тем, что они делают. На практике, однако, нет никакого
способа избежать сомнений и сожалений.
или сожалений. Все, что я делаю, является моим решением и
моей ответственностью. Простейшая вещь, которую я делаю,
взять тебя на прогулку в пустыню, например, очень просто
может быть моей смертью. Смерть преследует меня, поэтому у
меня нет места для сомнений или сожалений. Если я должен
умереть в результате того, что я возьму тебя на прогулку,
значит я должен умереть.
решения бессмертного человека могут быть изменены, или о них
можно сожалеть или подвергать их сомнению. Время имеется
только для того, чтобы делать решения.
реальный мир, поскольку он спорным образом создан на
идеальной форме поведения, и на том, что есть еще какой-то
путь для того, чтобы куда-то идти.
читал мне бесконечные лекции о чудесах здорового ума в
здоровом теле и о том, как молодые люди должны закалять свои
тела трудностями и атлетическими соревнованиями. Он был
молодым человеком. Когда мне было 8 лет, ему всего только
27. В летнее время, как правило, он возвращался из города,
где преподавал в школе, на ферму моего деда, где я жил,
чтобы провести со мной по крайней мере месяц. Для меня это
был адский месяц. Я рассказал дону Хуану, например, о
поведении моего отца, которое, как я думал, очень подходит к
настоящей ситуации.
том, чтобы я совершил с ним длинную прогулку так, чтобы мы
могли с ним обо всем поговорить. И во время нашего разговора
он составлял планы о том, как мы будем ходить купаться
каждый день в 6 часов утра. Ночью он ставил будильник на пол
шестого, чтобы иметь достаточно времени, потому что ровно в
шесть мы должны быть уже в воде. А когда звонок начинал
звенеть утром, он выскакивал из постели, надевал очки и
подходил к окну, чтобы посмотреть наружу.
прилягу всего минуток на пять, о'кей? Не больше, чем на
пять! Я просто собираюсь распрямить свои мышцы и полностью
проснуться.
а иногда и до полудня.
нежелание отказаться от явно надуманных решений. Он повторял
этот ритуал каждое утро, пока я, наконец, не оскорбил его
чувства, отказавшись заводить будильник.
явно принимая сторону моего отца. - он просто не знал, как
встать из постели, вот и все.
отношусь к нереальным решениям.
Хуан с улыбкой.
плавать в шесть утра, а может, возможно, и в три пополудни.
оттенком большой серьезности.
Некоторое время мы молчали. Моя задиристость испарилась, я
думал о своем отце.
плавать в три часа пополудни.
мир идеальных поступков, которые он никогда не совершал. Я
почти кричал.
ритме качал головой. Я чувствовал ужасную печаль. Когда я
думал о своем отце, меня всегда охватывало такое
всепоглощающее чувство.
он меня как бы невзначай. Я сказал, что да, и начал
рассказывать ему обо всей эмоциональной путанице, которую
мой отец вносил в меня, но он меня прервал.
спохватился и понизил голос. Я чувствовал себя несколько в
странном положении, что дон Хуан меня допрашивает.
предполагалось, что мы будем говорить о растениях? - я
чувствовал себя раздраженным и подавленным более, чем
когда-либо. Я сказал ему, что ему нет дела, что у него нет
даже малейшего права судить о моем поведении. И он
разразился животным смехом.
- сказал он и мигнул, как птица.
чувствовать себя оправданным в том, что я сержусь.
борясь за хорошее настроение. - давай будем говорить о
растениях.
это то самое место, с которого следует начать сегодня. Если
ты думаешь, что ты был настолько сильнее, чем он, почему ты
не ходил плавать в шесть часов утра вместо него?
серьезно просит меня об этом. Я всегда считал, что плавание
в шесть часов утра - это дело моего отца, а не мое.
принял его идею, - бросил в меня дон Хуан.
знал, что мой отец неискренен сам с собой. Дон Хуан
поинтересовался, как само собой разумеющимся, почему я не
высказал своего мнения в тот раз.
я, как слабое об'яснение.
как судья со своего кресла. - единственная вещь, которую ты
никогда не делал - это почтить свой дух.
его вызывали у меня в уме отклик. Он разрушил все мои
защиты, я не мог с ним спорить. Я нашел спасение в
записывании своих заметок.
сказал, что всю мою жизнь мне встречались люди такого же
сорта, как мой отец, которые так же, как мой отец, вовлекали
меня в свои схемы, и, как правило, я всегда оставался
болтаться ни при чем.
свою жизнь, потому что ты не принимаешь ответственности за
свои решения. Если бы ты принял ответственность в отношении
идеи твоего отца в том, чтобы плавать в шесть часов утра, то
ты бы плавал сам, если нужно. Или же бы ты послал его к
черту в первый же раз после того, как ты узнал его уловки.
Но ты не сказал ничего, поэтому ты был такой же слабый, как
твой отец.
что человек готов умереть за них.
переворачиваешь.
своего отца я взял просто как пример нереального способа
действовать, и что никто в здравом уме не захочет умирать за
такую идиотскую вещь.
сказал он. - ничто не может быть более или менее серьезным,
чем что-либо другое. Разве ты не видишь? В том мире, где
смерть-охотник, нет маленьких или больших решений. Есть