Чтение 13–й страницы книги ~Верные враги~

— Выходит, и душа у нас одна на всех? — прищурился колдун.
— Выходит. По-дриадски, — угрюмо подтвердила я.
— А по-твоему?
— А по-моему, смерть остается смертью, даже если обозвать ее реинкарнацией с потерей памяти. И привлекательнее от этого не кажется.
— Ты пессимистка, Шел.
— Я оборотень, — оскалилась я, — и отношусь к смерти сугубо практически. Можно даже сказать, потребительски. И съеденные мною твари могут развивать какие угодно теории насчет вечной жизни, лишь бы в животе не бурчали.
Колдун помолчал, то ли закрывая тему, то ли придумывая ответную колкость.
— Шелена, сколько тебе лет?
Я перевернулась на спину, сладко потягиваясь в негромко зашуршавшей листве. Всего два месяца с осени прошло, а я уж и забыла, как это приятно.
— Разве ты не знаешь, что задавать женщинам подобные вопросы неприлично?
— Я задаю оборотню.
— А женщине-оборотню — еще и опасно.
— Ну всё-таки? — Верес наклонился, протянул руку и шутливо дернул меня за кончик хвоста. Я рефлекторно поджала его к брюху, как трусливый щенок, и сама на себя обозлилась. Цапнула бы до кости или когтями полоснула, небось в следующий раз дважды бы подумал, прежде чем руки распускать! — Интересно, за какой срок жизни ты успела стать такой циничной... нежитью.
— Столько, на сколько выгляжу, — отрезала я.
— Пятьдесят? — нагло предположил колдун. — Что? Немножко меньше?
Я сердито сморщила морду, встопорщив иглы усов. Гхыр знает почему, но злиться на него всерьез было невозможно. То ли тембр голоса, то ли интонация, то ли неизменно участливое выражение лица, с которым он говорил откровенные гадости, но единственное, чего он заслуживал, — хорошей затрещины. Трансформироваться ради этого удовольствия было лень, так что я всего лишь демонстративно свернулась в клубочек, спиной к нахалу. Пятьдесят! Да больше двадцати мне никто никогда не давал. Даже в сорок — оборотни, как и колдуны, живут раза в два-три дольше обычных людей. Вернее, жили бы, да кто ж им даст?
— Тебе тоже небось не восемнадцать.
— Немножко больше, — с усмешкой подтвердил Верес и, подобрав с земли шишку, запустил ею в оттопыренный драконий зад. — Ребята, просыпайтесь, наши провожатые вернулись!
К удивлению моих спутников, дриады при виде ехидно осклабившегося оборотня только переглянулись, кисло поморщились, но, больше не пытаясь возражать или возмущаться, жестами пригласили нас за собой.

Насколько я знала Ясневый Град, мы шли не к его центру, где обычно принимали правителей соседних государств, дабы ошеломить деревьями-великанами, каскадами цветов, стаями птиц, тучами бабочек и прочей мурой, от которой захлебываются слюной менестрели, а на одну из небольших тихих полян — для внутренних совещаний или дружеских встреч. И я даже догадывалась, на какую, все неохотнее переставляя лапы.
По пути к нам постепенно присоединялись другие дриады, беззвучно выныривая из сумрака, а то и прямо из ближайших деревьев — так же легко и естественно, как из открытых дверей. Рест каждый раз нервно вздрагивал и жался к мастеру, запоздало жалея, что не пошел между нами. Мрак приотстал, велеречиво объясняя уже знакомой нам белокурой лучнице, какая она красавица и как ей с ним жутко повезло, но безуспешно — все дриады хранили отстраненное молчание. Только одна, с короткой, модной сейчас в Вагере стрижкой, пристроилась рядом со мной и, улучив момент, заговорщически подмигнула.
— Сколько их было на этот раз? — шепотом поинтересовалась я.
— Три дюжины, — фыркнула в ладонь Ларрина. — Шелль, как тебе это удается?
Я лишь хитро прищурилась.
— Надеюсь, ты успела с ними потолковать?
— Шестеро отказались, к тому же пришлось поднять ставку до десяти против одного. Но всё равно тридцать аштов я выиграла! Вот твоя доля. — Дриада выгребла из кармана горсть блеклых монеток, сплав серебра и платины, в Белории и Волмении идущих по цене полновесного золота.
— Потом отдашь, — остановила я Ларрину. — Не в пасти же я их потащу. Ты недавно была в столице?
— Только вчера вернулась.
— Работала или развлекалась?
— Успешно совмещала, — плутовато улыбнулась подруга. Дриадские прелестницы не уступали пресловутым эльфийкам, так что проблем с внешней разведкой у Правительницы Града никогда не было. Ее девочки проникали куда угодно.
— И какие новости?
— Уйма сверхсекретных и абсолютно бесполезных планов по политике, экономике и завоеваниям соседних стран, еле тубу с копиями дотащила, а уж снимать их как надоело-то! Слухов и сплетен еще больше. Придворный маг изобрел новое боевое заклинание, такое жуткое, что боится испытывать и записывать. Клянчит у короля денег за свой бессонный труд, а тот не дает. Учитывая, что это уже третье «открытие» за год, а во дворце даже крыс толком вывести не могут, я бы тоже не давала. Куча интриг, семь раскрытых заговоров и одно провалившееся покушение: наемный убийца поскользнулся у самой королевской кровати, и его величество, разбуженный грохотом, изволил собственноручно оглушить злодея ночной вазой. Парочка отставленных советников и новая фаворитка, страшная как смертный грех, — видимо, чтобы в будущем отпугивала незваных ночных гостей. Короче, ничего особенного. Говорят, у Арасты — из Белории — интересные новости, но я ее еще не видела, ладно, потом поболтаем, а то на нас уже косятся.
Ларрина напоследок кивнула и отстала.
Зимнецветов становилось всё больше, теперь они почти слились в светящуюся дорожку, вдоль которой мы шли. Дриады как-то ухитрялись идти и по ней, не оставляя после себя ни единого смятого цветка.
Так я и знала. Величественные дубы и вековые ели неплохо смотрелись в «зале» для официальных приемов, но настоящее сердце леса находилось тут, в светлой ясеневой роще.
Здесь почти ничего не изменилось. В декоративном водоеме вперемешку цвели белые и пурпурные лилии, у бережков переходя в разноцветные гривки осок, свечи ирисов, завитки папоротника, полосатые листья калл с желтыми свечками цветков и что-то нежно-голубое, махровое, неизвестное даже мне. Неурочное время года и суток их ничуть не смущало. По цветкам с чуть слышным гудением перепархивали редкие бражники, любимые бабочки Делирны. Эффектных суматошных переливниц она не жаловала, как и «благородные» цветы вроде орхидей или роз. Большая часть рощи поросла низкой шелковистой травой, оттеняющей великолепие цветника. Ни в оградках, ни в садовых ножницах дриады не нуждались, и единственным рукотворным предметом на поляне была резная скамья из цельного отполированного бревна.
А рядом — щепастый остов пня.
— Вот, — простуженная толстуха скорбно хлюпнула носом, — тело...
Все присутствующие уставились на поваленный ствол, успевший слегка заплесневеть и осклизнуть, в одном месте даже пучок поганок проклюнулся. Дриады — благоговейно, Рест потрясенно, Верес деловито, дракон философски.
— Тебе уже приходилось зомбировать коряги? — стараясьне смотреть вообще, поинтересовалась я. Колдун пожал плечами:
— Методика в общем-то одна. И это не зомбирование, нам ведь нужен не безвольный труп, а сама Делирна. Я просто вызову ее дух — судя по последнему распоряжению Правительницы Града, она не прочь со мной поболтать и охотно придет.
Дриада звучно высморкалась в кружевной платок.
— Што вам для этого понадобитша?
Верес присел на корточки, словно бы в раздумье пробежался пальцами по стволу, едва касаясь коры. Я уже видела это движение — когда он залечивал мне укушенную вурдалаком руку.
— Ничего особенного. Два колышка, кружка воды, веревка, блюдечко и длинная, но уже однажды горевшая свеча. Ну и свободное место, разумеется. Пяти саженей будет вполне достаточно.
Пока дриада разгоняла любопытных и ходила за некромантским инвентарем, Верес наскоро инструктировал ученика:
— Держи книгу раскрытой на этой странице. Если я вдруг не смогу завершить обряд — потеряю сознание или скрутит судорогами, — прочитаешь второй сверху абзац и плеснешь в круг водой, стараясь попасть как можно ближе к центру. Только ни в коем случае не переступай черту, даже руку за нее не протягивай!
Ресту всё это совершенно не нравилось, но он, прикусив губу, покорно слушал и кивал.
Получив требуемое, Верес не медля занялся делом. На размах рук отмерил кусок веревки, привязал концами к колышкам. Один воткнул в землю, а вторым очертил круг: веревочным радиусом, неглубоко взбороздив землю. Закончив, колдун выдернул колышек и поставил на его место блюдечко с заранее прилепленной воском свечой. Покатал в пальцах обугленный фитилек, выравнивая, но зажигать не стал. Отломил от пня несколько щепок, покрошил на блюдце и вышел из круга, старательно перешагнув черту.
При виде всех этих приготовлений кольцо зрителей безо всяких просьб расширилось до десяти саженей. Рядом с Вересом остались только мы.
— Мне тоже уйти?
— Как хочешь. Оставайся, если не боишься.
Я презрительно фыркнула и улеглась возле бревна. Воспользовавшись случаем, сунула морду в расстегнутую сумку колдуна. Ничего интересного: парочка потрепанных тетрадей и книг, какие-то склянки, побрякушки, в основном серебряные, с дешевыми самоцветами. Амулеты, наверное.
Верес, заметив, тут же протянул руку и подтащил сумку к себе.
— Шел, не лазь по моим вещам.
— Жалко?
— Некоторые из этих талисманов активируют и бросают в нежить во время боя. Но иногда они взрываются и так.
Любопытства у меня резко поубавилось, и дальше я смотрела молча и неподвижно.
В заключение колдун капнул на ладони темно-зеленой, смолисто-тягучей и пахучей жидкостью из склянки, растер, чашечкой поднес к лицу, глубоко вдохнул, раскинул руки и чужим, холодным и властным голосом произнес несколько слов — ни понять, ни повторить. Еще три фразы, с нарастающей громкостью и требовательностью, и борозда засветилась тусклым гнилушечным светом. Мужчина пошатнулся, недовольно поморщился, но обряд не прервал. Сделал плавное движение кистями, вовнутрь и обратно, выровнял дыхание и начал читать другое заклинание, тоном ниже и с иной, певучей интонацией.
Я изумленно насторожила уши — вверх от фитилька потянулась неровная ниточка дыма, а спустя мгновение он оброс бахромкой пламени, и мне в морду ударил сильный, сырой и затхлый, как из подземелья, ветер. Не случайный порыв, а одновременный поток во все стороны из круга — я видела, как зашевелились волосы у стоящих напротив Мрака и Реста (хотя, вполне возможно, с ветром это вовсе не было связано). Мальчишка даже сощурился и прикрыл глаза рукой.
Голоса колдуна я уже не различала — только последнее слово, поставившее жирную точку. Ветер утих так резко. Словно захлопнулась невидимая дверь. Свечной огонек, не шелохнувшийся под его порывами, остался неподвижен и теперь, только вытянулся вверх еще на полвершка. Верес, не устояв на ногах, упал на одно колено, но рук не опустил, упрямо не отрывая от свечи чуток остекленевшего взгляда.
А в круге начал медленно проявляться сияющий силуэт в просторном развевающемся одеянии, по краям переходящем в завихрения тумана.
В жутковатой выжидательной тишине дух обвел всех грозным, полыхающим зеленью взглядом, вернулся ко мне, отшатнулся и возмущенно проскрежетал:
— А эта что здесь делает?!
— Привет, Делирна. Ужасно выглядишь, да и гнилью смердит. — Я сморщилась и потерла морду лапой.
Дриады возмущенно ахнули, призрачная старуха захихикала:
— А ты ничуть не изменилась, Шелена, та еще язва! Кто тебя пустил?
— Как обычно, никто.
— Хорошо. Не хотелось бы распекать девочек за нарушение приказа.
Я пожала плечами:
— А что тебе стоит просто его отменить?
— Я не собираюсь переписывать правила ради одного-единственного исключения.
— Глупо. Впрочем, это уже не в твоей власти.
— Ах да! — спохватилась дриада, откашлялась и завела гулким загробным басом: — Зачем вы потревожили мой покой?!
— Ты еще руки разведи и зубы оскаль, — с непроницаемой мордой посоветовала я, — будешь вылитый упырь из Оркраста. Брось, Делирна, здесь все свои. Успеешь еще покоем насладиться.

— Всё-то ты испортишь, — обиженно проворчала Правительница Града, запросто выходя из круга и усаживаясь прямо на труп, то есть ствол. — Такую эффектную сцену сорвала! Ладно, ты, ты и ты — подождите в сторонке, все остальные — брысь отсюда!
Поляна мгновенно и беспрекословно опустела. Ларрина и еще две дриады отошли к цветнику и расселись по полускрытым зеленью валунам.
— А ты чего уставился, как на привидение? — сварливо напустилась старуха на Вереса. — Думаешь, если я померла, так перестала быть архимагом и какая-то дурацкая черта меня удержит?
— Делирна, я никогда не сомневался в ваших способностях и только счастлив получить очередное им подтверждение, — галантно, невзирая на накатившую слабость, поклонился колдун. — Впрочем, если вы не в духе, мы можем зайти в другой раз.
— А в чем же я, по-твоему?! — разглядывая на просвет свою руку, уже покладистее поинтересовалась дриада. — Значит, так, мальчик, у меня к тебе серьезный разговор. Поэтому хватит изображать огородное пугало, опускай руки и присаживайся рядышком.
Верес, не обидевшись, послушно уселся на бревно в аршине от призрака — общаться с Делирной ему было явно не впервой. Если уж на то пошло, Правительница Града с полным правом могла называть «девочкой» и меня, и «деточкой» — легендарного старминского двухсотлетнего отшельника из скита над речкой, добившегося такого впечатляющего результата непрерывным постом, воздержанием и молитвами (по мне, на гхыра такое бессмертие?!). Но такой тон она себе позволяла с очень немногими. Только с друзьями.
— Что случилось, Делирна? — мирно поинтересовался колдун.
— А то ты не видишь! — фыркнула дриада. — И только не вздумай приносить мне искренние соболезнования! Да, меня убили, и мне это очень не нравится, но это еще не повод изгаляться в словоблудии! Хотя, согласитесь, какая наглость — без предупреждения нападать на беспомощную пожилую женщину...
— И неосмотрительность, — проворчала я себе под нос. — Сколько сотен их было и уцелел ли хоть кто-нибудь?
— В том-то и дело, Шелена. — Старуха на минутку оставила свой язвительный тон, и стало видно, что она и впрямь не на шутку озабочена происходящим. — Не «кто». «Что». Я хотела навестить своего давнего приятеля, но телепортация неожиданно прервалась — как я теперь прикидываю, примерно на полпути, где-то посреди пустотных земель между Озерным Краем и Волменией, — и, прежде чем я успела прийти в себя, меня нагло загрызла какая-то тварь!
— А именно?
— Шелена! Если бы я успела ее разглядеть, то сказала бы «упырь», «вурдалак» или «гарпия», на склероз я еще не жалуюсь! Искренне надеюсь, что это была не ты, потому что рано или поздно мы снова встретимся, и уж тогда-то я тебе не позавидую!
— Извини, Делирна, но столь древние кости не заинтересовали бы меня даже с крайней голодухи, — презрительно фыркнула я.
— Куда вы телепортировались? — попытался подойти к проблеме с другой стороны колдун.
— В Гребенчатые Горы, а оттуда — в Стармин.
— К кому?
— Верес! — Дриада укоризненно ткнула мужчину пальцем в грудь. Палец прошел насквозь, но духа это ничуть не смутило. — Может, тебе еще список моих любовников за последние сто лет составить? Речь вовсе не о том. Он понятия не имел, что я к нему прибуду и о чем захочу поговорить. С тем же успехом я могла отправиться в Витяг или Вагеру — знакомых магов у меня много.
— Так пригласили бы меня.
— Ты не состоишь в Ковене, — отрезала дриада.
— Это принципиально? — бесстрастно поинтересовался колдун, но я заметила, что отказ Делирны здорово его задел.
— Для твоего найма — нет, для делового разговора — да. Откуда ты можешь знать, какого лешего Ковен снял наблюдение за теми самыми пустошами аж до самой Вилюки?
— А он это сделал? — опешил Верес.
— Он или не он, но половина сигнальных амулетов убрана — так точно, причем не взломана, а аккуратненько отключена. Сначала-то я, разумеется, отправила в Стармин официальный запрос: что за ерунда у них там творится, устроили у нас под боком рассадник нежити! Хоть в Град она соваться и не рискует, но всё равно приятного мало. А через пустошь, между прочим, теперь даже местные жители боятся ездить, заперлись по домам и ночью даже родной матери дверь не открывают — а ну как у этой родительницы уже зубки в пол-локтя?
— И что они вам ответили?
— Экономия у них, понимаете ли! После войны с вампирами казна пуста, специалистов не хватает и тому подобная чушь. И ответил-то кто?! Какой-то паршивый колдунишка второй степени, даже печать Ковена поленился шлепнуть! Я Правительница Града или анонимная кляузница, для которой листа гербовой бумаги жалко, а?
Про себя я подумала, что у Делирны и так оседает половина гербовой бумаги не только Белории, но Волмении. Однако именно благодаря ей Ясневый Град заставлял всерьез с собой считаться, и порядок в его окрестностях царил идеальный.
— Я прекрасно понимаю, что это не повод для скандала, — чуть успокоившись, продолжала дриада. — Ну, решил Ковен сэкономить на медяках, чтобы потом влететь на золотые, — его дело. Но почему, стоило мне копнуть поглубже, как закопали меня?! Верес, творится что-то неладное! Сначала я думала, что кто-то из Ковена просто втихую списал и сбыл амулеты на сторону, но по размаху вижу, что всё намного серьезнее!
Судя по напряженному вниманию, согласна с Делирной была не только я. Неладного в последнее время и впрямь хватало.
— И ты предлагаешь мне отправиться в Стармин и душевно потолковать с архимагами? — с понятной только ему да Делирне горькой иронией осведомился Верес.
— Не обязательно, — смягчилась дриада. — Возможно, кое-что знают эльфы — в конце концов, к Белории обращена их часть Града, и именно через ту пустошь пролегают их торговые пути к троллям и гномам.
— Возможно? — Я скептически повернула морду набок. Знаю, что в этой позе похожа на изумленную волийскую овчарку, но ничего с собой поделать не могу — привычка. Всё, что узнавали эльфы, становилось известно Делирне максимум через три часа, и наоборот, у них даже шпионская служба была общей, а большинство людей понятия не имело, что Град состоит из двух независимых государств.
— Видишь ли, мы с ними слегка... повздорили, — несколько смутился дух. — По делу! Но эти упрямцы не желают признавать свою вину и, стыдобища какая, перегородили лес магическим пологом, на севере с запасом в пять верст, а на юге — до самого Оркраста!
Верес негромко присвистнул и оглянулся на Мрака.
— А ты почему ничего мне об этом не сказал?
— Это случилось всего две недели назад, — опередила дракона Делирна, — Сначала остроухие просто патрулировали границу, и, честно признаться, я надеялась, что это им быстро надоест. Ну и надоело. К сожалению, эти негодяи подошли к проблеме творчески... маги у них хорошие, если хотя бы на минутку оторвать их от свитков и созерцания прекрасного, тьфу, у них этим все подряд занимаются, лишь бы не работать!
— И что послужило причиной конфликта?
— Сущая ерунда, — фыркнула Делирна. — Какой-то артефакт, якобы украденный одной из моих девочек в отместку за совместную ночь с кем-то из эльфов Верховной Семерки, после которой соблазненной дриаде бесцеремонно указали на дверь. Но, во-первых, так ему и надо, а во-вторых, я хорошо знаю Алайну, За мужской отказ она бы, может, еще что по мелочи и сперла — порты там или рубашку, на верхушке ясеня из вредности вывесить, — но за соблазнение — никогда!
— А какой именно артефакт? — насторожился Верес. Делирна перевела взгляд на свечу. Вдвое укоротившийся восковой стержень успел обрасти причудливой накипью потеков.
— Времени мало, так что расспросите об этом мою преемницу. Я же хочу, чтобы ты узнал, чьих это рук дело. Можешь даже ничего не делать, просто сообщи мне, а уж я их, мерзавцев, дождусь... Девочки, идите сюда! Раздам последние указания.
Дриады поспешно вскочили с камней. Ларрина, как самая младшая, попыталась скромненько затеряться за спинами подруг, но Делирна обличающе нацелилась на нее пальцем.
— Сколько вы сегодня выиграли? — строго поинтересовалась Правительница Града. Девушка смущенно потупилась.
— Двадцать, — нахально соврала я.
— Десять сдадите на нужды Града.
— Ладно, — не стала спорить я. В конце концов, именно Делирна показала мне свою личную потайную лазейку в Град, о которой не знали даже горе-стражницы, вот уже несколько лет наивно надеявшиеся выиграть пари с Ларриной. Сколько Правительница Града эту пройдоху ни отчитывала.
— А вы можете идти, — махнул дух рукой на нашу компанию. Колдун озадаченно покосился на круг со свечой. — Иди-иди, не бойся, я сама тут всё приберу и запечатаю. Ах да, кстати! — Делирна неожиданно наклонилась ко мне и ехидно подмигнула: — Шелена, давно хотела узнать — каков этот молодчик в постели?
— Как труп, — честно сказала я, припомнив первый и единственный опыт совместного ночлега.
Делирна язвительно захехекала, вогнав Вереса в краску. Увы, колдун, как и я, знал, что спорить со старухой себе дороже, а оправдываться еще глупее. Он молча склонил голову в знак согласия и одновременно — прощания, развернулся и, не оглядываясь, наугад пошел сквозь рощу, оставив светящуюся тропинку в стороне.
Я, помедлив, потрусила следом за ним. Делирна уже беседовала со старшей из дриад, посвящая ее в тонкости управления Градом, и подходить к ней «со словоблудием» я не решилась. Да и засмеяла бы она меня. Причем совершенно справедливо.
А просто помолчать рядышком, как нам обеим нестерпимо хотелось, уже действительно не было времени...
— Ты не говорила мне, что знакома с Делирной. — Нарушил молчание Верес.
Тропинка скорее угадывалась, чем виднелась под лапами, — за пределами рощи было намного темнее, и зимнецветы здесь не цвели. Я то и дело чуяла проходивших мимо дриад, но на глаза они тактично не показывались. Мрак с Рестом ушли с поляны в другую сторону; я заметила, как дракон хвостом придержал рванувшегося вслед за мастером мальчишку. Я же особой деликатностью не отличалась — если колдуну приспичило погулять в одиночестве, пусть вслух об этом скажет.
— Ты не спрашивал.
— Вы были хорошими подругами?
— Нет. Лучшими. А вы?
— Я ее должник. И друг, разумеется.
— Невероятное сочетание, — съязвила я. — Обычно либо то, либо другое.
— Долги бывают разные. — У Вереса не было сил шутить, и вышло грубовато, отбивая охоту расспрашивать. — Я выполню ее просьбу. Даже если придется дойти до самого Стармина.
И до пяди прочесать эту проклятую пустошь. Колдун пусть разбирается с магами, а я займусь своей, так сказать, «коллегой».
— История действительно странная. Большинство нежити, за исключением самой тупой, знает, что нападать на дриад бесполезно — они практически несъедобны, разве что клыки почесать.
— Но некоторые виды, например, ахоры, тренируют на них щенков, а лжеоборотень [Оборотень не по рождению, а ставший им в результате наведения порчи или сознательного превращения мага (зачастую необратимого). См.: Учебник по Неестествовдению под ред. К.Д. Перлова, 7-й курс. ] в припадке безумия кидается на всё, что движется. Если Делирна свалилась ему на спину...
— Тут бы любой взвыл, — согласилась я, на ходу клацнув зубами на обнаглевшего комара.
— Вопрос в другом — почему прервалась телепортация? Такой опытный маг, как Делирна, не мог допустить ошибку в расчетах. Случайные возмущения магического фона помешать ей тоже не могли — сил у нее хватало, чтобы телепортироваться даже сквозь ядро насланной другим магом бури.
— А не случайные?
— Есть несколько заклятий, направленно перебивающих телепортацию. Но для них нужно либо знать, что такой-то объект в такое-то время попытается переместиться в таком-то направлении, либо затянуть весь район так называемой «паутинкой». Процесс это хлопотный и энергоемкий, не для одного десятка магов. Плюс рядом тут же оказалась взбешенная тварь. Совпадение? Зараза, голова раскалывается, не могу сосредоточиться... — Верес устало коснулся лба с легким изумлением растер между пальцами капельки пота. — Хорошо хоть Делирна избавила меня от завершения обряда. Не представляю, что бы я там наколдовал... Шел, а ты-то чего за мной увязалась? Возвращайся к остальным скажи им, что я приведу себя в порядок и приду.
Против прямого «посыла» я возражать не посмела, вернулась. Однако заснуть уже не смогла и, полежав немного у костра, снова недовольно поднялась. Он хоть не заблудился там, некромант недобитый? Хлопнется еще в обморок где-нибудь под кустом...
Я нашла его по запаху, без труда взяв след от места нашего расставания. Но окликать не стала, любопытным изваянием застыв в ближайших кустах.
Верес стоял на коленях в чашеобразной впадине под каменным уступом в человеческий рост, с которого тонким пологом ниспадал лесной ручей. Зимний вечер в Ясневоы Граде был немногим теплее осеннего в Волмении, но над водой клубился парок, да и колдун не приплясывал на месте, клацая зубами, а замер под водопадиком чуть ли не в молитвенной позе: запрокинутое лицо с закрытыми глазами, скрещенные на груди руки. Струи не разбивались о его тело, а слоисто обволакивали, приняв в поток как своего. И лицо у Вереса в этот момент было такое блаженное и безмятежное, словно он держал в объятиях любимую. Позволяя ей делать с собой всё, что угодно, и зная, что может в любой момент рассчитывать на взаимность.
Да так оно, видимо, и было. Ведь кто сказал, что любить можно только женщину? (И я вовсе не имею в виду похабные шуточки троллей!)
У каждого мага есть любимая стихия, которая повинуется ему лучше других, позволяя достичь результата с наименьшими затратами энергии. Верес, похоже, предпочитал воду. Тихие задумчивые озера с поволокой вечернего тумана, кристальные окошки родников, утоляющие жажду ценой ломоты в зубах, инеистые глыбы льда, задорно журчащие ручьи, а при необходимости — взмученный яростью поток, сметающий всё на своем пути. Вода уступчива и снисходительна, однако не стоит обольщаться. Она может принять любую форму, но удержать ее в горстях ты не сумеешь, как не старайся. Как и удержаться на плаву, если ты — топор. Хороший такой топор, мрачно подумала я, увесистый, прям гномья секира на стальной ручке. Даже не булькнет. Будешь потом ракам справки предъявлять о гидродинамически рассчитанной форме лезвия и облегченном сплаве...
Верес резко обернулся, но в кустах уже никого не было. Даже ветки не качались.
Глава 8
Ни мое, ни Вересово решение восторга у наших спутников не вызвали. Щенок, еще не заслуживший права тявкать в присутствии старших, вопиял безмолвно, изображая на мордашке то отчаянную мольбу, то праведное негодование — в зависимости от того, к кому обращался, вернее, на кого напускался дракон.
— Верес, ты что, действительно собираешься идти в Стармин?! А не проще ли сразу повеситься на ясене?!