Чтение 13–й страницы книги ~Стража! Стража!~

Бодряк совсем забыл о Доме Дозора. - Должно быть он совершенно разрушен. - предположил он.

- Полностью разрушен. - подтвердила леди Рэмкин. - Просто куча оплавленных обломков. Потому я и предлагаю вам место на Подворье Псевдополиса.

- Простите?

- Да, у моего отца права собственности на весь город. сказала она. - На самом деле совершенно бесполезные для меня. Потому я и приказала моему агенту выдать сержанту Двоеточие ключи от старого дома на Подворье Псевдополиса. Его необходимо хорошенько проветрить.

- Но эта площадь - я имею в виду булыжники на улице только рента за пользование, вряд ли лорд Ветинари сможет...

- Не беспокойтесь об этом. - сказала она, дружески похлопав его по плечу. - А сейчас, я думаю, что вам нужно поспать.

Бодряк улегся в постель, его мысли беспорядочно разбегались. Подворье Псевдополиса находилось на берегу реки Анк, в самом фешенебельном районе города с высокой арендной платой. Вид Валета или сержанта Двоеточие, прогуливающихся по улице при свете дня могло произвести возможно такое же впечатление, как и открытие в этом районе чумного госпиталя.

Он задремал, ныряя и выныривая изо сна, где гигантские драконы гнались за ним, размахивая колбами с мазью...

И проснулся от шума толпы.

Леди Рэмкин, ведущая себя весьма высокомерно, была зрелищем, которое трудно забыть, даже если бы вы это и попытались сделать. Это зрелище имело сходство с обратным дрейфом континентов, когда различные материки и острова движутся навстречу друг другу, образуя массивную, сердитую протоженщину.

Разбитая дверь дома драконов раскачивалась на петлях. Заключенные, уже как бы приняв привычную дозу амфетамина, сходили с ума. Маленькие язычки пламени лизали металлические тарелки, в то время как обитатели клеток метались взад и вперед.

- Что это значит? - сказала она.

Если леди Рэмкин когда-нибудь занялась самоанализом, то ей пришлось бы признать, что это было весьма неоригинально. Но это было полезно. Это приносило пользу в работе. Причина, по которой клише становятся клише, заключается в том, что они как молотки и отвертки в ящике с инструментами сообщений.

Толпа ворвалась в дверь, заполнив все проходы. Кое-кто размахивал острыми орудиями, безостановочно двигаясь взад и вперед, как это присуще бунтовщикам.

- Черт. - сказал главарь. - Это дракон, не так ли?

Послышался ропот общего одобрения.

- И что с того? - сказала леди Рэмкин.

- Черт. Он же спалит весь город. Они недалеко улетели. Вы их здесь держите. Это же мог быть один из них, верно?

- Да-а.

- Правильно.

- Ч.Т.Д.*

- Вот что мы собираемся сделать с ними, мы предадим их смерти.

- Правильно.

- Да-а.

- Pro bono publico (для общественного блага).

Грудь леди Рэмкин вздымалась и опадала как империя. Она потянулась и схватила вилы для помета, сняв их с крюка на стене.

- Еще один шаг, предупреждаю, и вам не поздоровится. сказала она.

Главарь бросил взгляд на взбудораженных драконов.

- Да-а? - противным голосом сказал он. - И что же вы собираетесь делать?

Она судорожно глотнула воздух, раз или два. - Я вызову Дозор! - сказала она.

Угроза не вызвала ожидаемого эффекта. Леди Рэмкин никогда не уделяла много внимания тем мелочам городской жизни, которые не были покрыты чешуей.

- Да, это чертовски страшно. - сказала главарь. - Меня это так беспокоит, ой-ой. Я так ослабею, что буду ползать на коленках, вот оно как.

* Кое-кто из бунтовщиков был хорошо образован.

Он вытащил из-за пояса длинный секач. - А теперь станьте в сторонку, леди, потому что...

С задней стороны сарая вылетела струя зеленого пламени, пролетела в футе над головами толпы и подожгла обугленную розетку в деревянной фрамуге двери.

Затем донеслось слащавое урчание зверя, не скрывавшего смертельной угрозы.

- Это Лорд Маунтджой БыстрыйКлык РожденныйЗимой IV, самый огнедышащий дракон в городе. Он может дочиста сжечь вашу голову.

Капитан Бодряк, хромая, вышел вперед.

Маленький и чрезвычайно испуганный золотой дракончик был зажат у него подмышкой. Вторая рука держала дракона за хвост.

Бунтовщики смотрели как загипнотизированные.

- Я знаю, о чем вы думаете. - мягко продолжал Бодряк. Вы размышляете, после небольшого замешательства, на много ли хватит у него пламени? И знаете, я не столь уверен в...

Он нагнулся, глядя между ушей дракона, и его голос зазвенел как лезвие ножа. - Вот что вы должны спросить у самих себя: Чувствую ли я себя счастливым?

Они отступали назад, по мере того как он наступал.

- Ну? - сказал он. - Чувствуете ли вы себя счастливыми?

На мгновение было слышно только зловещее бурчание в желудке Лорда Маунтджоя БыстрыйКлык РожденногоЗимой IV, в то время как топливо перекачивалось в пламенные камеры.

- Послушайте, э-э. - сказал главарь, его глаза как загипнотизированные неотрывно смотрели на голову дракона. Нет причины вызывать подобную тварь...

- Разумеется он должен решиться вспылить. - сказал Бодряк. - Они вынуждены это делать, чтобы прекратить выделение газа. А газ выделяется, когда они начинают нервничать. И знаете, я убежден, что вы здорово заставили их всех сейчас понервничать.

Главарь сделал, как он надеялся, вполне примирительный жест, но к несчастью сделал его, все еще держа в руке нож.

- Бросьте нож. - резко сказал Бодряк. - Или от вас останется только след в истории.

Нож звякнул о плиты. В задних рядах толпы началась потасовка и множество людей, образно говоря, были на долгом пути и ничего не знали об этом.

- Но перед тем как вы, добрые граждане, мирно разойдетесь и займетесь собственными делами. - со значением сказал Бодряк. - Я хочу напомнить, что вы слишком жестко относитесь к этим драконам. Разве кто-нибудь из них длиной в шестьдесят футов? Можете ли вы утверждать, что у них размах крыльев восемьдесят футов? И может ли вы сказать, насколько горячо у них пламя?

- Не знаю. - сказал главарь.

Бодряк медленно поднял голову дракона. Главарь закрыл глаза.

- Не знаю, сэр. - поправился он.

- Хотите узнать?

Главарь покачал головой. Но он решил вставить свое слово в разговор.

- Кто вы, черт побери? - спросил он.

Бодряк выпрямился. - Капитан Бодряк, Городской Дозор. сказал он.

Это было встречено полной тишиной. Исключение составил бодрый голос, откуда-то из задних рядов, который сказал. Ночная смена, не так ли?

Бодряк посмотрел на свою ночную рубашку. В спешке, соскочив с постели, он нацепил на ноги шлепанцы леди Рэмкин. Только сейчас он заметил, что на них розовые помпоны.

И именно в это миг Лорд Маунтджой БыстрыйКлык РожденныйЗимой IV решил рыгнуть.

Это не был язык ревущего пламени, а только почти невидимый огненный шар, пролетевший над толпой и опаливший кое-кому брови. Но он без сомнения произвел впечатление.

Бодряк мгновенно оправился. Те даже не успели заметить краткого мига неподдельного ужаса.

- Этот выстрел, только чтобы привлечь ваше внимание. сказал он с непроницаемым лицом. - Следующий будет немного ниже.

- Э-э. - сказал главарь. - Вы правы. Не стоит беспокоиться. Мы просто заглянули. Здесь же нет никаких больших драконов. Простите за беспокойство.

- Нет, нет. - торжествующе сказала леди Рэмкин. - Вы не уйдете так легко! Она протянула руку на полку и достала жестяную банку, с щелью на крышке. Она задребезжала. На боку была надпись: Сияющее Убежище для Больных Драконов.

Зачинщик кутерьмы достал четыре доллара и тридцать один пенс. После того как капитан Бодряк напоминающе указал на дракона, чудесным образом явились еще двадцать пять долларов и шестнадцать пенсов. После чего толпа разбежалась.

- Как бы то ни было, мы извлекли пользу из этого. сказал Бодряк, когда они остались одни.

- Ну вы и смельчак!

- Просто понадеялся, что они ни о чем не догадаются. сказал Бодряк, осторожно сажая измученного дракона в загон. На душе у него было легко.

Еще раз он ощутил на себе взгляд глаз, неподвижно уставившихся на него. Он бросил косой взгляд в длинную,заостренную морду ХорошегоМальчика Котомки КаменноеПерышко, застывшего в позе, которую лучше всего можно описать как Последний Щенок в Магазине.

К своему изумлению Бодряк обнаружил, что нагнулся и стал чесать между ушей, или по крайней мере между двумя остроконечными выступами по бокам головы, которые были без сомнения ушами. Все это сопровождалось странным шумом, походившим на звук выдергиваемой затычки из пивной бочки. Он мгновенно убрал свою руку.

- Все в порядке. - сказала леди Рэмкин. - Это у него в животе бурчит. Вы ему понравились.

К своему удивлению, Бодряк неожиданно обнаружил, что он скорее рад этому. Насколько он мог припомнить, ничто в его жизни до того не заставляло думать о ценности отрыжки.

- Я подумал, что вы собирались от него избавиться. сказал он.

- Полагаю, что должна это сделать. - сказала она. Впрочем вы знаете, как это оборачивается. Они смотрят на вас большими, полным муки глазами...

Настала краткая, неловкая, взаимная пауза.

- Как это может быть, если я...

- Не думайте, что вы сможете...

Они остановились.

- По крайней мере это последнее, что я сделаю. - сказала леди Рэмкин.

- Но вы уже дали нам новую штаб-квартиру и все прочее!

- Это же просто моя обязанность как доброго гражданина. - сказала леди Рэмкин. - Пожалуйста, воспринимайте ХорошегоМальчика как... как друга.

Бодряк ощутил, что он переполз через очень глубокую пропасть по очень тонкой планке.

- Я даже не знаю, что они едят. - сказал он.

- На самом деле они всеядны. - Они едят все, за исключением металла и огненных камней. Вы не должны быть привередливым, понимаете, если развиваетесь в болоте.

- Но он что не нуждается в прогулках? Или полетах, или еще в чем там?

- Сдается, что он спит большую часть времени. - Она соскребла какую-то гадость у него с чешуйчатой головы. Должна признать, что он самый расслабленный дракон, из тех что я выводила.

- А как насчет, э-э, сами понимаете? - Он указал на горн, весь в помете.

- Это в основном газ. Просто держите его в хорошо проветриваемом помещении. У вас нет ценных ковров, верно? Самое лучшее - не позволять им лизать ваше лицо, но их можно приучить контролировать свое пламя. Они очень полезны при разжигании камина.

ХорошийМальчик Котомка КаменноеПерышко свернулся в кольцо посреди заградительного огня из отрыжек и урчаний пищевода.

У них восемь желудков, вспомнил Бодряк; рисунки в книге были весьма подробные. И там еще было много всякой всячины вроде фракционно-дистилляционных камер и всяких заумных алхимических приборов.

Ни один болотный дракон никогда не мог терроризировать королевство, даже случайно. Бодряк удивлялся, как много их было убито предприимчивыми героями. Это было ужасным преступлением совершать такое с созданиями, единственным преступлением которых было бессмысленно взрываться на кусочки на лету, что впрочем не было чем-то особенным, из чего дракон мог сотворить себе привычку. Расой, расой зубастых ножей, вот чем были драконы. Рожденные чтобы исчезнуть. Жить быстро, умереть широко. Всеядные или нет, они вынуждены были жить на том, что являлось их нервами, взмахивая крыльями, извиняясь перед всем миром, корчась в смертельного ужаса перед собственной пищеварительной системой. Семья должна была просто оправиться после отцовского взрыва, а самонадеянные глупцы в доспехах бродили по болотам, втыкая меч в мешок с кишками, что было в любом случае в одном шаге от самоуничтожения.

Гм-м. Было бы интересно увидеть, как в прошлом охотники на больших драконов могли выстоять в битве с гигантским драконом. Доспехи? Их лучше было не одевать. Это не имело никакой разницы в этом случае, разве что ваша задница не была расфасована и запечена в фольге.

Он смотрел и смотрел на маленькое уродливое создание, и мысль, стучавшаяся последние несколько минут и требовавшая к себе внимания, наконец отыскала вход. Каждый житель АнкМорпорка желал отыскать логово дракона. Или точнее отыскать его опустевшим. Кусочки дерева на металлическом прутке вряд ли помогут в этом, в этом он был уверен. Но, как они говорят, установить вора...*

Он произнес вслух. - А разве не может один дракон унюхать другого? Как я понимаю, следуя за запахом?

Дражайшая Мамочка, [писал Морковка] Расскажу о Явлении для Книг. Прошлой ночью дракон сжег нашу Штаб-квартиру и вдруг мы неожиданно получили гораздо лучшую, она расположена в квартале, называемом Подворье Псевдополиса, напротив Оперного Театра. Сержант Двоеточие сказал, что мы поднялись в Мире и чтобы Валет даже не пытался продать мебель. Подняться в Мире - это метафора, которую я выучил, это все равно что вранье, но более красивое. Полы покрыты коврами. Дважды за сегодня группы людей пытались отыскать подвалы с драконами, это было так изумительно. А копание в отхожих местах и толчея на чердаках, все это как Лихорадка. Одно хорошо, у людей нет времени ни для чего другого, и сержант Двоеточие сказал, что если отправиться на обход и прокричать Двенадцать Часов и Все в Порядке в тот момент, когда дракон испепеляет улицу, то могут задушить или четвертовать.

Я выехал от миссис Пальмы, потому что здесь дюжины пустых спален. Такая жалость, и они испекли мне пирог, но я думаю, что это к лучшему, хотя миссис Пальма никогда не требовала с меня арендной платы, что было так удивительно в ее положении, так как она вдова с многочисленными прекрасными дочерями на выданье, да еще приданое и т.д.

* Фраза 'Установить вора - поймать вора' была в нынешнее время (после настойчивых представлений Гильдии Воров) заменена на более старую и выражающую самый дух Анк-Морпорка поговорку, которая гласила 'Установить глубокую яму с отвесными краями, капканы, крутящиеся лезвия, приводимые в движение силой воды, битое стекло и скорпионов, чтобы поймать вора.'

И я подружился с обезьяной, которая постоянно приходит узнать, не нашли мы ее книгу. Валет говорит, что она страдающий от блох идиот, потому что она выиграла у него 18 очков в 'Крушение мистера Лука', это такая карточная игра, но я в нее не играю, я рассказал Валету о Актах об Азартных Играх (Правила), а он сказал нассать на это, что как я полагаю является нарушением Указов о Приличиях от 1389, но я решил действовать по своему Усмотрению.

Капитан Бодряк болен и находится под присмотром Леди. Валет говорит, что всем известно, что она Чокнутая, но сержант Двоеточие говорит, что это из-за жизни в большом доме вместе с драконами, но она заслужила свою Судьбу и требует от капитана держать ноги под столом. Не могу понять какое отношение к этому имеет мебель. Утром я сходил на прогулку с Тростинкой и показал ей много интересных образцов чугунного литья, которые есть в городе. Она сказала, что это очень интересно. Она сказала, что я полностью отличаюсь от всех, кого ей доводилось знать.

Ваш любящий сын, Морковка.

PS. Надеюсь, с Мятой все в порядке.

Он аккуратно сложил лист бумаги и всунул в конверт.

- Солнце садится. - сказал сержант Двоеточие.

Морковка искал сургуч.

- Это значит, что скоро ночь. - уточняя, продолжал Двоеточие.

- Да, сержант.

Двоеточие провел пальцем вокруг воротника. Кожа оставалась ярко-розовой, результат утреннего умывания с щеткой, но люди по-прежнему держались на почтительном расстоянии.

Некоторые люди рождены, чтобы командовать. Некоторые люди достигают командных постов. Остальные вынуждены подчиняться командам, и сейчас сержанта можно было смело включить в эту категорию, но он не испытывал счастья по этому поводу.

Он знал, что в любую минуту ему придется объявить о том, что настало время отправляться на патрулирование. Он не хотел идти патрулировать. Он хотел найти какое-нибудь укромный подвальчик. Но положение обязывает - если он во главе, то ему необходимо это выполнять.

Это команда не была связана с последующим одиночеством, и которая бы могла вызвать у него раздражение. Эта команда быть-зажаренным-заживо только придавала ему забот.

Он был уверен, что они немедленно должны что-нибудь предпринять с этим драконом, иначе Патриций будет весьма несчастлив. А когда Патриций был несчастлив, то он был весьма демократичен. Он находил замысловатые и болезненные пути продления насколько возможно этого несчастья. Ответственность, подумал сержант, ужасная вещь. Поскольку подвергает ужасным мучениям. Насколько он мог понять, два факта с ужасающей быстротой двигались навстречу друг другу.

И потому он испытал ужасное облегчение, когда маленькую кушетку вынесли с Подворья. Она была очень старая и изрядно побитая. На двери виднелся побледневший герб. На обратной стороне двери была надпись, более свежая, гласившая: Винни Если Ты Любишь Драконов.

В стороне от этого, морщась по мере спуска, шагал капитан Бодряк. Следом за ним шла женщина, известная сержанту как Чокнутая Сибил Рэмкин. И наконец, послушно прыгая в конце процессии, появился маленький...

Сержант был слишком взвинчен, чтобы принять во внимание истинные размеры.

- Я поражен! Они только ушли и уже его поймали!

Валет бросил взгляд из-за стола, стоявшего в углу, где он никак не мог понять, что невозможно играть с помощью ловкости рук и блефовать с противником, который постоянно улыбается. Библиотекарь, отвлекая внимание, пользовался преимуществом, помогая самому себе парой карт со дна колоды.

- Не будьте глупцом. Это же просто болотный дракон. сказал Валет. - С ней все в порядке, с леди Сибил. Настоящая леди.

Оба стражника повернулись и посмотрели на него. Это был Валет, и вдобавок разговаривающий.

- Вы, двое, можете заткнуться. - сказал он. - Почему бы мне и не знать леди, если я уже знаком с одной? Она дает мне чашку чая, чашку тонкую как бумага, и серебряную ложку впридачу. - сказал он, разговаривая в манере человека, который заглянул через плато социальных различий. - А я вернул ей назад чашку, так что можете прекратить на меня таращиться!

- Именно этим ты занят по вечерам? - сказал Двоеточие.

- Не ваше дело.

- И ты на самом деле вернул ложечку? - сказал Морковка.

- Да, черт возьми, вернул! - горячо ответил Валет.

- Внимание, парни. - сказал Двоеточие, с облегчением подымаясь.

Еще двое солдат вошли в комнату. Бодряк принял привычный вид показного смущения.

- Мой отряд. - промямлил он.

- Отличные парни. - сказала леди Рэмкин. - Старые добрые ряды и шеренги, а?

- Шеренга, так сказать. - сказал Бодряк.

Леди Рэмкин ободряюще улыбнулась. Это привело к странной толчее среди солдат. Сержант Двоеточие, определенным усилием, попытался заставить выпирать грудь дальше своего живота. Морковка вытянулся, перестав сутулиться. Валет трясся, по-солдатски приосанившись, руки по швам, большие пальцы строго вперед, голубиная грудь вздымалась так, что его ноги находились в опасности оторваться от земли.

- Я всегда думаю, что мы можем спать спокойно в наших постелях, когда эти бравые солдаты охраняют нас. - сказала леди Рэмкин, степенно шагая вдоль шеренги, как галлеон с сокровищами плавно движется вперед под напором бриза. - А это кто?

Для орангутанга очень трудно стоять по стойке 'смирно'. Его тело может изобразить только общую идею. но шкура на это не в состоянии. Библиотекарь выполнил все наилучшим образом, стоя в конце шеренги лохматой кучей и отдавая честь самым замысловатым образом четырехфутовой лапой.

- Слишком широкие штаны, мадам. - ловко подхватил Валет. - Специальная Обезьянья Служба.

- Весьма предприимчиво. Тем не менее, весьма предприимчиво. - сказала леди Рэмкин. - Как долго вы пробыли обезьяной, мой друг?

- У-ук.

- Прекрасно. - Она повернулась к Бодряку, который недоверчиво поглядывал на нее.

- Это похвально для вас. - сказала она. - Прекрасный парень...

- У-ук.

- ...антропоид. - поправилась леди Рэмкин, слегка запнувшись.

На миг шеренга солдат испытала чувство, как будто они вернулись после покорения далекой провинции, совершенного без посторонней помощи. Они ощутили прилив духа, который вселила в них леди Рэмкин и который без сомнения был так далек, как крайние буквы алфавита, от их привычного состояния. Даже Библиотекарь почувствовал себя польщенным, а потому пропустил фразу 'прекрасный парень' без комментариев.

Непрекращающийся шум и сильный химический запах заставили всех оглянуться.

ХорошийМальчик Котомка КаменноеПерышко присел на корточки, с невинностью ягненка, и поставил на ковре пятно, которое вскоре превратилось в дыру в полу. Несколько струек дыма курились по краям отверстия.

Леди Рэмкин вздохнула.

- Не беспокойтесь, мадам. - бодро вмешался Валет. - Это скоро будет вычищено.

- Я боюсь, что им понравится такое делать, когда они в восхищении. - сказала она.

- У вас прекрасные экземпляры, мадам. - продолжал Валет, наслаждаясь вновь обретенном опытом социального общения.

- Он не мой. - сказала она. - Он теперь принадлежит капитану. Или возможно всем присутствующим. Разновидность талисмана. Его зовут ХорошийМальчик Котомка КаменноеПерышко.

ХорошийМальчик Котомка КаменноеПерышко стоически перенес тяжесть своего имени и обнюхал ножку стола.

- Он так похож на моего братца Эррола. - сказал Валет,