Чтение 13–й страницы книги ~Святой Камбер~

ступив на землю, Синил был вынужден ухватиться за стремя, чтобы не упасть.
Ноги дрожали, в лице не было ни кровинки.

-- Как вы себя чувствуете?-- спросил Гьюэр.

-- Все прекрасно,-- прошептал Синил.

Скопление вокруг редело-- лошадей уводили на водопой. Король даже не
успел сообразить, куда это расходится его свита, как из беспорядочного
движения и ржания возник Сорл и предложил своему господину раскладной стул.
Синил с облегчением опустился на сидение, вытянул сначала одну, потом другую
ногу, встречая сопротивление окаменевших мышц и вздрагивая. Закрыв глаза, он
пытался расслабиться и дать отдых телу. Когда он снова взглянул по сторонам,
обнаружилось, что Гьюэр увел коня, а рядом появился Рис с хлебом, сыром и
вином. Он первым делом протянул кубок.

-- Выпейте, государь. Еда и вино вернут вам бодрость.

Только осушив кубок до дна, Синил спохватился-- прежде следовало
выяснить, не подмешано ли к вину какое-нибудь снадобье. Он хорошо помнил,
как однажды Целитель попотчевал его зельем, не предупредив. Воспоминания
были не из приятных.

Теперь беспокоиться уже поздно. Если Рис действительно что-то добавил в
вино, это уже внутри и действует. На этот раз могло быть снотворное или
что-то вроде. Пока королевский организм не ощутил влияния лекарства. Кроме
того, Рис хоть и дерини, но Целитель, подчиненньй этическому кодексу,
строгому, как монашеские обеты.

Король протянул кубок за новой порцией вина и взялся за хлеб и сыр. Он
заметил смешливые огоньки в глазах Риса, казавшихся прямо-таки янтарными,
как солнце, скрытое облаками. Ловко наполнив кубок, Целитель передал его
Сорлу.

-- Я вспомнил другой случай, когда ваша боль была столь же сильной,-- с
улыбкой заговорил Рис.-- Вы позволите мне попытаться облегчить ее?
Путешествие было довольно долгим.

Губы Синила дрогнули в невольной улыбке. Неужели эти дери ни умеют
незаметно читать его мысли? В который раз он удивлялся их прозорливости.

-- По-моему, с лошадьми мне всегда будет нелегко, Рис. И я сомневаюсь,
что на этот раз ты сможешь чем-то помочь, или ты дал мне ту же гадость, что
в моей прошлой поездке?

Рис отрицательно покачал головой.

-- На этот раз просто вино, Ваше Величество.-- Он, конечно, понял, что
имелось в виду.-- С вашей помощью я хотел бы попробовать избавить ваше тело
от некоторых последствий долгой езды верхом. Вы позволите?

Синил, пожав плечами, кивнул. Коснувшись королевского колена, лекарь
будто вздохнул, наполняя легкие воздухом, и погрузился в транс.

Самочувствие Синила в предвкушении поддержки измученному телу
улучшилось. Он лихо опрокинул второй кубок, больше не тревожась о том, что
вливает в себя. Проглотив вино, король увидел Каллена, Камбера и Йорама,
кивнул, когда они с поклонами приблизились, и отломил кусочек сыра.

-- Все нормально?-- спросил он, разглядывая троицу.

Камбер кивнул.

-- Пройдено немало, но времени на передышку нет. Тронемся, как только
отдохнут лошади. Еще до наступления ночи мы должны прибыть к выбранному
месту и стать лагерем. Разведчики докладывают, что войско Ариэллы движется
туда же и подойдет почти в одно время с нами.

Синил прожевал хлеб и сыр и проглотил, задумчиво глядя вдаль.

-- Вы так уверены. А что если ее планы изменятся?

-- Замыслы могут меняться стремительно,-- ответил Каллен,-- но
возможностей и времени для неожиданного маневра у Ариэллы остается все
меньше. Своим ночным маршем мы исключили ее атаку еще в одном направлении..
Можно считать, что определилось наиболее вероятное место сражения.-- Он
помолчал и добавил с натянутой улыбкой.-- разумеется, всего предвидеть
нельзя.

Йорам мрачно хохотнул, а Камбер обратился к изучению носков своих
подкованных сталью сапог.

Синил почувствовал, что все трое скрывают напряжение, а нарочитое
внешнее спокойствие предназначается исключительно для него. Рис, закончив
работу, тоже смотрел на Камбера и его спутников.

Внезапное открытие повергло Синила в смущение.

-- Кажется, погода улучшается,-- в конце концов промямлил он, указывая
на небо. -- Это вы устроили?

Камберу не хотелось отвечать, но он все-таки взглянул Синилу в глаза.

-- Сир, несколько человек трудились над этим всю ночь, и, добавлю, не
щадили при этом ни сил, ни здоровья. Нам не были известны в точности формулы
заклинания Ариэллы, мы противодействовали несколькими способами, надеюсь,
угадали, и результат будет.

-- Вы трое тоже трудились?

-- Ни один из нас впрямую, Государь. Это отняло бы почти все силы, а
нам они еще пригодятся.

-- Что ж, по крайней мере вы действуете, не таясь,-- Синил раздраженно
поморщился.-- Магия не прикрывается лживыми фразами, деринийское могущество
используется открыто.

-- Если ваша милость предпочитает путешествовать и воевать в бурю, то
можно и обойтись...-- пробурчал Каллен.

Возмущенный Синил открыл было рот, но Каллен поднял затянутую в
перчатку руку.

-- Нет, Ваше Величество, не надо отвечать. Во мне говорили раздражение
и усталость. Но вашей милости я давно известен как дерини, вовсе не склонный
злоупотреблять магией. В любом случае я не позволил бы волшебства, видя
возможность не применять его. Для противодействия Ариэлле, я вынужден был
признать, необходимы такие действия. Мы не должны пренебрегать ничем, когда
дело касается наших жизней.

Синил опустил глаза, пристроил хлеб и сыр на кубок и поставил все это
на землю рядом с собой, аппетит пропал совершенно.

-- Мне это не нравится. Честно говоря, все ваши способности вызывают у
меня множество сомнений. Господь не дарует такого могущества смертным.

-- Разве вы, Государь, не простой смертный?-- спросил Каллен.

-- Да, и мои способности мне тоже не нравятся. Повисла зловещая, почти
осязаемая тишина, длившаяся до тех пор, пока Йорам не закашлялся.

-- Милорд, сейчас не время и не место обсуждать подобные вопросы. Мы
все утомлены, впереди сражение, слишком легко совершить ошибку или
испугаться того, что в нормальной обстановке совсем не страшно. А пока
считайте деринийские способности у меня одним из редкостных человеческих
талантов, которые, как известно, даются Богом. Вот, к примеру, целительский
талант.

Словно благословляя, священник положил руку на плечо Риса и взглянул на
Синила прямо и вызывающе.

Синил не выдержал взгляда, у него перехватило дыхание. Кто мог отрицать
значение Целителей, особенно накануне сражения. Без них после битвы число
жертв будет куда больше, десятки жизней прервутся без помощи Риса и его
коллег.

Руки короля в пурпурных перчатках, словно окровавленные, лежали на
коленях, ему никого и ничего не хотелось видеть; он закрыл глаза и заговорил
едва слышно.

-- Вы целите в самое уязвимое место. Знаете, что я не стану спорить,
когда дело касается жизни моих подданных. Вы заставили меня принять
ответственность за них. И я не отрекусь от нее.

-- Откровенно говоря, волшебство, которое так беспокоит вас, почти
неприменимо в столкновении войск,-- сказал Камбер.-- Все меняется в схватке
слишком быстро. Даже от самого сильного заклинания мало пользы, если тому,
кто его произносил, срубают голову, не дожидаясь, пока магия спасет его.

-- Значит, в сражении вообще не будет волшебства?

-- Я этого не говорил,-- ответил Камбер.-- В столкновении один на один
с Ариэллой любой из нас будет просто вынужден вспомнить сразу обо всех своих
способностях. А успех сражения решит вовсе не магия. На стороне Ариэллы
численный перевес, у нас-- тактическое преимущество и точные сведения о ее
силах и намерениях. Победа будет взвешена на этих весах.

Синил помолчал, склонив голову на руки, и поднял ее на стук копыт.
Гьюэр отвел прежнего коня Синила в обоз, с которым двигалась королевская
конюшня. Оттуда на подмену был приведен серый в яблоках жеребец,
исключительно легкий на ногу.

Он заржал, приветствуя хозяина, и заслужил улыбку.

-- А, Лунный Ветер,-- прошептал Синил скорее сам себе. Он встал,
покачнулся и ухватился за поясницу. С каждым шагом навстречу коню каждый
мускул в нем все сильнее сопротивлялся приближению новой пытки, но Синилу
хватило мужества подойти и даже погладить своего скакуна.

-- Спасибо, Гьюэр. Как я понял, это означает, что мы трогаемся?

Гьюэр налегал на поводья, осаживая нетерпеливого жеребца, и весело
рассмеялся.

-- Боюсь, что так, Ваше Величество. Лорд Джебедия хочет разбить лагерь
еще до темноты. Остаток пути на Лунном Ветре будет для вас легче, чем
путешествие на фростлинге. Вы утомлены ездой, мы сменой лошади рассчитывали
уменьшить для вас тяготы пути.

Грумы и слуги подвели лошадей к остальным, лорды и офицеры взлетали в
седла с ловкостью и щегольством. Взяв ременный повод Лунного Ветра и
набираясь мужества и сил, чтобы подняться в седло, как на плаху, Синил
смотрел, как садятся на лошадей Камбер, Рис и Йорам. Слуга-михайлинец подвел
коня к Каллену, но викарий, вместо того, чтобы сесть в седло, подошел к
Синилу, поклонился и предложил свою помощь.

Синил с благодарностью принял предложение. Когда он взобрался на
лошадь, тщетно отыскивая удобное положение, Лунный Ветер затанцевал под
седоком. Каждый шаг коня отзывался волной боли во всем теле.

Но жалеть себя было некогда. Как только Каллен, вскочив в седло,
подъехал, Джебедия оказался с другого бока и подал сигнал выступать.
Тронулись рысью, и поначалу удивленному Синилу казалось, что быстрая езда