Хагена сделать это. Он мне кое-что должен.
приказ. Я уверен, он выполнит его.
скажу ему, - он осмотрелся вокруг, потер руки. - Я тебе еще нужен? Может
быть, парочку чудес, прежде чем я уйду? Чтобы удовлетворить твое сердечное
желание.
пасс в воздухе перед собой. Как только он закончил движение, из ниоткуда
возник плащ с капюшоном, отделанным мягчайшей оленьей шерстью, и с мягким
шелестом опустился ему на плечи.
неодобрением:
тебя. Иди, нам надо работать. И тебе, и мне.
Хагеном. А затем вернусь, чтобы осмотреть этого Брана, в котором, как мне
показалось, ты очень заинтересован. Может быть, действительно от него
будет какая-то польза, в чем я сомневаюсь. А может быть, я обнаружу в нем
кроющуюся для нас опасность, хотя ты уверен, что ее не существует.
зеленых линий, обратился мыслями к плану предстоящей кампании.
пальцы нервно стискивали перо, зигзагами скачущее по карте, плечи
напряглись, как будто он уже готовился вступить в бой.
- Я должен править единолично. И это вам будет не мальчик-король, который
сидит сегодня на своем троне в Ремуте!
человека.
Гвинедской Курии, о которой с таким презрением отзывался Венсит. Именно на
них лежала основная ответственность за тот раскол в духовенстве Гвинеда,
который существовал и по сей день.
трудно было подумать, что он способен на мятеж. Ему недавно исполнился
сорок один год. В течение последних пяти лет он был епископом богатой и
престижной епархии Джассы. Так что казалось невероятным, что он станет
вдохновителем событий, которые произошли два месяца назад. До недавнего
времени это был один из самых молодых епископов, занимающий твердое
положение и непоколебимо преданный церкви, которой он служил. И во всех
спорах он всегда придерживался нейтральной позиции, традиционной для
епископов Джассы.
ролях в этом мятеже.
события в самое ближайшее время не повернутся к лучшему, то им придется
довольствоваться лишь надеждой на сохранение жизни.
огромны, так как они двое и еще четыре епископа открыто выказали
неповиновение Курии, объявив, что Интердикт, которым угрожают Корвину,
незаконен.
Лорис, который решил во что бы то ни стало настоять на своем.
Джассе, которая изгнала Лориса и его приверженцев за пределы города, и
Курия Одиннадцати в Короте, бывшей столице Моргана.
единственно законной церковной властью в Гвинеде.
будет достигнуто, потребует много сил.
который раз перечитывая лист пергамента, который держал в руках. Он
недовольно качал головой, пробегая глазами текст. Когда он в очередной раз
закончил читать страницу, из его груди вырвался тяжелый вздох.
возбуждение выдавало только постукивание пальцев по сиденью.
его пальце сверкнул темный аметист, когда на него попал свет свечи.
жители Корвина напасть на Нигеля и его людей? Разве то пятно, что лежит на
Келсоне, пачкает и его дядю? Ведь Нигель не Дерини.
произошли два дня назад, но изощренный ум уже обдумывал всю ситуацию в
целом, стараясь выработать какой-то план действий.
Не спеша наклонился, аккуратно ее поднял, расправил и положил на скамью
рядом с собой, затем сложил руки на груди, прикрыв тяжелый серебряный
нагрудный крест.
наконец, он. - Может быть, нам надо было прийти на помощь Келсону
несколько месяцев назад, когда все это только что произошло? Или, может
быть, нам следует ехать в Корот и искать примирения с архиепископами? Ведь
пока не будет примирения, не будет мира в Корвине.
звучит анафема, овцы наши повинуются, даже если это неправильно и те, кого
предают анафеме, неповинны в преступлениях, в которых их обвиняют.
Торина сгорела, люди убиты, а Морган и Дункан - Дерини.
обстоятельствами... и они могли бы это объяснить... - пробормотал
Кардиель.
самозащиты, стараясь выбраться из ловушки, тогда они могут снять с себя
ответственность за то, что произошло в часовне Святого Торина. Даже
убийство, если они защищали свою жизнь, может быть прощено, - Арлиан
вздохнул. - Но Дерини-то они остаются.
Арлианом.
седые волосы, окрашивала в тусклый пурпур камилавку.
спрятать в складках одежды. Опершись обеими руками на ограду, он долго
смотрел на сводчатый потолок и, наконец, обратил свой взгляд на Арлиана.
полагаешь, что они рискнут довериться нам?
действительности произошло в часовне Святого Торина, мы могли бы стать
посредниками между ними и архиепископами и покончить с этой нелепой
историей. Я вовсе не хочу ввергнуть Курию в пучину братоубийственной
войны, Денис. Но я не могу и поддерживать Интердикт Лориса.
из тупика, в котором сейчас находимся. И прихожу все время к одному и тому
же выводу, хотя мне кажется, что есть и другой путь. Глупо, не правда ли?
святотатстве и убийстве воздействовать на наши эмоции. Он представил все
так, чтобы Интердикт казался единственным подходящим наказанием для
герцогства, владелец которого оскорбил Бога и людей. Но тебя ему не
удалось одурачить. Ты, сорвав словесную шелуху, сумел обнажить его истерию
и вышел из сетей лжи, в которых мы все оказались. Для этого потребовалось
мужество, Томас. - Арлиан улыбнулся. - И не только от тебя, но и от нас -
от тех, кто последовал за тобой. Однако никто не сожалеет об этом решении,
и никто из нас не отступится от тебя, что бы ты ни решил делать дальше. Мы
все вместе несем ответственность за этот раскол.
же нам делать дальше. Мы слишком одиноки.
поддалась на слова архиепископа Лориса, Томас. Конечно, солдаты знают, что
Морган и Дункан ответственны за разрушение часовни Святого Торина, и не
собираются прощать их, несмотря ни на какие обстоятельства, но их
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Самойлова Елена
Андреев Николай
Флинт Эрик
Апраксина Татьяна