видел ее только со спины, но ноги у нее были очень красивые. Ноги - однажды
увидев, ни за что не забудешь. Когда долгие годы живешь в ящике и перед
глазами лишь нижняя часть тела прохожих, пресыщаешься видом бесконечного
количества ног.
рассмеялся во весь голос лжечеловек-ящик.
себя, разница огромная.
передавал.
точно понял наконец суть этой разницы. - Вчера я впервые всю ночь провел в
ящике. Это нечто потрясающее. Нет, не зря я стремился стать
человеком-ящиком.
и в то же время ехидный - не нравится он мне. Я окончательно расстроился.
Кажется, о самого начала нужно было подружиться с ним. Он и в самом деле
совсем не собирался вступать со мной в борьбу. Мне бы удалось более спокойно
поговорить с ним, если бы я коснулся тем, близких человеку-ящику, когда он
впервые появляется на улице: способы добывания пищи, места, где можно
достать вполне пригодные к употреблению старые вещи, способы бесплатного
проезда на большие расстояния, места, где обитают бродячие собаки, которых
нужно избегать. И все-таки не очень приятно сознавать, что рядом с тобой
живет еще один человек-ящик. Понятно, что он - не настоящий, но сейчас уже
слишком поздно об этом говорить. Если бы я мог все это предвидеть, мне,
возможно, следовало прийти сюда в своем ящике и потягаться с ним. Я
вызывающе обращаюсь к ней:
поступать как ему заблагорассудится?
взглянула на меня. Губы чуть растянуты, и от этого казалось, что она
улыбается, но глаза совсем не смеялись.
"Приема нет", пациенты, наверно, забеспокоятся.
и этак. Но пока что мне следует удовлетвориться им. Подожду, что скажет
лжечеловек-ящик.
накренился. Шторка на окошке разошлась, и показались глаза. Просто смотрящие
глаза, лишенные всякого выражения. Глаза, гордые тем, что вынудили меня
посмотреть в них. Когда ему удалось научиться этому приему? Образец - я, это
безусловно. Я подавлен. Тот, кто смотрит, - я, тот, на кого смотрят, - тоже
я.
лжечеловека-ящика тонкий, не соответствующий его наружности. - Но я вижу, ты
не веришь.
отсюда.
прочищая горло, и продолжал вкрадчиво: - Например, как бы ты посмотрел на
такое мое предложение. Ты получаешь возможность делать в этом доме все, что
тебе заблагорассудится. Какие бы отношения ты ни установил с ней, я
вмешиваться не буду. Не буду мешать, не скажу ни слова, не буду мозолить вам
глаза. Но только при одном условии. Я получаю возможность наблюдать за вами.
Только наблюдать, и все. Конечно, из ящика. Я имею в виду отношения, в
которых мы, трое, оказались сейчас. Мне достаточно, если разрешат вот так,
из угла, следить за тем, что вы делаете. Когда вы к этому привыкнете, я
превращусь для вас в нечто, напоминающее корзину для бумаг.
исходить от меня, сделал мой двойник. А она, следя за происходящим, быстро
перебирала пальцами, точно самозабвенно играла без нитки в "колыбель для
кошки". Она не спеша переступила с ноги на ногу. Полы свежевыглаженного
белого халата разошлись, и выглянуло колено, которое так и хотелось
погладить. А вдруг под халатом она совершенно нагая? Я испытал чувство,
будто неосмотрительно проглоченный крохотный воздушный шарик начал вдруг
раздуваться во мне. Неужели у меня хватит смелости попросить ее раздеться на
глазах у этого лжечеловека-ящика?
человек-ящик, если не принимать близко к сердцу его судьбу? Дуновение ветра,
пыль, не более. Со мной самим произошел чрезвычайно интересный случай.
Однажды я стал проявлять какой-то снимок, сделанный совершенно случайно, и
вдруг во весь кадр всплыло изображение, увидеть которое я даже не
предполагал. По улице спокойно, без стеснения шел человек, надевший на себя
ящик из гофрированного картона. Я не такой специалист, как ты, поэтому у
меня дешевый детский фотоаппаратик. И все-таки, что же я собирался тогда
сфотографировать? Дело давнее, но я думаю, скорее всего, похороны. Я всегда
стараюсь сфотографировать на память похороны своих пациентов. Я был
потрясен. Как можно было не заметить этого человека-ящика - ведь
фотографировал я с такого близкого расстояния. Но я совершенно не помню его.
Невидимый, но кажущийся видимым призрак - значит, это просто
антисуществование. И с тех пор, да, с тех пор я и начал испытывать интерес к
людям-ящикам. Я стал приглядываться и обнаружил, что по улицам бродят люди
точно такого вида, как на моей фотографии. Я заметил также, что никто не
обращает на них никакого внимания. Значит, не я один просмотрел их.
Человек-ящик заходит, например, в продовольственную лавку. Высовывает из
дырки руку и начинает тащить все подряд. Помидоры, молоко, сухие соевые бобы
- не такая уж ценность, но все же. Но вот что смешно: ни покупатели, ни
продавцы, стоящие тут же, рядом, не только не ругают, но даже не замечают
его. Человек-невидимка, да и только. Ходить, упаковав себя как товар, - это
не просто вести себя подозрительно, но, более того, оскорбительно для людей.
И все-таки существование человека-ящика никому не причиняет вреда - если
есть желание игнорировать его, можно спокойно игнорировать. Ты тоже должен
относиться ко мне с полнейшим безразличием.
слова, и я вслед за ним тоже глубоко вздохнул. Может быть, в самом деле его
условия не так уж плохи. Я-то лучше всех знаю, что существование
человека-ящика никому не причиняет вреда. Место, где находится его клиника,
не особенно удобно, но, поскольку он открыл ее, значит, у него должны быть
сбережения, так что неудобство может, наоборот, обернуться для нас
возможностью быть подальше от людей. В общем, теперь проблема в том, как на
все это посмотрит она. Если только удастся добиться ее согласия, мы, не
исключено, прекрасно заживем втроем. Нет, не втроем, а вдвоем. Рассматривать
его как корзину для бумаг, конечно, не стоит, но, если вообразить, что это
клетка с обезьяной, стоящая в спальне, - все будет в порядке.
лжечеловека-ящика. Пока она переводила взгляд, на лице ее появилась улыбка,
вызвавшая у меня острую ревность. - Зря спрашиваете... Трудно отвечать на
вопрос, когда всю ответственность перекладывают на тебя... Стоит мне
задуматься, и я тут же роняю на ногу ножницы или сажусь со всего размаха на
стакан... в общем, в таких случаях со мной всегда происходят странные
вещи... Сколько сейчас времени?
снедаемый нерешительностью, почувствовал угрызения совести. Она же,
продолжая наступать, отрывисто бросила:
три.
что спрашивала она с каким-то тайным умыслом. Не успел я ответить, как она,
повернувшись ко мне спиной, начала наводить порядок на процедурном столе.
Этим, видимо, она хочет, не говоря ни слова, показать, что вопрос об отмене
приема еще не решен. Пожалуй, это самое честное, что она может сделать. Но и
порядок на процедурном столе она не наводила по-настоящему. Она просто
перекладывала с места на место инструменты, переставляла стеклянные
пробирки. Может быть, это нужно рассматривать как пассивное согласие? Или,
наоборот, расценить как несогласие? Но то, что она специально тянет время,
можно понять как стремление заставить меня на что-то решиться. И я чувствую:
мне действительно нужно принимать решение. Стоит сказать ей одно слово,
попросить ее раздеться, и в то же мгновение произойдет такая сцена... Она
расстегнет перламутровые пуговицы на халате, потом помедлит пару секунд... И
вот она обнаженная. Меньше чем в трех метрах от меня. Расстояние, на которое
движение воздуха в комнате донесет ее запах. Ну что ж... однако сумеет ли
она сыграть эту столь трудную роль так, как мне хотелось бы?
Херберт Фрэнк
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Березин Федор
Куликов Роман