Чтение 13–й страницы книги ~Надувная женщина для Казановы~

- Вам в туалет? - улыбнулась Соня. - Пойдемте.

Мы пошли по коридору, повернули налево, Филатова быстро распахнула незаметную дверку и впихнула меня в крохотную каморку, забитую ведрами и швабрами.

- Просила же вниз вызвать. Тут везде глаза торчат, следят за нами, чтобы чего неположенного не сделали, - сердито заявила она.

- Зина почему-то решила, что я должен на ней жениться, и не захотела сообщить вам о моем приходе.

- Дура, - прошипела Соня. - Давайте мобильник.

- Он в раздевалке остался, в кармане.

- Так сходи за ним.

- Соня, вы хорошо знали Катю?

- Работаем вместе, - завела было Соня, но потом осеклась:

- Почему ты говоришь о ней в прошедшем времени, а?

- Случайно вырвалось. Так вы хорошо знаете Катю? Она...

- Какое тебе дело? - прищурилась Соня. - Гони за трубкой, получишь сто крон и проваливай.

- Может, в кафе сходим?

- Зинку пригласи, у меня свадьба через месяц.

- Но я хочу просто поговорить.

- А я тебе просто отказываю, давай трубку.

Поняв, что Филатова не собирается идти на контакт, я вздохнул и выпалил:

- Соня, с Катей случилось несчастье...

- Ты ваше кто? - забубнила массажистка, отступая к двери. - Приперся, разузнать чего-то решил, сотовый Катькин у тебя. А ну колись, голубок. Я не Зинка, при виде мужика в обморок от счастья не падаю.

- Катя умерла, - сказал я. - Ее сбил мотоциклист - не в Ковальске, в другом местечке, не помню его названия. На автобусе следует ехать до остановки "Скро" или "Скло", точно не скажу, но вы, наверное, в курсе.

Соня широко раскрыла и без того большие голубые глаза, потом, шумно вздохнув, стала падать, навалившись на дверь. Она подалась, и девушка выпала из чулана. Голова ее оказалась снаружи, ноги в каморке. Я выскочил в коридор и быстро обозрел потолок. Камер тут не было.

Ухватив Соню за плечи, я выволок ее из подсобки, закрыл дверь, потом добежал до процедурной и завопил:

- Помогите! Кто-нибудь!

Послышался стук каблучков, по лестнице быстро поднялась женщина с виду лет сорока.

- Что случилось?

- Я пришел на подводный массаж, решил предварительно зайти в туалет, девушка вежливо пообещала мне показать, где это, и упала в обморок.

Женщина прошла по коридору, глянула за угол, быстро вернулась и, схватив меня за рукав, потащила вниз.

- Администрация приносит вам свои извинения. Филатова беременна, вот и лишилась чувств.

Вы обязательно получите массаж, бесплатно, на ресепшн вам вернут деньги. Только придется подождать.

- Ничего, - улыбнулся я, - рождение ребенка - это прекрасно. У вас тут немного душновато, наверное, из-за обилия воды. Конечно, подожду, собственно, я никуда не спешу.

- Если бы все были такие милые, - вздохнула женщина, - наша работа превратилась бы в удовольствие. Со своими проблемами обращайтесь ко мне лично. Вот.

Я внимательно изучил ее визитку. "Главный врач Замковой лазни, доктор наук, профессор Колесниченко Вера Яновна". Там же были даны и номера телефонов, целых три - мобильный, рабочий и домашний.

- Спасибо. К сожалению, я не взял в баню свои визитки. Подушкин Иван Павлович, москвич, ответственный секретарь общества "Милосердия", здесь живу в гостинице "Неаполь". Рад знакомству, ваше заведение поражает четкостью работы, а персонал очень приветливый и знающий.

Последние фразы относились к разряду ничего не значащих дежурных комплиментов. Но Вера Яновна заулыбалась:

- Спасибо, мне очень приятно. Мы стараемся изо всех сил, так как хорошо понимаем, что сюда в основном приезжают люди, для которых Ковальск, может быть, последняя надежда.

- Вы заняты благородным делом, - подлил я масла в огонь, - спасаете больных от смерти.

- Вы преувеличиваете значение нашей работы, мы всего лишь пытаемся облегчить участь несчастных.

Мы расшаркивались друг перед другом еще пару минут, потом наконец разбежались. Вера Яновна, улыбнувшись мне на прощание, пошла к себе, я же спустился в раздевалку и налетел на Коку с Николеттой. Увидев меня, маменька захлебнулась от негодования:

- Вава! Это возмутительно!

- Что я сделал?

- Звоню, звоню, а ты не отвечаешь.

- Да? Но мой телефон молчал.

- Ничего не знаю. Как ты мог бросить нас одних в гостинице, больных...

- Хорошо, что мы тебя нашли! - воскликнула Кока. - Пошли на ресепшн!

Я не успел оказать сопротивления. Милые дамы ухватили меня когтистыми цепкими лапками и выволокли к стойке прямо в халате, не дав одеться.

Зина, увидев меня в неглиже, воскликнула:

- Ой, Ваня!

Николетта с Кокой переглянулись. На лице маменьки появилось выражение, ничего хорошего не предвещающее.

- "Ваня!" - с неподражаемой интонацией протянула она. - Вот это мило. Душенька, вы уже познакомились с моим сопровождающим Иваном Павловичем или путаете его с другим каким-то Ваней?

Зина покраснела, но ничего не ответила. Николетта набрала было полную грудь воздуха, но тут у нее перехватила инициативу Кока:

- Любезнейшая, - протянула она, тыча в нос Зине пальчиком, на котором сверкал камень размером с голубиное яйцо, - где тут доктор?

- Сюда, пожалуйста, - профессионально любезно ответила девушка, - налево.

- Благодарю, милейшая, - кивнула Кока, и они с Николеттой двинулись в указанном направлении.

На пороге кабинета маменька обернулась и ехидно сказала:

- ВАНЯ! Не смей никуда уходить, жди нас здесь!

Я свалился на диван.

- Ты меня обманул! - воскликнула Зина.

- Что вы имеете в виду? - машинально спросил я.

- Говорил, что не женат!

- Это правда, в моем паспорте нет штампа!

- Может, оно и так! - взвилась Зина. - Тогда кем тебе приходится эта старая крашеная кошка?

Я хотел было возмутиться, но тут в лазню ворвалась очередная порция жаждущих немедленного исцеления, и Зина приступила к исполнению своих профессиональных обязанностей.

Не успел один поток гомонящих людей схлынуть, как тут же возник другой, затем третий. Я молча радовался тому, что мы с "невестой" ни на секунду не остались наедине. Конечно, можно поставить Зину на место, пожаловаться главному врачу, Вере Яновне, но мне всегда сложно конфликтовать, а уж с женщинами в особенности.

Зина начнет рыдать, а вид дамских слез вызывает у меня язву желудка. Намного проще безболезненно купировать ситуацию. Если Зиночка опять начнет предъявлять мне непонятные претензии, просто скажу, что Николетта моя мать...

Глава 14

Дверь в кабинет врача распахнулась, заклятые подруги вылетели в коридор. Кока шла впереди.

Она добралась до ресепшн и, навесив на личико змеиную улыбку, протянула:

- Доктор прописал мне много процедур. Вот оксигенотерапия, акупунктурный, подводный массаж и ингаляция... Боже, я ужасно больна! Я и не подозревала об этом!

Я с сомнением поглядел на Коку. Интересно, сколько ей лет? Последние четыре десятилетия она уверяет, будто ей тридцать, но здравый смысл мешает мне поверить в это. Так что возраст престарелой красавицы - тайна за семью печатями, она не откроет ее даже после смерти. Я помню похороны Вики Самсоновой, одной из подружек маменьки. Викаля, даже лежа в больнице под капельницей, твердила доктору:

- Мне тридцать пять.

Эскулап был в шоке. Он не собирался ухаживать за престарелой кокеткой. Сведения о возрасте пациентки нужны были ему для того, чтобы точно рассчитать дозу лекарства. Я же испытал настоящий шок в момент прощания с Викой.

В отличие от многих, я хорошо знал, в каком году она появилась на свет. Дело в том, что некоторое время назад Вика стала наследницей довольно крупного состояния. В Америке умерла ее сестра, завещав своей единственной родственнице все свои деньги. Сами понимаете, что для оформления бумаг понадобился паспорт с настоящей датой рождения. Вот Вика и попросила меня:

- Ванюша, очень прошу, сделай ксерокопию.

Я было удивился такой просьбе, но она быстро добавила:

- Ты мальчик не болтливый, благородный, а моя прислуга слишком любопытна...

Я выполнил ее поручение и никогда никому не сказал, что она появилась на свет в 1907 году.

За что был любим Викой и к каждому празднику получал от нее презенты.

Поэтому в толпе скорбящих у ее могилы я оказался, наверное, единственным, кто знал: Викуля чуть-чуть не дожила до ста лет. Представьте теперь мой шок, когда в холмик, заваленный роскошными цветами, воткнули табличку: "Виктория Самсонова. 1970 - 2000 гг." На мой взгляд, это было уж слишком, так как получалось, что Викаля младше своей внучки. Вот и Кока с Николеттой из той же когорты. Узнать их истинный возраст невозможно даже под пытками.

Но вот странность: изображая из себя молодых прелестниц, и маменька, и Кока обожают рассказывать о страшных болезнях, которыми буквально нашпигованы их юные организмы.

- Я так больна, что доктор чуть не заплакал, глядя на меня, - щебетала Кока. - Он мне прописал столько процедур! Одних ванн пять разновидностей!

- Старость - не радость, - ляпнула Зинаида, - но вы не волнуйтесь! Тут такие папики приезжают, даже старше вас, и ничего себе. Как увидишь, думаешь - все, два дня до смерти осталось.

Потом глядишь, а они на следующий год снова заявляются. Сухое дерево долго живет.

Кока заморгала, а маменька с довольным видом заявила:

- Я тоже страшно больна!

Кока выхватила у подружки листок с назначениями.

- Дай сюда! О-о-о! Вовсе нет! У тебя лишь четыре ванны!

- Да? - возмутилась Николетта. - Ну-ка.

Две белокурые, идеально постриженные головки склонились над листком.

- Все ясно, - подвела итог Кока, - тебе не прописали субаквальную.

- Почему это! - возмутилась маменька.

- Значит, ты не так больна, как я, - с самым счастливым видом заявила Кока.

- Вовсе нет, мне намного хуже, чем тебе, - взвизгнула маменька и ринулась назад в кабинет.

Я стоял под дверью и очень хорошо слышал, как доктор пытался урезонить Николетту:

- Субаквальная ванна не слишком приятная процедура. Конечно, вытерпеть ее можно, но зачем лишний раз себя...

- Я хочу!!!

- Она вам не показана. Вреда, конечно, не будет, но и пользы...

- Хочу!!!

- Это абсолютно бесполезная для вас процедура.

- Вы хотите сказать - я безнадежна? - взвизгнула Николетта с такой силой, что висевшая в коридоре картина закачалась.

- Упаси бог! - воскликнул врач.

- Тогда почему мне нельзя субаквальную ванну?

- Но...

- Я хочу!!!

- Хорошо, - сдался врач. - Вот направление.

Раскрасневшаяся, но страшно довольная Николетта выпорхнула в коридор.

- Вот! - заявила она. - Пошли.

Зиночка выдала Коке и маменьке халаты с полотенцами, потом вручила им розовые книжечки и, хитро улыбаясь, сказала:

- Ванны на втором этаже.

Мы двинулись внутрь лазни. Я остался у бассейна, а подружки кинулись по лестнице вверх.

Внезапно я почувствовал усталость. Вокруг бассейна стояли лежаки. Я прилег на один, закрыл глаза, но сон не шел. Промаявшись минут пятнадцать, я встал, подошел к девушке, сидевшей в центре зала за большим столом, и спросил у нее:

- Простите, можно узнать, сколько времени проведет больной в лазне? Я привел сюда матушку и хочу отлучиться на тот период, пока она лечится.

- Фамилию назовите?

- Чью? Николетты? Конечно. Адилье.

Девушка порылась в розовых книжечках, горой лежащих на столешнице, вытащила одну и стала задумчиво бормотать.

- Ага, субаквальная, подводный... Ну, если через три часа подойдете, в самый раз получится.

Вымолвив последнюю фразу, она вдруг захихикала:

- Адилье - ваша мама?

- Да, - кивнул я, не понимая, что смешного она нашла в этом факте.

- Ой, - продолжала веселиться девушка, - вы уж ей объясните, наши-то постеснялись...

- А в чем дело? - напрягся я.

Дежурная ввела меня в курс дела. У них работает санитарка - старательная, но слегка туповатая Марина. У нее плохо с памятью, поэтому никаких ответственных поручений ей не дают. Марина моет полы и бегает за покупками врачам.

Сегодня утром одна из докториц попросила ее купить для себя небольшой пакетик кефира, а вторая - приобрести колготки, потому что свои она случайно разорвала.

Марина сгоняла в лавки, вернулась, хотела отдать покупки докторицам, но тут ей приказали немедленно идти наверх, мыть ванные комнаты.

Надраив сантехнику, она преспокойно ушла. Пакет кефира и пачку колготок беспамятная женщина оставила на тумбочке возле ванны.

Через некоторое время в процедурную впорхнула Николетта, предварительно проинструктированная медсестрой. Маменька проглотила кефир, натянула на себя колготки и улеглась в теплую воду.

Когда в комнату вошла медсестра, Николетта сердито заявила:

- Что у вас за порядки? Вы сказали выпить минеральной воды, а тут был кефир повышенной жирности! А вместо одноразовых трусиков колготки!

Девушка растерялась. Кефир и колготки? Ей-богу, странно. Но тут в ванную заглянула Марина, поманила медсестру пальцем и зашептала:

- Слышь, Вальк, я там на тумбочке забыла покупки для врачих. Будь другом, вынеси, а то они уже ругаются!

Валя не удержалась от хохота, а Марина, узнав, что случилось, запричитала:

- Ну и ну, мне теперь на свои кровные придется этим змеям все купить. Слышь, Валь, может, стащить с этой тетки колготки, подсушить да отдать?

- А кефир ты из нее каким образом выкачаешь? - веселилась Валя. - Да, тяжело, когда с памятью беда.

История мгновенно облетела лазню. И вот теперь дежурная, широко улыбаясь, просила меня:

- Вы уж потом осторожненько объясните матушке, что следует пить лишь воду, хорошо? Вдруг чего еще на тумбочке забудут.

Я кивнул и пошел к выходу. Путь лежал мимо Зиночки. Мне очень не хотелось встречаться с "невестой", но иного пути на свободу не существовало.

Прижавшись к стенке, я попытался мышкой прошмыгнуть на улицу, но Зина была начеку.

- Понравилась ВАШЕЙ субаквальная ванна? - ехидно осведомилась она.

- Насколько я понимаю, она ее пока не принимала, - вежливо ответил я, пробираясь к двери.

- Да уж, - ухмыльнулась Зина, - эта субаквальная просто кайф! Народ от нее тащится! Прямо обожают все. Хоть знаете, что это такое?

- Нет, - покачал я головой, - откуда?

Руки нащупали дверь. Ура, еще секунда - и можно считать себя свободным.

- Это клизма, - сообщила с самым радостным видом Зина, - причем из огромного количества воды. ВАША просто в экстаз придет. Ей...

Но я уже выскочил на крыльцо, пытаясь подавить смех. Клизма! Впрочем, так Николетте и надо, каждый должен получить то, чего он заслуживает.

До дома Лиды Московской я добрался очень быстро. Только приблизился к остановке, как автобус, словно по заказу, вынырнул из-за угла.

Московская жила в небольшом двухэтажном доме из розового камня, стоявшем в глубине небольшого садика. На входной двери было всего два звонка. Я нашел нужную фамилию и нажал на кнопку.

- Вы к кому? - отозвался мелодичный голос.

- Лида Московская здесь живет?

- Заходите, - велела хозяйка.