Чтение 13–й страницы книги ~Список донжуанов~

- Она завидует нашей крепкой мужской дружбе, - прокомментировал ее слова с иезуитской улыбкой морячок, а мы поспешили откланяться.

Олег что-то пытался сказать нам вдогонку, но я уже не слушала его, потому что мое внимание мгновенно переключилось на Георгия, который в настоящий момент прогуливался по больничному коридору. Я машинально поправила волосы, тут он повернулся и заметил нас.

- Узнали что-нибудь интересное? - спросил он, даже не поздоровавшись.

- О чем?

- Обо мне, естественно. Ведь вы за этим сегодня приезжали?

- Только мне и забот, что вами интересоваться, - презрительно отозвалась я.

- Хотите, я разберусь с вашими заботами? - улыбнулся он.

- Спасибо, как-нибудь сама.

- Ну-ну...

- До свидания, - буркнула я и, кажется, покраснела.

- Скоро увидимся, - пообещал он.

- Чего пристал, зараза? - возмущалась по дороге Марья зловещим шепотом и постоянно оглядывалась.

* * *

Мы отправились домой; уже в машине у меня зазвонил мобильный. Прежде чем ответить, я взглянула на экран, номер незнакомый. Я подумала и отозвалась. Мужской голос звучал хрипло, точно человек был простужен.

- Надо встретиться, - незамысловато сообщил он. - Подъезжайте в кафе "Садко" на Никитской, вас будут ждать у входа.

- Э-э... - начала я, теряясь в догадках, а мужчина добавил:

- Через полчаса.

- Чего это? - заволновалась Марья. - Кто это ждет и зачем?

- Он не представился, - ответила я с недоумением.

- Никак нельзя тебе ехать, дураку ясно, укокошат. Что же делается-то, господи? - взмолилась она и приготовилась реветь.

- Не вижу повода для паники, - пожала я плечами, стараясь быть спокойной. - Человек приглашает встретиться в кафе... Вот что, давай поторопимся, не то опоздаем, мне еще надо тебя домой завезти,

Ехать домой Марья наотрез отказалась. Никакие уговоры на нее не действовали, сошлись на том, что она подождет меня в машине. В кафе я все-таки опоздала, вошла и нервно огляделась. Тут же рядом возник молодой человек.

- Вы Симона? - спросил он скрипуче. Я кивнула, сцепив зубы, потому что с перепугу они клацали так, что за версту, наверно, слышно. - Сюда, пожалуйста.

Голос его хоть и звучал зловеще, но вел себя парень исключительно вежливо, так что ударяться в панику все же не стоило. Он шел впереди, время от времени поглядывая на меня через плечо, словно проверяя, иду ли я следом. Таким образом мы достигли двери рядом со стойкой бара, парень распахнул ее и кивнул мне. Я вошла, а он закрыл за мной дверь.

Здесь был еще один зал, поменьше, в настоящее время совершенно пустой, не считая мебели: четырех столов с накрахмаленными скатертями и допотопного патефона на комоде возле окна. Я в недоумении огляделась, и тут дверь напротив, замаскированная под стеновую панель, открылась и в зале появился мужчина лет шестидесяти в шелковой рубашке навыпуск и светлых брюках. Его довольно длинные волосы украшала благородная седина, но более ничего благородного в его облике я не обнаружила: лицо плоское, глаза хитрые, а общее выражение физиономии довольно пакостное.

- Ну, здравствуй, - сказал он с едва уловимой насмешкой и улыбнулся, пододвинул мне стул, сел сам и не торопясь раскурил сигару.

Я смотрела на него в изумлении, знать не зная, что следует ждать от жизни. В голову закралась мысль: а не очередной ли это мой родитель? Я робко кашлянула, привлекая к себе внимание. Он наконец раскурил сигару и теперь смотрел на меня.

- Объяснять, кто я, тебе не надо? - спросил он опять же с насмешкой.

"Точно, папаша", - мысленно скривилась я, но на всякий случай посоветовала себе обнаружить в душе родственные чувства, потому что уже поняла: дядька из тех, с кем следует держать ухо востро.

- Я... затрудняюсь... - начала я с легким заиканием. Он вынул из кармана рубашки фотографию и перебросил ее мне. На фото Сергей обнимал блондинку с бюстом пятого размера, и это окончательно сбило меня с толку, - не бюст, конечно, а то, кем может быть дядька, а главное, что ему от меня надо?

Видимо, на лице моем отразилось недоумение, дядька нахмурился и спросил:

- Узнаешь?

- Да, - не стала я лукавить, - это мой муж.

- А женщина?

- Женщина его любовница.

- Значит, ты уже поняла, кто я?

"У него старческий маразм", - решила я с сочувствием. Огорчать его мне не хотелось, но пришлось, и я покачала головой. Дядька нахмурился, сверля меня взглядом.

- Эту фотографию ты мне прислала? - наконец спросил он.

- Извините, - промямлила я, - но вы ошибаетесь. Ничего я вам не посылала. Если честно, я с трудом представляю, кто вы.

Он опять уставился на меня, потом вдруг погрозил пальцем и захихикал. Выглядело это совершенно по-дурацки, и я забеспокоилась. Тут дядька перестал хихикать и заговорил:

- А ведь я поверил. Молодец. Ты, конечно, права. Осторожность прежде всего. Молодец, - повторил он. - Значит, ты меня не знаешь? Что ж, давай знакомиться. Зовут меня Семен Иванович, фамилия Бойко. А ты, значит, Серегина жена? Красавица. И глазки умненькие. Не то что у дуры моей, вылупит глазищи коровьи... - Он досадливо сплюнул. - Ну, а теперь давай о деле поговорим.

Какие у нас с ним могут быть дела, я даже затруднялась представить, но покорно кивнула, опасаясь разозлить его. Чем больше я наблюдала за дядечкой, тем опаснее он мне казался. Я даже ежиться начала, точно от холода.

- Я знаю, что ты с Серегой разводишься. Нехорошо это, не по-божески, но я тебя понимаю. Кобель, чего с него возьмешь. И женскую твою обиду тоже могу понять, от такой-то красоты - и по бабам... Или у тебя другой интерес? - заговорщицки подмигнул он, ко мне перегибаясь и переходя на шепот. - И это тоже понятно. Деньги у кого лишние? Такой красавице денежки нужны, тряпки там, побрякушки, машину хорошую, чтоб красоты не портила. Угадал? А он тебе ни копейки не дал. Ведь так?

- Если вы... - начала я, пребывая в легком шоке, он махнул рукой.

- Да все ясно, дело-то житейское. Тебе сейчас вдовство очень на руку, верно? Но и ты пойми, вот это... - тут он постучал желтым ногтем по фотографии, - никто видеть не должен. Никто. Дело чести, знаешь ли. Теперь поняла?

- Поняла, - поспешно кивнула я.

- Вот и отлично. Что делать с Серегой, мы подумаем, а фотографии верни. Все, что есть. И пленки.

- Я с удовольствием, только, видите ли...

Дядька нахмурился и вновь погрозил пальцем.

- Не вздумай шутить со мной. Даю тебе два дня. И не советую что-нибудь оставить на память. Толик! - крикнул он. В зале тут же появился молодой человек, что встречал меня у дверей, и дядька кивнул ему: - Проводи.

На негнущихся ногах я покинула заведение, плюхнулась в машину и зло чертыхнулась. Марья заглядывала в глаза, очень раздражая меня своим поведением.

- Кто звонил-то? - жалобно спросила она. Пришлось рассказать, после этого мы дружно задумались, потому что Марья тоже ничего не поняла. - Ему нужны пленки и фотографии? - переспросила она.

- Да.

- Но у нас их нет. Почему ты не сказала...

- Не было у меня такой возможности... Хотела бы я на тебя посмотреть... Поехали домой.

* * *

Дома я слонялась по комнатам и размышляла, как вернуть дядьке пленки и фотографии. То, что вернуть их просто необходимо, было совершенно ясно. Хоть я о нем ничегошеньки не знала, одно несомненно: с таким в самом деле не стоит шутки шутить. Только как я верну фотографии, если их у меня нет? Они сейчас у того типа, что Олега по голове стукнул. Предположительно, этим типом является мой муж. Тут я некстати вспомнила, что сроку мне дали два дня, и заволновалась по-настоящему. Представлять, что произойдет через два дня, даже не хотелось. Выход один: обратиться к Сергею. От эдакой мысли я поморщилась, но ничего толковее не придумала и позвонила ему.

Услышав мой голос, он неожиданно обрадовался, а я насторожилась.

- Нам надо поговорить, - сказала я как можно официальнее.

Он согласился, и я назначила ему встречу в ближайшем кафе. Марья собралась со мной, но я этому категорически воспротивилась. Ясно, что ее присутствие внесет в беседу ненужное оживление. Машину тоже брать не стала, раз кафе совсем рядом. Перешла дорогу и первым делом обратила внимание на "Чероки" - он замер на светофоре, а я поторопилась оказаться на тротуаре

- Так никакого здоровья не хватит, - неизвестно кому пожаловалась я.

Сергей опоздал: может, потому он выглядел слегка виноватым.

- Извини, срочное дело... - Тут он неожиданно покраснел и стал пространно объяснять, что к нему приехала группа лиц из Воронежа, с которыми он намерен сотрудничать.

Сейчас мне это было совершенно неинтересно, но я выслушала, покивала и наконец смогла перейти к делу.

- Я по поводу альбома, что подарила тебе.

Сергей потупил взгляд и торопливо перебил меня:

- С этим покончено. Клянусь.

- Да не в том дело, - досадливо нахмурилась я. - Ты забрал у Олега фотографии и пленки, а теперь...

- У какого Олега? - вновь перебил он. - Какие пленки?

- Ты ведь знаешь, что мой адвокат в больнице? - подозревая, что Сергей надумал морочить мне голову, спросила я.

- Нет, откуда?

- Так вот, - начала я злиться. - Олег получил от меня пленки с фотографиями, чтобы они послужили в суде доказательством твоих измен.

- Симона, уверяю тебя...

- Ему пробили голову и забрали фотографии.

- Кто? - очень толково поинтересовался муж.

- Ты, разумеется.

- Я? Ты что, окончательно спятила? Что ты опять задумала? Хочешь меня в тюрьму упечь?

- Подожди, - взмолилась я, видя, как наливается кровью его физиономия. - Речь даже не об этом. Просто мне очень нужны эти фотографии, а главное - пленки... И я прошу тебя...

- Ага. Ясно. Менты, когда ты им об этом ограблении настучала, наверняка послали тебя куда подальше, потому что понимают - это глупые россказни, а доказательств никаких. Так ты явилась ко мне, чтобы я сам на себя наговаривать начал? Умно, ничего не скажешь. Знаешь, дорогая, я все больше и больше удивляюсь тебе.

- Да послушай ты, сегодня мне позвонил какой-то дядька, то есть не какой-то, а Бойко Семен Иванович.

- Хохол? - нахмурился Сергей. - Зачем он тебе звонил? Каким образом ты вообще...

- Ты дашь мне сказать? Ему нужны эти фотографии и пленки. Не все, а там, где ты с блондинкой с большим бюстом...

- Дрянь... - медленно произнес муж, глядя на меня во все глаза. - Какая же ты дрянь... Да как тебе в голову пришло... И откуда ты вообще узнала... Смерти моей хочешь? - вдруг заорал он и так грохнул кулаком по столу, что я подпрыгнула. - Ну, это последняя твоя выходка. Теперь я все понял. Не развод тебе нужен, а мои деньги...

Все, кто находился в кафе, с интересом наблюдали эту сцену. Я схватила Сергея за руку, но он вырвал ее, точно его кусала змея, и покинул кафе, на прощание одарив меня таким взглядом, что в его искренности я не сомневалась. Но этого ему показалось мало, и он погрозил мне кулаком.

- Белая горячка, - пролепетала я.

Я тоже поспешила уйти из кафе, но домой не торопилась, шла по улице, пытаясь успокоиться. Дома Марья пристанет, а тут хоть можно подумать, не отвлекаясь на дурацкие вопросы. Что же это получается: Сергей к ограблению Олега не причастен? Вряд ли он притворялся, хотя, может, хитрит по обыкновению и не хочет сознаться. А если все-таки не хитрит? Тогда кто ограбил Олега? Скорее всего тот же, кто и эту чертову фотографию старичку послал. Может, для того и грабил, чтобы послать? Но тогда получается, что фотографии он видел раньше. А кто их видел? Я, муж и Олег. Олег в больнице с черепно-мозговой травмой. А что, если Олег травму нарочно придумал, еще и жуликов нам подсунул, морячка с Георгием. Но зачем он фотографии Бойко послал? Какая цель? Тут я хорошенько вспомнила, что говорил мне старец, и буквально похолодела. Дядька тоже считал меня хитрой и... черт, по-моему, он намекал, что я хочу избавиться от мужа, а Сергей сказал "смерти моей хочешь" и испугался он по-настоящему.

Я перепугалась еще больше, хотя и до этого была напугана хуже некуда. Хныча от бессилия, я набрала номер мужа.

- Сережа, - попросила я жалобно, - постарайся выслушать меня спокойно.

В ответ он мне такое сказал, что стало ясно: ни о каком спокойствии и речи нет.

- Пожалуйста, будь осторожен, - заревела я, а он сказал:

- Лицемерка. - И отключился.

* * *

На следующий день, который я встретила в печали и даже в отчаянии, я позвонила Гридину, с намерением попытаться кое-что прояснить.

Мы встретились в парке, точнее будет сказать, я перехватила Андрея возле офиса, куда он подъехал к десяти часам, и мы немного прогулялись.

- Извини, что отрываю от дел, - заунывно начала я.

- О чем ты говоришь, я так счастлив видеть тебя.

Он меня поцеловал, чему я не стала противиться: прежде всего, поцелуй был вполне дружеским, к тому же явилась я, чтобы получить некие сведения, и хотела расположить его в свою пользу.

Мы немного помолчали, я разглядывала носки своих туфель, прикидывая, как начать разговор.

- Андрей, ты хорошо знаешь моего мужа?

Он повернулся, удивленно взглянул на меня и пожал плечами.

- Да. Мы знакомы лет семь, близкими друзьями никогда не были, то есть не ходили друг к другу в гости, как тебе известно, не крестили детей, впрочем, их у нас и нет, но виделись регулярно. В основном в клубе. Играли в шахматы раз в неделю.

- А о его делах тебе что-нибудь известно?

- Видишь ли, дела в нашем кругу обсуждать не принято. Разумеется, если они не являются общими делами.

- Тебе случайно не знаком Бойко Семен Иванович?

Андрей замер и уставился на меня с видом полнейшего недоумения.

- Почему ты спрашиваешь?

- Так знаком или нет?

- Разумеется. То есть мы встречались однажды, он решил воспользоваться услугами нашей фирмы. Но человек он известный... в определенных кругах. Ты-то о нем откуда знаешь?

- У моего мужа могли быть с ним какие-то дела?

- Чисто теоретически - возможно. Видишь ли, в каком-то смысле многие люди в нашем городе зависят от этого человека. Ты понимаешь?

- Еще бы. Что я, телик не смотрю?

- А твой муж... как бы это выразиться... в некоторых случаях обходил законы стороной...

- Ясно. А не мог он их так обойти, что Бойко это не понравилось?

- На этот вопрос я тебе не отвечу, просто не знаю. Объясни, почему ты спрашиваешь? Девушке вроде тебя даже знать о существовании этого типа ни к чему...

- Скажи честно, ты моему мужу о фотографиях, которые я передала Олегу, не говорил? - спросила я, обещая ему взглядом вечное блаженство.

Он досадливо поморщился.

- С какой стати? Мы ведь это уже обсуждали.

- И никому не говорил?

- Зачем?

- Вдруг кто-то очень интересовался?

- Симона, ты говоришь загадками, - покачал он головой.

- Боюсь, кому-то в голову пришла идея избавиться от моего мужа.

Гридин опять остановился, мои слова произвели на него впечатление.

- Ты это серьезно?

- Такими вещами не шутят. Ты не знаешь, жена у этого Бойко есть?

- Есть. Грудастая блондинка, глупая, как корова.

- А если бы мой муж, предположим, завел с ней роман...

- О господи... он что, спятил? Наставить рога Хохлу? Самоубийца чертов... извини. Не может быть. Не может быть, что он такой идиот.

- Мой муж идиот, - вздохнула я, - но это еще не все. Самое скверное, этим кто-то решил воспользоваться.

- Не понимаю.

- Чего ж не понять. Кто-то передал изобличающие Сергея фотографии господину Бойко. Предположим, мой муж, соблазнивший его супругу, скончается, но выглядеть это будет так...

- Точно это твоих рук дело, - неожиданно закончил Андрей. - Что ж, это предположение не лишено логики. Чего ты хочешь от меня?

- Вчера я пыталась поговорить с Сергеем. Разумеется, ничего из этого не вышло. Он считает, это я натравила на него Бойко. Поговори с ним. Может, тебя он послушает.

- Допустим, мне удастся убедить его, хоть я в этом и не уверен, но что это изменит, раз фотографии, по твоим собственным словам, Бойко уже получил? Вряд ли он откажется от мести.

- А как же самолюбие? - усмехнулась я. - У такого дяди эта черта должна быть сильно развита. И вдруг кто-то использует его довольно нахально, точно пешку в своей игре. И его, и Сергея, и меня. Я думаю, стоит объединить усилия и поломать чужую игру. Ты как считаешь?

Он довольно долго молчал, потом вдруг улыбнулся и спросил:

- Ты играешь в шахматы?

- Нет.

- А жаль. Любопытно было бы сыграть. С Сергеем я, конечно, поговорю. А ты будь осторожна.

- А с Бойко ты поговорить не можешь? - закинула я удочку. - Он хочет получить пленки, их у меня нет, и у Сергея тоже нет. А дядька этот сердитый.

Теперь Андрей нахмурился.

- Об этом не может быть и речи. Он меня не станет слушать, к тому же...

- Он не придет в восторг, что ты в курсе его семейных проблем, - подсказала я.

- Да не в этом дело, - поморщился Андрей, - но я сделаю, что смогу.