АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ |
|
|
АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ |
|
|
|
Он ничего не хочет знать, кроме того, что-она его любит. Она правдива,
ясна, прозрачна. Кого-нибудь она любила до него, наверное. Но его это не
касается. Не касается. И все.
Интересно, где она сейчас, что делает. Разница с Москвой во времени
здесь два часа. Он совсем плохо представлял себе ее жизнь. Безобразие, что
не познакомился с ее отцом. Надо было настоять. Нечего было ее слушаться.
- А междугородная там же?
- Там же, - сказал Казаков и повел Алексея в сторону от дороги.
Спускаться было неудобно, и Алексей удивлялся, зачем понадобилось
неповоротливому Казакову в парадном синем костюме и щегольских серых
туфлях идти, цепляясь за колючие кусты, а не спускаться широкой и отлогой
дорогой. А грузный, потный Казаков шел, отдувался и хвалил природу.
- Ну, скажи, что не красота, - говорил он. - Я тебя веду купаться туда,
где нелюдное, прекрасное место.
- Тьфу, черт! - выругался Алексей. Он обжег руку о крапиву и вслед за
этим запутался в мотке проволоки. - Куда ты меня, толстяк, тащишь?
- А здесь тропочка, - невозмутимо ответил Казаков, - и природа.
Их нагнала женщина. Казаков остановился, познакомил. Женщину звали
Лидия Сергеевна, и была она высокая, полная, рыжеволосая, с яркими синими
глазами и румянцем на крепких щеках. Оголенные руки, шея, ноги - все было
крупное, крепкое, загорелое. Белое платье подчеркивало ее полноту.
- А я вижу, вы идете так медленно-медленно, решила догнать.
- Алексей Кондратьевич, мой старый друг, приехал к нам на завод, -
сообщил Казаков. - Да, дорогой, а где ты теперь работаешь, я так и не
понял.
- Трудновато было понять, если я еще не говорил. Во ВНИИ.
- А-а, институтик, богоугодное учреждение! - сказал Казаков. - Как ты
туда попал? Москвой соблазнился?
- Потом расскажу, Лидии Сергеевне неинтересно.
- Что вы, что вы, - сказала Лидия Сергеевна, - мне все интересно.
- Лидия Сергеевна завлабораторией и садовод, - сказал Казаков. - Как
там ваши яблони, петрушка, морковка?
- Я, главное, клубнику сажала, - ответила Лидия Сергеевна и залилась
краской.
- А яблони? - спросил Казаков и беспомощно посмотрел на Алексея. Потом
подал руку Лидии Сергеевне, чтобы помочь ей перебраться через крапивное
место. Дальше они шли, держась за руку, и вели разговор о яблонях.
- Яблони? Яблони не скоро вырастут - через шесть-семь лет.
- Так долго растут?
- Смотря какая яблоня.
- Цветут яблони красиво, - сказал Казаков, глядя в глаза Лидии
Сергеевне.
- И вишни, - прошептала Лидия Сергеевна, - и вишни тоже.
"Что они городят, ничего не понимаю", - сказал про себя Алексей.
- Вот река, можешь плавать, - бодро сообщил Казаков, - а мы тебе
помашем с бережка. Здесь замечательное дно. Пляжа нет, а дно хорошее.
Лидия Сергеевна теребила кушак на платье, опустив рыженькие ресницы.
- Пляжа нет, а дно хорошее, - настаивал Казаков.
Эта случайная встреча была совсем не случайная, понял Алексей, они
просто-напросто шли на свидание.
Когда Алексей вбежал в воду, ему сразу стало понятно, почему здесь не
купаются. Дно было илистое и топкое. Он оглянулся на берег - и место здесь
пустынное, и чертополоху здесь изумительно много.
А те двое не смотрели на Алексея, они сидели на пиджаке Казакова и
разговаривали.
Алексей помахал им рукой.
Возвращались в город вдвоем. Лидия Сергеевна ушла раньше, заторопилась,
просила ее не провожать, пригласила к себе в гости и ушла, почти убежала.
- Вот так, дорогой, - усмехнулся Казаков, - ты не подумай чего. Ничего
нет. Женщина она чудесная и заслуживает счастья. Но поздно мы встретились,
и уж тут ничего не поделаешь. Так вот, позволяю себе иногда подержать ее
за руку. Как вор. И всякий раз даю себе слово, что больше не буду.
- Она замужем?
- Нет. Одинокая. Я женат, - помолчав, добавил Казаков.
Алексею это было известно. Он жалел приятеля. Он сам был счастлив, их
любовь с Тасей была открытой, неомраченной.
- Факел мы погасим, уничтожим как класс. План будем выполнять. Могу
поехать туристом в Индию. Вместо двухкомнатной могу трехкомнатную квартиру
получить, а счастья... счастья получить уже не могу. Теперь уж буду жить
для сына. А она, Лидия Сергеевна, надо думать, еще встретит кого-нибудь...
Казаков удрученно смотрел в землю.
- Все проходит. Это я тебе как другу признался в том, в чем себе не
признавался. А теперь идем на телеграф.
- Я пошлю ей сто телеграмм, - сказал Алексей, - может быть, она не
выдержит и приедет. У меня командировка длительная, черт бы ее побрал.
Понимаешь?
- Еще бы, - Казаков ласково и насмешливо улыбнулся, - понимаю, дорогой.
Как ее зовут?
- Ее зовут Тася.
Жена Казакова обрадовалась приходу Алексея; обняла его, поцеловала,
оживилась, повела показывать квартиру.
- Нравится? - Аня показала ванную с горячей водой, газовую плиту на
кухне, кафель, паркет. - Третьей комнаты не хватает, - сказала Аня.
- Человеку всегда не хватает одной комнаты и ста рублей, - заметил
Казаков.
- Чем еще похвастаться? Только сыном могу, он скоро придет. Собой
никогда похвастаться не могла. А Петя? Петя с утра до ночи на заводе,
устает, сердитый стал, толстый.
- Аня, - перебил жену Казаков, - накрывай на стол. Мы голодные. Леша с
дороги.
- Вот-вот, - беззлобно сказала Аня, - видишь, грубит. Только суп у меня
вчерашний, предупреждаю.
Казаков побарабанил пальцем по столу. "Да, - подумал Алексей, -
нелюбимая женщина всегда говорит невпопад".
- Я сейчас, только переоденусь. - Аня показала на свой длинный,
развевающийся халат.
Казаков развел руками:
- Подождем. Ничего не поделаешь.
Он повернул ручку радиоприемника, зазвучала веселая музыка.
- Музычка бодрячок, - сказал Алексей.
- Действует на нервы. - Казаков выключил приемник.
Алексей вспомнил, что Аня и раньше отличалась медлительностью. Казаков
шутливо называл ее "моя неумеха". Молодость прошла, очарование исчезло.
- Рассказывай московские новости, - сказал Казаков. - Что там, на
площади Ногина? Мы ведь привыкли за каждым гвоздем в Москву. Чуть что,
собираемся и едем. А то летим. Лететь даже лучше: несколько часов - и в
Москве. А теперь, значит, Москва тю-тю!
Казаков расхохотался.
- Ты чего?
- Некоторые заскучали. Я сам не реже трех раз в год в Москву ездил,
выколачивал то одно, то другое.
- Огорчаешься?
Казаков покачал головой.
- Я люблю работать. Могу обойтись без командировок в министерство.
Раздался звонок, появился сын, мальчик лет двенадцати, худенький,
светлый, не похожий ни на мать, ни на отца.
- Ты где был, разбойник? - радуясь, спросил Казаков. Слово "разбойник"
явно не подходило к аккуратному, большеглазому мальчику, который вежливо
поздоровался с гостем и поцеловал отца в щеку.
- Мы с ребятами там, - невнятно объяснил мальчик, подошел к буфету, как
бы интересуясь, что там лежит, погремел сахаром, схватил кусок булки и
ловко выскользнул из комнаты.
- Теперь засядет читать до вечера, - ворчливо похвастался Казаков.
Вошла Аня, стала накрывать на стол.
- Видел моего сына? - спросила она Алексея. - Трудный возраст сейчас у
него. Не слушается ни меня, ни отца.
Аня обо всем говорила жалуясь.
- Выпьем за встречу, - сказал Казаков. - Я счастлив, что ты сюда
приехал. Выпьем. Выпей с нами, Аня.
10
Наутро Алексей проснулся в половине седьмого. Еще вчера Казаков куда-то
звонил, договаривался, и Алексея перевели из той гостиницы, где он
остановился, в другую. "Туда, где тебе будет хорошо", - как сказал
Казаков. Это была маленькая, уютная гостиница, где кроме Алексея жили три
человека.
- Пускачи, - объяснил Казаков, - не люблю пускачей.
"Пускачами" назывались специалисты пуско-наладочной бригады,
приезжающие из Москвы для подготовки и пуска новых установок, в данном
случае маслоблока. На огромном Комаровском заводе все еще продолжали
вводить новые цехи.
Алексей побрился, выпил чаю на кухне у дежурной и вышел на оживленную
улицу. Толпы людей шли в одном направлении, к автобусной остановке. Матери
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
|
|