Чтение 13–й страницы книги ~Царица ветров и тьмы~

Комнату постепенно заполнили вечерние тени. Стало прохладнее, и шум
транспорта, доносившийся с улицы, заметно уменьшился.

- А какой в этом вред? - тихо спросила Барбро.

- В каком-то смысле дальнопоселенец все-таки живет тут словно в
средневековье. У него мало соседей, он редко слышит новости извне и живет,
обрабатывая землю, которую знает лишь отчасти. Кругом нескончаемые дикие
леса, а сама планета может в любую тихую ночь обрушить на поселенца
совершенно непредсказуемые бедствия. Машинная цивилизация, что доставила
на Роланд его предков, здесь едва угадывается. И он просто может потерять
с ней всякую связь - так же, как люди в средние века забыли Грецию и Рим,
как забыла сейчас свое былое величие сама Земля. Можно накачивать его
образами загадочного мира - долго, упорно, исподволь - до тех пор, пока он
не проникнется верой, что волшебство Царицы ветров и тьмы сильнее энергии
моторов, созданных руками человека, и тогда сначала душой, а затем и
делами он последует за ней. Конечно, это не делается быстро. В идеале
процесс должен идти очень медленно - так, чтобы его никто не заметил,
особенно самодовольные жители городов. А когда поселенцы скатятся к
примитивному существованию и в конце концов отвернутся от горожан, те
просто умрут с голоду.

- Как сказала Царица, мы сами возрадуемся, когда знамена Северного
Мира вознесутся над последним городом человека...

- Возможно, так бы оно и случилось, - признал Шерринфорд. - Но я все
же предпочитаю выбирать свою судьбу сам.

Он передернул плечами, словно стряхивая с себя тяжелую ношу, потом
выбил трубку и медленно, с чувством потянулся.

- Теперь, впрочем, ничего страшного с нами не случится.

- Благодаря тебе, - сказала Барбро, глядя на него в упор.

Щеки у Шерринфорда слегка порозовели.

- Я думаю, рано или поздно кто-нибудь другой... Гораздо важнее, что
мы будем делать дальше, а это для одного человека или даже для одного
поколения вопрос слишком сложный.

- Да, если только это не личный вопрос, Эрик, - сказала она,
чувствуя, как горят у нее щеки, и с удивлением отметила, что он тоже
взволнован.

- Я надеялся, что мы увидимся вновь.

- Обязательно увидимся.

Айох сидел на кургане Воланда. Северное сияние полыхало так ярко и
такими огромными полосами света, что за ним почти не видно было ущербных
лун. Цветы огненного дерева опали - лишь несколько бутонов еще продолжали
светиться среди корявых корней и в зарослях сухого брока, теперь уже
ломкого, трескучего, пахнущего дымом. В воздухе еще тепло, но на западе,
где скрылось за горизонтом солнце, не осталось даже намека на его розовые
отсветы.

- Прощайте. И удачи вам, - крикнул пэк.

Погонщик Тумана и Тень Сновидения даже не обернулись - возможно,
просто не осмелились - и вскоре скрылись в темноте в направлении разбитого
людьми лагеря, что светился огнями, словно новое яркое созвездие на южном
небосклоне.

Айох медлил. Ему казалось, что нужно попрощаться и с той, которая
присоединилась недавно к спящему в дольмене. Скорее всего, здесь никто уже
не встретится, чтобы любить и творить волшебство. Но память подсказывала
один-единственный старый стих подобающего содержания. Айох встал и пропел:

Из груди ее цветок

Потянулся алый,

Но лето сожгло его,

И песни не стало.

Затем пэк расправил крылья и полетел прочь от этих мест.