read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



— Лорд Хонсю требует вот этого для себя, — сказал Оникс, указывая на Уриэля. — Его следует скормить Демонкулабе, а вот этого, с серебряной рукой, надо разобрать на части и доставить протез коменданту. Это возможно?
Один из обитателей ужасного зала тотчас вздернул Пазаниуса на когтях, что с шипением вылезли из пневматических лап. После серии умелых и быстрых манипуляций наплечник силового доспеха был снят с Пазаниуса. Бездушным глазам хирурга предстал бицепс сержанта и место, где соединялись металл и плоть.
— Поставь меня на землю, ты, хаоситская мразь! — прорычал сквозь зубы Пазаниус, неожиданно извернулся и ударил со всей силы ногами по, казалось, довольно хлипкому торсу Мортиция. Тот злобно зашипел, поскольку совершенно не ожидал такой прыти. Толстая железная игла вдруг резко выскочила из его запястья и уперлась в грудную пластину силового доспеха сержанта. Пазаниус перестал сопротивляться, и чудовище передало его в цепкие лапы собратьев-хирургов.
Уриэль метнулся было на помощь другу, когда увидел, что сержанта уносят прочь, но движения его были странно медленными. И Ониксу не составило труда остановить его, приставив коготь-лезвие к шее капитана.
— Не надо,- просто сказал он.- Его участь, думаю, будет счастливей твоей.
Мортиции окружили Уриэля, протягивая к нему свои омерзительные механизированные конечности.
— Я тебя убью, — мрачно пообещал Уриэль, хотя его уже поднимали в воздух, не обращая внимания на попытки вырваться. — Тебе лучше пристрелить меня сейчас. В противном случае могу поспорить на что угодно — я увижу тебя мертвым.
— Если силы Хаоса распорядятся моей судьбой таким образом, то я не имею ничего против. А если бы и имел, от этого ничего не изменится. Хотя думаю, что ты ошибаешься. Ты умрешь здесь, Уриэль Вентрис, — пожав плечами, произнес Оникс, прежде чем развернуться на каблуках и направиться к туннелю, что вел к клетке-подъемнику. За ним тут же поспешил Обакс Закайо.
Уриэль вел безнадежную борьбу с многочисленными конечностями, охватившими его, но они обладали такой силой и хваткой, что он едва мог шевелиться. Мортиции приблизили свои морды и начали детально осматривать его. Их влажно поблескивающие металлические лапы сковали его намертво.
Звенящий механизм, состоящий из веретенообразных стержней с насаженными на них микрофонами внезапно вылетел из-под капюшона чудовища. Разряды статического напряжения пробежали по телу этого странного существа, и Мортиции произнес безжизненным голосом:
— Тебя надо скормить Демонкулабе. Как можно портить такую хорошую плоть? Над тобой с удовольствием потрудился бы любой хирург. И смог бы выяснить то, что раньше было нам неизвестно.
— Что вы собираетесь делать с нами? — вскричал Ваанес, пытаясь освободиться от стальных объятий. Выглядело это довольно-таки комично, так как ему удалось лишь нелепо дернуться несколько раз. Огромное чудовище, возвышающееся на несколько метров над Космодесантниками, крепко держало его. Монстр даже не обратил внимания на попытки Ваанеса вывернуться и спокойно двинулся на своих механических ногах в глубину зала.
— Вы теперь принадлежите хирургам, — изрек Мортиции. — Повелителям царства смерти. Они вам разъяснят, что такое боль и как ее надо выносить. Они исследуют вас сверху донизу, а потом извлекут те части, что окажутся полезными для нас. И ваша плоть превратится в нашу.
Темные жрецы гордо проплыли через красный сумрак пещеры к пыточным столам. Приспешники Хаоса обсуждали между собой детали предстоящей операции на своем странном, щелкающем языке.
Мортиции, перебирая многочисленными сегментированными конечностями, потащил Уриэля к входу в анфиладу пещер. Капитан видел много ужасного, пока монстр проносил его по адскому подземелью: освежеванные тела, длинные цепочки узников, сшитых вместе, вопящих безумцев, в чьи черепа непрерывно накачивали какую-то жидкость, от давления которой вываливались глаза.
Кое-где мужчины и женщины собирались вокруг чадящих костерков из плоти, разведенных среди останков неизвестных существ. Капитан видел еще несколько мутантов, похожих на Сабатиера, — поразительный конгломерат несоединимых материалов.
Несколько раз Мортицию, конвоирующему Уриэля, пришлось свернуть с намеченного пути, чтобы обойти стороной ржаво-красные погрузчики, подвозившие целые кузова кровоточащих трупов Железных Воинов. Машины вносили еще большую сумятицу, деловито проносясь в неизвестном направлении.
Уриэль потерял из виду погрузчики, когда Мортиции поднялся по длинному грязному трапу, что вел к рядам клеток, окружавших помещение по периметру. Над тесными камерами на огромных железных крюках крепилась толстая труба, по которой перегонялась вязкая, отвратительная субстанция. Тут же тянулись целые связки электрических кабелей. Уриэль увидел, что клетки были населены несчастными жертвами, до слез напоминающими заключенных в лагере смерти в горах.
Все неестественно раздувшиеся существа в этих тесных клетках были женского пола. Побывав в лапах Мортициев, они стали такими уродливыми, что их человеческое происхождение можно было определить с большим трудом. Закованные в кандалы, пускающие слюни, они бредили, охваченные безумием. Их лица были скрыты под длинными, свалявшимися лохмами. Когда Уриэль присмотрелся повнимательнее, он понял, что эти существа чудовищно расплылись не только потому, что много едят, пытаясь утолить лютый голод, вызванный гормональной интоксикацией. Эти огромные самки были беременны — в каждом безобразно растянутом животе, покрытом бесчисленными опухолями, шевелилось нечто…
С трудом преодолевая панический ужас, капитан осознал, что он сейчас смотрит на Демонкулабу — страшное, омерзительное лоно, откуда появлялись на свет все новые и новые Космодесантники Хаоса. В каждой клетке сидело по беременному чудовищу, и, глядя на все это, Уриэль с трудом сдерживал слезы поражения. Вот он и достиг конца своего путешествия. Это место он должен был уничтожить, чтобы доказать Ордену свою преданность и снова стать Ультрамарином.
Тем временем Мортиций начал с помощью плазменных резцов и стальных лезвий быстро снимать с капитана силовой доспех. Уриэль стал бешено сопротивляться, но закричал от боли, потому что Мортиций был отнюдь не аккуратен, резак несколько раз коснулся обнаженного тела капитана. Части силового доспеха падали на пол с лязгом одна за другой, а Уриэль просил прощения у обмундирования, над которым было совершено такое надругательство. Сначала его нагрудная пластина была разрезана на куски, затем был сорван латный воротник, а потом уже и наплечники грубо отодрали и отбросили в сторону, предварительно разодрав пополам.
— Не сопротивляйся, — спокойно произнес Мортиций. — Тебя все равно скормят Демонкулабе.
— Будь ты проклят, убери свои грязные лапы от меня, выродок варпа! — выкрикнул Уриэль.
Раздраженное чудовище врезало тяжелым кулаком капитану в лоб, и Уриэль почти потерял сознание от боли. Мортиций потащил его вдоль рядов с клетками. Кровь залила глаза Ультрамарина, а когда он проморгался, то обнаружил, что смотрит сквозь решетчатый пол.
Когда Уриэль поднял взгляд, то увидел громыхающую конструкцию, к которой перемазанные кровью ленточные транспортеры доставляли неимоверное количество истерзанной плоти. Специальные дробилки и тяжелые цилиндры перетирали тела павших Железных Воинов в густую, клейкую пасту. Затем останки скармливались Демонкулабе, принося неоценимую пользу силам Хаоса.
Уриэль догадался, что это и есть тот способ, с помощью которого Хонсю мог вторично использовать генокод Железных Воинов, экономя драгоценное генное семя. Такое богохульство Уриэль уже не мог вынести и пообещал себе, что придушит Хонсю голыми руками.
Бросив взгляд в сторону, капитан увидел несколько мутантов в черных робах Мортициев, занятых «оплодотворением» Демонкулабы. Они разрезали несчастным самкам животы, раскрывали рану, закрепляли ее в таком положении специальными зажимами и вкладывали внутрь кричащих от ужаса детей. Свежеимплантированных в Демонкулабу детей впоследствии будут кормить генетическим материалом павших Железных Воинов.
Дети кричали, пытались вырваться и взывали о помощи к своим суррогатным матерям, но монстры в черных одеждах не обращали на это никакого внимания. Они продолжали свою грязную работу как ни в чем ни бывало, ни на секунду не замедляя сложного производственного процесса.
Уриэль непрерывно, но безуспешно пытался вывернуться из цепких лап своего сопровождающего. Вдруг капитан увидел прямо перед собой раскрытую утробу одной из самок Демонкулабы.
— Нет! — закричал он. — Не надо!
Другой Мортиций, ассистирующий своему собрату, всадил тупую толстую иглу меж широких ребер, защищавших внутренние органы Космодесантника.
Сопротивление Уриэля стремительно начало угасать. Наркотик быстро одержал победу над его телом, справившись с защитными силами организма всего за несколько секунд. Капитан чувствовал, как механические руки укладывают его в мягкие, влажные объятия Демонкулабы, как тепло обволакивает все тело, а конечности погружаются в кровавую жижу. Он чувствовал пульсирование чужих внутренних органов, которые теперь окружали его, слышал быстрый стук сердца над толовой.
— Скоро ты погибнешь, — сказал Мортиций. — Ты слишком старый, чтобы стать Железным Воином. Генное семя будет провоцировать видоизменение твоих тканей. Новые образования со временем просто разорвут тебя на части. Ты буквально развалишься на кусочки, а мы получим новые результаты в исследовании мутаций.
— Нет… — неразборчиво пробормотал Уриэль, с трудом преодолевая наркотическую дурь. — Я убью всех вас…
Но края утробы Демонкулабы уже сходились над Ультрамарином. Капитан остался лежать в полной темноте, сырая, насыщенная кровью плоть накрыла его лицо, и он стал задыхаться. Уриэль попытался освободиться, но все его тело уже оказалось в цепких, безразличных объятиях Демонкулабы.
Последнее, что капитан услышал перед тем, как провалиться в забытье, был треск сшиваемой толстой кожи.
Глава 14
Все это время Ардарик Ваанес безрезультатно сражался с Мортицием. Тварь крепко держала его своими бронзовыми когтями, руки и ноги Ардарика оказались плотно прижаты к телу, и шевелить он мог только головой. Уродливый хирург двигался через пещеру, наполненную криками и стенаниями, на длинных и тонких, как стилеты, ногах. Шаги его были широкими и плавными, как будто поверхность под ним была гладкой, как зеркало, а не заваленной всяким хламом. Возвышаясь над отвратительными мутантами, что трудились над столами для экспериментов, Мортиций прокладывал путь сквозь всю эту суету.
— Пазаниус! — выкрикнул Ваанес. — Ты меня слышишь?
Сержант попытался кивнуть, но его голова лишь безвольно мотнулась. Он был совершенно беспомощен, к тому же находился под действием сильного наркотика. Монстры в черных робах тащили их в неизвестном направлении, но не приходилось сомневаться, что навстречу верной погибели. Сразу за Пазаниусом, находящимся в полубессознательном состояния, следовали Серафис, Кровавый Ворон, два гвардейца и оставшиеся девять воинов из отряда.
Уже не первый раз с того момента, как они начали путешествие к Халан-Голу, Ваанес проклял Вентриса, умудрившегося запудрить всем мозги и втянуть их в самоубийственную авантюру. Но еще больше он корил себя за то, что поддался слащавым разглагольствованиям капитана о чести и отваге. Сам Ваанес давно уже не помышлял ни о какой чести и отваге. И в нужный момент стоило напомнить себе об этом еще раз, а не покупаться опять на эту старую как мир уловку.
Хонсю был совершенно прав, рассуждая о том, куда может завести обострение чувства долга и собственного достоинства. Ваанес давным-давно разуверился в таких вещах и даже исключил подобные слова из своего лексикона. К этим выводам он пришел после многолетнего блуждания меж звезд, когда он был воином Гвардии Ворона. Он скитался десятилетие за десятилетием, пока не оказался в этом чертовом мире, в черной дыре, из которой не было выхода.
Какого черта он доверился Вентрису? Капитан поманил его последним шансом искупить вину и обрести спасение. А он, дурак, ухватился за соломинку, надеясь как-то оправдаться, очистить себя в глазах Императора. И сейчас Ваанес острее других чувствовал, какой болью и разочарованием обернулась эта надежда.
Он мысленно отгородился от истошных криков и жалобных стонов, что издавали многочисленные горемыки, преданные в руки Мортициев. Впрочем, эти стенания не находили должного отклика в его каменеющем сердце. Да, раньше он тоже был слабым, позволял себе испытывать угрызения совести, тоску и жалость. Он запретил себе все эти эмоции уже много лет назад, и это лишь закалило его характер.
— Сильные в одиночку становятся только сильнее, — прошептал он слова, которые когда-то услышал от одного из своих бойцов.
В конце концов, их страшное путешествие подошло к концу, и пленников доставили на широкую арену с дюжиной стальных, покрытых кровью и ржавчиной операционных столов. Столы располагались по кругу, очерченному глубоким желобом для стока крови. Ряд железных столбов обрамлял вивисекторий. Над каждым столом крепились блоки и крюки. Емкости для крови и отходов мерзкого производства были расставлены поблизости, рядом с ними располагались корыта с темной водой. Грязный рабочий стол, что стоял в центре вивисектория, был завален множеством ножей с лезвиями различной длины и формы, тяжелыми тесаками, топорами и слесарными ножовками.
Мортиции определили каждого пленника на отдельный стол и надежно закрепили их руки и ноги в металлических тисках. Ваанес умудрился лягнуть тварь, что приковывала его, но враг оказался намного сильнее и проворнее: одним движением он швырнул воина прямо на стол. Железный коготь мелькнул перед глазами Ваанеса, и через секунду тот уже не мог проморгаться от крови — лоб был рассечен до кости.
Отвратительная морда с мертвенными чертами приблизилась к его залитому кровью лицу. Мутант что-то свирепо свистел на своем дикарском наречии. Ваанес, недолго думая, харкнул кровью, заполнившей его рот, прямо в глаза твари. Взбешенный таким неповиновением урод опять занес руку с выпущенными когтями для удара, но другой Мортиции что-то отрывисто прошипел своему несдержанному собрату. Это спасло Ваанеса от мгновенной смерти. Вместо того чтобы убить человека сразу, хаосит намертво прикрутил его руки к столу, удостоверившись, что строптивец не сможет сопротивляться.
Ваанес внимательно наблюдал, как чудовище в робе, передвигающееся на шипованных гусеницах, собрало все их оружие и сложило на отдельный стол. Два Мортиция с большим интересом начали перебирать эту груду. Ваанес изо всех сил дернул оковы, больше всего на свете желая освободиться и прикончить этих ублюдков. Он не надеялся, что ему удастся выжить, но ведь он мог хотя бы попытаться утащить несколько уродов с собой на тот свет.
Пазаниуса так же крепко прикрутили на соседнем столе, его серебряная рука была зафиксирована таким образом, чтобы можно было детально рассмотреть место соединения блестящего металла и плоти. Его предплечье перевешивалось через острую кромку хирургического стола. Мортиции удостоверились в том, что пленники совершенно обездвижены, и вернулись каждый к своим мрачным делишкам.
Возле пленников остались только двое, и Ваанес понял, что лучшего момента для побега ему может никогда больше не представиться. Мутант, которого все звали Сабатиером, видимо, был здесь главным. Он прохромал в вивисекторий, окинул взглядом воинов и одобрительно кивнул, когда убедился, что все они надежно зафиксированы.
— Как самочувствие? Веди себя поскромнее,- сказал он Ваанесу, слегка наклонив к нему угловатую уродливую голову, криво сидящую на плечах.
— Как только я вырвусь, первым делом снесу тебе башку и посмотрю, какое у тебя будет самочувствие, чертов урод! — выкрикнул Ваанес.
Сабатиер разразился булькающим смехом.
— Ну нет! Это я намерен посмотреть, как ты будешь болтаться на крюках, корчась от невыносимой боли. Как и твои приятели.
— Будь ты проклят! Я убью тебя! — взвыл Ваанес, тщетно пытаюсь высвободить руки из железных оков.
Сабатиер наклонился еще ближе, и Ваанесу стало слышно, как пощелкивают его шейные позвонки, когда он поворачивал голову.
— Я в полной мере наслажусь зрелищем твоей смерти. Я буду наблюдать за тем, как ты будешь хныкать и молить о пощаде, когда мои помощники вспорют тебе брюхо и развесят твои внутренности, чтобы ты мог полюбоваться ими.
— Да заткись ты уже! — прорычал выведенный из себя Ворон. — Убей или заткнись!
Ваанес услышал знакомый сухой кашель Леонида и повернул к нему голову. Но кашель стал еле различимым, когда раздался резкий вой пилы от стола, где лежал Пазаниус. Ваанес в ужасе смотрел, как Мортиции склонились над сержантом, и один из них выпустил стальные когти и зафиксировал руку Ультрамарина еще крепче. Другой уже опускал лезвие пронзительно визжащей пилы на предплечье Пазаниуса.
Завороженный страшной картиной, Ваанес не мог оторвать глаз от кончика лезвия, вспарывающего мышцы на руке сержанта. Пазаниус безостановочно кричал, а Мортиции хладнокровно продолжали свое дело. Лезвие все глубже погружалось в предплечье, и боль была такой сильной, что страдалец чувствовал ее даже сквозь наркотическую одурь. Угол наклона режущего лезвия изменился, оно почти скрылось в плоти несчастного, и Ваанес почувствовал резкий запах жженой кости.
Кровь лилась из страшной раны на пол, стекала по желобу в сливное отверстие и уходила в канализацию с жутким бульканьем. Ваанес слышал, как всхлипывают гвардейцы, не в силах смотреть на страдания товарища. Ардарик же был не в состоянии оторвать глаз от ужасного зрелища и продолжал наблюдать.
За несколько мгновений, которые показались воинам вечностью, процедура была завершена. Мортиции, крепко ухватив отпиленную конечность, пронес ее прямо перед лицом бывшего хозяина. Боль вернула Пазаниусу сознание, и он повернул голову, чтобы посмотреть на то, как изуродовали его тело. И хотя свет в помещении был очень тусклым и мерцающим, Ваанес был готов поклясться чем угодно, что по лицу сержанта скользнула улыбка.
Мортиции, уже закончившие свои дела, один за другим обошли вивисекторий и остановились около следующего распростертого перед ними тела. Это был Серафис.
— Вы будете смотреть, как ваши товарищи умирают один за другим,- дребезжащим голосом заявил Сабатиер. — А потом и сами отправитесь вслед за ними.
У него ничего не болело. Это хорошо.
Вентрис втянул в себя воздух, напоенный благоуханиями, и почувствовал, как ему на лицо упали теплые капли конденсата с высокого потолка. Ему было приятно и не хотелось двигаться. Его члены отяжелели, как будто теплый сироп тек по венам, и капитан не мог пошевелить даже пальцем.
Полежав еще немного, Уриэль открыл глаза и принялся внимательно рассматривать мерно колышущиеся над ним колосья. Ну конечно, здесь он прятался от своего отца, который всегда сердился, если корзины были недостаточно полными. Правда, сейчас это мало волновало Уриэля. Сладкий запах влажной травы щекотал его ноздри, и он с удовольствием глубоко вздохнул, наслаждаясь таким родным ароматом.
От долгого сна его тело одеревенело, и, когда Уриэль попробовал пошевелиться, мускулы словно опалило пламенем. Видимо, он очень давно лежал без движения. Уриэль понимал, что нужно действовать осторожно и правильно, чтобы больше не проваливаться в пучину неожиданной боли. Ежевечерние занятия ритмической гимнастикой с пастором Кантилиусом раньше всегда спасали его от подобных судорог.
Теплые капли дождя по-прежнему приятно ласкали его лицо. Уриэль вознес хвалу Императору за то, что тот даровал ему столь мирную и радостную жизнь. Возможно, Калт был не самым лучшим местом для взросления человека, но скоро здесь будут рекрутеры из Казарм Аджизелуса. Это был отличный шанс показать на вступительных испытаниях, на что он способен ради Императора…
Возможно, если бы он справился с этим лучше…
С вступительными испытаниями…
О чем это он?
Он опустил глаза и увидел мощные мускулистые руки Космодесантника, а вовсе не жилистые, но тоненькие ручонки шестилетнего мальчика. Того мальчика, что больше всего на свете мечтал пройти вступительные испытания в военную академию. Уриэль приподнялся на локтях, и его голова и плечи оказались над ядреными колосьями, хотя всего несколько минут назад они казались ему высокими, как вековые деревья.
Люди его коммуны засеивали подземные поля. Они носили простые бледно-голубые хитоны, и делом их жизни была забота о богатом урожае. Поля простирались под сводами пещеры, уплывая вдаль зеленой волной до самых стен этого подземного рая. Мелиоративные машины с жужжанием распыляли влагу вокруг. Это выглядело просто чудесно: то тут, то там в поле вдруг вздымались маленькие бриллиантовые фонтанчики, рядом с которыми тут же появлялась миниатюрная радуга. Уриэль с улыбкой вспоминал свое детство среди трудолюбивых соплеменников на Калте.
Но это было прежде, чем…
Прежде чем он отправился на Макрэйдж и начал долгий и трудный путь к тому, чтобы стать воином Адептус Астартес. Это было целую жизнь назад, и Уриэль был поражен тем, что сцена, давно уже стершаяся из его памяти, вновь так живо и подробно предстала перед внутренним взором.
Как же он оказался здесь, в далеких воспоминаниях?
Уриэль пошел краем поля к простым белым домикам, живописно разбросанным в долине. Среди них был и дом его родителей. Одна мысль о том, что когда он шагнет за калитку, то попадет снова в детство, вызвала в его душе бурю эмоций, о которых он и не подозревал.
Пока он шел, стемнело, и Уриэля зазнобило от какого-то нездешнего холода.
— Я бы на твоем месте не стал заходить в деревню, — произнес голос за спиной. — Так ты можешь поверить, что все это правда, и тогда вряд ли сможешь вернуться.
Уриэль обернулся и увидел Космодесантника, облаченного в бледно-голубой хитон, такой же, как и у работников в поле. Уриэль расплылся в улыбке, узнав воина.
— Капитан Айдэус! — сказал он радостно. — Вы живы!
Тот лишь покачал бритой головой, покрытой многочисленными шрамами:
— Нет. Я давно мертв. Я ведь погиб на Трации, помнишь?
— Да. Я помню, — медленно выговорил Уриэль. — Вы тогда взорвали мост через ущелье.
— Верно, так оно и было. Я погиб, выполняя наше боевое задание,- многозначительно произнес Айдэус.
— Тогда как вы оказались здесь? Хотя я не очень-то уверен, что могу с точностью сказать, где это «здесь» находится…
— Да нет, все правильно. Ты на Калте сейчас, ровно за неделю до вступления на долгую дорогу, что привела тебя сюда, — сказал Айдэус, неспешно шагая по тропинке, что вела от фермы к одной из ирригационных машин.
Уриэль пошел рядом со своим бывшим капитаном.
— Но как я оказался здесь? И почему вы тут? И почему мне нельзя зайти на ферму?
Айдэус пожал плечами:
— А еще можно задаться вопросом, где ты был раннее, — печально улыбнулся он. — Я могу с уверенностью сказать только то, что мы находимся здесь и сейчас. А почему — это для меня тоже загадка, ведь это все происходит в твоей голове. Ты сам взбаламутил свою память и вызвал меня сюда.
— Но почему именно на родину?
— Возможно, потому что это надежное, безопасное место, куда всегда можно отступить и где всегда тебя укроют, — предположил Айдэус, подняв мех с вином к губам и делая основательный глоток. Затем он передал мех Уриэлю, тот тоже отпил и прикрыл глаза от удовольствия. Этот искрящийся вкус вина Калта ни с чем нельзя было перепутать.
— Отступить? — переспросил, он, возвращая мех капитану. — Я не донимаю. Укрыться от чего?
— От боли.
— Какой боли? — спросил удивленный Уриэль. — У меня ничего не болит.
— Точно? — резко спросил Айдэус. — Тебя не терзает сейчас боль? Боль провала, неудачи?
— Нет, — сказал Уриэль, вглядываясь в темные облака, что стали собираться под сводами пещеры.
Подступающая тьма всколыхнула глубинную тревогу, и безмятежный сельский пейзаж разом потерял все свое очарование.
_Затянутые_дымом_небеса,_лязг_железа._Животный_страх_и_невыносимые_страдания…_
Далекий раскат грома привел облака в движение, и Уриэль в смятении посмотрел вверх. Он вынырнул из детских воспоминаний. В подземных пещерах Калта никогда не было таких страшных гроз. Армада черных облаков собралась над ним, и Вентрис почувствовал удушающий страх, поднимающийся к горлу. Тучи наливались угрожающей синевой.
Айдэус подошел поближе к Уриэлю и произнес:
— Ты умираешь, Уриэль. Они каким-то образом отняли у тебя то, что делает тебя Уриэлем Вентрисом, верным Космодесантником Императора… Ты не ощущаешь потери?
— Нет, все как обычно…
— Постарайся! — настаивал Айдэус. — Тебе жизненно необходимо вернуться в боль…
— Нет! — выкрикнул Уриэль, когда первые капли темного дождя забарабанили по его доспеху. Большие, тяжелые, они шрапнелью били по мягкой пыли, быстро превращая ее в непролазную грязь.
_Удушающие,_омерзительные_щупальца,_шарящие_по_его_телу,_страшное_ощущение_осквернения…_
— Я не хочу возвращаться! — прокричал Уриэль.
— Тебе придется, это единственный способ, если ты хочешь спастись.
— Я не понимаю!
— Подумай! Тебя хоть чему-нибудь научила моя смерть? — настаивал на своем Айдэус. — Космодесантник никогда не примет поражения, никогда не прекратит, бороться и никогда не предаст своих боевых братьев.
А дождь лупил уже так сильно, что удары капель, казалось, прожигают до костей. Ливень прибил колосья к земле, и фермеры побежали к своим домикам. Уриэлю отчаянно захотелось присоединиться к ним, но Айдэус положил ладонь на его плечо. Образ бывшего капитана уже начинал бледнеть, и, словно почувствовав, что скоро исчезнет, старший товарищ постарался закончить свою речь:
— Нет! Воин, которому я передал свой меч, никогда не сдастся и не отступит! Он не испугается даже самой страшной боли!
Уриэль опустил глаза, заранее зная, что он там увидит, потому что уже почувствовал в руке тяжесть великолепно сбалансированного оружия. Лезвие было серебряным, эфес — золотым, и меч сиял ярче солнца. Уриэль закрыл глаза, и ему припомнилось, как этот клинок пел, рассекая воздух и вражескую плоть…
— Что ожидает меня, если я вернусь?
— Страдания и смерть, — признался Айдэус. — Боль и муки.
Уриэль решительно кивнул:
— Я не могу покинуть своих друзей!
— Узнаю своего мальчика, — улыбнулся Айдэус, голос которого звучал все тише и тише, а силуэт почти уже размыл неистовый дождь. — Но прежде чем я тебя покину… Прими мой последний подарок.
— Какой? — спросил Уриэль.
Он почувствовал, как Айдэус прощально прикоснулся к нему, хотя уже начинал понимать, что это всего лишь странный сон, похожий на сказку. Фигура капитана становилась все более и более призрачной, и когда он совсем уже исчез, Уриэлю показалось, что он слышит слова наставника, какие-то последние наставления… Но какие? Слова прозвучали тише утреннего бриза на море: «…остерегайся своего темного… Сна? Солнца? Сына?» Но голос прошелестел как колосья в поле, и Уриэль не был уверен, что расслышал конец фразы.
Он резко открыл глаза. Он чувствовал, как его затекшее тело пронзают миллионы острых игл, слышал сердцебиение Демонкулабы над головой. Мир грез не хотел отпускать капитана, но тот взревел в гневе, когда почувствовал, как в его плоть проникают деловито рыскающие усики.
Мерзкие, отвратительные паразиты находились внутри него и кормились его плотью!
По периметру вивисектория шла рама, с которой свисали железные крюки, скрепленные железными брусьями. Когда они передвигались по помещению, цепи звенели. Тяжелые крюки медленно тащились по металлическим стропилам прямо к столу, на котором лежал Серафис. В то время, пока один из Мортициев занимался крюками, второй отработанными движениями снимал с воина силовой доспех. В последнюю очередь он снял шлем, затем выдвинул увесистый железный молоток на одной из конечностей.
Затем Мортиций начал размеренно ударять молотком по ничем не защищенному черепу жертвы.
Серафис тихо взвыл от боли, и было бы лучше, если бы он кричал во все горло. После шестого удара глаза воина остекленели, а голова безвольно склонилась набок. Мортиций кивнул своему подельнику, и тот поднял обмякшие ноги воина и широким лезвием перерезал ахилловы сухожилия. Затем закрепил лодыжки Серафиса на крюках. Теперь ноги Космодесантника были зафиксированы на ширине плеч. Мортиций, довольный своей работой, проверил еще раз надежность креплений и резким движением привел в движение шкив, который вздернул тело в воздух.
— Что вы делаете? — закричал Ваанес, — Во имя Императора, просто убейте нас!
— Нет, — прошипел Сабатиер. — Нельзя этого делать, пока на вас столько сочного мяса. — Сабатиер довольно рассмеялся и продолжил: — Изучая анатомию, мы поняли, что вы, люди, не пригодны для того, чтобы вас разводить на мясо. Крупный таз посередине тела и широкие плечи прямо-таки просятся под нож хирурга. Хотя человеческую фигуру сложно довести до идеальной — слишком много приходится резать.
— Будь ты проклят! — выругался Ваанес, когда увидел, что Мортиций наклоняется к бесчувственному Кровавому Ворону.
Красные дорожки запеклись на лице Серафиса, протянувшись от ран на лбу. Нож с длинным лезвием рассек горло висящего Космодесантника, вскрыв сонные артерии.
Кровь хлынула из пореза, но пробудившийся метаболизм начал затягивать рану. Сабатиер проворно прохромал к воину и схватил края раны, не позволяя ей закрыться. Яркая артериальная кровь разбежалась ручьями по столу.
Ваанес не мог больше выносить зрелища столь жестокого и злорадного глумления над своим товарищем, которого свежевали, как какое-нибудь животное. Ардарик отвернулся, пытаясь подавить рвотные спазмы, а Мортиций в это время готовился отсечь голову жертвы.
Когда Мортиций делал это, Ваанес слышал ужасный хруст, с которым рвались мускулы и связки, сухожилия и кожа. Монстр просто свернул голову Космодесантника набок, сломав основание черепа, а потом выкрутил и оторвал ее.
Ардарик плотно зажмурил глаза, изо всех сил напрягся и постарался разогнуть прочные оковы. От напряжения лицо воина побагровело, вены вздулись на лбу.
— В сопротивлении нет смысла. Не дергайся,- окликнул его Сабатиер, наблюдая за тщетными попытками освободиться. — От этого твое мясо только жестче станет. Кожу поцарапаешь, хотя твоя нам вряд ли пригодится. Мы получаем достаточно кожи из лагерей плоти в горах, несмотря на то, что вы их и рушили, и сжигали.
Невзирая на ужас своего положения, Ваанес вдруг испытал любопытство:
— Кстати, а для чего она вам нужна?
— Чтобы облачать новорожденных,- с гордостью пояснил Сабатиер. — Когда очередной выводок Демонкулабы появляется на свет, детеныши представляют собой мяукающих щенков без кожи. Тех, что выживают, по специальной технологии оборачивают в кожу таким образом, что она прирастает к плоти. Если операция проходит удачно, есть надежда, что эти малыши превратятся со временем в настоящих Железных Воинов.
Ваанес почувствовал, как по его собственной коже пробежали мурашки, стоило ему только представить себе эту картину. Это просто омерзительно. Те лагеря смерти в горах создавались только для того, чтобы производить кожу для новорожденных Железных Воинов. В негодовании Ваанес отвернулся от Сабатиера и вдруг встретился взглядом с Пазаниусом, который всеми доступными способами подавал знаки во что бы то ни стало продолжать разговор. На какую-то долю секунды Ваанес растерялся, но быстро сообразил, что Пазаниусу удалось каким-то образом ослабить железные наручники.
Ваанес снова обратил взор на Сабатиера:
— Ты сказал, что те, что выживают, обретают кожу. А что происходит с теми, кто не выживает?
Сабатиер раскатисто рассмеялся, теперь все его внимание было обращено на Ваанеса:
— Новорожденные с какими-либо дефектами или мутациями выкидываются с другими отбросами далеко за пределы Халан-Гола, в горах. Ваши кости вскоре окажутся там же.
— Значит, Бескожие — это неудавшиеся… — пробормотал Ваанес, вспоминая монстров, что скитались по горам.
— Да, — прошипел Сабатиер. — Большинство погибает в первые минуты, но некоторые выживают.
— Ты заплатишь за это, — пообещал Ваанес, краем глаза наблюдая за Пазаниусом, который наконец-то освободил руку, в то время как Мортиции работали над Серафисом, не обращая на сержанта ни малейшего внимания.
Уриэль попытался закричать, но едкие околоплодные воды наполнили его рот, и легкие скрутило спазмом, пока дыхательная система старалась выловить молекулы кислорода из жидкости, заполнившей их. Капитан плавал в омерзительном желе лона Демонкулабы. Его кожа горела от непонятно как попавшего сюда желудочного сока и ядовитой женской плоти, мутировавшей при помощи ужасной магии варпа.
Он боролся изо всех сил с путами, сковавшими его, с каждым рывком чувствуя себя все сильнее. Решимость освободиться подогревалась неукротимым бешенством, и Уриэль забился, как плененный дикий зверь. Он уже ничего не понимал, а только рвал ненавистные путы руками, ногами, зубами…



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19 20 21 22
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.