Чтение 13–й страницы книги ~Чемодан с видом на Карибы~

- Верно, не бездомный! - возмущенно подхватила собеседница. - Из соседнего двора. Но хозяева как увидели, что у него с лапой, так и ушли, зачем, говорят, с уродом возиться...

- Усыпить его, и дело с концом! - выкрикнула за спиной у Веры суетливая старуха. - Мало ли, какую он заразу разносит!

Вера посмотрела на активную бабку таким взглядом, что та испуганно отскочила.

- Не трогайте собаку! - выкрикнула девушка. - Я сейчас вернусь!

- Ишь, раскомандовалась! - бросила ей вслед бабка. - Да кто ты такая, чтобы тут распоряжаться! Вот Серафима Сергеевна сейчас вызовет санитарную машину, и усыпят этого урода...

Вера ее не слушала. Она бегом влетела в подъезд, поднялась в свою квартиру, бросила на пол под вешалку пакет с кейсом, накинула старую куртку и помчалась обратно. Но вернулась с лестничной площадки, вытащила из секретера все деньги, что были у нее в наличии, и сунула в кошелек.

"Только бы они ничего с ним не сделали за это время!" - билась тревожная мысль у нее в голове.

К счастью, на детской площадке все было по-прежнему. Озабоченные пенсионеры не решались сделать какой-нибудь решительный шаг и только топтались вокруг домика, подбадривая друг друга. Работающий народ еще не вернулся, пенсионеров останавливал такой факт, что за вызов санитарной машины и за усыпление собаки с них могут взять деньги. Платить из своего кармана никому не хотелось.

Вера подошла к домику, опустилась на колени и заползла внутрь. Пес, увидев ее, тихо заскулил.

- Ну, потерпи немножко! - проговорила Вера и взялась за ошейник.

Глаза испуганно сверкнули, пасть приоткрылась, показав крупные желтоватые клыки, раздалось угрожающее рычание.

- Вот порвет он ее, будет знать, как лезть не в свое дело! - послушался снаружи голос противной старухи.

- Не бойся, дурачок, - Вера ласково почесала пса за ушами, - я же хочу тебе помочь!

Кажется, он понял ее, во всяком случае, захлопнул пасть и перестал рычать. Вера приподняла пса и с трудом вытащила его из домика. Он был тяжелый, да к тому же очень неудобно обвис на руках у Веры. Кроме того, от него неприятно пахло - грязной шерстью, болезнью и страданием. Вера понесла его через двор, сопровождаемая неприязненными взглядами соседей.

Бабки расступились, а краснорожий мужик вообще исчез из поля зрения, да Вера и не собиралась просить его помочь донести собаку, еще чего не хватало!

- Больше всех ей надо, - бормотала противная бабка. - Усыпить его, и все! Только заразу разносит!

Вера ничего ей не ответила. Она шла как сквозь строй. Свой взгляд на поведение Веры высказала и тетка с прической депутата горсовета, и толстая старуха с бородавкой на носу.

Когда же краснорожий мужик, возникший в конце пути, высказался в том смысле, что собак вообще нужно всех усыпить, все равно они, мол, ничего не делают, только даром мясо жрут. Вера не выдержала.

- Тебя самого усыпить нужно! - закричала она. - Все равно ничего не делаешь, пьешь только!

Она тут же испугалась - что это такое, никогда она не скандалила на улице. Она вообще никогда не ругалась в магазине или в общественном транспорте, всегда старалась лишний раз промолчать. Мужик, как ни странно, не стал привязываться и отступил.

Вера вышла на улицу и попыталась остановить какую-нибудь машину. Однако все водители, увидев здоровенного косматого пса у нее на руках, не притормаживали, а наоборот, увеличивали скорость и со свистом проносились мимо.

Проводив взглядом шестую или седьмую машину, Вера тяжело вздохнула и решила, что придется добираться до ветеринарной клиники на перекладных. Однако именно в этот момент заскрипели тормоза, и рядом с ней остановился замызганный, насквозь проржавевший пикапчик.

- Садись, что ли, - выглянув из машины, проговорил водитель.

Он был под стать своему неказистому транспортному средству - заросший седоватой щетиной, с каким-то кривым и помятым лицом, с перепачканными машинным маслом большими руками.

- Что, не останавливается никто? - сочувственно спросил он, помогая уложить раненого пса на груду ветоши в грузовом отсеке своего пикапа. Ну как же, боятся, что ты им чистенький салон запачкаешь... Что с дружком-то случилось?

- Бультерьер порвал, - нехотя объяснила Вера.

- Чего ж не уследила, хозяйка? - водитель неодобрительно покосился на нее.

- Да не хозяйка я... Вера уселась рядом с водительским сиденьем, - хозяева его бросили...

- А... - водитель кивнул, как будто все понял, и включил зажигание.

Вера почувствовала благодарность к этому нелепому человеку за то, что он не стал приставать к ней с вопросами и советами. Ну, конечно, и за то, что он остановился, чтобы подвезти ее с раненым псом.

- У меня самого дома такой барбос, - проговорил водитель, останавливаясь перед ветеринарной лечебницей.

Денег он с Веры не взял.

В ветлечебнице приняли ее не слишком любезно. Полная тетка в несвежем халате только глянула на собаку и тут же заорала на Веру:

- А чего же вы раньше думали? Двое суток прошло, уже небось заражение началось!

Сами время тянут, а потом от нас чего-то требуют!

Вера ни от кого ничего не требовала, она молча вытащила из кошелька все деньги и бросила на стол, потом вышла и устроилась в коридоре на жестком диванчике. Силы оставили ее, из глаз не переставая лились слезы. Было жалко собаку, и еще больше - себя, такую несуразную и невезучую. Никто ее не любит, ничего у нее не получается - ни в работе, ни в личной жизни. Вот и сейчас, она поддалась первому порыву, хотела спасти несчастную собаку, и как видно уже поздно. Сейчас злая тетка выйдет и скажет, что все кончено, собаку усыпили. Однако долго никто не выходил, потом в кабинет прошел высокий человек в белом халате - хирург. Потом выкатили каталку, где лежал пес, уже под наркозом, и повезли в операционную.

- Ни за что не отвечаем! - крикнула тетка. - Может он на столе помрет, случай очень запущенный, кость загноилась!

Хирург прошел молча, не взглянув на Веру, которая в углу икала от слез.

Через полтора часа он вышел в коридор и поманил Веру пальцем.

- Если бы породистый был, то давно бы уж помер, - сказал он, - а поскольку он у тебя чистокровный дворянин, то может и выкарабкается. Но хромать будет твой Ромка, потому что кусок кости я удалил, загноение сильное там было.

- Какой Ромка? - удивилась Вера.

Он протянул Вере разрезанный ошейник, на котором было выгравировано имя "Ромул" и номер телефона. Вера пробормотала несколько слов насчет бесчеловечных Ромкиных хозяев, доктор выслушал спокойно, он и не такое видал.

- Вот тут записано, какое лекарство купить.

Уколы есть кому делать?

- Я сама могу, - кивнула Вера, - я бабушке делала...

- Ну и ладно, - кивнул хирург, - так что собаке уж как-нибудь сумеешь. Значит, купишь шприцы, лекарство - и вперед. Сейчас он под наркозом, ночью проснется - может тошнить.

- Спасибо вам огромное! - Вера улыбнулась сквозь слезы.

- Будьте здоровы!

Пес во сне был такой тяжелый, что Вера и не пыталась его поднять. Их довезли до самого дома двое молодых парней на микроавтобусе ветеринарной службы, им было по дороге. Они погрузили Веру в лифт и уехали. Пес начал проявлять признаки недовольства, он рыкнул тихонько и открыл глаза. Но смотрел бессмысленно, видно не пришел еще в себя. Вера позвонила, потому что нечего было и думать открыть дверь своими ключами с тяжеленным барбосом на руках. Никто не открыл. С одной стороны это было хорошо, потому что интуиция подсказывала Вере, что Олег будет не в восторге от ее идеи принести в дом собаку. Да еще такую большую, такую больную и плохо пахнущую.

С другой стороны не может же она стоять вечно перед собственной дверью, у нее просто не хватит сил. Вера прислонилась к стене и вздохнула. В это время отворилась дверь квартиры напротив и выглянула Розалия Яковлевна.

В свое время она приятельствовала с Вериной бабушкой, а после ее смерти пыталась опекать Веру. Но у нее не слишком-то хорошо это получалось, Вера мягко, но настойчиво дала понять, что хочет жить своим умом. Розалия была неплохая старушенция, но много времени проводила во дворе, где со своими приятельницами долго и со вкусом обсуждала всех жильцов. И хоть Вера была уверена, что Розалия ничего плохого про нее не скажет, все равно не хотелось, чтобы кто-то за глаза обсуждал ее внешний вид и семейную жизнь.

- Ну и ну! - высказалась Розалия Яковлевна и, не тратя времени на расспросы, чему Вера очень удивилась, помогла ей открыть дверь.

Вера наскоро устроила подстилку из старого одеяла в бабушкиной комнате и положила туда собаку. Пес поднял голову и недоуменно огляделся.

- Привыкай, теперь тут будешь жить, - сказала Вера.

Ошейник с номером телефона она выбросила еще в ветеринарной клинике.

Пес временно затих. Вера решила сбегать в аптеку, но вспомнила, что у нее нет денег. Буквально ни рубля - так, мелочь какая-то в кошельке осталась. Можно конечно перехватить у Розалии Яковлевны, но, во-первых, с чего отдавать, если зарплату в музее выдадут через две недели, да и то это не зарплата, а слезы. И во-вторых, Розалия обязательно спросит, с чего это Вера занимает деньги - муж совсем не дает на хозяйство или его выгнали с работы? Вере не хотелось ни с кем говорить о муже, поэтому она вытащила из ящика бабушкиного комода золотое колечко с зеленым камушком, брошку-камею, и четыре серебряных ложки. Все ценное, что у нее осталось от бабушки. Подумав немного, Вера добавила в кучку свое обручальное кольцо. Оно снялось легко, хотя до этого Вера никогда его не снимала. Вера только усмехнулась.

Она долго провозилась в ломбарде, потом в ближайшей аптеке не было нужного лекарства и пришлось бежать на проспект в дальнюю. Потом Вера зашла еще в продуктовый магазин и купила там полкило докторской колбасы, пачку масла и батон. Врач сказал, что у больной собаки в ближайшие два дня аппетита не будет, но завтра она купит мяса и сварит Ромке суп.

Дома Вера застала стоящего в прихожей мужа, который недоуменно, как в афишу коза, пялился на вишневый кейс, вытащенный им из пакета.

- Что это? - спросил он Веру, забыв поздороваться.

- Положи на место, - ответила Вера в его манере, также забыв сказать мужу "добрый вечер".

Она схватила чемоданчик и попыталась выдернуть его у Олега. Не тут-то было. Он держал крепко.

- Шикарный какой портфельчик! - медленно сказал он, рассматривая кодовый замок. - Что в нем?

- Не твое дело! - Вера рванула кейс к себе. Он вообще не мой, просто случайно унесла...

- Ну-ну, - хмыкнул Олег и спросил другим тоном:

- Пожрать опять нечего?

- Обойдешься! - буркнула Вера. - Привыкай жить самостоятельно.

- Ах, вот как? Стало быть, по-хорошему ты не хочешь? - заорал он.

Вера мимоходом удивилась: что он считает за хорошее? То, что он вчера приперся домой как ни в чем ни бывало с жирным кремовым тортом и отвратительными розовыми розами? То, что сегодня он милостиво съел бы приготовленный ею ужин и позволил себя ублажать? А впрочем, что это она все про торт, да про ужин! Какая теперь разница, о чем думает муж? Бывший муж, уточнила Вера. Теперь она точно знает, что бывший. Она так решила.

Олег разъяренно устремился в комнату, которая до недавнего времени была их общей, причем, проходя мимо Веры, нарочно ее толкнул.

Она отлетела к своей двери, и тут из бабушкиной комнаты послышались характерные звуки.

Вера вбежала в комнату. Так и есть: Ромка очнулся от наркоза, и теперь его тошнило прямо на пол.

- Что это? - изумленно завопил Олег. - Откуда ты взяла это чучело?

- Это собака, он болен, ему операцию сделали только что... - скороговоркой крикнула Вера и помчалась в ванную за тряпкой.

- Выброси немедленно из дома эту гадость! крикнул муж, - зачем ты его притащила!

Он сделал попытку приподнять собаку вместе с подстилкой.

- Черт, воняет как от него! Ой!

Оказалось, что Ромка из последних сил укусил Олега за палец. Особого вреда он по причине своей слабости ему не причинил, но Олег ужасно разозлился и собрался уже пнуть Ромку как следует, но ворвавшаяся в комнату Вера принялась хлестать его половой тряпкой.

- Ты, мерзавец, только попробуй его тронуть! визжала она. - Я тебя убью!

Бить беспомощную собаку! Вера не помнила себя от ярости. Муж отступил под ее напором в прихожую.

- Совсем сдурела! - орал он. - Знал я, что ты с приветом, на всю голову больная, но не думал, что до такой степени! Заразную скотину в дом ; притащила! Да он же весь в парше!

- Ты сам скотина, ты сам в парше! - отвечала Вера. - Не смей к нему приближаться! Если тронешь его, убью! Моя квартира - кого хочу, того и привожу!

- Да? - осведомился Олег, и глаза его блеснули. - А если я кого-нибудь приведу, тебе это понравится?

- Посмотрим! - Вера взмахнула тряпкой.

- Дура! - муж поскорее открыл дверь и выкатился на лестничную площадку.

Там стояла Розалия Яковлевна и внимательно прислушивалась к скандалу соседей.

Она ничуть не смутилась, что ее застали за таким занятием, Олег же, увидев соседку, совсем озверел. Розалия отчего-то сразу же его невзлюбила и при встрече негодующе поджимала губы, Олег же звал ее старой перечницей, вяленой креветкой или еще похуже, Вера однажды всерьез на него рассердилась за такие слова.

- Ругаетесь? - осведомилась Розалия у Веры, похоже, она не слишком удивилась, завидев ее с тряпкой в руках.

- А тебе какое дело, ведьма старая! - рявкнул Олег и пробежал мимо.

- Милицию вызывать? - спросила Розалия.

- Еще чего! - фыркнула Вера. - Обойдемся!

- Как тебе семейная жизнь? - снова спросила соседка.

- Сами видите, - вздохнула Вера.

- Говорила ведь я тебе... - начала Розалия, но Вера поскорее отвернулась.

Ничего она не говорила, когда Вера познакомилась с Олегом и скоропалительно вышла за него замуж, Розалия четыре месяца гостила у племянника в Германии.

Вера отправилась к себе, убрала за Ромкой, поменяла подстилку. Пес попил водички и утомленно опустил голову Вере на руки. Вера почесала его за ушами и вздохнула - от Ромки действительно ужасно пахло. Когда еще можно будет его выкупать...

Она отрезала кусок розовой докторской колбасы и предложила собаке. Ромка понюхал колбасу, не поднимая головы, потом поглядел виновато и отвернулся. Вера очень его понимала, у нее самой колбаса не вызывала никаких эмоций, хоть и ела она в последний раз сегодня днем, да и то не обедала толком, а пила кофе с Надеждой Николаевной.

Боже мой! Вера вскочила так резко, что Ромка дернулся и застонал.

- Прости, дорогой, я не хотела! - скороговоркой сказала Вера и устремилась на поиски своей сумки.

Как она могла забыть? Ведь она же унесла чемодан, а в нем наверняка что-то ценное. Они назначили встречу с Куликом на вокзале, а тут случилась история с минированием, и Вере пришлось уйти. Что подумает про нее Надежда Николаевна? Что Вера украла чужой чемодан! Ой, как неудобно... Она наверное ждала Вериного звонка. Хорошо, что она на всякий случай сунула Вере бумажку с номером своего телефона.

Вера отыскала в прихожей свою сумочку и стала рыться в ней в поисках клочка бумаги. Под руку попадалась всякая дрянь: заколка для волос, рекламная листовка, что ей всучили возле метро, пилочка для ногтей, пудреница... Вот наконец какой-то листочек.

Вера развернула бумажку, но это оказалось совсем не то. Какие-то буквы, цифры.., но на номер телефона не похоже. Вера наморщила лоб, разбирая написанное. Почерк явно не ее, что же это? На квадратном листочке было торопливо нацарапано:

СПб ФБ.

28.03. 12.00 Андрей 387.

Вера пожала плечами и машинально перевернула листочек. Он был пуст, только наверху отпечатано типографским шрифтом "Е. К. Свиридова", и номер телефона.

Веру как будто током ударило. Она поняла.

Этот самый листочек она совершенно случайно унесла из квартиры Кати, когда, растяпа такая, уронила сумочку и собирала потом вещи по всей прихожей. Листочек тоже валялся на полу, она и прихватила его, когда сгребла все свои пожитки, не глядя. Еще бы ей разбираться, когда Катя лежала тут же на полу и смотрела на нее мертвыми глазами. Листочек был из Катиного блокнота, тот самый, куда Катерина записала сведения, которые ей сообщили по телефону. Она еще забегала тогда к Вере, искала ручку, чтобы записать.

А потом бросила листочек на столик возле телефона, и он наверное упал, когда Катя боролась с убийцей. Кошмар какой!

Повинуясь неосознанному импульсу. Вера набрала телефонный номер, указанный возле фамилии Кати. Что номер не домашний, это точно, поскольку на улице Фиолетова номера не такие. Ответил Вере механический голос:

- Вы позвонили в брокерскую контору Игоря Шерстенникова. С вами говорит автоответчик.

Оставьте свое сообщение после длинного сигнала или пришлите по факсу.

"Вот как, - подумала Вера, бросая трубку, стало быть Катя работала в брокерской конторе.

А что, вполне может быть, вид у нее был весьма деловой..."

Наконец в сумочке нашлась и бумажка с телефоном Надежды Николаевны.

Вера протянула руку к телефону, и тут неожиданно открылась дверь, и на пороге появился муж. Вера покосилась на него, и брови ее удивленно поползли вверх. Судя по расстегнутой, какой-то расхристанной одежде, красной физиономии и потным, прилипшим ко лбу волосам Олег был пьян. Сам по себе этот факт Веру не слишком удивил, она уже видела мужа пьяным, и не раз. Его привозили с корпоративных вечеринок на такси, потому что вести свою машину в таком состоянии было Олегу никак невозможно. Обычно Олег в таких случаях не буянил, а давал себя раздеть и уложить в постель, а наутро ему было очень плохо, он пил апельсиновый сок с аспирином и жаловался Вере на судьбу.

Сейчас Вера удивилась не тому, что муж пьян, а тому, что он успел прилично набраться за такое короткое время. Действительно, отсутствовал-то он всего минут сорок.

Олег стоял на пороге, раскачиваясь с носка на пятку, и вызывающе глядел на Веру.

- Хорош! - не выдержала она.

- Да! - заявил он. - Вот и выпил! Имею между прочим полное право! И знаешь где лил? Тут за углом, "Колокольчик" называется!

Вера покачала головой - кафе "Колокольчик" было самой дешевой забегаловкой с пластиковыми столами и алюминиевыми вилками и ложками, чудом оставшейся от советских времен.

Вера естественно никогда там не была, но через окна без занавесок можно было разглядеть даже неубранные плакаты: "Хлеб - наше достояние!" и "Поел - убери посуду!"

- Стыдно тебе? - обрадовался Олег. - Вот нарочно туда пошел, чтобы все соседи видели, что у меня жена - лентяйка и неумеха, даже поесть приготовить не может!

Он зашел в квартиру, оглянувшись перед этим и сделав непристойный жест в сторону соседкиной двери. Пахло от него водкой и луком.

- Пельменями закусывал? - усмехнулась Вера. - Ну-ну...

Она схватила сумку вместе со всеми мелочами и ушла в бабушкину комнату. В квартире было два телефонных аппарата - новый, немецкий, с переносной трубкой, и старый, черного цвета, у бабушки в комнате. Вера сняла трубку, гудок был. Но телефон работал отвратительно, все время в трубке слышался какой-то треск.

Поэтому Вера не услышала, как в прихожей сняли трубку параллельного аппарата. Муж был вовсе не так пьян, как старался казаться. Он прижал трубку к уху и стал подслушивать, хотя для чего это делает, сказать бы не смог. Просто хотелось сделать Вере хоть малюсенькую гадость.

- Куда вы подевались? - тут же напустилась на Веру Надежда. - Как же так можно, я вся извелась уже.

- Ой, простите меня, пожалуйста, - затараторила Вера, - так неудачно все получилось, меня вывели из здания вокзала, пришлось идти домой, в толпе я побоялась с чужой вещью стоять, там такие личности подозрительные шныряли. Или еще, в милицию бы забрали, а там проверили бы чемодан. Мало ли там что могло быть? А я и сказать ничего не могу.

- Где вы находитесь? - вклинилась Надежда в горячий Верин монолог.

Она была очень недовольна, хотя и не могла не признать Верину правоту.

- Как - где? - удивилась Вера. - Дома, конечно, тут еще много всего случилось, я не могла сразу позвонить.

- Что с чемоданом? - встревожилась Надежда.

- Все в порядке, вот он тут стоит, никто его не тронет. Скажите, вам удалось выяснить, что в нем находится? Надеюсь, ничего криминального?

- Да как сказать... - замялась Надежда, ты. Вера только не волнуйся, но кажется там деньги...

- Большие? - ахнула Вера.

- Да черт их знает, Кулик сам не в курсе! - в сердцах сказала Надежда. - Одно скажу: знала бы - ни в жизнь этот чемодан не взяла, пропади он пропадом. У тебя-то он хоть в сохранности?

- Да вот тут на виду.

- Чего они этот чемодан перетаскивали с места на место, понять не могу? - вздохнула Надежда. - Кулик этот какой-то малохольный, толку от него не добиться. Ему сказали, что в чемодане любовные письма его любимой женщины, и он поверил, ну ты можешь себе представить?

- Да уж, - Вера вздохнула.

- Ты уж поосторожнее там, - попросила Надежда, - завтра с раннего утра созвонимся, я к тебе приеду...

- Вот что еще хотела сказать, - заторопилась Вера, - я выяснила, что Катя Свиридова работала в брокерской конторе. Тут у меня случайно бумажка оказалась, а на ней - дата, завтрашнее число, и еще буквы какие-то. А на обороте телефон, я позвонила, а это - брокерская контора.

- Ладно, завтра разберемся! - Надежда повесила трубку.

Вера тоже разъединилась. Она не видела, как Олег на кухне задумчиво почесал затылок, глядя на свою трубку.

* * *

Эта ночь прошла ужасно. Вера постоянно просыпалась - то от тяжелого, хриплого дыхания раненой собаки, то оттого, что ей казалось, будто кто-то ломится в комнату. Когда она забывалась коротким, тяжелым сном, было еще хуже - ей снились бесконечные темные коридоры и раздающиеся за спиной тяжелые шаги невидимого преследователя. Она пыталась обернуться, чтобы увидеть его лицо, но какая-то сила сковывала все тело, и в конце концов она просыпалась в холодном поту...

Наконец, наступило утро. Вера чувствовала себя разбитой, невыспавшейся, ей хотелось принять горячий душ, но первым делом она осмотрела собаку. Дворняга явно чувствовала себя лучше, она приподняла голову и посмотрела на Веру преданными благодарными глазами, при этом громко сглотнув.

- Да ты наверное есть хочешь, - догадалась Вера.

Догадаться, что пес хочет есть, было, разумеется, не трудно: третий день у него во рту не было ни крошки, просто до сих пор он так плохо себя чувствовал, что не мог даже думать о еде, а сейчас он понемногу начал оживать и почувствовал, что зверски голоден.

- Сейчас, Ромочка! - засуетилась Вера. Подожди, сейчас я чего-нибудь тебе принесу!