кто в ней нуждается.
чтоб только так и делать. А я, Александр Романыч, ранен.
осмотреть, и перевязку...
да пулька. Вы б сделали мне укольчик от боли. Морфий у вас при себе?
Иголочка чистая? Вот и ладно.
дозу!" Сейчас казалось, что он этого и ждал. Вовсе не безрассудство, что,
вопреки воле друзей, он пришел сюда. Его вело чутье.
вами да со старичками сяду. Докатим до Четвертого разъезда, а там на
проходящий на Пензу вскочу. Ворочусь через пару неделек с другим отрядом:
пожалте, господа виновники, к ответу! Фасон уважаете? Ну-ка, подержите фасон
перед косоглазой!
хотите сказать?
я делаю! каков я во всем наилучший! - эти и есть ваш брат, с фасоном. А мы -
на полном отличии. Мы - люди с полезным понятием. В чем понимаем пользу, то
и делаем, а там хоть чего про нас говори...
благородных кровей. Красота! И цена ему? Многие людишки и сотой доли не
стоят. А все ж таки он - лошадь. Он мне душу радует, но захочу - я его
продам. И загоню вусмерть, коли мне надо.
вверх. - Ну-с, обнажите-ка руку!
половину отбрызнуть.
выйдет так, как хочет эта бестия..."
убийцей!
заодно сожгли и стариков...
сюда. Объясняй это и тогда, когда негодяй вернется с новым отрядом, станет
руке и мучительно желал смерти.
признайтесь, Александр Романыч, усыпить вздумали? А как же, это фасон
Али не благородно? А что человека, разбудив, на мелкие куски живьем рвать
станут - тут вы вроде и ни при чем. Такая уж вы публика - благор-родная! Да
только ваши хитрости перед нами - завсегда наружу. Как ни фасоньте, а мы для
вас - ездоки.
бешено рявкнул, мотнул головой.
в мысли, что доктор там что-то увидел. Тот с размаху всадил шприц в его
кадык. Упал всей тяжестью на левую руку раненого, державшую "манлихер",
вцепился в нее. Пистолет, прижатый грудью доктора к полу, выстрелил. Пуля
прошла по касательной к груди: загорелась шерсть на овчинном жилете.
обрушилась на спину Зверянского. Второй удар пришелся по затылку. Ярулкин
изо всей мочи вскричал: - Спасайте! - вскочил с лавки, схватил ручищу
гиганта. Поваленный на пол, тот подкидывался громадным телом, всаженный в
горло шприц двигался вверх-вниз. Баба высунулась в окошко, крича:
отбросив доктора и Ярулкина, выдернул из горла шприц, вздрагивая поднялся на
колени. Из раскрытого рта вылетал громкий фырчащий хрип, будто лили воду в
жир, бурлящий в жаровне. Зверянский обхватил гиганта сзади за плечи. Тот
рванул торсом из стороны в сторону, вытащил доктора из-за спины, подмял,
ударил лбом об пол и отшвырнул к стене.
Огромная грудь страшно и часто раздувалась, плечи, ручищи так и ходили
крупной дрожью. Голова моталась и тряслась, лицо искажали гримасы, кровь
брызгала во все стороны - а взгляд был осмысленный. Он вытягивал шею и вдруг
завалился набок как подсеченный. Тут же взлетел на ноги, распрямился во весь
громадный рост: темя уперлось в закопченную потолочную балку.
убивать глаза. Василий Уваровский выстрелил из винтовки в упор. Захлопали
револьверы.
происшедшем. Заявление было оформлено председателем совдепа Юсиным, как
Кумоваева-старшего и зачитал полученную телеграмму. Она гласила, что ВЦИК и
Совнарком благодарят революционных граждан Кузнецка за уничтожение
разложившегося отряда Пудовочкина, который, занимаясь грабежами и
убийствами, наносил вред Советской власти. Гражданам Кузнецка надлежит
действий, все оружие сдать под надзор Совета рабочих, крестьянских и
солдатских депутатов и местной большевицкой организации.
повторялось тут и там. - Прислали благодарность..." Григорий Архипович
Кумоваев сказал, что большевиками руководят "несомненно, образованные люди",
а бухгалтер Билетов объявил, что он "стал почти сочувствующим партии
большевиков".
четырехсот бандитов! Отомстили за такие дичайшие зверства... Незнакомые
мужчины, встречаясь на улице, крепко пожимали друг другу руку, обнимались.
города. Некоторые уверяли - четверым. Кто-то называл даже цифру "пять". Но
какое это имело значение? Убитые были засыпаны землей в братской могиле
позади кладбища.
Некоторые из них вскоре умрут, поручик Кумоваев на всю жизнь останется
хромым. А как горько, что погибли капитан Толубинов, начальник станции
Бесперстов. На их могилах прозвучали десятки речей. Было решено всем
погибшим кузнечанам заказать памятник. Для их семей собирались
пожертвования. Прославлялись имена живых: Усольщикова, Бутуйсова и, уж
конечно, доктора Зверянского.
дому прятал". Бухгалтер Билетов послал к Анфисе свою горничную с заданием
вызнать подробности. Возвратившись, та передала рассказ Анфисы.
тут барин меня остановили и всыпали в чай порошок. В половине седьмого стучу
к постояльцу - прибрать в комнате, а он, слышу, храпит. Отворила дверь: спит
на канапэ мертвым сном.
разбудили и отвели в каморку на чердаке, а он жалился: голова раскалывается,
куда-то услали Демидыча, ночью сами оседлали двоих лошадей: уехали с
постояльцем. Чуть свет барин воротились, вторую лошадь вели в поводу. И
никто про то не знает, только я да барыня..."
Побежал с интересным известием по приятелям. На квартире у Пети Осокина
горло, хрипло рыча, что заколет "как борова, за грязь и ложь".
Влодавец Леонид
Шекли Роберт
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс