меня поверить в то, что взаимоотношения между звездами находятся между
процветанием и развалом, - сказал я. - Все, что вам нужно - это деньги. А
мне какое дело до этого? Я на двухлетнем контракте, ко всем чертям!
Считайте меня всецело заинтересованным финансовой стороной предприятия.
Держитесь нас, и когда двухлетний контракт закончится, мы обеспечим вам
новый.
использовать пилота, закончившего испытания корабля? Я на краткосрочном
содержании и даже не получаю вознаграждения за риск.
большие деньги.
собираетесь направить корабль в его первом рейсе? Каким образом вы
собираетесь его представить ничего не подозревающим звездам?
сконцентрировано внимание общественности, Я собираюсь развенчать великий
план компании "Карадок" и выкрасть "Потерянную Звезду" прямо у них из-под
носа.
Вы - должник "Карадок", шлепнете ее прямо по щеке.
она придется по вкусу мне?
Звезда". Они хотят паблисити. Они построили корабль, который может жить в
Течении. А уже одно это превосходно, с их точки зрения.
точки зрения? У вас корабль, не прошедший испытаний. С неизвестными
свойствами. Он никогда не летал даже в атмосфере. И вы хотите на нем
охотиться за дикими гусями в сомнительной заварушке. Я хотел бы посидеть
за его приборами управления полжизни, прежде чем отважусь хотя бы
приблизиться к темной туманности.
он. - "Карадок" не будет вечно ходить по кругу. Если вы хотите похитить их
ценности неожиданно, то это нужно делать сейчас.
смысл, чтобы понять, что вы просто не в состоянии что-то сделать в этом
плане. Это пустопорожнее предложение. Оно необыкновенно опасно, и так же
дьявольски бесцельно.
меня склонность играть у людей на нервах, если со мной достаточно долго
препираются. - Посмотрите, - сказал он. - Вы теперь знаете, что мы
собираемся делать, когда и каким образом. Я сказал все, что мог сказать.
Почему бы вам не убраться куда-то и хорошенько не подумать? Если вы
согласны работать - дайте мне знать до конца недели. В течение десяти дней
вы можете изучать корабль прежде чем мы отправимся на Холстхэммер. Вот и
все. Проще не бывает.
невозможно сделать. Ни теперь, ни когда-нибудь. Я был уже в Течении
Алькионы и не собирался никогда туда возвращаться. Никогда.
зацепку для оправдания своего нежелания возвращаться к управлению
кораблем. Два года сидения на скале превратили тебя в маленького мальчика.
Ты потерял свою выдержку, Грейнджер. Ты потерял все.
вытер. Мои щеки горели, но несколько глубоких вздохов успокоили меня.
Сердце забилось ровнее.
вырастают в сгущающейся темноте. Очень слабый звук отдаленного звяканья
металла о металл повис в тихом воздухе, разносясь эхом все дальше и
дальше.
Скорее всего, это мелодрама. Какой же ты дурак, если собираешься бросаться
этим временем. Больше мне не нужна твоя помощь. В дальнейшем при всех
разногласиях я твой собственник. Или ты собираешься сменить пластинку?
Играй, я боюсь. Играй, но я не могу принять этого. Почему бы тебе хоть раз
не остаться честным с самим собой. Ты же хочешь этой работы. Тебе она
нужна больше, чем какая-либо другая. Ты боишься не Течения и корабля. Ты
боишься, что не сможешь этого сделать.
одним не будешь. Ты должен научиться жить со мной, даже вопреки своему
желанию. И несмотря на то, что сделать это теперь труднее, тебе следует
вернуться назад и принять эту работу. Это не увеселительная прогулка, но
тебе не нужно увеселение. Если ты оставишь этот корабль внизу, то с таким
же успехом можешь заползти в нору и умереть. Даже если Течение разобьет
корабль, ты должен быть на нем.
прав. Это был кавардак, совершенно очевидный. Нет страха глубокого
космоса, нет страха перед Течением, только страх удобного случая.
Существовал шанс, что я не сумею поднять его. Шанс, что я не сумею стать
душой и сердцем "Хохлатого Лебедя". Кавардак.
свет, который был виден - звездный, и одинокие габаритные огоньки
светились с башен - бледное свечение фальшивой жизни там, где существовала
дряхлость и раздражение. Я вышел наружу, одиноко шагая назад по узким
беспорядочным улочкам припортовой части города. Начало накрапывать, вода
жужжала и грохотала по крышам и проходам. Я держался темных аллей,
подальше от широких улиц, где машины норовили сшибить любого, кто им
подвернется.
молчания, печали и равнодушия. Я двинулся вперед, в густонаселенный район,
где были большие и шумные ловушки для туристов. Где - даже сейчас -
толпились пассажиры и члены экипажей звездолетов. Где я мог ощутить вкус
прежних времен - дней "Пожирателя Огня" и дней "Джевелин". Времен
Лэпторна. Мертвых времен.
началась драка. Она ничем не могла повредить мне. В космопортах всегда
дерутся. Драки - это традиция и слава флота. Большей частью они не
заканчиваются - они своеобразные испарители. Редко случалось, чтобы
кого-то калечили или арестовывали. В барах поэтому использовали небьющийся
инвентарь.
круг. Оттуда сдвинули пару столиков с дюжиной стаканов. Дрались
шестеро-пятеро с одним. Толпа в привычной спортивной манере приветствовала
одиночку, который даже не пытался уклоняться от ударов. Естественно,
бедняга ослаб.
плечи, и рванул на себя так быстро, что другие не увидели, куда он делся.
Кольцо зевак плотно сомкнулось у нас за спиной, укрыв нас с Ротгаром от
нападавших. Пятеро мужчин близоруко оглядывались, медленно опуская руки,
когда определили, что на них больше никто не нападает. Зная Ротгара, я не
питал и тени сомнения, относительно того, кто был зачинщиком потасовки.
и попробовал ударить. Я ударил его в ответ.
Проклятый ублюдок, почему ты не помогал мне?
дни. Унеслись на максимальной скорости.
бритый, темноглазый. Среднего роста, но все еще старавшийся выглядеть
больше, чем он был. И ходить больше, и говорить. Его горячий нрав при
комнатной температуре быстро остыл. Он сел, и вовсе не потому, что его
сильно избили. Он был достаточно стар. Он выглядел немного нелепо,
ввязавшись по обыкновению в драку, словно все было шуткой. Нисколько.