разорен, но не терял надежды. Я мечтал о том, что добуду много денег -- и
сразу! Так мечтают только азартные игроки, а я всегда был им... Решил
сорвать крупный куш на петушиных боях. Занял у ростовщика пятьсот драхм и
купил родосского бойцового петуха. Это был чудо-петух! Рыжий, с орлиным
клювом и шпорами, которым мог позавидовать любой твой всадник. Целый месяц я
готовил своего петуха к победным боям, тренировал и кормил чесноком.
Наконец, когда увидел, что мой петух стал злым и могучим, как какой-нибудь
скиф, я пошел на рынок к богачу Феодору, который держит в Эфесе лучших
петухов, и ударился с ним об заклад, что мой рыжий победит любого его
питомца. Он согласился и выставил против моего бойца черного петуха. А
заклад мы поставили тысячу драхм, я их тоже занял у ростовщика, потому что
твердо верил в победу своего рыжего... На этот бой собрался весь рынок. Мой
рыжий был вдвое больше, чем его черный противник, и, когда Феодор это
увидел, он побледнел и сказал: "Твой петух, Герострат, на вид значительно
сильнее моего. Но позволь мне просить богов покровительствовать моему
черному малышу? " Я засмеялся и сказал: "Проси. Это ему не поможет!.. "
Начался бой! Рыжий наскочил на черного так, что полетели перья... Они
дрались минут пять, и черный стал сдавать, и я видел, что моему рыжему
осталось немного -- и он раздерет своего противника на части. Но тут Феодор
оттащил своего петуха и сказал: "Позволь, Герострат, мне еще раз просить
богов о покровительстве моему черненькому? " -- "Валяй! " -- сказал я. Мы
вытерли нашим бойцам раны. Феодор пошептал что-то над своим черным и снова
бросил его в бой. И что ты думаешь, Тиссаферн? Этот черный начал драться
так, будто в него влили свежие силы, словно мой рыжий и не молотил его до
этого своим клювом. Но рыжий мой не собирался сдаваться. Я же говорю, что
это был чудо-петух, Геракл среди петухов! Он опять налетел на черного и,
хотя сам потерял в бою глаз, все равно так наподдал черному, что тот
закудахтал словно курица и стал валиться набок. И снова Феодор прервал бой и
стал просить разрешения обратиться к богам за помощью. Я видел, что черному
осталось до смертного часа немного, и потому великодушно согласился. Феодор
снова помолился над своим петухом, и бой возобновился! О чудо! Черный петух
опять словно воскрес! Откуда у него появилась сила? Он набросился на моего
уставшего рыжего, повалил его, разорвал шпорами его грудь и клюнул в самое
сердце... Мой рыжий испустил дух! Я швырнул Феодору тысячу драхм, выбежал на
улицу, поднял руки к небу и закричал: "Простите, боги, что я не верил в вашу
силу! Вы совершили чудо, я наказан! " Но тут подошел ко мне старый раб и,
смеясь, сказал: "Глупец! При чем здесь боги? Ты слеп. Каждый раз, когда бой
прерывался для молитвы, слуги Феодора незаметно подменяли одного черного
петуха другим, свеженьким... " Я заплакал от обиды, а потом засмеялся. Потому
что я открыл для себя великую истину: сильнее богов -- наглость
человеческая! Эта истина стоила мне тысячу драхм, Тиссаферн, а тебе я отдаю
ее даром...
волю богов, которая выгодна повелителю. А повелителю выгодно, чтобы я жил и
служил ему.
только делают вид, что покорны сатрапу, а сами ждут минуты, чтобы выбросить
тебя из дворца. Поставь меня над ними надсмотрщиком! Сейчас у меня найдется
добрая тысяча верных слуг, которые за умеренную плату пойдут за мной в огонь
и в воду. Мы разгоним Народное собрание, распустим суды гелиастов. Порядок в
Эфесе установишь ты, а следить за ним буду я! Герострата станут почитать и
бояться, ведь сами боги ему простили дерзость. А может быть, Герострат сам
из богов? А? Говорят, гадалка на базаре кричала, что я -- сын Зевса?
пока рыжий не упадет замертво!
молния Зевса? Где священная стрела Артемиды? Я жив-здоров!.. Одно из двух:
либо богов нет вообще, либо я -- божество!
сам вырву языки на городской площади!.. Подумай, повелитель, над моим
предложением. Ты чужой среди греков, и ты стар...
что был тридцать лет назад. Сейчас тебе нужна твердая рука в городе, и лучше
меня человека для этого не найти.
ложку, низко опускает голову. )
Ты знаешь, я ведь не хотел быть повелителем, в душе я всего-навсего рыболов.
Я люблю рыбу, и рыба любит меня. Мне бы сидеть с удочкой на берегу моря, а
вместо этого приходится жить во дворце и править людьми, которые тебя
ненавидят. Я очень люблю свою жену, Герострат, но я стар и не имею права
просить ее о взаимности. Я ждал измены, но думал, что это будет только моя
боль, а она превратилась в государственную проблему... Мне не надо быть
правителем. Последние дни хочется жить для себя, а не для истории. Но кто
спрашивает нас о наших желаниях? (Решительно. ) Выпустить тебя не могу,
Герострат. Это возмутит народ. Вот бы случилось так, что ты сам бежал из
тюрьмы...
Клеон...
Герострат?
острый и удобный...
великодушен...
нас в покое и не мешай!
спускай с него глаз и в назначенный день доставь его в суд целым и
невредимым.
может быть сговор?
заговор! Отвечай, иначе...
чтобы мне отвечать на твой вопрос? Тюремщик должен знать свое место и не
спрашивать о том, что ему знать не положено.
хранит остаток совести! Ты -- грек, ты -- эфесец! Молю тебя, не приноси в
наш город новые разрушения и смерти! О чем ты шептался с Тиссаферном? От
имени всех эфесцев молю тебя: не помогай его темным замыслам... Ну, хочешь,
я стану на колени? Остановись, Герострат! Самый страшный преступник может
рассчитывать на снисхождение, если...
мной ничего не сделать, теперь надеешься разжалобить меня? Не выйдет! Ступай
вон!
мешать, подарю тебе жизнь.