машина. Это пахнет хорошеньким ЧП, - думал Валерий, глядя на
вмонтированные в пульт дежурного электронные часы.
потянулась к телефону, но тут же пришла в голову другая мысль,
украв где-то свои аккумуляторы, сейчас вернутся. Мой звонок
начальнику штаба подставит Кедрю под неприятность, да сам я как
буду выглядеть? Всю ночь знал, что люди в роте незаконно
отсутствуют и никаких мер к розыску не принял, - хорош дежурный! -
Валерий нервно закурил и стал думать.
колесами, с проломанными головами, кровью истекают, а я молчу и
ничего не делаю, а? Что тогда? Или еще хуже, задавили кого,
гражданского какого-нибудь? Под суд ведь пойти могу. Вот Кедря -
хорош гусь! Сидит сейчас дома и телик смотрит - утреннюю почту и
чай со своей толстой жинкой попивает. Хоть бы позвонил.
Побеспокоился, вернулись, мол, мои ребята или нет. И что это я за
него отдуваться должен? Пошел он на фиг сто раз! В конце концов,
воровать он их сам посылал, пускай у него голова и болит.
начальника штаба.
видимости принадлежавшей Федорову-младшему.
мягче, почти что нежно даже.
разговоре повисла пауза, грозящая прерваться отбоем.
передай, что дежурный по батальону звонит, по срочному делу!
нашей армии настоящих военных. Отчаянно смелый, драчун и
матерщинник, это был офицер, который умел совершать поступки не
испытывая страха за свою карьеру. У него не было блата в
вышестоящих штабах, но, тем не менее, он никогда не дрожал за свою
шкуру и, как говорится, умел "брать на себя". Федоров откровенно
qrp`d`k, что у армии нет настоящего дела, то есть войны, и считал,
что безделье губит лучшие офицерские кадры, которые пьют и жиреют,
вместо того, чтобы делать то, что положено настоящим воинам. Он не
любил слабых физически и трусов, считая, что в офицерских училищах
для укрепления боевого духа нужно давно бы уже разрешить дуэли,
если не на рапирах, то хотя бы на кулаках. Федоров ценил в людях
честность и прямоту, и сам был всегда прям и честен, за что в свои
сорок три надолго застрял в майорах и батальонных замах.
распорядился послать за Федоровым машину.
Андрейчик с облегчением.
Федоров приехал в неожиданно хорошем настроении. Валерий встретил
майора с рапортом по-уставному, но тот оборвал его, и по-дружески
подавая руку перевел разговор в мягкий приятельский тон.
промысла не вернулись? Обычное дело, чтобы ему треснуть! Кедря,
конечно, свинья порядочная, я тоже грешен, бывало, посылал ребят к
гражданским запчасти воровать, но ведь я с ними вместе тогда
ходил. А ребят тоже можно понять, нет запчасти, машина неисправна,
а неисправна машина, вылезай из-за баранки и ступай в линейную
роту. А кому охота? Эти-же шофера - пятая рота - это-же
аристократия наша. Ездят в город, контроль за ними ослаблен,
водка, девчонки. Деньжата левые колымные... Ты же понимаешь,
лейтенант.
Валерий.
запчасть со склада не дает, и сам же с машины бедного водителя
снимает, если тот не украдет. Такая вот петрушка, понимаешь.
законным порядком аккумулятор нельзя получить?
спускаются на ремонт, тот же Кедря или его техники прапора уже
давно продали гражданским за мясо, за водку, или за чистые деньги.
Впрочем, Кедря-то вряд-ли, а вот прапора наши, что в парке и на
складах, они растащат армию скоро всю начисто, знаешь, как про них
у нас говорят?
обеда думает что бы такое из части украсть, а после обеда думает
как бы это за забор вынести, вот как,
Кедри, куда он их посылал, а потом пойдем в роте попытаем, я так
думаю, что они могли куда-нибудь к девкам забуриться.
вдруг затарахтел один из аппаратов на пульте, и из динамика
донесся голос дежурного по узлу связи
командир.
поспешно схватил трубку аппарата.
cnknq.
спокойно.
и лицо его при этом исказилось гримасой страдания от собственного
вранья и страха за это вранье.
ровный голос командира, как показалось Валерию, немного изменился,
став жестче и злее.
майору, протянул ему трубку, потом достал из пачки беломорину и
нервно закурил.
пытаясь уловить хотя бы характер разговора, если не его суть,
тревога в его груди росла все больше и больше.
односторонний характер.
"так точно".
напряженная тишина. Майор сидел, явно ошарашенный, тем, что только
что услышал от командира. Он сидел, переваривая и обдумывая что-то
тяжелое и трудное, глядя при этом в пол, как-то натужно кряхтя и
сжимая свои огромные красные кулаки. Потом он кашлянул несколько
раз и с трудом начал говорить:
попытке снять с автомашин, следовавших в эшелоне на грузовых
железнодорожных платформах, гм..., платформах, - майор
поперхнулся, прокашлялся и продолжал, - снять с автомашин
аккумуляторы, при попытке, значит, был застрелен наповал стрелком
военизированной охраны рядовой Буткевич...
и потом стало биться рывками и судорожно.
а мы тут ничего и не знаем! - продолжал Федоров, все еще глядя в
пол, - Никитин и Кравчук сидят на гарнизонной гауптвахте,
Буткевича отвезли в морг судмедэкспертизы. Машина наша на штрафной
стоянке ВАИ. Вот так, лейтенант, - такие дела, - майор хлопнул
себя по колену и уже глядя Валерию в лицо, спокойно продолжал:
должностного расследования. Военным дознавателем предварительно
командир назначил меня, так что, Валерий, ты должен обстоятельно
все написать в рапорте и подать мне не позднее, чем сегодня к
двадцати часам.
Валерий.
сразу скажу, пойдут под суд Военного Трибунала, так что пиши как
было, подумай и пиши, - Федоров снял трубку телефона и, набрав
номер парка вызвал себе машину.
m`l отдали, как бы они там чего лишнего с горяча не наговорили,
понимаешь, - однако Валерий уже ничего не понимал.
виноватого, меня, который еще не жил как следует, меня, меня, ведь
Акунин Борис
Эриксон Стивен
Андреев Николай
Сертаков Виталий
Корнев Павел
Куликов Роман