Чтение 13–й страницы книги ~Али-Баба и сорок разбойниц~

- Чего тебе надо? - весьма невежливо перешел я с прислугой на "ты".

- Вот, - она стала запихивать мне в карман носовой платок, - свеженький забыли!

- Ты утром положила мне целых четыре штуки!

- Так они небось испачкались! - воскликнула домработница. - Вынете при посторонних, захотите вспотевший лобик вытереть и позору не оберетесь.

Красивый, элегантный, не мужчина, а леденец на палочке и.., с грязным, мятым платком в кармане.

Всю мою злость как ураганом сдуло. Нет, Муся неподражаема!

- Ну ступайте уже, - легонько подтолкнула меня в спину Муся, - нельзя, одевшись, в тепле париться, выйдете на улицу, и готово! Воспаление легких.

- Сама не стой на холоде раздетой, - я тоже решил проявить заботу и стал мелкими шажками продвигаться к выходу.

- Иван Павлович! - умилилась Муся.

Я, испугавшись, что она сейчас снова зарыдает, вспуганным сайгаком выскочил во двор и, чуть не упав на скользком тротуаре, бросился к "Мерседесу".

- Говорила же, осторожней надо, - несся над улицей бас Муси, - так нет, торопится, ровно на свадьбу опаздывает.

Глава 14

Ольга Марковна жила на краю света. Это был один из самых дальних столичных районов. Так и хотелось спросить у его жителей:

- Простите, время тут у вас московское?

Покрутившись на машине вокруг совершенно одинаковых блочных башен и подивившись, каким образом люди тут находят свои квартиры, я от души пожалел Ольгу Марковну. Занятия в институтах начинаются рано, ей небось приходится вставать ночью, иначе никак не успеть в УПИ к девяти утра.

Хоть теперь она работает в другом месте.

Я добрался до нужной двери и позвонил.

- Кто там? - прошелестело из-за створки.

- Будьте любезны, откройте, меня зовут Иван Павлович Подушкин, я не вор, не грабитель и не разбойник. Мне просто надо с вами побеседовать.

В квартире воцарилась тишина. Что ж, понять женщину можно, она живет одна, на улице вечер, а в дверь ни с того ни с сего звонит посторонний мужчина. Многие из вас ни за что не откроют в подобной ситуации, и, кстати говоря, правильно сделают.

Но мне просто необходимо побеседовать с "немкой".

- Пожалуйста, - взмолился я, кожей ощущая страх, исходящий от Ольги Марковны, - меня к вам направила Алена.

- Какая? - спросила хозяйка.

- Ваша бывшая студентка, подруга Стаей и Карины, вы жили у нее какое-то время в прошлом году.

Загремела цепочка, залязгал замок, и перед мной возникла высокая фигура. Я окинул Ольгу Марковну взглядом. Увы, большинство женщин не понимает, что худая корова еще не газель. Некоторым дамам на роду написано быть пампушечками, а они изводят себя диетами и добиваются всеми правдами и не правдами стройности, которая уродует их донельзя.

Ольга Марковна была дылдой. Слишком, на мой взгляд, высокая, излишне худая, с физиономией, похожей на морду больного кролика. Плохо постриженные волосы свисали вдоль впалых щек. Красок в лице не было никаких, кроме серой. На ее месте, посмотрев беспристрастным взглядом на себя в зеркало, я бы мигом кинулся за декоративной косметикой. Пару раз я наблюдал за волшебным превращением жабы в нимфу. И понадобилось для этого всего пять-шесть коробочек, тюбиков и флакончиков.

- Что Алене надо? - вяло проблеяла Ольга.

Я изобразил самую сладкую улыбку и протянул ей визитную карточку.

- Разрешите познакомиться, Иван Павлович.

Ольга Марковна, не мигая, уставилась на визитку, потом на меня, затем снова на карточку. Я терпеливо ждал. Я хорошо знаю, что произвожу на окружающих самое приятное впечатление.

- И что вы хотите? - протянула хозяйка.

Я приободрился.

- Можно пройти?

- Ну.., ступайте на кухню, - разрешила она.

Я посмотрел на грязный, просто черный пол, потом заметил в углу заношенные клетчатые мужские тапки и принял решение не снимать ботинки. С одной стороны, похоже, что Ольга Марковна не подметала свое жилище с Нового года, с другой - я просто не способен надеть тапки погибшего Романа.

Кухня оказалась еще грязней прихожей. Крохотное пространство было загромождено пустыми банками, коробочками, мятыми пакетами, и повсюду висели тряпки. Маленький столик покрывала липкая клеенка в коричневых разводах.

Ольга опустилась на табуретку.

- Говорите.

Я, не дождавшись приглашения садиться, тоже сел и неожиданно для самого себя выпалил:

- Вы ведь хорошо знали Ирину Медведеву?

- Какую? - без всяких эмоций поинтересовалась Оля.

- Вашу студентку из УПИ.

- Вроде была такая.., я плохо помню.

Я покачал головой. Да она великолепная актриса! Ладно, не хочет по-хорошему, пожалеет об этом!

- Ольга Марковна!

Хозяйка подняла бесцветные глаза.

- Что?

- Я сотрудник частного детективного агентства "Ниро", вот моя лицензия.

Преподавательница молча посмотрела на бумажку и снова не выказала никакой растерянности, испуга или удивления.

- Ну и что?

- Меня наняли расследовать дело о пропаже Ирины Медведевой.

- Ну и что?

- Следы привели меня к вам.

- Ну и что?

Я обозлился. Однако у дамочки железные нервы, просто из стальных тросов, и незаурядные способности к лицедейству.

- Ирина Медведева была любовницей вашего мужа, вы хотели ее убить!

- Ну и что?

- Где тело Иры?

- Какой?

- Медведевой!!! Любовницы вашего мужа!!!

- Какого?

- Романа! - рявкнул я, теряя остатки самообладания.

- У меня нет супруга, - монотонно, словно не слыша собеседника, заявила Ольга.

Я постарался взять себя в руки. Дама хочет показаться ненормальной, дабы избежать возмездия за содеянное, но ничего у нее не получится.

- Сейчас вы вдова, но еще несколько месяцев назад были женой Романа.

- Ну и что?

- Он завел любовницу, Иру!

- Ну и что?

- Вы ее убили?

- Да? Ну и что?

Я почувствовал смертельную усталость. Ей-богу, лучше грузить мешки с камнями, чем беседовать с этой особой. Однако она умна. Вместо того, чтобы врать, возмущаться, отрицать очевидное, прикинулась имбецилкой. Гениальное поведение. Девять человек из десяти, поняв, что имеют дело с умалишенной, встали бы и ушли. Но я упорный и очень сообразительный. Ладно, посмотрим, кто кого переиграет.

- Где спрятано тело?

- Чье?

- Ирины Медведевой.

- Это кто?

- Любовница вашего мужа.

- Какого?

- Романа.

- Ну и что?

- Вы ее убили.

- Ну и что?

- И спрятали труп.

- Где?

- Что?

- Тело?

- Чье?

- Ирины Медведевой.

- Это кто?..

Мы прошли семь раз по кругу, и я вспотел. Ольга же сидела совершенно спокойно. Мне очень не хотелось признавать свое поражение, но стало понятно, что у этой нахалки более крепкая нервная система, чем у Ивана Павловича, и, вероятней всего, мне сейчас придется уходить несолоно хлебавши.

Внезапно хозяйка встала, вынула из шкафа железную банку с малосъедобным печеньем датского производства, открыла крышку и принялась поедать одну печенюшку за другой...

Я с удивлением наблюдал за ней. Одно печенье упало на пол и развалилось на мелкие кусочки. Ольга присела и стала осторожно подбирать крошки. То, что оказывалось в руке, она ничтоже сумняшеся клала в рот и съедала вместе с грязью.

Я растерялся.

- Ольгушка, - донесся из коридора веселый, чуть картавый голосок, - а почему у тебя дверь не заперта? Ай-яй-яй! Нехорошо!

В кухню быстрым шагом вошла молодая женщина с туго набитой сумкой. Увидев меня, она попятилась и воскликнула:

- Вы кто?

Я моментально протянул ей свои документы и постарался вкратце описать ситуацию. Пока я говорил, Ольга сидела у стола на полу, тупо глядя в стену.

Молодая женщина вдруг сказала:

- Все ясно Меня зовут Светлана, я сестра Ольги. Вы уже поняли, что она больна?

Я осторожно ответил:

- Сначала мне показалось, что Ольга Марковна прикидывается ненормальной, чтобы избежать разговора со мной, но, когда она вдруг внезапно съела почти всю коробку печенья, я стал сомневаться в ее вменяемости.

- Если подождете пару минут, - сказала Света, - я уложу Оленьку, и мы сможем поговорить.

С этими словами она помогла сестре встать и увела ее Я остался на некоторое время на кухне один. Хотелось курить, но вокруг не нашлось ничего, похожего на пепельницу, да и закуривать без разрешения хозяев неприлично Наконец Светлана вернулась.

- Хотите чаю? - спросила она.

Я кивнул, на самом деле я не испытывал никакого желания пить чай из не слишком чистых чашек.

Впрочем, Светлане небось тоже неохота сервировать стол Мы с ней оба заложники хорошего воспитания Света, подавив вздох, начнет готовить чай, я с натянутой улыбкой буду пить отвратительный напиток Ей-богу, чем дольше я живу, тем больше понимаю, что родители зря стараются привить своим детям отличные манеры. В первую очередь, следует спросить себя:

"Минуточку, а кому в результате станет лучше?

Ребенку или окружающим его людям?"

Вот меня, например, вымуштровали таким образом, что все, кто со мной общается, чувствуют себя комфортно. Лишь мне плохо. Я не умею одернуть женщину или расшалившегося ребенка, не способен спорить с людьми пожилого возраста... В результате все, кому не лень, садятся господину Подушкину на шею, а я, осознавая сей факт, не могу поставить их на место, потому что это будет страшно невоспитанно. И кому хорошо? Всем, кроме меня. Мораль: воспитывая ребенка - не переборщите. Если насыпать в стакан полкило сахара, чай превратится в приторный сироп. Так же и с хорошими манерами, во всем нужна мера.

Передо мной возникла плохо вымытая кружка с дымящимся напитком. Светлана села напротив.

- Давно с Ольгой такое? - спросил я, делая вид, что наслаждаюсь чаем.

Светлана тяжело вздохнула:

- Через неделю после гибели Романа Олюшка решила покончить с собой, наелась таблеток и легла в кровать. До сих пор не понимаю, что меня толкнуло в тот день? Почему я поехала к ней?

Увидав незапертую дверь, Светлана насторожилась и бросилась в спальню. Оля лежала на кровати, к счастью, еще живая. В больнице она провела больше месяца, выздоровела, вернее, физически окрепла. Хуже обстояло дело с психикой. Ольга превратилась в полуразумное существо, для которого основным смыслом существования стала еда.

- Я возила ее по лучшим специалистам, - вздыхала Светлана, - все лишь руками разводят. Отчего человек вдруг становится идиотом, никому не ведомо. Говорят, что таблетки, которых наглоталась Ольга, повредили кору головного мозга. Но так это или нет?! Кто знает? Да и какая теперь разница. Это не лечится. Правда, позавчера один профессор, мировое светило, заявил, что, может быть, это реактивный психоз. Какой-нибудь сильный стресс, мощная психологическая встряска способны вернуть прежнюю Олю, но каким образом ее "встряхнуть", он не сказал. Вот так и мучаемся. Одно хорошо: она не агрессивна, вполне может себя обслужить, сама ходит в туалет. Весь день сидит или лежит, похоже, не испытывает никаких эмоций. В общем, это жизнь растения или хомячка. Поел, поспал, поел... Но одну ее спокойно можно оставить. Иногда она мне кажется даже вполне вменяемой.

- И когда Оля попыталась покончить с собой?

Светлана тяжело вздохнула:

- В декабре, как раз в день рождения Романа.

Она его жутко любила.

- А он ее?

Света нахмурилась.

- Знаете, в жизни всегда один целует, а другой подставляет щеку. Роман снисходительно позволял моей сестре себя обожать. Образно говоря, брал золотой слиток и отдавал медные монетки на сдачу.

Впрочем, я сначала никаких претензий к нему не имела, более того, считала, что он просто совершил геройский поступок, предложив Оле руку.

- Почему?

Света криво улыбнулась:

- Романа воспитывала мама, одна, без мужа.

Надо отдать ей должное, сына она вырастила замечательного. Редко встречаются такие дети, просто набор шоколадных конфет, а не мальчик! Школа с золотой медалью, институт с красным дипломом, аспирантура, кандидатскую пошел защищать, а ее засчитали за докторскую. Сделал какое-то потрясающее открытие в математике, в чем его суть, не спрашивайте, я не разбираюсь в этом. Ректор института УПИ его буквально на руках носил. И все понимали:

Роман очень далеко пойдет. Это был лучший жених в институте - и вдруг Ольга.

- Чем же ваша сестра была так плоха? - удивился я.

Светлана покачала головой:

- Она хороший человек, положительный, честный, но заурядный. Никаких особых талантов у нее не было. Если Роман - яркая звезда, то Олю можно сравнить с тлеющей свечкой. И потом. Роман был моложе ее и значительно ниже ростом.

- Рост, в конце концов, не главное!

- Это верно, - кивнула Света, - только все вокруг удивлялись. Возле Романа крутились такие девицы! УПИ - престижный вуз, там дочки богачей учатся. Любая бы с радостью кинулась, помани ее Рома пальцем, а он выбрал ничем не примечательную преподавательницу, совсем не богатую и не красивую.

- Любил, наверное, - поддержал я тему, - иному и "Мисс мира" не нужна, своя Дуня милее.

Светлана поджала губы.

- Ну одно время я тоже так думала, а потом...

- Что?

- Я поняла, что Роме просто удобно с ней. Оля убирала, стирала, готовила...

- Думается, вы не правы, - пробормотал я, - сейчас нет никакой проблемы найти бабу, которая взвалит на свои плечи тяготы домашнего хозяйства.

Удовольствие это не слишком дорогое. Намного легче заплатить поломойке, чем ради глаженых рубашек и чистых полов терпеть постылую супругу.

Очевидно, Роман просто любил Ольгу.

- Как бы не так! Он ей изменял! - подскочила Света.

- Вы знали про его отношения с Ириной? - удивился я.

- Нет, с Ларисой, - неохотно ответила Света, - с моей подругой, вернее, теперь она мне не подруга, но тогда была ею.

- Вы свели мужа своей сестры с другой женщиной? - удивился я.

- Что за глупость пришла вам в голову! - вспылила Света. - Нет, конечно, это случайно вышло.

Хотя поверить в такое трудно.

И она начала рассказ. Я молча ее слушал. В жизни людей большую роль играет Господин Случай.

Причем иногда он подбрасывает вам такое, что впору только развести руками, с трудом веря в происшедшее.