разрушением руками сошедшихся насмерть железок - солдат двух армий двух
сверхдержав. Наиболее совершенные железки, аналитические способности
которых предполагалось использовать для планирования как тактики отдельных
сражений, так и для выработки общей стратегии (речь идет о самых передовых
в техническом отношении железках Х, XI и XII типов); так вот, эти железки
решили, что лучшей стратегией будет та, которую финикийцы разработали пять
тысяч лет назад. В сжатом виде, думал Адамс, она изложена в "Микадо". Если
для того, чтобы все стороны были удовлетворены, достаточно просто
сообщить, что человек был казнен, то следует ли убивать его на самом деле?
Проблема, с точки зрения наиболее передовых железок, оказалась несложной.
Они ведь не были страстными поклонниками Гилберта и Салливана, и их
созданные руками человека мозги ничего не знали об учении Гилберта, текст
"Микадо" не был включен в их базу данных. Но железки из двух армий пришли
к одному и тому же выводу и в конце концов стали действовать заодно с
маршалом Харенжаным и генералом Холтом.
решиться и по-прежнему не желал поддерживать разговор. Выглядел он
усталым.
по-прежнему не понимает. Поскольку система восприятия железок начисто
лишена сексуальности, этот принцип - "Зачем нужно кого-то казнить..."
вышел из конторы. Адамс остался наедине со своей готовой речью и новыми
замыслами; чувствовал он себя, однако, совершенно подавленным.
что нервишки пошаливали у всех йенсенистов... Они были эгоистичны, они
превратили весь мир в зону отдыха за счет миллионов обитателей подземных
убежищ. Это было подло, и они понимали это, и испытывали муки совести. Не
такие уж сильные, чтобы подтолкнуть их на расправу с Брозом и позволить
людям выйти на поверхность земли. Но вполне достаточные, чтобы отравить и
без того унылые вечера ядом одиночества и превратить каждую ночь в кошмар.
Понимали они и то, что если о ком-то и можно было сказать, что он пытается
исправить причиненное ими зло (ведь целая планета была украдена у ее
законных хозяев!), так это о Луисе Рансибле. Им было выгодно, чтобы люди
оставались в убежищах, а ему - выманивать их на поверхность.
Высокопоставленные йенсенисты считали его своим соперником, которого
прекрасно знали. Чувствуя при этом нутром, что, с точки зрения морали, он
совершенно прав.
этом отношении и Джозеф Адамс, оставшийся в одиночестве в своей конторе и
сжимавший в руке превосходно написанную речь, которую предстояло
пропустить через авторедактор, затем через "чучело", записать на
магнитофон - и все это для того, чтобы затем подвергнуть ее кастрации в
кабинете Броза. Особой правдивостью речь не отличалась, но она не была и
бездумным набором избитых фраз, лжи и эвфемизмов... и других гадостей,
которые Адамс подмечал в текстах, составленных своими
коллегами-йенсенистами; ведь в конечном счете он был единственным
талантливым составителем речей среди всего этого сброда.
(противоположного мнения, по крайней мере, никто не высказывал), Адамс
вышел из конторы, на скоростном лифте опустился на тот этаж, где
раздавалось пыхтение авторедактора, Мегалингва 6-У.
верзил для этой службы, нагло посмотрели на него, когда он вышел из лифта.
Они его знали и понимали, что он приходит на этот этаж, где расположено
программирующее устройство Мегалингва 6-У, для выполнения служебных
обязанностей.
опередили: другой йенсенист, которого он прежде никогда не видел, месил
клавиатуру как пианист-виртуоз в финале какой-нибудь пьесы Франца Листа.
инстинктивно потянулся к ней, чтобы рассмотреть ее поближе.
смоль волосами. Он требовательно и властно протянул руку.
Женевском бюро Броза и дающий ему право ввести в "чучело" именно эту речь,
обозначенную особым кодовым номером, который совпадал с номером
сертификата; тщедушный загорелый йенсенист сравнил номер речи с номером
документа и, успокоившись, вернул Адамсу и то, и другое.
что погуляйте и не отвлекайте меня. - Он сказал это очень спокойно, но в
голосе чувствовались властные нотки.
возникшая было напряженность разрядилась до вполне приемлемого уровня. Ибо
где бы ни повстречались два йенсениста - в своих ли имениях в свободное от
работы время или на службе - в воздухе тут же начинал витать дух
соперничества. Словно сразу возникал вопрос о том, кто из них занимает
более важный пост и пользуется наибольшим авторитетом. Это делало
пребывание в Агентстве еще более тягостным. И Адамс научился давать
достойный отпор подобным выпадам; в противном случае он уже давно потерял
бы свое место.
- Колючий взгляд молодого человека, казалось, пронзал его насквозь. - Но
значительная часть вашей работы была "зарезана" в Женеве. По крайней мере,
так говорят.
вспылить, - что в нашем деле или кастрируют, или используют для
пропаганды. Третьего не дано.
какой-то пронзительный голос этого юнца начал выводить Адамса из себя.
же цели, Адамс сказал:
размаха захлопнул крышку авторедактора - Мегалингв приступил к обработке
полученной информации.
американского флага.
флаг был там другой - советский. Это была единственная деталь, по которой
их можно было различить. Все остальное - одежда, седые волосы, черты лица
зрелого и рассудительного человека, мощный подбородок - все было
совершенно идентичным. Оба "чучела" были сконструированы в Германии в одно
и то же время и нашпигованы инженерами-йенсенистами такой высококлассной
электроникой, что казались живыми. Стараясь не попадаться на глаза
посторонним, обслуживающий персонал бдительно следил, чтобы все механизмы
работали совершенно безотказно, чтобы ни тени сомнения не сквозило в
словах, произносимых чучелом. Именно здесь требовалось высочайшее
качество, полное и не вызывающее сомнений сходство для безусловной
имитации той действительности, которую нужно было изобразить.
катастрофические последствия. Как тогда, когда "чучело" почему-то
протянуло вперед левую руку...
обслуживающих "чучело" сотрудников выросла словно из-под земли и
уставилась на него.
нервной дрожью, как у человека, подверженного болезни Паркинсона. Если бы
запись шла прямо в эфир, обитатели убежищ, скорее всего, сочли бы это
признаком неизбежной старости. Стареет, перешепнулись бы они, сидя в зале
для собраний под неусыпным надзором политических комиссаров. Посмотрите,
он трясется. Что ж поделать, такая нагрузка, вспомните Рузвельта; война в
конце концов его доконала, она доберется и до Заступника, и что тогда
будет со всеми нами?.. Но, разумеется, эта запись не была показана по
центральному телеканалу. "Чучело" вскрыли, тщательно изучили, испытали и
проверили; крохотная деталь, ставшая причиной поломки, была извлечена и
отремонтирована в цеху одного из жилых комплексов Рансибла, после чего
рабочий расстался и со своим местом и, вероятно, с жизнью, не зная даже,
за что. Потому что и понятия не имел, для каких целей использовалась эта
микросхема или диод.
телевизионных камер рядом со смуглым, юным, но уже высококвалифицированным
йенсенистом, автором текста, который будет сейчас произнесен. Может быть,
эта штуковина наконец свихнется, пришла в голову Адамсу дикая мысль. И
начнет читать скабрезные стишки. Или, как старая грампластинка прошлого
столетия, застрянет на одном слове, застрянет на одном слове, застрянет на
одном слове...
знакомым, чуть хрипловатым и хорошо поставленным голосом.
Лондон Джек
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Шилова Юлия
Андреев Николай