столько хорошего о Красной Поляне, и вопреки проливному дождю увозим о ней
самые солнечные воспоминания, уже любим Поляну и непременно будем в ней еще
раз".
ботаников за экскурсии и даже Клеопатру Васильевну - за лекции; видимо,
легковесность содержания возмещалась ее ораторским талантом. Много теплого в
адрес проводников. Ни единой жалобы - а ведь трудное время, снабжение
скудное, питание несытное - никак не по горным аппетитам...
староста - теплые слова от коллектива. А вторая... Тьфу, низость. Переждав,
когда остальные уйдут, некие двое не удержались и напачкали в книге: тоном
тренированных кляузников намекнули на обмер с мясным довольствием; указали,
что замены обеда на ужин производятся якобы против желания туристов. Тем,
кто хвалил Энгеля в этой книге, "пришивалась" чуть ли не политическая
близорукость. Две подписи были преднамеренно неразборчивы.
дворцу, и на Греческий мостик. Я не только повторяю услышанное от
предшественников, проштудированное из будущего путеводителя. Хочется
высказывать и собственные наблюдения, да и в сообщаемых сведениях кое-что
по-своему перегруппировать. С посещением Сланцев превосходно совмещался не
только визит к дольмену, но и осмотр развалин древней каменной крепости у
устья Ачипсе.
Мельничного ручья "исполнял" уже собственный "номер" - рассказ о могучем его
разливе во время ливня.
сколько раз вы на каждой из них побывали?
одном Ачишхо?
отвечал, что бываю главным образом на Ачишхо. Как унизительно жалко
прозвучал этот уклончиво-лживый ответ. Нет, так нельзя. Зачем ложный
авторитет, зачем важничать, набивать себе цену?
кто-то из рабочих и выслушал мои объяснения. Затем он отвел меня в сторону и
сказал:
Был тут у вас такой худой, высокий - все группы водил - тот много путал. Я
ему говорил, да что толку. А за ним и вы повторяете. Штольню нашу шахтой
называете, а это в горном деле не положено. И ход из нее не вниз, а вверх
идет. Зачем же нам снизу породу поднимать, когда над нами целая гора
хорошего сланца?
плитки с содержанием пирита - серного колчедана. Его кристаллы в виде
золотых кубиков очень привлекали туристов. Только и вопросов, не золото ли
это. Так на руднике и прозвали пирит туристским золотом.
капюшоном - видимо, работник санатория - и бежит под дождем к Энгелю.
Смотрите, как не повезло. Все в облаках, даже верхи ущелья были закрыты.
Только на вас и надежда.
дереву, экскурсанты добрались до веранды туркабинета. Туда же пришел и
Энгель - с намокшими волосами и потеками на сером парусиновом костюме.
Началась лекция.
различить, кажется, ни одной черточки ее настоящей красы? Но именно с этого
он и начинает:
климатический рай, на одну из лучших горноклиматических станций в Советском
Союзе. Но даже в раю было бы слишком сухо, если бы там никогда не случались
дожди. Вам нравится пышность наших лесов? Но потому они и пышны, что вот как
щедро их поливает дождем. Конечно, гостям приходится терпеть да следить, как
приползают с моря через ущелье Ахцу все новые и новые тучи, то непрерывно, а
то отдельными порциями. Приходят и на нас выливаются. Вот мы и ждем, пока
они все не выльются... Вон и сейчас - вы видите? - со стороны ущелья к нам
ползет новая порция влаги - у облака и форма длинная, вытянутая.
белых колбасовидных дирижаблей. Эти облака, казалось, даже сохраняли форму
ущелья, сквозь которое их двигало к нам ветром. Ближе к Поляне "колбасы"
растворялись в сером тумане. Аибга была почти до подножий скрыта сплошной,
временами грохочущей тучей. И тем более привлекательными оказывались слова
Энгеля:
группа из пирамидальных вершин - наша Аибга.
Энгель тем временем уже рассказывал о ее лесах, об альпийских пастбищах, о
сезонных кочевьях пастухов, о многом-многом новом и интересном Я был очень
благодарен мастеру и ничего не стал скрывать от туристов, видевших нашу
беседу. Напротив, попросил извинения и тут же исправил допущенные ошибки.
однодневкой. И тут были люди, не очень склонные к слушанию лекций, а больше,
видимо, мечтавшие о пикничке с коньячком.
помогали прежде всего моя собственная, уже возникшая любовь к Красной Поляне
и желание приобщить людей к этой любви.
серьезностью сказала:
обязательно. У вас есть что и самому им сказать. И потом - не надо с таким
нажимом. Вы их немножко утомляете.
Наверное, она права: нужно рассказывать спокойнее.
сопровождать большую группу на Ачишхо.
как турист, ничего не запоминал, не думал, что придется мне же идти с целой
группой. Что, если собьюсь?
знает тропу. А что касается пояснений - вспоминай, что слышал тогда.
Георгий Владимирович говорил по каждому поводу какие-то золотые слова - и
становилось ясно, какие деревья где растут, а где не растут, какова их
история и польза для хозяйства, сроки цветения и созревания, названия
лекарственных трав... Да разве я все это помню?
хватало, а вернешься - расспросишь работников Лесной станции.
стремлюсь держать группу в подчинении. Не даю себя обгонять. Незаметно
останавливаюсь для передышек. Не удерживаюсь и от похвалы вырастающей на
глазах Аибге. При этом пытаюсь и пояснить причины. Снизу горы выглядят ниже,
сутулее. Взгляд скользит вверх по склону, и размер его скрадывается. А когда
отойдешь подальше, да еще поднимешься, скат становится виден больше, всем
своим фасом. При взгляде с противолежащих высот нам понятнее истинная высота
хребта!
фразу Георгия Владимировича - настолько ярко врезались впечатления первого
похода. После того как были уверенно названы все известные мне вечнозеленые
кустарники - и лавровишня, и падуб, и понтийский рододендрон,- группа уже
так уверилась в моем авторитете, что мне становилось страшно: ведь один
какой-нибудь добавочный вопрос - и неминуемо проявилось бы мое ботаническое
невежество...
черкесской и наталкиваюсь на возражение одного из туристов, историка по
специальности. Он высказывает сомнение, что эта тропа уцелела с черкесских
времен, и говорит, что, наверное, жерди с тех пор должны были бы больше
истлеть. Его предположение слышит Фемистокл и небрежно подтверждает:
мой брат рубил.
Владимировича. Тропе всего семь лет. Может быть, ее все-таки проложили по
старой трассе? Этого Фемистокл не помнит. Да, важно проверять своп сведения
и у местных жителей, старожилов.
туристов к долгому лесному подъему, что неожиданный выход над кручами с
далеким обзором вызывает у них возгласы восторга.
сегодня гораздо раньше, чем в прошлый раз. Да и на других хребтах тоже не
ладно: их на глазах укутывают плотные облачные шапки. У второй субальпийской
поляны попадаем в туман. Фемистокл заявляет:
уверен, что облака устойчивы и не развеются? Возражаю и заявляю, что, если
он хочет, может отправляться. Трону найдем и сами. Говорю такие без робости
Шилова Юлия
Круз Андрей
Лондон Джек
Майер Стефани
Посняков Андрей
Беляев Александр