прибег к таким заверениям, но они казались мне необходимыми. И я пошел,
сконцентрировавшись на мыслях о ручье, на каком-нибудь роднике, рисуя в
уме живую картину того, что я должен найти.
дорогой, я увидел другое поле. Присмотрелся повнимательней и увидел
пасущихся там антилоп. Самец был крупнее тех, что обитали у нас в Эсткарпе
- его замысловато перекрученные рога отливали красным на солнце. Рядом с
ним паслись три самки с небольшими блестящими черными рожками, четверо
"подростков" и один годовалый детеныш. Вот он-то и будет моей добычей.
Стрелы - оружие бесшумное, лишь чуть свистят в воздухе при выстреле. Моя
жертва дернулась и рухнула на землю. Секунду иди две его спутники
удивленно смотрели на упавшего, изогнув шеи, затем их охватил страх, и они
помчались в другой конец поля. Я перелез через стену и направился к
добыче, свежеубитому животному. И услышал журчание воды - где-то
поблизости есть ручей! Завернув теплое мясо в содранную шкуру, направился
на этот звук. Не ручей, а целая река открылась моему взору. Я кубарем
скатился с высокого берега к воде. Течение было быстрым, дно - каменистым.
Я подбежал к воде, опустился на колени и стал жадно пить, черпая воду
ладонями. Она была холодной, наверное, река текла с гор, и, утолив наконец
жажду, я стал плескать воду на голову и лицо. Я никак не мог оторваться от
живительной влаги, потом наполнил обе фляжки до краев и плотно закрыл их
крышками, чтобы не потерять ни единой капли. Еда и вода - Каттея и Кемок
ждут и то и другое. Нужно было возвращаться. Но в том месте, где я
скатился к воде, берег был слишком крутым, чтобы забраться на него с
тяжелой поклажей - мясом и увесистыми фляжками. Я пошел вдоль берега в
поисках более пологого склона. Выйдя к тому месту, где река делала
поворот, я обнаружил еще одно подтверждение тому, что земля эта была
когда-то обжитой. Это были не развалины дома, но какое-то неизвестное мне
строение - платформа из массивных блоков, заросшая травой и мхом, какие-то
странные колонны, стоявшие не рядами, а концентрическими кругами.
Интересно, над ними когда-нибудь была крыша? Из чистого любопытства я
шагнул с земли на эту платформу и прошел между двумя колоннами.
смог остановиться. Круг за кругом, по спирали, в глубь лабиринта, откуда
исходило - не приветствие, а злорадное предвкушение того, что я иду прямо
в пасть, в ненасытную утробу. Все во мне противилось этому, но я уже
ощущал чье-то мерзкое дыхание, меня словно облизывали... Черное зло... Я
закричал что есть силы, как голосом, так и мысленно, моля о помощи... И
она пришла - я не был больше одинок. Силы вернулись ко мне, соединили меня
с общей силой, теперь я не был один на один с этим чудищем - обитателем
каменной паутины. Еще одно послание, и черное зло огрызнулось, обозлилось.
Я ухватился за колонну, подался назад, нарушив механическое продвижение по
спирали. Так, опираясь о колонны, я шел обратно, веря с каждым шагом в то,
что имею защиту против этого мерзкого существа, которое я даже не видел.
Оно потерпело поражение, это выводило его из себя. Добыча была совсем
рядом, сама шла в руки. Оно почувствовало сопротивление, мою силу. Я
добрался до последнего круга, когда оно снова напало на меня. Черное
существо - я видел, как налетает что-то мерзкое и черное. Мне показалось,
что я снова закричал, бросившись к выходу, собрав остатки сил. Я упал - в
темноту, во мрак, в полную противоположность того, что значила для меня
жизнь.
опомнился. Меня выворачивало наизнанку. Я открыл глаза - Кемок поддерживал
меня под руки, потом положил на землю. Я приподнялся на локте и осмотрелся
вокруг, боясь увидеть каменные колонны. Но вокруг было только поле, а над
ним солнце, и ни облачка на небе - никакой угрозы. Каттея склонилась надо
мной и приложила к моим губам фляжку с водой. Я попытался поднять руку, но
у меня не хватило сил даже на это. Лицо ее было суровым и несколько
отчужденным, рот плотно сжат. Кемок опустился на колено рядом с сестрой,
глаза его горели.
Силе, оно ушло к себе в нору! На этой земле существует опасность. И ее
зловоние должно предупредить нас...
пришли. Ты, шатаясь, выбрался из этой ловушки, и мы утащили тебя подальше
от гиблого места, ведь его сила может выходить за границы холодной
паутины... - Она подняла руку, посмотрела по сторонам, глубоко вдыхая
теплый ветер. - Никого нет, нам ничто сейчас не угрожает, мы в
безопасности. Но ты вступил на место зла, очень древнего зла, а там, где
есть одно зло, наверняка найдется и другое.
заклятого врага, я был уверен, что наткнулся у реки на нечто совсем
другое.
какое-нибудь отношение. Это зло, как... зло Силы! - она посмотрела на
меня, словно сама не верила в то, что только что выпалила.
породила это не какая-то посторонняя сила, а то, что мы знали всю свою
жизнь, но в искаженном виде. Разве можно не узнать то, что я изучала, мое
собственное оружие, пусть его и изменили? Но опасность таится именно в
том, что вид его нам незнаком, в нем лишь крупица того, к чему мы
привыкли. Но что все-таки произошло здесь, почему все так изменилось?
пристально посмотрела мне в глаза. И снова начала напевать что-то,
вытягивая из меня, из тела и из души, оставшуюся тошноту и ужасные спазмы
- осталось лишь чувство опасности и желание, чтобы случившееся со мной не
повторилось в дальнейшем. Постепенно я пришел в себя, набрался сил, и мы
двинулись дальше. Открытое поле было своего рода защитой, но приближалась
ночь, и нужно было искать какое-нибудь убежище. Пройдя вдоль стены еще
немного, мы увидели груду камней, бывших когда-то углом некоего строения.
Мы с Кемоком соорудили подобие баррикады, а Каттея собрала немного
хвороста. Вернувшись, она положила на камни какие-то травы.
травы. Посмотрите, что я нашла. Вот это, - она прикоснулась к каким-то
листочкам, - камнеломка, отличное средство от лихорадки, снотворное. А
это, - она дотронулась до тонкого стебелька, - трехлистник, проясняет ум и
обостряет все чувства. Наверняка здесь растут и другие целебные травы,
доказательство тому вот эта - дурман, очень сильное снадобье...
дома, а осенью собирали белые цветы, сушили и вывешивали над дверью и над
входом в конюшню. Согласно поверью, это приносило удачу, оберегало от зла
- их дурманящий запах отпугивал нечистую силу. И если сорвать или
разломить это растение, то его резкий запах надолго сохранялся.
привлечь чье-нибудь внимание - но Кемок покачал головой, приложив палец к
губам. Затем она растерла между пальцами камнеломку и трехлистник и
бросила получившийся порошок на хворост. Потом осторожно оторвала
несколько цветков с дурмана и положила их сверху. Взяв ветку с оставшимися
на ней цветками, она начала ходить вдоль нашей баррикады и обмахивать ею
камни, затем воткнула ветку в землю, как флаг.
ночью. Темным силам преградят дорогу дым и пламя.
А немного погодя мы почувствовали еще один чудесный запах - жареного мяса.
Каттея, наверное, на самом деле отпугнула всех обитателей - я больше не
чувствовал на себе чьего-либо взгляда, никто не прислушивался к нам, не
изучал нас...
проснулись бодрыми и полными сил, помня лишь о том, что надо быть начеку.
Когда я открыл глаза, Каттея уже всматривалась в утреннюю даль,
облокотившись на тот барьер, что мы соорудили вечером. Солнце не
выглядывало из-за облаков, и в эти ранние часы над землей еще стоял туман.
Сестра обернулась, услышав, что я проснулся.
рощицей, я увидел зарево - но не красное, как отблеск пожара или костра, а
какое-то зеленоватое, таинственное.
не помню, чтобы мы видели его вчера вечером. Слушала - ничего, тихо.
Наверняка она была закрыта для всех - да и сейчас по какой-то серьезной
причине в нее не проникнуть тем, кто одной крови с нашей матерью.
не только ваша воля, Киллан. Если судить по тем злым местам, одно из
которых ты обнаружил, это волшебная страна. Оглянись вокруг. Разве ты не
замечаешь, что эти поля притягивают к себе, облака манят?
погрузить руки в эту землю, ожидающую прикосновения, переполняло желание
стащить тяжелые шлем и кольчугу и бежать вприпрыжку, налегке, ощущая ветер
Курылев Олег
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Влодавец Леонид
Глуховский Дмитрий