Чтение 13–й страницы книги ~Нарцисс в цепях~

- Если бы Грегори не вмешался, меня бы сейчас вообще не было. Мне бы вырвали сердце. И это была случайность, что он упал на меня в драке.

Я смотрела на лицо Мики, но почувствовала, как остальные вздохнули с облегчением, ощутила за несколько ярдов. Я посмотрела - так и есть, даже в осанке это стало заметно.

- Так где он? Где Грегори?

Они трое опять будто передавали друг другу глазами горячую картофелину.

- Он отказался прийти, как Элизабет?

- Нет-нет, - поспешно сказала Черри, но ничего не стала объяснять.

Я посмотрела на Натэниела. Он встретил мой взгляд не отводя глаз, но выражение его лица мне не понравилось. То есть явно запас плохих вестей еще не исчерпался.

Я повернулась к Мике:

- Ладно, тогда ты мне скажи.

- Когда твой Ульфрик узнал, что Грегори сделал тебя настоящей Нимир-Ра, он... - Мика развел руками.

- Он стал чудить.

Это сказал Зейн.

- То есть? - Я повернулась к нему.

- Он захватил Грегори, - объяснила Черри.

- То есть как - захватил?

- Объявил Грегори врагом стаи, - сказал Мика.

- Продолжай.

- Если бы ты была истинной лупой и кто-то нанес бы тебе рану, то Ульфрик был бы вправе объявить его врагом стаи, преступником.

Я смотрела в эти желто-зеленые глаза.

- И что это значит конкретно?

- Это значит, что твой леопард сейчас у волков, и они будут его судить за то, что он тебя ранил.

- Ни за что! То есть даже если я и превращаюсь в оборотня, чего не происходит. Мне это не помешает. Я просто стану оборотнем, как они.

- Нет, не как они, - возразил Мика. - Как мы.

Я пыталась прочесть что-то по его лицу, но недостаточно хорошо его знала.

- Поясни, что ты имеешь в виду.

- Ты не можешь быть одновременно лупой у волков и Нимир-Ра у леопардов.

- Я долго была и тем, и другим.

Он покачал головой и снова скривился от боли в шее.

- Нет, ты была человеческой женщиной, которая встречается с Ульфриком и которую он объявил лупой. Ты была человеком, когда взяла под опеку леопардов до тех пор, пока не найдешь настоящего альфа-леопарда, чтобы передать ему эту работу. Теперь ты стала истинной Нимир-Ра, и стая не примет тебя как свою.

- То есть ты говоришь, что Ричард бросил меня, поскольку я теперь буду леопардом?

- Нет, я говорю, что теперь стая тебя не примет как его лупу. - Он посмотрел вверх, потом вниз. Было видно, как он подыскивает слова. - Я понимаю так, что среди ваших местных волков происходит следующее: твой Ульфрик установил в стае вместо монархии, когда его слово было законом, демократию, когда правит большинство. У него есть решающий голос, но не последнее слово.

Я кивнула. Похоже было именно на то, чего Ричард хотел для стаи.

- Да, нечто вроде этого он планировал. Я с ним очень мало общалась последнее время.

- Он слишком преуспел. Голосование было не в его пользу - не в твою. Стая не примет тебя как лупу, раз ты - оборотень-леопард, а не вервольф.

Я оглядела остальных:

- Это правда?

Они закивали.

- Анита, мне очень жаль, - сказала Черри.

Я затрясла головой, пытаясь сосредоточиться, но это не выходило.

- Ладно, ладно. Ричард не может сделать меня лупой. Я никогда не хотела ею быть, мне достаточно было быть его подругой. К хренам всех волков. Но что они сделали с Грегори?

- Ричард слетел с нарезки, когда узнал, что сделал Грегори, - объяснил Зейн. - Он подумал, что Грегори нарочно, потому что боялся, чтобы ты не перестала быть у нас Нимир-Ра.

- То есть он обвинил Грегори в обдуманном намерении? - спросила я.

Зейн кивнул:

- Ага, и они его забрали.

- Кто они?

- Джемиль, Сильвия и другие. - Он старался не смотреть мне в глаза.

- И никто ему не пытался возразить?

- Сильвия хотела было ему сказать, что он не прав, но он ей дал по морде и предупредил, чтобы никогда больше с ним не спорила. Что Ульфрик он, а не она.

- Вот блин!

- Ты не вини своих леопардов, что они не стали драться с волками, - сказал Мика. - Их было один к пяти.

- Да знаю, их просто задавили бы. И к тому же разбираться с Ричардом - это мое дело, а не их.

- Потому что ты у них Нимир-Ра, - согласился он.

- Потому что я у Ричарда подружка - в некотором роде.

- Да, конечно.

Я подняла руку, объясняя:

- Послушай, я со всем этим прямо сейчас не могу разобраться, так что придется сосредоточиться на том, что важно - то есть важно прямо сейчас. Где Грегори и как мне его выручить?

- Очень прагматично, - улыбнулся Мика.

Я поглядела на него, сама чувствуя, как холодеют у меня глаза.

- Ты понятия не имеешь, насколько я бываю прагматичной.

Выражение его глаз изменилось, но в них появился не страх - заинтересованность, будто моя реакция его заинтриговала.

- Ситуация сложная, потому что ты - лупа, которой нанесли рану. На самом деле ты должна убедить себя, что Грегори не хотел тебе повредить.

- Это-то просто, - сказала я. - Я знаю, что он не хотел. Откуда же у меня такое чувство, что я не могу просто позвонить Ричарду и сказать: "Слушай, сейчас я приеду заберу Грегори"?

- Потому что убедить тебе придется не только Ричарда, но и всю стаю, что у тебя есть право на Грегори.

- Что значит "право на Грегори?" Он мой леопард. Мой, а не их.

Мика улыбнулся, опустив длинные ресницы, будто не хотел, чтобы я видела выражение его глаз.

- Ульфрик объявил Грегори вне закона за - фактически - убийство лупы стаи.

- Но я жива, так какого...

Мика поднял палец. Я поняла, что перебила его, и дала ему договорить.

- Для стаи ты мертва - мертва как лупа. То, что ты теперь леопард, делает тебя для них мертвой. Ты можешь разделить ложе с Ричардом, но никогда не сможешь снова стать лупой. Так они проголосовали, а Ричард ослабил свою власть до той степени, когда не может добиться при голосовании нужного результата.

- То есть ты хочешь сказать, что он Ульфрик, но реально уже не правит.

Мика на секунду задумался, потом кивнул, но остановился посреди этого движения.

- Да, это ты очень хорошо сформулировала.

- Спасибо. - Тут мне в голову стукнула мысль, и я схватила его за руку. - Они что, собираются убить Грегори? - По его лицу пробежала тень, и я вцепилась сильнее. - Они его уже убили?

- Нет, - ответил Мика.

Я отпустила его руку и снова откинулась к стене.

- И что они с ним делают или собираются сделать?

- Наказание за убийство лупы - смерть. Это в любой стае так. Но обстоятельства настолько необычны, что, я думаю, у тебя есть шанс его освободить.

- Освободить - как? - спросила я.

- Об этом тебе необходимо спросить Ульфрика.

- Спрошу. - Я посмотрела мимо него. - Ребята, кто-нибудь, принесите мой мобильник из джипа.

Первым бросился выполнять Натэниел.

- Что ты собираешься делать? - спросил Мика.

- Прежде всего проверить, что Грегори цел и невредим. Если сегодня ему ничего не грозит, я поеду выручать Жан-Клода из тюрьмы. Если Грегори в опасности, то сперва к нему.

- Приоритеты, - тихо сказал он.

- Чертовски верно.

Он снова улыбнулся:

- Я поражен. На тебя за столь короткое время обрушилось несколько сильных потрясений, но голова у тебя ясная и ты решаешь проблемы по очереди.

- Я только так и умею их решать.

- Многие не могли бы не отвлечься.

- А я из немногих.

Он опять чуть улыбнулся, опустив длинные ресницы:

- Я заметил.

Что-то в его интонации заставило меня обратить внимание, что он по-прежнему гол, а я в одном только полотенце. Все, пора встать и одеться. Я поднялась, отвергнув протянутую руку.

- Спасибо, Мика, но мне уже намного лучше. - Посмотрев в сторону Черри и Зейна в дверях, я спросила: - У меня тут какая-нибудь одежда есть?

Черри кивнула:

- Натэниел привез из твоего дома. Пойду принесу. - Она направилась к двери.

- И оружие, - сказала я ей вслед.

- Знаю, - ответила он, на ходу сунув голову обратно в душевую.

У дверей остался один Зейн.

- Для меня работа есть?

- Пока нет.

Он улыбнулся достаточно широко, чтобы показать острые клыки сверху и снизу - кошачьи клыки. Он чуть больше времени, чем нужно, провел в зверином облике, чтобы полностью восстановиться.

- Тогда я пошел помогать Черри. - Он повернулся, но, остановившись в дверях, добавил: - Ты знаешь, я действительно рад, что ты не померла.

- Я тоже.

Он широко усмехнулся и вышел.

Я осталась наедине с Микой. Глядя в эти желто-зеленые глаза, я понимала, что они - тоже признак излишне долгого пребывания в облике зверя. Мы не целовались, так что я не знала, есть ли у него острые клыки как у Зейна. Хотелось думать, что нет, но убей меня Бог, если я знала, почему мне вообще хотелось об этом думать.

- Ты не возражаешь, если я буду мыться? - спросил он.

Я покачала головой:

- Пожалуйста, пожалуйста. А я пойду поищу одежду.

Но тут вошел Натэниел с моим сотовым телефоном.

Я посмотрела на тонкий черный аппарат. Он у меня был всего несколько месяцев - до того я старалась его не покупать. Если у тебя есть мобильник и пейджер, то ты уже никогда от работы не бываешь полностью свободной. Конечно, я сейчас в отпуске. Хотя пока что не очень удается расслабиться.

Я открыла телефон, вызвала из памяти номер Ричарда и попала на автоответчик. Оставив сообщение, я поняла, что буду делать дальше. Мне надо знать, что там сейчас с Грегори. Я вспомнила Ричарда, ощущение его рук, запах его шеи, касание его волос и покалывающий прилив энергии, перекатывающийся по коже. Потянувшись мысленно к метке, связывающей меня с Ричардом, я увидела, что он стоит на трибуне. Он с кем-то спорил, но с кем, я не видела. Мне никогда не удавалось увидеть его так ясно, как Жан-Клода. Ричард повернулся, будто увидел меня за спиной, потом выбросил меня, поставив щит настолько сплошной, что я даже не смогла увидеть его по ту сторону.

Натэниел поддержал меня за руку, когда я покачнулась.

- Тебе нехорошо?

Я мотнула головой. Когда тебе выбрасывают, это всегда дезориентирует. Ричард это знал. А, черт!

- Все хорошо.

Отодвинувшись от Натэниела, я позвонила в справочную и спросила номер "Кафе лунатиков". У Ричарда было совещание где-то в задних комнатах ресторана. Когда-то заведение принадлежало Райне, и, согласно законам стаи, оно принадлежало бы мне, если бы я убила ее без помощи пистолета. Вот если бы это был рукопашный бой, руки против рук, или когтей, или хотя бы нож, то все, принадлежавшее ей, стало бы моим. По крайней мере все имущество. Силу убийством не унаследуешь. Просто не получается. Да и кому она нужна - такая? Пистолеты считались запрещенным приемом, так что я не унаследовала имущество Райны.

Ричард поднял трубку со второго звонка, будто ждал.

- Ричард, это я, Анита.

- Я знаю.

Голос его был злым, замкнутым и напряженным.

- Мы должны поговорить.

- Я сейчас очень занят, Анита.

Он хочет говорить грубо и враждебно? Я тоже могу.

- Где Грегори?

- Этого я не могу тебе сказать.

- Почему?

- Потому что ты можешь броситься к нему на выручку, а ты больше не лупа. Стая будет защищаться, а я не хочу, чтобы ты оставляла дыры в моих волках.

- Не трогай моих леопардов, и я не буду трогать твоих волков.

- Анита, это не так все просто.

- Ричард, я знаю объяснение. Ты озверел, когда узнал, что Грегори мог меня заразить леопардовой ликантропией. Ты послал своих громил его взять, и ты его обвинил в убийстве своей лупы. Что просто глупо, поскольку я жива.

- Ты знаешь, какой вопрос прямо сейчас голосует стая?

- Понятия не имею.

- Должен ли я выбрать новую лупу до полнолуния.

- Думаю, что она тебе нужна, - сказала я, и даже от звука собственных слов у меня в груди свернулся ком.

- Любовницу, Анита. Они хотят, чтобы я выбрал себе из стаи любовницу.

- То есть мы теперь не сможем встречаться?

- Таково было решение собрания.

- Один из твоих волков, Стивен, и одна из моих леопардов, Вивиан, живут вместе. И никто не возникает.

- Стивен - один из низших. Никто не потерпит межвидовых связей у доминанта. И уж точно - у Ульфрика.

- То есть можно трахаться с человеком, но не с леопардом.

- Мы люди, Анита. Но мы не коты, а волки.

- То есть мы с тобой теперь не можем ни встречаться, ни вообще как-то общаться?