врезался, раскинув руки, в огромное стальное бедро статуи, потом словно
стек на палубу, будто в нем совсем не было костей. Однако ружье каким-то
образом отлетело от палубного покрытия и с плеском упало в канал.
и ловким, чем остальные. Он хотел было протянуть Руизу руку, но увидел
выражение его лица и отшатнулся. Он даже защитным жестом поднял руки к
лицу.
заплатил.
то легко отделался.
как труп.
на щеках.
Руиза из его собственной ярости. Он подумал о том, что не может того быть,
чтобы он выглядел точно так же, хотя его жесткое лицо наверняка гораздо
больше практиковалось в таком страшном выражении, чем ее юное и гладкое.
собираюсь его продать первому работорговцу, которого встречу. Если когда и
жил на свете человек, который заслуживал бы рабства - то это Фломель.
Дольмаэро серьезно кивнул головой, Низа нежно похлопала по руке. Мольнех
был занят тем, что рывком пытался посадить Фломеля в более удобное
положение, поэтому он даже не поднял глаз.
очевидных приспособлений для поддержания безопасности на борту, никаких
потайных люков, кроме тех шлюзов безопасности, которые он увидел еще с
берега. Хотя с берега это не было заметно, баржа была спроектирована так,
чтобы дать пассажирам на палубе хоть какой-то комфорт. В различных нишах и
закоулках баржи были сиденья и скамьи, которые были покрыты красным
камнем-пуховиком. Под аркой, образованной висячими яичками и пенисом
фигуры, была роскошная полукруглая ниша, в которой пол был устлан ковром -
это позабавило бы Руиза, если бы настроение у него не было таким мрачным.
Потеря осколочного ружья нанесла их шансам выжить тяжкий удар. Как он мог
оказаться столь небрежным и беззаботным? Естественно, что Фломель хлеб
себе зарабатывал тем, что у него были быстрые и ловкие руки. Очень немного
можно было найти в мире рук столь же быстрых, как руки фокусников с
Фараона. И все же Руиз горько обвинял себя.
статуи. Руиз осторожно поднялся по ней, но нашел, что верхняя палуба столь
же пустынна, как и нижняя. На верхней палубе стояли ряды скамей, которые
напомнили ему лодку для прогулок по рекам и экскурсий. Впереди проход с
лестничкой вел в наблюдательный пост в черепе статуи.
отполированные перила, глядя на туннель деревьев, по которому они
проплывали. Солнце почти совсем спустилось за горизонт. Все озарялось тем
неуверенным золотистым светом, который освещает мир тогда, когда тени на
землю падают самые длинные. Он чувствовал глубокую усталость, которая
ничего общего не имела с физическим утомлением. Та незыблемая скала, к
которой он привык, выстраивая на ней свою жизнь, казалось, поколебалась.
Он больше как будто не в состоянии был следовать тем принципам, которые
успешно вели его ранее по жизни. Например: врага нужно убивать как можно
скорее, лишь только представится удобный случай. Ему бы надо было убить
Фломеля давным-давно, разумеется, ему и сейчас еще не поздно было это
сделать. И так он, конечно, и поступит - вот только преодолеет это
внезапно возникшее в нем отвращение к убийству.
своим доверием. А он нарушил это правило тысячи раз с тех пор, как
встретил Низу.
долгие, долгие годы. Он даже не помнил, когда последний раз испытывал
нечто подобное. Он наклонил голову и положил ее на руки. Если он не забыл
бы столь крепко, как плачут, наверное, сейчас он мог бы заплакать.
широкой спиной ведущей баржи кто-то смотрел на него сквозь ограду
наблюдательного возвышения. Мгновение спустя человек смущенно встал. Руиз
увидел тощего старика, одетого в лохмотья, которые когда-то можно было
назвать роскошной одеждой. У старика было тощее волчье лицо, страшно
свалявшаяся грива седых волос и большие очень светлые глаза. Выражение его
лица было настороженное, но дружелюбное, словно он понятия не имел, кем
это Руиз может быть, но не хотел рисковать и чем-либо его обидеть.
приветственно помахал ему, жест был настолько незначителен, что можно было
принять его просто за старческое дрожание рук.
молодая девушка, в тряпье вроде того, что было на старике, хотя ее одежда
была почище. Лицо ее было круглым и неприметным, но она улыбалась с
подлинным дружелюбием.
какой-то армейской формы, такие можно по дешевке купить в магазинчиках
уцененных товаров тысяч миров. У него было широкое лицо с грубыми чертами,
вид у него был глупо самоуверенный. Он демонстративно плечом отпихнул в
сторону старика, как только убедился, что никто его за это не упрекнет, а
потом уставился на Руиза с бычьей враждебностью на физиономии.
более веселым видом и отчетливее. Молодой человек открыл рот от удивления,
потом захлопнул его с раздраженным видом.
они одни ехали зайцем. Видимо, остальные использовали эти баржи точно так
же. Может быть, они были столь же невежественны, как и Руиз, в том, что
касалось опасностей такого путешествия, но, по крайней мере, то, что они
были живы, уже обнадеживало.
баржи, но, если на них и плыли пассажиры, никого не было видно.
барже, что оно невольно его завораживает. Это было лицо женщины с
огромными глазами, прикрытыми тяжелыми веками, высокими точеными скулами,
каскадом густых волос. Рот ее был чуть более полным, чем могло бы
считаться красивым, словно его распирало какое-то внутреннее давление.
Пропорции и детали были изысканно выполнены, очень отличаясь этим от
грубого гротескного тела. Тела были смехотворны. Это лицо было
необыкновенно эротически притягательно.
проявлять прочие признаки того, что он приходит в себя. Мольнех смывал
кровь там, где кулак Руиза рассек кожу на лбу Фломеля, и он посмотрел на
Руиза со странным двусмысленным выражением.
Мольнех тоном, в котором можно было услышать и упрек, и одобрение.
тебя отвечать за его поведение - остальные недостаточно быстры.
очень жаль, что из-за него мы потеряли оружие, Руиз Ав.
второй конец поводка и ключ от него. Если тебе придется оставить его
где-нибудь, продень поводок в щель или оберни вокруг какого-нибудь
крепкого столба, который невозможно выдрать из основания, и застегни его с
помощью ключа. Понял?
обычное настроение веселого и жизнерадостного ожидания грядущих событий:
фляги с водой, а пустые животы в течение пары дней нас не убьют. Самое
главное вот в чем: мы с каждой минутой все дальше от Кореаны, что, на мой
взгляд, лучше всякой еды.
взгляда на жизнь.
догадки относительно прочих пассажиров. Он приказал Мольнеху и Дольмаэро
ждать в выстланной коврами нише, где они, если хотят, могут поудобнее
устроить Фломеля. Он встал и взял Низу за руку.
что-нибудь странное.
устремленного на огромный фаллос, который простирался по всей длине баржи.
опасное.
поклоняется таким странным идолам?
надеюсь, не прежде чем как следует удалимся прочь от Кореаны.
вместе, тесно прижавшись друг к другу, в молчании, пока солнце не упало в
воду и не сгустились сумерки.
Андреев Николай
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Орловский Гай Юлий
Корнев Павел