Чтение 13–й страницы книги ~Крыса из нержавеющей стали~

крейсера. Теперь куда? Огромное напряжение. Скрыться куда-нибудь.
Куда-нибудь прочь отсюда. Взгляд на список - и ответ кажется очевидным.
Две ближайшие звезды расположены в одном и том же квадрате неба в
пятнадцати градусах одна от другой, приблизительно на равных расстояниях
от крейсера. Очень важным было то, что третья звезда находилась в другом
секторе и вдвое дальше.

Итак, вперед к первым двум звездам. Это было решение, принятое в
спешке, но вполне разумное. Вперед, к солнцам, мирам и трассам, где можно
найти другие корабли. Крейсер должен быть брошен до появления какой-нибудь
планеты, и чем скорее, тем лучше, так как любой корабль в Галактике может
опознать его. Надо встретить другой корабль - корабль ИКС - захватить его,
крейсер бросить и... что дальше?

Тут мои мозги забуксовали, и я должен был подкрепить их градусами и
свежей сигарой. Сидя с полузакрытыми глазами, я постарался восстановить
полет. Захвачен новый корабль, и надо лететь к планете. В космосе Анжелина
находится в постоянной опасности, ей грозит изменение личности. Когда я
нашел эти две звезды в планетарном каталоге, выбор был очевиден. Место
имело варварское название Фрейбур.

Там было еще полдюжины планет вокруг двух солнц, но они отпадали сами
собой. Либо слишком слабо заселены - так, что каждый переселенец или
незнакомец оказывался на виду, либо организованы так хорошо, что нельзя
было долго оставаться незамеченным. У Фрейбура отсутствовали эти
недостатки. Он состоял в Лиге меньше двухсот лет и пребывал в состоянии
счастливого хаоса. Смесь старого и нового, доконтактной культуры и
неоконтактной цивилизации. Прекрасное место для нее, чтобы затеряться,
отсидеться и появиться вновь в новом обличии.

Придя к такому решению, я почувствовал двойное удовлетворение. Это
было не просто мысленное упражнение на выживание, ведь я и сам находился
сейчас в таком же положении, как и Анжелина, инцидент со взрывателем ясно
показал, как Корпус относится к своим дезертирам. Фрейбур - место, которое
и меня прекрасно скроет. Я счастливо вздохнул и расслабился.

Когда я пришел в себя, пора было выходить из подпространства и
прокладывать новый курс. Однако была еще вещь, которой нужно было заняться
в первую очередь. Много небольших фактов я узнал, еще будучи в Корпусе.
Один из них, обычно представляющий интерес только при изучении техники
космопереходов, состоял в необычном распространении излучения в
подпространстве. Особенно - радиоволн. Если вы вели передачу на одной
частоте, то получали мощные ответные сигналы на всех частотах, как будто
радиоволны сжимались и возвращались обратно.

Обычно не представляющий интереса, этот экзотический эффект позволяет
вести наблюдения за вашим кораблем. Я решил, что для Специального Корпуса
вести наблюдение за моим кораблем является вполне разумной
предосторожностью. Поэтому тщательно спрятанный узкополосный передатчик
будет являться для них постоянным маяком.

Его-то я и должен найти до того, как появиться вблизи какой-нибудь
планеты.

Из внутреннего динамика иногда слышались шум и рев, и я проклинал
разработчика передатчика и усилителя, но прежде, чем искать передатчик, я
должен был убедиться, что он вообще есть и имеет достаточно мощный сигнал
для больших расстояний. Несколько экспериментов с экранами показали, что
мистический сигнал не более, чем излучение самого корабля. После
экранирования эфир затих. Я с облегчением вздохнул и вышел из
суперперехода.

Путешествие подходило к концу. Я перерыл все корабельное имущество и
подобрал кое-что для дальнейшего использования. Тщательно подобрал
разнообразные баги. А восстанавливать внешность Скользкого Джима доставило
мне большое удовольствие. Расширители в ноздри, подушечки под щеки,
краситель на голову - и старая боевая лошадь снова готова к работе.

Я посмотрел в зеркало... выругался... и начал убирать всю эту
маскировку столь же тщательно, как ее и накладывал. Ведь было же для меня
всегда законом не расслабляться во время работы! Шаблонное поведение
всегда ведет к неприятностям! Инскипп прекрасно знал мою старую внешность,
и наверняка оба моих описания разосланы повсюду.

Теперь я уже более тщательно наложил грим и создал нечто совсем иное.
Создал очень просто - за счет изменения в лице и волосах. Более сложная
работа потребовала бы в дальнейшем больше времени для поддержания в
аккуратном состоянии внешности, а Фрейбур был большим вопросительным
знаком, и я не хотел там думать о чем-нибудь, подобном этому. Я хотел
спокойно ходить, все обыскать и определить, нет ли тут следов Анжелины.

Оставалось все еще два дня корабельного времени, и я потратил их на
приготовление различного рода приспособлений, которые могут мне
пригодиться: мини-гранат, потайных пистолетов. Как только раздался сигнал
об окончании рейса, я собрал весь остальной хлам и уничтожил его.

Единственным городом с приличным космопортом на Фрейбуре был
Фрейбурбад, расположенный на берегу огромного озера, крупного водоема с
чистой водой. Глядя, как солнечные блики бегают по его поверхности, я
почувствовал внезапное желание искупаться. Этот позыв, по-видимому, был
вызван желанием спрятать корабль. Спрятать на дне в глубокой части озера,
где он всегда будет под рукой, если понадобится.

Чтобы не попасть на радар, я снижался за зубчатой горной грядой.
Проходя в темноте над озером я обнаружил навигационный радар космопорта,
но мой корабль был слишком далеко от берега. Штормовая погода сокращала
видимость и уменьшила мое желание искупаться. Ближе к берегу я обнаружил
глубоко под водой канал и снизился над ним, собрав все необходимое в
сумку. Глупо, конечно, так нагружаться, но у меня рука не поднималась
оставить все эти прекрасные приборчики из Корпуса на дне.

Погрузив все в водонепроницаемый пакет, я натянул скафандр и перешел
в шлюзовую камеру. Дождь и темнота обрушились на меня, когда я поплыл в
сторону невидимого берега. Я скорее представил, чем услышал бульканье
позади меня, когда корабль аккуратно пошел на дно.

Плавать в скафандре так же неудобно, как заниматься любовью в
космосе, в невесомости. Я добрался до берега в состоянии, близком к
изнеможению. Выбравшись из скафандра, я с большим удовольствием наблюдал,
как он превращается в шлак в жаре трех термитных шашек. С еще большим
удовольствием я отправил этот шлак в озеро пинком ноги. Непрерывно
льющийся дождь смыл все следы костра. По-видимому, в такой дождь даже свет
от термита невозможно было различить на расстоянии. Забравшись под
водонепроницаемую пленку, мокрый и жалкий, я ждал рассвета.

Ночью я иногда просыпался без видимой причины, но окончательно
очнулся, когда было уже светло. Было как-то не по себе, и когда я услышал
голос, то понял, что будило меня всю ночь.

- Идете во Фрейбурбад? Конечно, куда же еще можно идти. Я тоже туда
собираюсь. Залезайте в лодку. Старая лодка, но хорошая. Прогуляемся...

Голос бубнил и бубнил, но я его не слушал. Я проклинал себя, что
нежданно-негаданно попался на глаза этому парню с "долгоиграющим голосом".
Он плыл рядом с берегом в меленькой лодочке: она низко сидела в воде,
нагруженная тюками и узлами и над всем этим торчала голова. Пока его
челюсти продолжали двигаться, я имел возможность внимательно рассмотреть
его.

У него была длинная всклокоченная борода, торчащая во все стороны, и
маленькие темные глазки, спрятанные под невероятно задрипанной шляпой,
каких я никогда еще не видел. Мой первоначальный испуг почти прошел. Если
этот чудак не сыщик, то случайная встреча может иметь для меня большое
значение и оказаться кстати.

Когда этот дикарь остановился, чтобы сделать вдох, я решил принять
его приглашение и, схватившись за планшир лодки, подтянул ее ближе.
Закинув на плечо сумку и держа руку в кармане на пистолете, я перепрыгнул
внутрь. Для осторожности, как оказалось, не было никаких причин.

Зуг, как его звали, что мне удалось с трудом выяснить в процессе его
бесконечного монолога, вывернул за борт мотор, прикрепленный к корме, и
включил его. Это был атомный тепловой преобразователь, простой и
эффективный. У него не было трущихся частей, он просто засасывал воду из
озера, доводил до кипения и выбрасывал под давлением пара уже через другое
отверстие. Во время движения практически не было никакого шума, лодка
скользила как по волшебству.

В отношении Зуга все оказалось нормальным, и хотя я еще не на все сто
процентов избавился от подозрения и продолжал держать руку на пистолете,
встреча с ним, по-видимому, была большой удачей. Я начал понимать, откуда
берется этот неудержимый поток слов. Он был охотником, везущим меха в
магазин после многих месяцев одиночества и молчания. Вид человеческого
лица и вызвал его словоизвержение, которое я и не пытался остановить, так
как он фактически отвечал на многие мои незаданные вопросы.

Много забот вызвала у меня одежда. В конце концов я решил остаться в
дорожном костюме, выдержанном в нейтральных тонах. Вы видели такие,
распространенные с небольшими вариациями на всех планетах Галактики,
поэтому Зуг не обратил на него особого внимания. В жизни он, видимо, не
был болтуном, но вот любителем одеться был точно. Его куртка была сделана,
скорее всего, из местных шкур. Она была пурпурно-черной и очень красивой,
несмотря на грязь и мусор, прилипшие к ней. Штаны были сделаны из сукна
машинной выработки, а ботинки, как и мои, из "вечного" пластика.

Техника у Зуга была подтверждением впечатления, произведенного
одеждой. Смесь старого и нового. Для мира, подобного Фрейбуру, недавно
вошедшего в Лигу, трудно ожидать чего-то иного. Электрическое ружье,
прислоненное к связке стальных стрел для арбалета, создавало типичную
картину. Несомненно, он в равной степени пользовался и тем и другим. Я
уселся на мягкие тюки и стал наслаждаться путешествием и разгорающейся
зарей, поливаемый непрерывным водопадом слов.

Мы добрались до Фрейбурбада к полудню. Зуг практически не втягивал
меня в разговор, он предпочитал говорить сам, поэтому несколько моих
неопределенных высказываний вполне его удовлетворили.