укокошил сборщика налогов. Никаких союзов: ты можешь пахать землю, пилить
доски, ездить на тракторе, тянуть трубку и не спрашивать на это никакого
разрешения. Можешь делать что хочешь - никто не остановит тебя, не скажет
что у тебя нет наследственного права, что начал ты слишком поздно или не
заплатил свой взнос. Работы там непочатый, а людей не хватает, так что
колонисты особо не церемонятся.
жизненного опыта.
Имперский Совет не смог вернуть дезертиров. Они не дураки - океан вилкой
не вычерпаешь.
замуж. Но у нее были сестры. Именно на них я и рассчитываю. Можешь
последовать моему примеру. При первом выходе на поверхность планеты я
установлю с ними контакт. В последнюю ночь перед отлетом, возвращаясь из
увольнительной, я войду в корабль через парадный вход, и тут же выйду
черным ходом и рвану до самого горизонта, только меня и видели. К тому
времени, когда напротив моей фамилии поставят "не вернулся из увольнения",
я буду за сотни миль оттуда лежать на берегу ручья, отращивая бороду и
запоминая свое новое имя. Только скажи слово, и ты будешь на берегу того
же ручья ловить рыбу.
легко было отказаться от космоса.
прежде чем старый масса Дюмон не начал беспокоиться обо мне. Еще увидимся,
малыш.
палубы "С", за исключением тех случаев, когда он чистил кошачьи коробки с
песком, причем обычно он занимался этим еще до подъема пассажиров. Ему
хотелось побывать в отсеке управления, но возможности для этого ему не
представлялось, поскольку отсек находился еще выше, чем пассажирские
апартаменты. Довольно часто владельцы семи собак и трех кошек, находящихся
под надзором Макса, спускались к нему проведать своих питомцев. Иногда от
этих посещений перепадали и чаевые. Вначале упрямая деревенская гордыня
заставляла Макса отказываться от денег, но когда Сэм узнал об этом, то
нещадно отругал его.
Что тебя смущает? - Но я в любом случае буду ухаживать за их собачонками,
это моя работа.
упомянул о чаевых в конце первой недели пребывания Макса на корабле;
похоже, для него было обычным делом получение процента с чаевых - "на
социальный фонд". Когда Макс спросил об этом "фонде" Сэма, тот рассмеялся
ему в лицо.
свои обычаи, то что принято у одних, совершенно недопустимо у других. У
некоторых племен в порядке вещей, когда в обязанность сына входит лишить
жизни своего престарелого родителя и закатить пир над усопшим; и это
цивилизованные племена, признанные Советом. А как ты оцениваешь их с
моральной точки зрения? Макс читал о таких культурах - добрых и мирных
Бнаторах, богатых слоноподобных амфибиях с Палдрона, кстати, отнюдь не
мирных существах, о многих других.
Потрошитель выглядел бы филантропом. Посмотри на это дело с другой
стороны. Джи рассматривает эти вещи, как прерогативы своего положения, как
законную часть его доходов. Так гласит закон. Ему понадобились годы, чтобы
добиться этого, и он вправе ожидать для себя вознаграждения.
последний тезис он не мог посчитать вполне обоснованным: что-нибудь в этом
мире должно было оставаться "праведным", независимо от того где ты
находишься. И это внутреннее убеждение Макса не мог поколебать даже
привлекательный цинизм Сэма.
собакопаука с землеподобной планеты Геспера. В самом начале своей службы
на "Асгарде" Макс обнаружил его в клетке, предназначенной для кошек. Когда
Макс открыл клетку, на него посмотрело грустное маленькое,
обезьяноподобное личико.
изъясняться на человеческом языке, однако он был поражен.
переходящий в оранжевый на боках, и светло-коричневый на маленьком круглом
брюшке.
Чипс. Собакопаук, Геспера. Владелец: мисс Э.Кобурн, А-092". Затем
следовала развернутая инструкция по питанию и уходу. Мистер Чипс ел
личинок, запасы которых находились в морозильном отсеке Х-118, свежие
фрукты и овощи, и к тому же должен был получать йод, если в его рационе
отсутствовали морские водоросли и артишоки.
кошки, был небольшим, а двери были крепко заперты. Может мистеру Чипсу и
можно будет немного прогуляться, но позже - сейчас нужно позаботиться об
остальных животных. В тот момент, когда Макс отвернулся от клетки, Мистер
Чипс схватился за прутья решетки и жалобно зарыдал. Повернувшись, Макс
обнаружил, что он плачет настоящими слезами; капли падали на кончик его
маленького носика. Оставить существо в клетке было выше всяких сил. Быстро
покончив с кормлением собак и кошек и вычистив их клетки, Макс вернулся к
своему новому другу. Он накормил его раньше всех остальных обитателей
отсека, что позволило осушить слезы странного существа. Однако, когда Макс
вновь подошел к клетке, мольбы возобновились с прежней силой.
выдать пространного заверения, и он ограничился кратким:
делом проверил карманы костюма.
Макса, собираясь провести в этом положении несколько недель. Он не был
похож ни на собаку, констатировал Макс, ни, тем более, на паука, если не
считать его шесть конечностей. Две передние конечности заканчивались
маленькими ручками, средние выполняли двойную функцию. Он больше походил
на обезьянку, а по ощущениям напоминал кошку. От него исходил приятный
запах, и он казался необыкновенно чистоплотным.
способности существа оказались довольно ограниченными. Он, бесспорно,
употреблял человеческие слова, понимал их значения, но его словарный запас
был не богаче, чем у младенца.
минут ожесточенной борьбы с ничейным результатом. Мистер Чипс прыгал по
клеткам, вызывая истерику у кошек. Когда же, наконец, он позволил себя
поймать, то по-прежнему сопротивлялся новому заключению, с рыданиями
цепляясь за Макса. Все кончилось тем, что он уснул на руках, словно
ребенок.
раньше, чем он укачает существо на руках.
по-меньшей мере, удивляла Макса. Все владельцы кошек и собак регулярно
наведывались к своим подопечным, но Мистера Чипса никто не посещал. Мисс
Кобурн он представлял себе угрюмой старой девой с вытянутым лошадиным
лицом. По мере того как он все больше привязывался к Мистеру Чипсу, его
воображение делало образ мисс Кобурн все менее привлекательным.
отделяли их от первого пространственного перехода, когда Максу
представилась возможность сравнить вымышленный образ с реальным. В тот
момент он чистил ясли, а Мистер Чипс сидел у него на плече и так и сыпал
советами. В этот момент Макс услышал:
Конюшевский Владислав
Майер Стефани
Скальци Джон
Прозоров Александр
Вронский Константин
Березин Федор