Чтение 13–й страницы книги ~Планета Военного диктатора~

- Не быстрее чем эта машина, даже при большом приливе энергии. С
гораздо меньшей скоростью, если летит на большое расстояние.

- Превосходно, - размышлял Фестинн, с удовлетворением, откинувшись
назад. - Тогда мы догоним ее. Рэндор, ты уже предвкушаешь встречу со своей
подругой? - Он взорвался ледяным смехом. - Как только ты убьешь ее, тогда,
может быть, я разрешу тебе в последний раз взглянуть на твой корабль. В
память о прошлом.

Он снова рассмеялся. Но Кейлл продолжал отсутствующим взглядом
вглядываться в темнеющее небо, окружавшее их.

К тому времени, когда вертолет поравнялся с огнями, освещавшими
космодром, была уже ночь. По периметру космодрома были расположены фонари,
которые ярко освещали площадки. Но когда они пошли на посадку, оказалось,
что территория космодрома ярко освещена за счет пламени пожара.

Фестинну не было необходимости выслушивать по передатчику отчет
запыхавшегося дежурного, чтобы догадаться, что Джлр добралась до
космодрома лишь несколько секунд назад. И ей удалось поджечь и взорвать
установку в помещении хранилища. При этом ее не заметили.

- Пусть горит! - в ярости прокричал Фестинн в передатчик. - Прикажите
всем на космодроме искать это существо! Сообщите мне немедленно, если
обнаружите ее!

Но именно Фестинн и обнаружил Джлр первым.

Когда вертолет опустился еще ниже, и несся, едва касаясь земли, чтобы
побыстрее попасть на космодром, ночное небо прорезал луч энергетического
ружья, направленного прямо в сторону вертолета. С неимоверной точностью он
врезался в переднюю часть машины, расплавляя металл в том месте, где
находился двигатель.

Вертолет, словно подкошенный, опустился на землю. Подскакивая, буксуя
и вращаясь на влажной после дождя поверхности, он наконец, врезался в
невидимое препятствие и, крутанувшись еще раз или два, в конце концов,
остановился.

Почти в тот же момент Кейлл выбрался через разбитое окно и встал на
ноги. Его движения и реакция как всегда были автоматическими. Поэтому,
приняв защитную позу, он практически не пострадал и отделался лишь мелкими
ушибами. Он почти уже выбрался из вертолета, когда Фестинн и остальные с
ревом стали пытаться выйти из разбитой машины, причиняя себе боль после
каждого движения.

- Рэндор! - закричал Фестинн. - Стой! Жди здесь!

Но если Кейлл и слышал, то не подчинялся. Он помнил о тех приказах,
которые получил от Арекниса. А его запрограммировали искать крылатую
незнакомку и убить ее. Когда он только вылез из поврежденного вертолета,
он заметил широкие крылья с перепонками, которые направлялись к
центральной части космодрома.

И будучи покорным роботом, он ринулся преследовать ее, выхватив из-за
пояса энергетическое ружье.

Со всех сторон пластикового пространства космодрома раздавались крики
и топот бегущих людей и треск техники. Несколько человек мчались к
поврежденному вертолету, другие продолжали возиться у пожарища левее того
места, где находился Кейлл. Но он совершенно не обращал внимания на шум и
на людей, которые пробегали мимо него.

Его обдувало ледяным ветром. Проливной колючий дождь застилал глаза.
Он моргал, но когда зрение снова обрело четкость, он опять заметил широкие
крылья, которые теперь развевались прямо над его головой.

Невозможно было разглядеть его руку с ружьем, которое он поднял вверх
и выстрелил.

Но Джлр свернула в сторону, почувствовав телепатически его намерения
прежде, чем он выстрелил. И смертоносный луч не задел ее. Кейлл
стремительно помчался вперед, сосредоточив всю свою боевую готовность на
убийстве.

Странное преследование продолжалось. Он помчался к дальней части
космодрома, где находились темные силуэты строений. Кейлл обежал вокруг
огороженного пространства посадочной площадки, снова заметив тень от
крыльев и опять выстрелил. И снова Джлр во время свернула в сторону, и
снова выстрел не достиг цели, а она опять исчезла в темноте.

Кейлл замедлил шаги и стал приближаться к строениям. В одном из
зданий двери были раскрыты настежь. В помещении было совершенно темно. Это
был небольшой ангар космодрома, который, возможно, использовали для
хранения небольшого персонального космического корабля. Поэтому, двери его
не должны были оставаться открытыми на ночь.

Если, конечно, кто-нибудь не открыл их недавно.

Кейлл ринулся в здание не по собственной инициативе, потому что
теперь он выполнял лишь то, что ему приказывали и подчинялся лишь той
силе, которая им управляла. Ему было приказано идти вперед, но осторожно,
тихо войти в раскрытые двери.

Его охватила темнота. Недалеко от себя он разглядел очертания
космического корабля, но ему это ни о чем не говорило. Его слух был
сосредоточен на том, чтобы уловить шепот, шорох от движения, взмаха
крыльев в воздухе.

Небольшая часть суперразума, которым был наделен Кейлл, выудил из его
памяти тот факт, что его подруга с чужой галактики обладала способностью
исключительно видеть в темноте. Вспышка сознания превратилась в команду,
посланную по контакту Арекниса. Кейлл начал медленно выходить из ангара.

Но... вдруг он уловил едва слышимое движение крыльев. Звук раздавался
у него над головой.

Как только он смог различить этот звук, он немедленно выстрелил в том
направлении. Яркий луч энергии осветил темное помещение буквально на долю
секунды, и он смог разглядеть корпус тупоносого клинообразного
космического корабля с небесно-голубым кольцом эмблемой, сверкавшей с
одной стороны.

Его вид ни о чем не говорил Кейллу. Его выстрел попал в стену ангара,
не задев крылатое существо. Он продолжал пятиться назад, почти ослепнув от
яркого энергетического луча.

Неожиданно позади него послышался звук взмахивающих крыльев.
Маленькое твердое туловище стремительно бросилось на него сзади, накрыв
верхнюю часть его туловища широкими перепончатыми крыльями.

Кейлл машинально удержался на ногах, отразив удар острым и твердым,
как нож, краем ладони. Но складки крыльев прикрыли существо и на мгновение
отстранили руку Кейлла.

На этот раз мгновение длилось достаточно долго. Кейлл почувствовал,
как острые когти на концах маленьких пальчиков болезненно впились в виски
его головы, оставляя кровавые царапины на черепе.

Затем когти сорвали с его головы тонкий усик, который образовывал
контакт с Арекнисом.

В голове Кейлла словно что-то разорвалось. Его охватила
сверхъестественная боль. Каждая клеточка его мозга, каждое нервное
окончание словно охвачено огнем.

Все обычные соединения и извилины, которые были блокированы, изменены
или окружены под воздействием контакта Арекниса, внезапно преобразились и
приняли свое естественное состояние. И подобно суставам, которыми не
двигали длительное время, а потом вдруг стали интенсивно работать, они
выражали свой протест в виде мучительной невыносимой боли.

Кейлл зашатался и рухнул вперед, не понимая, что пронзительно кричит,
не осознавая, что сильные маленькие руки схватили его за плащ и
поддерживают, чтобы он не упал, а большие крылья бьются над его головой.
Прежде, чем он упал, Джлр с невероятным усилием дотащила его обратно в
кромешную темноту ангара, где находился его корабль. Она протащила его
вокруг корабля насколько смогла, чтобы он был подальше от распахнутой
двери ангара. И только после этого, среди множества деталей и запасных
частей, которые занимали большую часть пространства ангара, так как здесь
обычно производили текущий ремонт кораблей, она позволила ему растянуться
на полу ангара.

Кейлл ничего не соображал. Он не ощущал ничего, кроме боли, шока,
поразившего его мозг, который постепенно восстанавливал свои функции. И
более того, даже несмотря на эти страдания, существовал еще один источник
мучений.

В этот вопиющий момент восстановления функций его памяти, он снова
постигал себя, к нему возвращалось понимание того, кто он и чем
занимается. Итак, у него снова открылся доступ к своей памяти. Он вспомнил
все, что произошло с ним, что он находился под влиянием Арекниса, что он
успел сделать, что сделали ему.

В тот момент когда он единственный раз в своей жизни бился в
конвульсиях, он почувствовал прилив отвращения, ощутил вину, ужас и
ненависть. И при таких моральных мучениях, которые охватили его в момент
наивысших физических страданий, которые он переносил в процессе
восстановления функций своего разума, его мысли находились на краю
забвения. Не от сострадательного прилива обыкновенной бессознательности,
от забвения полного безумия, разрушения разума. Его разум взывал к
милосердию, забвению, полной бессознательности. Он колебался под
воздействием границы своего собственного разрушения и почти достиг ее...

Но он не переступил эту границу. Внутри кипящего, бушующего разума,
охваченного невероятными муками, заработали две силы, которые спасли его.

Освобожденный от препятствий, которые удерживали его в бессвязной
темноте, его непоколебимая воля отстаивала сама себя. Сначала она лишь
объявила о своем существовании. А теперь, воссоединившись с
действительностью, она уже знала, почему она действует. И она преодолела
все участки его памяти и поборола стремление к забвению. Она противостояла