братом и сестрой, распорядившись одним и тем же набором черт совсем
по-разному. Петр Георгиевич, молодой еще человек (по виду лет под тридцать),
имел черные волосы, выгоревшие на солнце брови и ресницы и мучнисто-белый
цвет лица, на котором нелепо выделялся большой красный нос. У Наины же
Георгиевны распределение красок было прямо противоположным: золотистые
волосы, черные брови и ресницы, нежно-розовые щечки и точеный, с прелестной
горбинкой носик. Такая красавица, безусловно, могла закружить голову и
подвигнуть на любые безумства. С точки зрения Пелагии, барышню немного
портил своенравный изгиб рта, но очень вероятно, что именно эта ломаная
линия больше всего и сводила мужчин с ума.
невнятная фраза, оброненная ею, повлекла за собой несколько напряженное
молчание, словно все ждали, не добавит ли она чего-то еще.
так что понятней не стало:
счастье обязательно построено на чьих-то костях.
вымученно, а богач Сытников, напирая на "о", спросил:
проседью бороду в горсть крепкими короткими пальцами.
глядя прямо перед собой широко раскрытыми черными глазами. - Потому что
любящий предает родителей, предает друзей, предает весь мир ради кого-то
одного, кто этой любви, может быть, и недостоин. Да, любовь - тоже
преступление, это совершенно очевидно...
привычка говорить недомолвками?
столицах современные барышни непременно изъясняются загадками, вот и
упражняется на нас.
Пелагия заметила, как молодой человек на миг стиснул пальцами ее руку.
вспыхнула, метнув взгляд украдкой на Марью Афанасьевну. - А что вы думаете
про любовь?
люди есть.
на пустое блюдо, с которого
что скоромное?
Господня, устав позволяет.
ткнул ее мордой в коленку - мол, не забывайся. Пелагия незаметно опустила
руку, запихнула ветчину вымогателю в пасть и слегка толкнула ладонью в
мокрый холодный нос: все, больше нету. Закидая тут же как ветром сдуло.
- так это за продуманность диетических установлений. Вся сложная система
постов и разговений, если оценивать ее с медицинской точки зрения, идеальным
образом упорядочивает работу желудка и кишечника. Нет, право, что вы
смеетесь, я серьезно! Осенний и зимний мясоеды призваны поддержать рацион
питания в холодное время года, а великий пост прекрасно обеспечивает
очищение кишечника перед весенне-летним травоядением. Своевременное
опорожнение кишечника - краеугольный камень интеллектуальной и духовной
жизни! Я, например, компенсирую несоблюдение постов ежевечерними клистирами
из настоя ромашки и всем рекомендую делать то же самое. Я на эту тему даже
катрен сложил:
Афанасьевна, отсмеявшись. - Вы, матушка, его не слушайте, он у нас сторонник
прогресса. На велосипеде по лугу ездит, коров пугает. И в гости к нему без
предупреждения заявиться не вздумайте, он частенько на крыше голышом сидит -
солнечные ванны принимает. Тьфу, срам! А видите, у него вкруг плеши щетина
ежом? Это он в начале лета всякий раз волоса начисто сбривает, у него,
видите ли, макушка дышит. Имение недавно перезаложил, чтобы из Заволжска к
себе домой телеграфный провод протянуть. А зачем, знаете? Чтоб с
почтмейстером по телеграфу в шашки играть. И добро бы еще играл хорошо, а то
все время проигрывает.
самолюбия играю, а в назидание нашим заволжским дикарям. Пусть знают, что
такое прогресс. Ведь в Европе что ни день новые открытия и изобретения, в
Америке нынче строят такие дома, что до облаков достают, а наши двоеперстцы
долгополые от паровоза шарахаются, на газовый фонарь жмурятся, чтоб
сатанинским пламенем не опоганиться.
вступился за своих Сытников. - Молодые подрастут, и у нас тут все
переменится. Вот днями заезжал ко мне сюда один купец из беспоповцев,
Аввакум Силыч Вонифатьев, рядился лес продавать. Да вы, поди, помните - я,
перед тем как его идти встречать, рассказывал тут за чаем, как его в
пятнадцать лет за тридцатитрехлетнюю невесту выдавали. Вас, Петр Георгиевич,
не было, вы в Заволжск ездили.
сказал, что власть потому и хочет ваше дикое раскольничество искоренить,
чтобы избавиться от этакого варварства. А вы, Донат Абрамыч, с ним
поругались.
далеконько, в верховьях Ветлуги. Немалые деньги содрал, тридцать пять тысяч.
Ну да ничего, я тому лесу дам лет пять-десять подрасти, туда как раз и
узкоколейку протянут, а потом возьму на нем верных тысяч триста. Но не о том
речь. С Вонифатьевым сынок был, занятный мальчуган. Пока мы с его папенькой,
как у нас заведено, сходились, расходились, плевали, снова сходились, прежде
чем по рукам ударить, я мальчонку этого, чтоб не скучал, в библиотеку
посадил с яблоками и пряниками. Заглядываю, не уснул ли - а он мой учебник
по электромоторам читает (я из Москвы недавно выписал, интересуюсь).
Удивился, спрашиваю - тебе зачем? А он мне: вырасту, дяденька, и через лес
дорогу электрическую пущу. Просеку рубить и рельсы класть - это долго и
дорого. Я, говорит, столбы крепкие поставлю и по ним подвесные вагонетки
погоню. Дешевле выйдет, быстрей и удобней. А вы с Бубенцовым говорите -
дикари...
руками. - Закидаюшка! Где Закидай? Что-то я его давно не вижу!
Бульдога на террасе не было. Маленький Закусай, раскинув лапы, мирно сопел
подле пустой миски, а вот его родитель куда-то запропастился.
какой-нибудь дряни нажрется. Генеральша схватилась за сердце.
ты!?
истеричные слезы. Хозяйка Дроздовки попыталась подняться, да не смогла -
мешком осела в соломенное кресло.
Герасим! Ах, ну скорей же! Уйди ты, Таня, со своими каплями. Беги со всеми,
ищи. Капли мне вон матушка даст, она все равно парка не знает... Найдите мне
его!
Наина Георгиевна, бросились разыскивать беглеца. Остались лишь всхлипывающая
Марья Афанасьевна да сестра Пелагия.
стакан с сердечными каплями, выпила.
теплое сонное тельце.
передумал. Немного побарахтался, забираясь генеральше поглубже под увесистый
бюст, и затих.
искателей, которые разбрелись по обширному парку, а несчастная Марья
Афанасьевна сидела ни жива ни мертва и все говорила, говорила, словно
пыталась отогнать словами тревогу.
ведь, в сущности, страшно одинока, меня по-настоящему и не любит никто,
кроме моих деточек.
молодые люди.
им только помеха. Детей моих всех Господь прибрал. Дольше всех Полиночка,
младшая, зажилась, но и ей век выпал недолгий. Умерла родами, когда Наина
появилась. Славная она была, живая, сердцем горячая, а по-женски дура дурой,
вот и Наина в нее. Выскочила Полиночка замуж против нашей с Аполлон
Панов Вадим
Перумов Ник
Лукин Евгений
Корнев Павел
Корнев Павел
Глуховский Дмитрий