Чтение 13–й страницы книги ~В родном городе~

- А пора бы знать. Не нам же, старикам, после войны все делать!
Бездельник ты, вот что...

Николай любил заходить к Ковровым, хотя там всегда был отчаянный
беспорядок. Старик мастерил какие-то этажерки и полочки, Марфа Даниловна
что-нибудь гладила или штопала, Петька, сидя в углу на полу, путался в
каких-то проволоках и паял детали какой-то никому не известной машины.
Николай сидел в углу, покуривая, и с завистью смотрел на всех троих. Шипит
примус с кипящим на нем столярным клеем, шипит Петькин паяльник, пахнет
клеем, смолой, керосином, и от всего этого становится как-то уютно и
весело. Что и говорить! Иногда просто приятно посмотреть, как другие
работают, когда сам лишен этой возможности.

Вообще с того дня, как он выпил в этой квартире первый стакан чаю с
малиновым вареньем, Николай почувствовал, что дни вовсе не так уж длинны.
Его даже перестал раздражать полковник Зилеранский со своей язвой. Нашлись
какие-то общие, помимо лечения, темы для разговоров, и все чаще строгая,
всем недовольная сестра-хозяйка, заглядывая в палату, говорила: "Нельзя ли
потише, товарищ Митясов? Ваш голос даже в операционной слышно. Просто не
узнаю вас..." А операционная сестра Дуся, все и всегда обо всех знавшая,
начиная от главного врача и кончая вчера только поступившим больным,
как-то после перевязки покачала головой и сказала дежурной няне:

- Появилась женщина. Факт.

11

Острогорским должны были привезти дрова. Валин институтский завхоз был
расторопен и загодя, еще до наступления первых осенних холодов, обеспечил
всех сотрудников хорошими дубовыми дровами. Договорено было, что Яшка
привезет их на своей машине, а Николай с Петькой Ковровым распилят и
наколют.

Дрова должны были привезти в четыре, но Николай задержался со своими
процедурами и вышел из госпиталя в начале пятого.

На мосту, у входа, столкнулся с Сергеем.

- Ты куда? - спросил Сергей.

- В гости.

- К кому?

- К знакомым.

- Обзавелся уже?

- Да, обзавелся.

Николай ожидал дальнейших вопросов в стиле Сергея, но тот только
сказал:

- Я тебя провожу. Не беги только, мне под гору трудно.

- Ты где пропадал? - спросил Николай.

- Где надо, там и пропадал.

- Просьбу мою, конечно, не выполнил?

- Почему конечно? В адресном столе Куценко нет. Если б был, я б тебе
сообщил.

Когда они спустились с горы, Сергей сказал:

- Ты что, в театр торопишься? Боишься опоздать?

- Нет, не в театр.

- Так чего ж ты бежишь? Двуногий... Мне протез ногу натер.

Они пошли тише.

- Я видел твою Шуру, - сказал Сергей.

- Где? - Николай удивленно посмотрел на него.

- Не все ли равно где.

- А откуда ты ее знаешь?

- Знаю, и все. По-моему, ты должен к ней сходить.

Николай остановился.

- Говори толком!

- Ага... Заело.

- Брось дурака валять! Когда ты ее видел?

- Может, сядем?

Они сели на парапет у входа на стадион.

- Так где ты ее видел?

- В обувном магазине встретил.

- Ну?

- Я считаю, что ты должен к ней пойти.

- Зачем?

- Это уж твое дело. Но я так считаю.

- Слушай, Сергей; какого дьявола ты говоришь загадками?

Сергей мрачно улыбнулся.

- Она тебе говорила, что я у нее был?

- Ты? У нее? Нет, ничего не говорила. Зачем же ты к ней ходил?

- Так просто. Захотелось.

- А ну тебя!..

Николай встал.

- Сядь, сядь... Я тебе серьезно говорю; сходи к ней. Я видел ее после
вашей встречи. Тут что-то не то. У меня ведь есть на это чутье.

- Что она тебе говорила?

- Ничего не говорила. Я говорил. Мы прошлись с ней до Днепра и обратно.
Ей надо было на площадь Сталина. Кроме того, я познакомился с дядей Федей.
Не в этот раз, а в первый, когда заходил к ней.

Николай вопросительно взглянул на Сергея. Сергей смотрел куда-то в
сторону.

- Пацан! Верь моему слову, тут что-то не так.

Николай промолчал. Ему было неприятно, что Сергей заговорил о Шуре. При
чем тут Сергей? И зачем он к ней заходил? И зачем вообще он вмешивается?
Сергей дернул его за рукав.

- А может, в забегаловку заскочим? Здесь недалеко. Та самая, где мы
познакомились. Тяпнем по маленькой, и катись на все четыре стороны.

- Не хочу.

- Вот черт трезвый! Ты что, вообще перестал водку пить?

- Просто не хочется. Не интересует сейчас.

- И что собой представляет дядя Федя?

- Тоже не интересует. И вообще это мое дело. Не твое и не чье-либо, а
мое. Понял?

Сергей пожал плечами:

- Ну, раз не мое, тогда... будь здоров!

Он крутнул в воздухе палкой и ушел.

Только пройдя квартал, Николай почувствовал, что разговаривал с Сергеем
не так, как надо. Ну чего, спрашивается, он на него разозлился? Ну, не его
дело, допустим, но ходил-то он ведь к Шуре не для себя, а для него,
Николая... Может, вернуться?

Николай взглянул на часы. Без четверти пять. Поздно!

Придя к Острогорским, Николай застал всю квартиру толпящейся вокруг
сваленных на полу здоровенных плах и обсуждающей, на сколько времени их
может хватить и что экономнее: на две или три части пилить каждую плаху?
Петька разводил пилу.

- Мы сейчас с дядей Колей покажем класс. Он теперь тоже левша, - Петька
был левшой.

Яшка с шумом расчищал место для козел.

- Бесплатно делать не будем, учтите это, Анна Пантелеймоновна. Всякая
работа вознаграждения требует.

- Ладно, ладно! Уходите же.

- Я не шучу. На четвертый этаж все-таки таскали.

- Да уходите, ради бога, не мешайте! - Анна Пантелеймоновна пыталась
вытолкнуть здоровенного Яшку из кухни, но тот упирался. - По рюмке
наливки, так и быть, уж дам.

- И не на кухне, а у вас, из рюмочек, по-интеллигентному.

Наконец всех удалось выпроводить, и Николай с Петькой приступили к
пилке. У них не очень-то получалось - пила все время заскакивала, оба
обвиняли друг друга в неумении пилить. Когда пришла Валя, Николай прогнал
Петьку учить уроки, взял пилу в правую руку. Дело пошло лучше, хотя руку
приходилось все-таки привязывать бинтом к рукоятке пилы. Рука скоро
уставала, и приходилось опять переходить на левую.

Валя раскраснелась, ее бронзово-рыжие волосы растрепались и падали на
глаза, левая руку упиралась в плаху, а правая равномерно и с силой тянула
к себе пилу.

- Вы хороший пильщик, - сказал Николай.

- Хороший, - согласилась Валя и ловко подхватила отвалившийся кусок
плахи. - Только спина с непривычки болит. - Она отбросила чурбак в сторону
и посмотрела на форточку. - Какой дурак ее закрыл? Жарко...

Она легко вскочила на подоконник, открыла форточку, хотела соскочить на
пол, но зацепилась юбкой за шпингалет.

- Вот черт! Единственная юбка. - Стоя на подоконнике, она наклонилась и
пыталась отцепить юбку. - Ну, чего вы смотрите? Помогите!

Николай подошел. Валя стояла над ним, и от неудобного положения и
досады лицо ее еще больше покраснело. Волосы почти совсем закрывали лицо,
и видны были только зубы, которыми она прикусила нижнюю губу.

Николай отцепил юбку, потом, обхватив левой рукой, снял Валю с
подоконника, но не сразу поставил на пол, а, крепко прижав к себе, донес
до козел. Валя, чтоб не упасть, схватила его за шею.

- Эге, да вы совсем легонькая! - сказал Николай, смотря на нее снизу
вверх.

- Пустите! - Валя обеими руками оттолкнула его голову.

Николай осторожно поставил ее на пол и улыбнулся. Валя не смотрела на
него, она рассматривала порванное место юбки. Потом взяла пилу, тряхнула