душевной болью, как тогда, когда Куотермейну грозила опасность подорваться
на мине, - и он вдруг сдался, отвел от себя эту заботу, не захотел ничего
решать:
8
обрезали крылья и чинили самолет, а Куотермейн светил им, прикрывая рукой
фонарь, они расчистили взлетную дорожку - освободили от камней метров
двести.
мастерили и дружно смеялись. Они были очень высокого мнения о себе и в
один голос кляли нехватку инструментов, пилу, которая сломалась, и дрели,
нагревавшиеся во время работы.
жизнь; Скотт вдруг почувствовал себя одиноким. Сэм хорошо владел
инструментами, Бентинк неплохо разбирался в аэродинамике, а Куотермейн
суетился возле них, отпуская иногда забавные, а иногда и плоские шуточки,
и был душой всего дела. Они отремонтировали машину, и Бентинк успел бы
вылететь еще до рассвета, если бы удалось запустить мотор. Скотт не
разрешил им его испытывать до самого отлета. Грузовикам нужно было дать
возможность спокойно уйти, а шум мотора мог привлечь внимание ближних
патрулей.
вещевой мешок, Сэм приготовил еду, Атыя пометил ориентиры на карте. Он
отдал Бентинку свою, с обозначенным на ней маршрутом. Сориентироваться
Бентинку придется в воздухе.
карманах француза; юноша влез в кабину и стал запускать мотор. Аккумулятор
рывками толкал пропеллер, но мотор не работал.
чтобы сел аккумулятор. Он и так уже на исходе. Придется вам запустить
мотор вручную - ему надо разогреться.
Сэму, как толкать трехлопастный винт, чтобы не было перебоев.
вырвался черный дым. - Обождите немножко.
закашлялся, опять взревел, а потом заглох. Бентинк запустил его снова и
крикнул Сэму, чтобы тот придержал хвост. Сэм обхватил руками хвост и
крепко держал его, несмотря на воздушный поток. Бентинк снова и снова
запускал мотор на максимальные обороты, а затем, прогрев его, довел до
ровного гудения, дожидаясь, чтобы поднялись температура и давление. Уже
почти рассвело, занималась заря.
До встречи в Каире! - Послав воздушный поцелуй, он крикнул: - Ну и миляга
же вы, Сэм!
Бентинком ни словом - ни дурным, ни хорошим.
который, в свою очередь, помахал Сэму, чтобы тот отпустил хвост. Сэм
отбежал, самолет ринулся вперед, ударяясь о землю хвостом, и взревел на
расчищенной дорожке.
машины нарушено равновесие, и выровнял ее. Он повел самолет в пустыню,
несмотря на то что машина беспокойно подрагивала на ходу. Бентинк
оторвался от земли так мягко, что Скотт едва это заметил.
самолет, набирая высоту. Он шел вверх, в самый рассвет, и начал медленно
разворачиваться над стоящими внизу людьми.
болтает и сносит с курса самолет.
нырял. Потом Бентинк пронесся мимо, выровнялся и лег на курс.
стояли, ожидая, чтобы он скрылся из виду; и в это время взошло солнце.
вздохнул. - Что ж, больше будет Бентинков на этом дурно устроенном свете.
его титулованную супругу, - от нее теперь зависит судьба всех Бентинков -
и тех, кто уже умер и ушел в небытие, и последнего их отпрыска, который
летит сейчас в подрагивающем самолете и скоро скроется из виду.
сделал неловкий, противоестественный рывок. Он плавно кувырнулся носом
вниз, а потом ринулся в крутое пике, которое быстро, удивительно быстро
кончилось яркой вспышкой и ударом о землю. Сначала была вспышка, потом
удар, а через несколько мгновений - взрыв, положивший всему конец.
Бледное, металлическое пламя загорелось на миг и погасло.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. В ЛЮБВИ...
9
восхищением и острым чувством утраты. Не мог он представить себе Пикеринга
мертвым; в его сознании Пикеринг был до дрожи живым - слишком много в нем
было того, что не могло умереть и еще не получило ответа.
дело наигрывая на ней мотивы из опер. Для этого ему и нужна была гармошка.
Пикеринг опустился и потерял в пустыне всю свою военную выправку -
странный термин для такой деликатной вещи, как человеческое тело. Седые
волосы были спутаны, борода всклокочена. Он этим даже щеголял, предпочитая
чувствовать себя неряхой, а не подлецом, ибо, по его уверению, физическая
чистоплотность обычно прикрывает у англичанина нечистоты души. Но, правду
говоря, он был попросту человек неопрятный.
я ненавижу, Грецию - ненавижу! Вам, Скотт, невдомек, что люди так и не
сумели переварить технический прогресс. Вот за что я ненавижу Возрождение.
В этом беда и англичан. Посмотрите на себя. Если бы вы смогли отбросить
четыреста лет наследственного техницизма (а это ваша сущность, Скотт), вы
были бы просто чудом!
своей техникой. Скотт знал, что Пикеринг его любит, поэтому он ни разу не
попрекнул Пикеринга тем, что всю работу выполняет за него техника.
Впрочем, он был согласен с Пикерингом. Англичане умудрились как-то
незаметно потерять себя в своей технике.
справедливо. Чудачество Пикеринга было непреложным фактом, но Скотт не
желал об этом слышать, даже теперь. Он до сих пор отрицал историю с
томатным соком, хотя сам был свидетелем того, как маршал авиации отказался
выделить дорожно-топографическому отряду маленький самолет для их нужд.
Пикеринг гостил у маршала и по-дружески с ним выпивал; он плеснул томатным
соком не сразу, а лишь после того как сказал: "Ладно, сами купим самолет",
- а маршал засмеялся, говоря, что военно-воздушные силы все равно не
станут их обслуживать, так как частный самолет не может быть взят на
военное снабжение. Из стакана, который держал Пикеринг, вылетела струя
томатного сока, а сам он покинул прогулочную яхту, тяжело опираясь на руку
Скотта, словно вдруг превратился в немощного и разбитого горем старца.
верили, что Пикеринг - единственный человек, способный совладать с
Роммелем. Все его знали или думали, что знают. И хотя Скотт понимал, что
общее представление о Пикеринге в основном справедливо, где-то тут крылась
серьезная ошибка.
не считал Пикеринга героем. Такое отношение было для него неприемлемо -
может, потому, что он никогда как следует не знал Пикеринга и, в сущности,
никогда как следует его не любил.
его собственные достоинства неразрывно слиты с достоинствами Пикеринга,
видимо даже в представлении Люси. Он нуждался в ней для того, чтобы найти
ответ на неясные для него вопросы, а она, быть может, нуждалась для того
же самого в нем.
неисправный самолет.
же ясно, что ему грозит опасность?
Русанов Владислав
Орлов Алекс
Трубников Александр
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Смоленский Вадим