утра за окнами выл ветер, но сейчас, когда ночь вступила в свои права, в
каждом порыве ветра слышались новые звуки - режущие, пронизывающие слух,
почти членораздельные, терзающие душу, как стенания, жалобы или безутешные
рыдания.
стараясь не слушать таинственного пронзительного плача. Мне уже и раньше
доводилось слышать такой же звук и видеть, какие события он предвещает.
Трижды в течение моей жизни имела я возможность убедиться, что подобные
странные завывания ветра, эти нескончаемые безысходные рыдания, предрекают
условия, несовместимые с жизнью. Я полагала, что такой порывистый, рыдающий,
полный страданий и грусти восточный ветер предшествовал эпидемиям. Вот
откуда, вероятно, явилась легенда о Банши{49}, возвещающей смерть. Мне
казалось, я не раз обращала внимание - к сожалению, я не философ и не могла
судить, есть ли связь между всеми этими событиями, - на то, что мы нередко в
один и тот же момент узнаем и об извержении вулкана в далекой стране, и о
наводнениях на реках, и о чудовищно высоких волнах, обрушивающихся на низкий
морской берег. "Кажется, - рассуждала я сама с собой, - на земном шаре тогда
царят полный хаос и смятение, и слабые гибнут от гневного дыхания, с
пламенем вырывающегося из дымящихся вулканов".
часов буря в течение получаса улеглась, и наступила мертвая тишина. В камине
вспыхнул огонь, который до этого еле-еле теплился. Я почувствовала, как
похолодало. Подняв жалюзи и раздвинув занавеси, я выглянула в окно и по
мерцанию звезд увидела, что грянул трескучий мороз.
приподняла голову и смотрит на меня с необычайной серьезностью.
крепкой, такой здоровой. Приподнимите меня. Какой молодой я кажусь себе
сегодня, - продолжала она, - молодой, беззаботной и счастливой. Что, если
сегодня в моей болезни произойдет перелом и мне суждено выздороветь? Вот
было бы чудо!
поразили меня. Она заговорила о прошлом, с удивительной живостью вспоминая
минувшие события и прежних знакомых.
лучшим другом. Воспоминания приносят мне сейчас огромное наслаждение,
воскрешают в душе действительные события во всей их полноте и красоте - не
отвлеченные фантазии, а истинные факты, которые, как мне казалось, давно
угасли в памяти, ушли в небытие. Ко мне вернулись счастливые минуты, мысли и
надежды моей юности. Ко мне возвращается единственная в моей жизни любовь,
почти единственная привязанность; ведь я не очень добрая женщина - я не
щедра на любовь. Но и мне были ведомы сильные и глубокие чувства,
сосредоточенные на одном человеке, в котором все без исключения было мне так
же дорого, как дороги большинству мужчин и женщин бесчисленные мелочи,
полностью занимающие все их внимание. Какое счастье испытывала я, когда
любила и была любима! Какой чудесный год вспоминается мне, как живо он
встает передо мной! Какая радостная весна, что за теплое прелестное лето,
какой нежный лунный свет серебрил осенние вечера, какие безграничные надежды
таились той зимой в покрытых льдом реках и белых от инея полях! Весь этот
год мое сердце билось в унисон с сердцем Фрэнка. О, мой благородный, верный,
добрый Фрэнк! Насколько ты был добрее и во всех отношениях выше меня! Вот
что я поняла теперь и могу с уверенностью утверждать: мало кому из женщин
пришлось так страдать, как страдала я, потеряв его, но мало кто из них
испытал в любви такое счастье, какое выпало на мою долю. Эта любовь выходила
за пределы обычного чувства. Я верила ему и его любви, я понимала, что эта
любовь облагораживает, защищает, возвышает и радует ту, кому она отдана. И
вот сейчас, когда рассудок мой так необычайно ясен, я хочу найти ответ на
вопрос: почему ее отняли у меня? За какое преступление была я приговорена
после года блаженства целых тридцать лет нести груз невыносимых страданий?
причину, но в этот час я осмеливаюсь с полной искренностью сказать то, чего
не решалась произнести никогда раньше: о, непостижимый создатель, да будет
воля твоя! Теперь я начинаю верить, что смерть соединит меня с Фрэнком,
прежде я на это не надеялась.
нарядное платье и украшения, ожидая приезда возлюбленного, который должен
был вскоре стать моим мужем. Я сидела в ожидании. Вновь я вижу снежные
сумерки за окном, на котором я не задернула занавеску, чтобы сразу заметить,
как он скачет верхом по усыпанной снегом аллее; я ощущаю тепло от неяркого
огня в камине, бросающего блики на мое шелковое платье и на зеркало, в
котором на мгновение возникает отражение моей юной фигуры. Я вижу, как по
спокойному зимнему небу над темным кустарником и серебристым дерном моего
сада плывет полная, ясная и холодная луна. Я жду с волнением в крови, но со
спокойною душой. Огонь в камине погас, светились лишь раскаленные угли, луна
поднималась все выше, но через окно ее еще было видно, стрелка часов
приближалась к десяти; Фрэнк редко, всего один или два раза, приезжал позже
этого часа.
изо всех сил, чтобы возместить потерянное время. Фрэнк, - взволнованно
прислушиваясь к приближающемуся стуку копыт, мысленно обращалась я к нему, -
какой вы бесстрашный наездник, за это вас следует отчитать. Я непременно
скажу вам, что вы подвергаете опасности не только свою, но и мою голову, ибо
все, что принадлежит вам, я люблю сильнее и нежнее, чем самое себя". Вот и
он - я вижу его, но в тумане, наверное, слезы мешают мне. Я увидела коня,
услышала, как он бьет копытами, заметила какую-то темную груду, до меня
доходили громкие голоса. Конь ли это? Или это какой-то тяжелый предмет,
который тянет за собой странную, темную глыбу через лужайку? Как понять, что
передо мной? Как объяснить чувство, сдавившее мне сердце?
вороной конь Фрэнка, он дрожал, тяжело дышал и храпел, под уздцы его держал
мужчина - как мне показалось, Фрэнк.
"Идите домой, сударыня". Потом он позвал служанку, которая стремительно
выбежала из кухни, словно гонимая каким-то предчувствием. "Руфь, отведите
госпожу в дом". Но я уже упала на колени в снег, прильнув к тому, кого
только что волокли по земле, кто теперь стонал у меня на груди. Он был еще
жив, сознание еще теплилось в нем. Я приказала внести его в дом, не
подчинилась уговорам и попыткам увести меня. Я оказалась в силах
распоряжаться не только собой, но и другими. Со мной начали было обращаться
как с ребенком, что принято всегда, когда кого-нибудь поражает десница
божия, но я уступила место только хирургу, и, когда он сделал что мог, я
забрала Фрэнка к себе в комнату. У него хватило сил обнять меня и произнести
мое имя, он слышал, как я тихо молюсь за него, чувствовал, как я поглаживаю
его ласково и осторожно.
словами были слова верности мне. Когда забрезжила заря рождественского дня,
душа Фрэнка предстала перед богом.
пор я непрестанно страдаю. Боюсь, что я не извлекла надлежащего урока из
постигших меня горестей. Мягкие, добросердечные натуры стремились бы к
праведности, люди сильные и порочные превратились бы в демонов, а я - я так
и осталась удрученной горем, себялюбивой женщиной.
щедро раздает милостыню.
особенного? Ведь от меня не требуется ни усилий, ни жертв. Но я надеюсь, что
отныне мною будут владеть более благородные помыслы, которые подготовят меня
к встрече с Фрэнком. Я все еще думаю о Фрэнке больше, чем о боге, и если
столь долгую и беспримерную любовь к смертному сочтут за богохульство, у
меня остается мало надежд на спасение души. Ну, Люси, а что вы думаете?
Будьте моим духовником и скажите свое мнение.
заметив моего молчания, продолжала:
не всегда постижим. Мы должны смиряться перед судьбой, какова бы она ни
была, и стараться делать счастливыми других. Не правда ли? Вот завтра я и
начну прилагать старания к тому, чтобы сделать вас счастливой. Я попытаюсь
распорядиться так, Люси, чтобы после моей смерти вы больше не испытывали
нужды. Я много говорю, у меня даже разболелась голова, но все равно я
счастлива. Ложитесь спать - уже пробило два. Как поздно вы засиделись,
вернее, как долго я, со свойственным мне эгоизмом, вынуждаю вас
бодрствовать. Идите к себе и не беспокойтесь обо мне, я чувствую, что буду
хорошо спать.
от ее спальни. Ночь прошла спокойно, спокойно и безболезненно наступил и
конец моей госпожи - утром ее нашли бездыханной, уже почти холодной, лицо у
нее было мирным и безмятежным. Ее возбужденное состояние и резкая перемена
настроения были предзнаменованием наступающего сердечного приступа, который
в одно мгновение оборвал жизнь, столь долго подтачиваемую недугами.
новое место. К этому времени нервы у меня расшатались, но немного, совсем
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Каменистый Артем
Круз Андрей
Березин Федор