часы карается, и так далее, и тому подобное. Только одно в нем хорошо:
не бегает по каждому поводу радировать в Центр. Новая Ява - его лагерь,
и он командует им на свой лад. Приказы из штаб-квартиры он получать ох
как не любит. Выполнять-то он их выполняет: пискунов отпустил и все ору-
жие, кроме детских пукалок, сразу запер, едва пришло распоряжение. Но
предпочитает обходиться без приказов, а уж без советов и подавно - и от
Центра, и от кого другого. Из этих, из ханжей: всегда уверен, что он
прав. Самая главная его слабость.
личные дела офицеров. Его редкостная память хранила все подобные сведе-
ния, и он, например, вспомнил, что коэффициент умственного развития у
Мухамеда равнялся 107, а его собственный, между прочим, - 118. Разница в
11 пунктов, но, конечно, старику My он этого сказать не может, а сам My
в жизни не расчухает, и заставить его слушать нет никакой возможности.
Воображает, будто во всем разбирается лучше Дэвидсона, вот так-то.
вой Яве ничего толком про бойню в Лагере Смита не знал - слышали только,
что тамошний командующий за час до нападения улетел на Центральный, а
потому единственный из всех остался в живых. Ну если так на это погля-
деть, действительно, выходит скверно. И можно понять, почему они сперва
на него косились, словно он несчастье приносит, а то и вовсе как на иу-
ду. Но когда узнали его поближе, переменили мнение. Поняли, что он не
дезертир и не предатель, а наоборот, всего себя отдает, чтобы уберечь
колонию на Новом Таити от предательства. И поняли, что сделать планету
безопасной для земного образа жизни можно, только избавившись от писку-
нов.
ных крыс никогда особенно не обожали: весь день заставляй их работать да
еще всю ночь сторожи! Ну а теперь они поняли, что пискуны - твари не
просто пакостные, но и опасные. Когда он рассказал им, что увидел на
острове Смита, когда объяснил, как два гуманоида на корабле космофлота
обдурили штабных, когда втолковал им, что уничтожение землян на Новом
Таити - всего лишь малая часть заговора инопланетян против Земли, когда
он напомнил им бесстрастные неумолимые цифры (две с половиной тысячи че-
ловек против трех миллионов пискунов), вот тогда они по-настоящему пове-
рили в него.
то что бедняга Кеес, который злился, что ребята стреляют оленей, а потом
сам получил заряд в живот от подлых пискунов.
шался на них, точно геошок получил или что похуже. До того боится, как
бы пискуны не напали на лагерь, что ведет себя хуже всякой бабы. Но хо-
рошо, что можно рассчитывать на местного специала.
обломаешь. Косный тип. И настроен против него - из-за того, что произош-
ло в Лагере Смита. Чуть не прямо сказал, что не считает его надежным
офицером.
хорошо. Вымуштрованных людей, привыкших выполнять приказы, легче приб-
рать к рукам, чем распущенных умников, и легче превратить в боевой отряд
для оборонительных и наступательных действий, когда он возьмет на себя
командование. А взять на себя командование придется: My - неплохой на-
чальник лагеря лесорубов, но солдат никудышный.
бов и младших офицеров, покрепче привязать их к себе. Он не торопился.
Когда он убедился, что им можно по-настоящему доверять, десять человек
забрались в полные военных игрушек подвалы клуба, которые старик My дер-
жал под замком, унесли оттуда кое-что, а в воскресенье отправились в лес
поиграть.
нов, но приберег удовольствие для своих ребят. Он бы и один справился,
только так было лучше. Это сплачивает людей, связывает их узами истинно-
го товарищества. Они просто вошли туда среди бела дня, всех схваченных
пискунов вымазали огненным студнем и сожгли, а потом облили крыши нор
керосином и зажарили остальных. Тех, кто пытался выбраться, мазали студ-
нем. Вот тут-то и был самый смак: ждать у крысиных нор, пока крысы не
полезут наружу, дать им минутку - пусть думают, будто спаслись, а потом
подпалить снизу, чтобы горели как факелы. Зеленая шерсть трещала - обхо-
хочешься.
щих крыс - чуть ли не единственных диких неохраняемых животных, сохра-
нившихся на матушке-Земле, и все-таки интереснее: пискуны ведь куда
крупнее, и к тому же знаешь, что они могут на тебя кинуться, хотя на
этот раз сопротивляться никто и не пробовал. А некоторые, вместо того
чтобы бежать, даже ложились на спину и закрывали глаза. Прямо тошнит!
Ребята тоже так подумали, а одного и вправду стошнило, когда он сжег та-
кого лежачего.
вых не оставили. Заранее все обговорили и решили, что это уж слишком
смахивает на извращение. Пусть у них и есть сходство с женщинами, но они
нелюди, и лучше просто полюбоваться, как они горят, а самому остаться
чистым. Они все с этим согласились, и никто от своего решения не отсту-
пил.
вастал. Надежные ребята! Мухамед про эту воскресную экскурсию ничего не
узнал. Ну и пусть думает, что его подчиненные все как один пай-мальчики,
валят себе лес, а пискунов за километр обходят. Вот так-то. И не надо
ему ничего знать, пока не придет решительный день.
может, на какой-нибудь из лагерей на Кинге или на Центральном. Дэвидсон
знал это твердо. Единственный офицер во всей колонии, который знал это с
самого начала. Никакой его заслуги, просто он знал, что прав. Остальные
ему не верили - никто, кроме здешних ребят, которых у него было время
убедить. Но и все прочие рано или поздно убедятся, что он не ошибся.
вертолете на обратном пути в Центрвилл из селения среди холмов Любов пы-
тался понять, почему это случилось, пытался проанализировать, какой нерв
вдруг сдал. Ведь, как правило, случайная встреча с другом ужаса не вызы-
вает.
Все лето он вел исследования в Тунтаре. Он нашел там немало отличных по-
мощников, которые охотно и подробно отвечали на его вопросы, наладил хо-
рошие отношения с Мужским Домом, а Старшая Хозяйка позволяла ему не
только беспрепятственно наблюдать жизнь общины, но и принимать в ней
участие. Добиться от нее приглашения через посредство бывших рабов, ко-
торые оставались в окрестностях Центрвилла, удалось не скоро, но в конце
концов она согласилась, так что он отправился туда "по инициативе атши-
ян", как предписывали новые инструкции. Собственно, если бы он их нару-
шил, полковник особенно возражать не стал бы, но этого требовала его со-
весть. А Донг очень хотел, чтобы он отправился туда. Его тревожила "пис-
кунья угроза", и он поручил Любову оценить ситуацию, "посмотреть, как
они реагируют на нас теперь, когда мы совершенно не вмешиваемся в их
жизнь". Он явно надеялся получить успокоительные сведения, но Любов не
мог решить, успокоит ли его доклад полковника Донга или нет.
ностью и пни все уже сгнили. Теперь это была унылая плоская равнина, за-
росшая фибровником, который под дождем выглядел лохматым и серым. Под
защитой его волосатых листьев набирали силу ростки сумаха, карликовых
осин и разного кустарника, чтобы потом, в свою очередь, защищать ростки
деревьев. Если эту равнину не трогать, на ней в здешнем мягком дождливом
климате за тридцать лет поднимется новый лес, который через сто лет ста-
нет таким же могучим, как прежний. Если ее не трогать?
бесконечная разнообразная зелень листьев укрывала волны холмов Северного
Сорноля.
дикими деревьями, никогда не видел леса, а только парки и городские
скверы. В первые месяцы на Атши лес угнетал его, вызывал тревожную неу-
веренность - этот бесконечный трехмерный лабиринт стволов, ветвей и
листьев, окутанный вечным буровато-зеленым сумраком, вызывал у него ощу-
щение удушья. Бесчисленное множество соперничающих жизней, которые, тол-
кая друг друга, устремлялись вширь и вверх к свету, тишина, слагавшаяся
из мириад еле слышных, ничего не значащих звуков, абсолютное расти-
тельное равнодушие к присутствию разума - все это тяготило его, и, по-
добно остальным землянам, он предпочитал расчистки или открытый морской
берег. Но мало-помалу лес начал ему нравиться. Госсе поддразнивал его,
называл господином Гиббоном. Любов и правда чем-то напоминал гиббона:
круглое смуглое лицо, длинные руки, преждевременно поседевшие волосы.
Только гиббоны давно вымерли. Но нравился ему лес или нет, как специа-
лист по врасу он обязан был уходить туда в поисках врасу. И теперь, че-
тыре года спустя, он чувствовал себя среди деревьев как дома, больше то-
го, - пожалуй, нигде ему не было так легко и спокойно.
вам и селениям, звучные двусложные слова: Сорноль, Тунтар, Эшрет, Эшсен
(на его месте вырос Центрвилл), Эндтор, Абтан, а главное - Атши, слово,
обозначавшее и "лес", и "мир". Точно так же слово "земля" на земных язы-
ках обозначало и почву, и планету - два смысла и единый смысл. Но для
Афанасьев Роман
Андреев Николай
Прозоров Александр
Зыков Виталий
Круз Андрей
Посняков Андрей