Чтение 13–й страницы книги ~В стране райской птицы~

бессовестно надули посланцев Какаду.

А насчет пленника, так тут нужно еще иметь в виду, что череп белого
принесет счастье, славу и могущество роду Какаду. У Мукку до сих пор нет
черепа белого человека.

Некоторые даже решили, что это присутствие Саку так помогло им, что
великий дух сделал белых тихими и мягкими: иначе как бы удалось двоим
папуасам взять в плен белого?

После всего этого какие могут быть разговоры насчет Мукку: их можно уже
считать уничтоженными.

Одним словом, дела рода Какаду обстояли как нельзя лучше.

Саку сидел на совете, слушал, и сердце его обливалось кровью.

- Нет, братья, - начал он, - неладно будет, если мы убьем этого
человека. Бог нам не простит. Пускай бы еще в бою, да и то нехорошо. А так
просто убить - большой грех. Бог покарает нас - нашлет белых, и быть беде.

- Значит, твой бог заступается только за белых? Ты ведь сам говорил,
что за всех одинаково, - возразили ему друзья.

- За всех тех, кто не творит зла, кто любит бога и людей, кто не
приносит вреда ближним. А кто бога не слушается, того он карает, - пытался
растолковать Саку.

- Погоди, - сказал Мапу, - а разве они не приносят вреда? Разве они не
отобрали у наших соседей землю? Разве они не пришли сюда, чтобы и нашу землю
забрать? Разве они не обманули наших посланцев? Разве они не убивают нас?

- Кто делает греховное дело, того бог сам будет судить и карать, но не
мы, - ответил Саку.

- А почему же ты только что сказал, что белые сами придут и накажут
нас, если мы убьем этого человека? - сказал Мапу. - Почему они не хотят
ждать, пока бог сам будет судить?

Саку еще раз с досадой увидел, как трудно говорить с этими темными
людьми. Они видят и понимают только то, что сегодня беспокоит их, а подумать
глубже, о своей душе, они не хотят или не могут. Он замолчал и стал
придумывать другие способы, как бы помочь мистеру Бруку.

Брука повели в одну пустующую хижину, где ему предстояло провести свою
последнюю ночь. И вот по дороге он увидел Саку!.. Брук остановился,
побледнел, покраснел, хотел что-то сказать, но не мог.

Саку стоял и делал вид, что читает библию. Папуасы привыкли видеть его
с библией в руках и искренне верили, что в этой книге заключена та чудесная
сила, которую привез Саку от белых.

Как только Брук подошел ближе, Саку, как будто продолжая читать библию,
сказал по-английски:

- Мистер Брук! Не обращайте на меня внимания. Я надеюсь, что сегодня
ночью сумею освободить вас.

Лицо Брука осветилось надеждой. При взгляде на него в эту минуту
каждому могло бы показаться, что это самый лучший, самый добрый человек на
свете.

Его втолкнули в хижину и поставили стражем франта с головой,
облепленной известью. Собственно говоря, сделали это просто так, на всякий
случай, потому что Брук был связан так крепко, что и думать не мог о побеге.
Кроме того, на ночь его еще раз осмотрели и перетянули узлы потуже, так что
он уже и пошевелиться не мог.

Саку все ломал голову, что ему делать. Подкрасться и развязать Брука
было невозможно, особенно ночью, когда каждый шорох слышен далеко-далеко.
Отозвать куда-нибудь этого франтоватого стража? Тоже не выйдет. Оставался
один, ненадежный, но последний план.

Не дожидаясь, пока сгустится ночь, он, как будто прогуливаясь, подошел
к часовому.

- Ты один будешь стоять всю ночь?

Тот обернулся.

- Нет, в полночь меня заменят.

Тем временем Саку незаметно бросил в двери хижины нож.

Брук видел, как подходил Саку, знал, что тот будет стараться помочь
ему, но как - даже не догадывался. А что, если ничего не выйдет?

При этой мысли дрожь пробегала у него по спине.

И вот в этот момент рядом с ним упал нож. Брук все понял...

Но до освобождения было еще далеко. Прежде всего, какой толк с этого
ножа, если Брук связан по рукам и по ногам и лежит как бревно? А во-вторых,
нельзя же браться за дело, можно сказать, на глазах у сторожа. Каждое
движение будет слышно, а тут, может быть, придется провозиться всю ночь.

Тогда Брук нарочно принялся крутиться, стонать, даже ругаться. Страж
сначала удивился, подошел, посмотрел на него. Брук заворочался и застонал
сильнее. Папуас наконец привык к этому. Он и сам понимал, что человек перед
смертью может быть неспокойным.

Тогда Брук взялся за работу. Сначала он попробовал лечь на нож спиной и
разрезать об него веревки на руках. Но нож лежал плашмя, и таким способом
ничего нельзя было сделать. Тогда он взял нож в зубы и после долгих усилий
сумел разрезать веревку на плече. Но как быть с руками, которые связаны
сзади?

Он додумался зубами воткнуть нож в плетеную стену. Долго это не
удавалось ему. Щеки и губы у Брука были порезаны, из ран сочилась кровь...

А время идет... Сейчас явится смена... Наверно, новый сторож захочет
посмотреть, как связан пленник...

И снова он брался за свою работу, от которой зависела его жизнь.

И вот веревки упали. Теперь скорее освободиться от пут на ногах. Но это
минутное дело. Пленник сжал в руке нож и лежит, отдыхает. Однако нужно
спешить...

Он пополз к дверям. Улучил момент, когда папуас повернулся к нему
спиной, бросился вперед, и... бедняга успел только глухо застонать.

Через полчаса барабанный гром снова встревожил деревню. Только Саку был
спокоен: это означало, что Брук спасен.

Но что почувствовал Саку, когда узнал, что Брук, убегая, убил часового!
Это ведь он сам, слуга божий, убил человека! Он, который так хотел, чтобы
обошлось без кровопролития. Если бы не он, не было бы и этой смерти!

Но тогда была бы другая смерть. Что было делать? Кто тут виноват? Как
лучше?

Между тем двадцать человек бросились в погоню за беглецом. Папуасы
рассудили, что за такое короткое время он не мог далеко убежать, а если еще
принять во внимание, что местность ему была незнакома, что ночью он мог
сбиться с пути, то следовало думать, что уйти далеко беглецу не удастся.

Посмотрим тем временем, как получилось, что Брук оказался в плену.

Переночевав на острове, путешественники стали собираться в путь. Тут
сторож-сипай заметил, что его ружье исчезло. Кинулся туда-сюда - нет. Но он
не решился рассказать об этом, потому что боялся, как бы ему не влетело за
такую небрежность. Должно быть, относя на катер вещи, кто-нибудь прихватил и
его ружье. А так как ружей у них хватало, он взял другое и скоро забыл про
этот случай.

Течение реки становилось все сильнее. Попадалось много подводных
камней, и на один из них налетел катер. Пришлось остановиться, чтобы
исправить повреждение.

Пока возились с катером, Брук решил прогуляться по берегу и даже не
захватил с собою ружья. Пройдя всего несколько шагов, он вспугнул кенгуру,
который быстро поскакал прочь от него. Но Брук заметил, что за старым
кенгуру бежит маленький. Он был такой потешный, так неумело и неловко
подпрыгивал, что Бруку захотелось его поймать. Поймать его действительно
было нетрудно, но все-таки незаметно Брук отбежал довольно далеко от берега.

И в тот миг, когда он уже нагнулся, чтобы схватить малыша, сзади на
него набросились двое папуасов, заткнули рот и куда-то понесли.

Брук вырывался изо всех сил, но напрасно: все его достижения
ограничились парой синяков на лице. Потом его поставили на ноги, скрутили
руки и пинками заставили идти дальше. А когда он попробовал кричать, это
стоило ему двух зубов.

Тем временем ремонт был закончен, путешественники сели на свои места,
готовые плыть дальше, и только тут заметили, что Брука нет. Стали кричать,
звать его - никакого ответа. Вышли на берег, снова принялись кричать и
аукать - ничего. Попробовали стрелять - и снова безрезультатно.

Брук слышал выстрелы, знал, что это его хватились на катере, но был
бессилен что-нибудь сделать...

Обшарили весь берег, обнаружили в одном месте примятую траву и другие
следы борьбы.

- Дело ясное, - печально сказал Скотт, - несчастного мистера Брука
схватили папуасы. И как это он, опытный человек, так глупо попался? Мы
обязаны найти его. И не только спасти, но и так проучить этих дикарей, чтоб
в другой раз им и в голову не пришло нападать на белых.

Сразу же началась подготовка к экспедиции.

Благодаря тому, что на катере был пулемет, защита его не требовала
много людей. Оставили только механика Гуда да одного сипая. Им также было
поручено охранять Чунг Ли. Все остальные двинулись в путь. Нечего и
говорить, что вооружены все были с ног до головы. Даже ручные гранаты взяли
с собой.

Единственным ориентиром, который указывал, куда нужно идти, были следы.
В этих местах, где, может быть, раз в год ступает нога человека, опытному
следопыту ничего не стоит найти свежий след по примятой траве, по сломанной
веточке, по множеству других одному ему понятных примет. И тут выручил
Файлу.

Он шел впереди, как собака, и, казалось, не только присматривался, но и
принюхивался к следам. Следы вели не по прямой, вдруг уходили в сторону,
путались, и поэтому отряд Скотта двигался медленно. Ночевать пришлось в
лесу. Они и не догадывались, что деревня была уже недалеко, в пяти-шести
километрах.

Из предосторожности огня не разжигали. Сидели в темноте, не смыкая
глаз, и с нетерпением ожидали рассвета.

В это время навстречу им пробирался Брук, а следом за ним - погоня.