выбрал самый опасный путь к цели. Через полчаса он вернется. Передашь новый
паспорт и прочие документы и отвези в квартиру Инквизитора, - тоном приказа
закончил он.
там появятся те, кто его похитил. Чертовски опасно. А пока он попытается найти
в квартире и бумагах Инквизитора то, что просмотрели мы.
городом.
нежной, как в лесном ручье. Маленькие пузырьки остро покалывали кожу. В теле
вялая истома медленно уступала место тугой бодрости, искристой и злой, как эта
пенящаяся вода. Лилит потянулась, прикусила губы и застыла, ловя каждое
прикосновение тугих струй. Почувствовала соленый привкус на губах, вспомнила, и
от этого ласка воды сделалась еще нестерпимей, еще острее...
Послушник стал медленно оседать, рукоятка ножа чуть не выскользнула из пальцев
Лилит от навалившейся на клинок тяжести. Послушник выкинул руки, словно хотел
прижать Лилит к своей черной одежде, пропахшей ладаном и свечами, но она
двинула нож вперед, толкая послушника к камню. Послушник закинул голову, а
потом медленно завалился, широко разбросав руки. Нож остался у нее в руке. А на
груди послушника заблестело и стало расти влажное пятно.
одеждой бился тугой черный родничок. Послушник дрогнул, тяжелые армейские
сапоги проскребли по земле, и он затих.
крика.
нечеловеческое, словно птица тихо вскрикнула. Клинок, вспыхнув в лунном свете
острым ребром, с хрустом вошел в распахнутый рот.
прямо к лицу мертвого. А во рту уже бурлила, клокотала пенящаяся струя, словно
проткнули мех с молодым вином. Она поняла, чего от нее хочет Хан, припала к
резиново-тугим губам. Горячая струя ударила в горло, она чуть не захлебнулась,
хотела оторваться, глотнуть воздуха, но Хан не дал, крепче вдавил руку ей в
затылок. И тут она почувствовала вкус напитка, соленый и жирный, как горячий
бульон. Проглотила все, что набралось во рту, и сразу же его забило новой
струёй. Голова пошла кругом. Тошнота заставляла судорогой заходиться живот, а
она все глотала и глотала...
скачки. Покачнулась на ослабевших ногах. Вцепилась в плечо Хана.
показалось, насадил на острие круглый бок луны.
внутри, дикими беспощадными пчелами срываются с губ и несутся вверх, туда, где
слепли звезды и мутным глазом безумца смотрела вниз луна.
Хозяин тьмы! Ты холодный, неплодородный, мрачный и несущий гибель! Ты, чье
слово, как камень, и чья жизнь бессмертна. Ты, Древний и Единственный
непроницаемый. Ты, кто лучше всех исполняет обещанное, кто обладает искусством
делать людей слабыми и покорными, кого любят больше всех, не знающий ни
удовольствия, ни радости. Ты, старый и искусный, непревзойденный в хитрости,
оставляющий лишь руины и развалины. Приди сюда и прими жертву. Имя твое -
Рогатый бог Гернуннос! Трижды три раза произношу твое имя, Бог ведьм, и прошу
принять эту жертву. - Зажмурилась и, раскачиваясь всем телом, стала чертить
клинком письмена. - Эко, эко, Азарак! Эко, эко, Зо-мерак! Эко, эко, Гернуннос!
Эко, эко, Арада! Багаби лача башабе, ламак кахи ачабада, Кареллуос! Ламак,
ламак Бахалиас, габахаги Сабалиас, Бароулас, лагос ата фемоилас, Харрайя! *
клинок, в небе задрожала звезда, сорвалась, чиркнула от зенита до горизонта,
оставив за собой искристый след.
ней упал на землю тряпичный комок.
пальцев нож.
стала разбирать. Оказалось, с дюжину бус. Света едва хватало, чтобы разглядеть
их на белой тряпке.
фоне неба. Но увидела отведенный для удара нож.
спине: ни вырваться, ни вскочить.
холодными, безжизненными, как стекляшки. Вдруг одно кольнуло пальцы, хотя
шарики были абсолютно гладкими, как налитые ягоды.
ягоды.
она открыла глаза, безучастно следила за плывущими в высоте звездами. Поиграла
тяжелыми бусинками, обвившими шею. Камни казались горячими.
остался. Святая кровь первой жертвы...
пузырящейся воды. Стесняться было нечего, она знала, что у нее безупречное тело
амазонки, упругое и сильное. Пальцы Нины скользнули по груди, крепко сжали
сосок, Лилит поморщилась и открыла глаза. Хватило одного взгляда, чтобы Нина
отдернула руку.
Посмотри, что там щиплет.
поморщилась.
зеркалом, сбросила с плеч халат. Уставилась на свое отражение, задумчиво
барабаня пальцами по столику.
"сорок", ее тело можно было считать великолепно сохранившимся. Именно,
сохранившимся, не без злорадства уточнила Лилит, уж она-то знала, каких усилий
стоила Нинина красота. К сорока пяти, когда "баба ягодка опять", Нина
превратится в плотную засахаренную ягодку, ни срока, ни вкуса, ни цвета, ни
запаха, одни консерванты. У нее были все задатки стать аппетитной пышечкой в
стиле Мэрилин Монро, но Нина задалась целью превратить себя в сушеную воблу.
Все доходы, свои и любовников, Нина тратила на борьбу с природой, которая
неумолимо брала свое. Шейпинг, степ-аэробика, тренажеры, три диеты
одновременно, витамины и травяные отвары- все шло в бой против каждого
килограмма живого веса и каждой лишней морщинки.
наткнулась на жесткий взгляд Нины.
собственность?
последнее время.
как патриций в сенате Рима.
пошлепывать себя по щекам. - Эту сентенцию выдал Алистер Кроули. Но ни одна
женщина, связавшаяся с этим сатанистом, добром не кончила.
Лилит. - Большинству она просто противопоказана. А я делаю что хочу и нахожу
это естественным.
Интеллект, эгоизм, чувственность. - Нина покосилась на Лилит, перевернувшуюся
на живот. - А вспомни, какой ты ко мне пришла! Маленькая, издерганная,
затравленная девчонка. Ершилась, как волчонок. Бредила, скулила по ночам.
Якубенко Николай
Орловский Гай Юлий
Круз Андрей
Лукин Евгений
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий