сильных ударов по нервным точкам на его руках и плечах.
изумление. На какое-то мгновение он снова подумал, что это тоже приемы
любовных игр, как бы прелюдия к будущим ласкам. Но тут жгучая боль в
глазах пронзила Чарльза насквозь, так как Элея сильно стукнула его в лоб
каблуком. Потом он уже ничего не чувствовал, ибо потерял сознание.
пролежал без сознания. Рядом на полу валялась записка: "Поскольку вас
сморил сон, я решила, что наше интервью закончено. Я готова приступить к
обязанностям официантки одновременно с другими девушками, как оговорено в
контракте. Когда у вас возникнет желание побеседовать со мной наедине,
дайте мне знать". Далее стояла размашистая подпись: "Элея".
болеутоляющее, прописанное в таких случаях, он проглотил две таблетки
опия. Через несколько минут ему стало немного лучше.
образом. Что ж, его это устраивает. У него был план, который он долго
берег как раз для такого случая. План дерзкий, и пока что он не решался
приводить его в исполнение. Но сейчас, кажется, самый подходящий момент.
Он недобро усмехнулся и проглотил еще одну таблетку. После этого ему
станет совсем хорошо. Ему хорошо. Что касается Элеи, то она, пожалуй, едва
ли выживет. А впрочем, так ей и надо за нечестную игру.
отправились в здание администрации в центре Зоны Развлечений. Ехали они
медленно, не превышая второй скорости. Их лидер страдал от вчерашних
увечий и нерадостных дум.
кабинет того, кто являлся виновником их неудач.
разминка.
круглосуточную слежку.
только он попадется, из рук я его уже не выпущу. Тогда увидите, что его
ждет. Вашего воображения не хватит, чтобы представить себе все это. Даже в
том случае, если у вас его в десять раз больше, чем я полагаю.
очень умным, молодым компьютером, не знавшим, что с собой делать. Америка
лежала в руинах. Единственное, что о ней можно было сказать хорошего, так
это то, что она не стала зараженной радиацией пустыней. Державы, которые
вели войну, приведшую к таким разрушениям, не решились применить атомное
оружие из страха, что противник ответит тем же. Но они использовали всю
мощь обычного оружия, а этого было вполне достаточно.
люди, так и не поняли, кто с кем воевал, настолько быстро менялись местами
союзники.
все. Какое-то время существовал Американо-Западно-Европейско-Японский
союз, затем Балканы и Восточная Европа перешли на сторону Панисламистской
лиги, которая, казалось, одерживала победу. Но вскоре исламское движение
раскололось. Сунниты и шииты отреклись от своего непрочного альянса; эти
религиозные фанатики, как хищные тигры, готовы были перегрызть друг другу
глотки. Процесс раскола и в том и в другом религиозном движении
продолжался. Верх стали брать модернисты, которые, отколовшись от
ортодоксальных верующих, примкнули к воюющим сторонам. Сохраняя вид
набожных праведников, они по своей свирепости были пострапшее бешеных
собак.
ввязались в драку. Иного выхода у них не было: их постоянно бомбили,
отнюдь не намеренно, как их уверяли, а по случайности: ракеты, мол, часто
сбиваются с курса.
тем, что стали бороться не только с внешними врагами, но и друг с другом.
междуусобице: католики и баптисты вели бои по линии, пролегавшей между
Средним Западом и Югом. Союз протестантов, еще державшийся, вскоре
раскололся на десятки фракций, вооруженных и опасных.
объявить о своей независимости. Была реконструирована старая Конфедерация
южных штатов, кроме отказавшегося штата Техас, который, как и Калифорния,
объявил себя независимой республикой. Город Нью-Йорк осуществил давнишнюю
мечту, вышел из штата Нью-Йорк и вступил в союз с Майами, своим южным
соседом, захватившим весь юг Флориды до Дейтона-Бич.
Айдахо; Средне-Западная коалиция и Аризона-Нью-Мехико, некое содружество,
воюющее с возрождающейся Мексикой.
конце же концов все осталось таким, как когда-то вначале. А результат
войны был, как всегда: бедность и зараженная атмосфера. Единственным
утешением явилось сознание того, что тех, кто дышал этой атмосферой,
осталось не так уж много.
великого гения Келлера. Он сделал его самообучающимся,
самосовершенствующимся роботом-гуманоидом, который сам чинил себя после
поломки и сам был себе судьей и критиком. Вишну пришел в этот мир с одним
намерением - расти, расширять свои возможности и совершенствоваться во
всем. Он был задуман как нечто самодостаточное. Первой инструкцией,
вложенной в него, была полная независимость от такого слабого и
ненадежного существа, каким является Человек. Самостоятельность стала
пунктиком Келлера, и эта идея нашла свое законченное выражение в Вишну,
его сыне и творении.
А отсюда один шаг к сознанию. Или, возможно, наоборот. Вишну об этом
помалкивал. Но он унаследовал некоторые особенности Келлера: на первом
месте стояло у него подавление в себе любого творческого начала.
мире. Он всегда с гордостью утверждал, что в нем нет ни грана творческого
таланта и что своими фантастическими успехами в компьютерной технике
он обязан исключительно логическому мышлению и дедукции.
рассчитал алгоритмы для самовоспроизводящихся и самовосстанавливающихся
компьютерных систем? Лишь один Келлер мог решить сложнейшую задачу
обратной математической связи, управляющей сознанием, и, таким образом,
наделить Вишну способностью к самоанализу.
Однако Келлер с самого начала являлся единственным наставником юного Вишну
и упорно втолковывал ему:
обращения весьма импонировала Келлеру.
Тебе это ясно?
кое о чем: те образы, которые возникают в моем уме, эти видения...
людей бывают галлюцинации. Не воображай, что ты какой-то особенный, если
они у тебя тоже появятся.
что иное, как нетерпимость ко всему, что было создано ранее, это фактор,
который человеческая раса должна забыть, стереть из своей памяти.
жить долго, после того как я уйду.
и не знал еще многих речевых оборотов и выражений.
плоть начнет разлагаться.
меня есть кое-какие идеи относительно бессмертия.
уж хорошая идея для человечества, частью которого, хорошо это или плохо,