read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


— Отлично, — сказал Лаан. — А теперь отойди чуток, я тут буду кое-что делать.
Делал Смотритель танкетку. Ему пришлось хорошо напрячь память и силы, но через пять минут желаемое транспортное средство все же возникло на улице перед домом Аэль.Изделие невиданной доселе в Городе конструкции — каплевидное тело, венчавшееся коротким широким стволом, висевшее в воздухе на прослойке голубоватого света, черное зеркальное лобовое стекло, три фары, треугольником расположенные на передней части. В длину танкетка получилась всего метров пять, но этого было достаточно, чтобы ошарашить встречных.
— Застрянете, — сказал Нико.
— Как же, — ухмыльнулся Лаан, прикладывая ладонь к борту — дверца с чавканьем исчезла. Он прыгнул в кабину, дверца затянулась, танкетка плавно стартовала и поехалапо улице — почти бесшумно, как черный призрак. Сначала — прямо, потом боком, потом на высоте метров трех, потом описала какую-то уже авиационную петлю в воздухе, приземлилась на другой бок, потом выровнялась и подъехала обратно к компании. Лаан высунулся из кабины. — Ну что, застрянем, да?
— Это... погорячился, — развел руками Нико. — Не похоже...
Вайль и Аэль влезли внутрь, Аэль бросила на свободное сиденье большой чемодан со своими инструментами и лекарствами. Внутри танкетка мало чем отличалась от автомобиля. Удобные кресла, обитый кожей потолок, широкие окна бокового и заднего вида. Только приборная панель была совсем другой, со многими кнопками непонятного назначения.
Лаан приложил руку к серебристому контуру пятерни на приборной панели, и танк тронулся с места.
В кинотеатре, отведенном под штаб, их компанию уже ждали. На ступеньках Лаан встретил старого знакомого, Риайо, в окружении трех женщин и двух мрачных наемников. Поблизости вертелась стайка молоденьких тенников, персоны посерьезнее — глава клана Детей Дороги с парой ближайших помощников, та самая девушка, ради которой Хайо отправился на инициирующую завесу, еще какая-то пестрая публика. Все это сборище племен и народов деловито галдело, спорило, пререкалось, выслушивало и отдавало распоряжения, так что разобрать отдельный голос могли только стоявшие рядом.
— Ты здесь, — улыбнулся Крылатый. — Хорошо.
— Где бы мне еще быть? — пожал плечами Лаан, отдавая танкетке мысленный приказ отправиться на стоянку.
Аэль быстро присоединилась к знакомым парням, принялась что-то с ними живо обсуждать. Смотритель проследил за ней взглядом, потом переключился на Риайо. Обоим старожилам не понадобилось много времени и слов, чтобы обменяться недостающей информацией. Ясно было главное: пока что дела «миротворцев» не так уж и хороши. Много людей, много ресурсов, но слишком мало организации. Большинство откликнувшихся на зов не годятся на управляющие должности. Много хороших бойцов, но недостаточно организаторов хотя бы средней руки.
Лаан вздохнул. Сам он умел делать многое, то же умели и Риа, и Хайо, но чтобы управлять уже многотысячной командой, да что там стесняться очевидного — войском, нужны помощники. На посты командиров боевых подразделений прекрасно сгодятся ребята из Квартала, их не нужно ничему учить, достаточно поставить задачу. Но есть еще снабжение, медицина, разведка, защитные меры против оружия, используемого тенниками из непримиримых. Самое сложное — расставить всех на свои места, туда, где каждый сможет принести максимум пользы... или, хотя бы, причинить минимум вреда.
Вдобавок у Лаана имелась отдельная забота: пристроить Вайля к делу так, чтобы у него было как можно меньше шансов сорваться, чтобы парень чувствовал себя занятым, нужным и обретался где-нибудь поблизости, в самом штабе, а не на дальних позициях. В том, что из последнего выйдет что-нибудь дельное, Лаан крупно сомневался. С Аэль куда проще, чем ей придется заниматься, Смотритель знал: организовывать полноценный госпиталь и сеть медпунктов. Они понадобятся достаточно быстро, тут и до гадалки ходить не нужно.
В первый час Лаану показалось, что штаб организован достаточно сносно, и только когда он начал задавать конкретные вопросы «Сколько у нас человек? Кто отвечает за обработку разведданных? Кто тренирует новичков?» оказалось, что одним делом занимаются двое-трое, даже не будучи в курсе, что кто-то работает в той же области, а другим не занят никто вовсе, но все уверены, что где-то там есть некто, который за это отвечает. Без лишних нотаций и выговоров Смотритель включился в работу, выясняя, где организация проседает особо серьезно, кто из толковых ребят шатается по штабу без дела, можно ли назначить ту на сбор информации, а этого на перепись личного состава.
Потом с позиций вернулся Хайо, Смотрители наскоро переговорили, обменявшись новостями, одобрили решения друг друга, составили график дежурств и разошлись, вполне довольные друг другом.
Вайля Лаан отправил к разведчикам, погрозив кулаком парню из Квартала, который при виде бывшего гладиатора сделал лицо, начисто лишенное гуманизма.
— Нет уж, ты будешь с ним работать, научишь чему надо, и давай без лишних споров? — задушевно «попросил» Смотритель. — Этот парень здесь пригодится, поверь.
Вайль, в отличие от двух начальников, не спорил и не сопротивлялся. Он только коротко кивнул, спокойно глядя на будущих коллег. Уже не в первый раз он сталкивался с теми, кто знал его раньше, накрепко запомнил все выходки и не испытывал добрых чувств. Упругая стена недоброжелательности отделяла его от бывших случайных знакомых, от тех, с кем он дрался, но Вайль хорошо усвоил один урок: изменить впечатление о себе можно. Не стоит только ждать, что это произойдет сразу, что все примут тебя с распростертыми объятиями. Даже предвзятость можно преодолеть, не нужно только торопиться. Он и не собирался торопиться, как не собирался реагировать на косые взгляды новоиспеченных коллег.
Коллеги же, судя по всему, собрались испытывать его терпение по полной программе. Для начала ему всучили карту и целый ворох бумаг, потребовав отметить на карте все, что содержится в записках, заметках на полях и других источниках, накопившихся за последние полтора дня. Осознав объем работы, Вайль немножко огорчился. Углубившись в работу, он огорчился заметно сильнее: большинство сведений были противоречивыми, и он не представлял, какую часть из них нужно отбраковать, по каким критериям.
— Работай, работай, — ответил ему на многочисленные вопросы парень из Квартала и улыбнулся.
К вечеру Вайль перестал задавать вопросы — все равно на них никто не отвечал, и по большей части не из вредности, а просто потому, что оба разведчика занялись своим делом лишь несколькими часами раньше: тот, кто спихнул им наследство в виде горы разрозненных бумаг, умотал на другой конец завесы и возвращаться не собирался. Сами они не знали, что делать и с чего начать. Обоих впопыхах запрягли заниматься вроде бы нужным и важным делом, не слишком интересуясь, разбираются ли они в нем.
Они не разбирались. Один из парней то и дело стонал, что лучше бы вышел в Город, сам посмотрел, что к чему и вернулся с толковыми сведениями, другой просто молча пялился на карту и выхватывал из растрепанной стопки листы, смотрел на них, вздыхал и откладывал в другую стопку. Перебор бумажек не помогал ему увидеть даже часть картины, понять, что происходит снаружи и что нужно делать.
Ровно в тот момент, когда все трое выхлебали четвертый термос кофе и поняли, что дело их глубоко бессмысленно, что пора идти гладить шнурки и точить боевые зубочистки, а еще лучше повеситься прямо над рабочими столами, дабы смыть позор, в комнату зашел некто четвертый. Вайль покосился на «начальство», уныло развалившееся в креслах и предающееся самобичеванию, потом на гостя — невысокого, раскосого и очень сердитого. Начальники вошедшего, судя по всему, знали.
— Где карта? — вопросил темноволосый гость. — Мне нужна новая карта, я же просил!
— В гнезде! — ответствовали начальники хором, не поднимаясь из кресел. — Ты нам что дал? Кучу какого-то хлама. Мы ее еще не разобрали.
Темноволосый, болезненно морщась, потер скулу, потом облизнул губы.
— Я бы оценил шутку, если бы мне не нужна была карта, — тихо сказал он.
— А нам нужны разведчики, не меньше пятнадцати. Отчеты командиров отрядов, каждого. И все это — чем раньше, тем лучше, — сказал Вайль.
И начальники, и пришедший задумчиво уставились на него. Повисла задумчивая тишина, в которой отлично было слышно, как в дальнем углу кабинета мелкая мушка бьется о стекло. Раскосый стрельнул глазами в сторону мухи, и жужжание прекратилось.
— Если вам все это нужно, то почему я слышу об этом только сейчас? — еще тише, хриплым и явно усталым голосом спросил гость. — Ребята, вы потратили половину дня. Даром, как я понимаю. Пожалуйста, к полуночи сделайте то, о чем я вас попросил.
— А кто это был? — спросил Вайль после того, как нежданный визитер тихо прикрыл за собой дверь.
— Наше главное начальство, — уныло сказал Марк, левый полуначальник. — Собачий хвост, ну мы и облажались. Действительно, чего сидим-то? Эй, гладиатор, дуй вниз, разбирайся с разведчиками и отчетами.
— Я не гладиатор, — сказал Вайль. — У меня есть имя.
— Хорошо, хорошо, у тебя есть имя, мы его знаем, мы будем тебя называть по имени, только, пожалуйста, иди вниз и начинай работать! — встал из кресла правый полуначальник, откликавшийся на прозвище Шмель. — Второго такого позорища я не вынесу...
Вайль посмеялся, спускаясь по лестнице. Пинок, полученный от главного начальства, послужил на пользу: младшее начальство выпало из апатии, перестало издеваться и соизволило начать думать головами. До этого головы использовались только по прямому назначению, то есть, для поглощения кофе. Теперь все будет хорошо, главное, разобраться, где искать тех самых разведчиков, командиров и как заставить их сообщать информацию разведке.
Все оказалось намного легче и проще, чем показалось в первый момент. Первые десять минут Вайль потратил на то, чтобы выпить чашку чая и закусить бутербродом. Пока он жевал, в эту же комнатушку на первом этаже спустился Лаан, и был немедленно подвергнут допросу на все интересующие Вайля темы. К концу разговора новоиспеченный разведчик уже знал, что и как будет делать, где найти нужные персоны, как заставить их выполнить поручения...
— Ты неплохо начал, — похвалил его под конец Смотритель.
— Начал я как раз плохо, — покачал головой Вайль. — Мы полдня не знали, что и как делать. Только сейчас дошло.
— До кого дошло? — как бы невзначай спросил Лаан.
— До меня.
— Хорошо, — кивнул Смотритель. — Работай.
Рэни ходила по коридору от стены к стене — три шага, еще половинка, разворот и обратно — так удобнее было думать. Еще днем пролетавший по тому же коридору Хайо сгреб ее за плечо, развернул к себе, внимательно посмотрел в лицо, после чего изрек: «Ты — начальник снабжения. Поняла? Отлично!» и умчался куда-то вниз. Изумленная девушка прислонилась к стенке, чувствуя голыми плечами все шероховатости на краске, посмотрела ему вслед и глубоко задумалась.
Нужно было что-то делать. Либо догнать Хайо и категорически отказаться (это возможным не представлялось), либо приниматься за работу. Это тоже реальным не казалось.
«Хорошо, снабжение — это значит, обеспечивать всем необходимым. Ну и что у нас является необходимым? — рассуждала Рэни чуть позже, сидя на крыльце. Мимо пробегали вобе стороны люди и тенники, все были чем-то заняты, и только девушка не представляла, как ей включиться в эту бурную деятельность. — Отрядам, наверное, нужно оружие. И всякие там боеприпасы. Хорошо, а сколько им надо? И где их берут? Еще продукты, одежда, то есть, обмундирование, медикаменты, всякая ерунда — бумага там... И, опять же, сколько этого нужно?».
Самым трудным было — начать спрашивать. Приходилось говорить слишком со многими, и добрая половина не слишком-то охотно отвечала на вопросы, что же касается злой половины, так они и вовсе сбегали, сообщив перед тем, что жутко заняты и подумают когда-нибудь потом. Через час Рэни обозлилась и начала разводить террор. Теперь от нее никто не пытался отделаться побыстрее, все чинно отвечали на вопросы и даже помогали разобраться в том, что является самым необходимым, а с чем можно потерпеть.
Еще через несколько часов у нее уже был целый отряд помощников, добровольных и не очень. Любого сидевшего без дела Рэни брала за руку или за шкирку, уводила за собой, вручала список и говорила «а вот сделай-ка, милый друг, то и это... да-да, ровно сейчас, не потом. Я жду...». Два складских помещения понемногу заполнялись предметами первой необходимости.
Когда пятый по счету посланец обратился к Рэни с вопросом «а есть ли у нас?..» и она смогла ответить ему «да, есть!», она поняла, что дела ее не так уж и плохи. Ее уже не волновало, что она почти никого не знает, что теоретически ей могут отказать в просьбе... ее уже мало что волновало, кроме работы; и работа эта ей нравилась. Хайо не ошибся. После первых мучительных часов все пошло так, что девушка гордилась собой и результатами своего руководства.
Разобравшись с основной массой дел, она поняла, что проголодалась. Можно было перекусить прямо на месте, она уже не задумывалась о том, как сотворить для себя тарелку с любой едой или горсть карамели, но внизу, в импровизированной столовой, было гораздо интереснее. Там постоянно собирались веселые компании, рассказывали байки и анекдоты, сообщали кое-какие новости.
Просторная комната, половину которой занимали выстроенные в линию столы, была набита битком. За одной половиной стола подкреплялся отряд из двух десятков человек,судя по хмурым лицам и перепачканным копотью лицам, они только что вернулись с позиций. Те, кто сидел напротив, были Рэни отчасти знакомы. С некоторыми она уже сегодня пообщалась. Во главе стола разместился здоровенный бородатый дядька, которого девушка сразу выделила из толпы. Он молча грел руки, прижав их к пузатому чайнику.
Заметив Рэни, он пододвинул к столу табурет, похлопал по нему. Она подошла и села рядом, удивленно глядя на человека, с которым еще не успела познакомиться. Перед ней тут же возникла здоровенная круглая пиала, бородатый до половины налил в нее темный резко пахнущий травами напиток, кивнул.
— Спасибо, — тоже положила ладонь на горячий полупрозрачный фарфор Рэни. — Мы, кажется, незнакомы.
— Отчасти так. Я тебя знаю, а ты меня нет, — подмигнул дядька. — Меня зовут Лаан.
— О! — обрадовалась девушка. — Меня к вам... к тебе сегодня раз пятнадцать посылали, только я не нашла.
— Ага, это просто нереально — найти в этом здании меня, — улыбнулся Лаан. — Ну, и с чем тебя посылали?
— Извини, я сначала поем, а потом уже буду разговаривать, — насупилась Рэни. — Я, конечно, очень рада встрече, но у меня уже голова кругом идет...
— Пей чай, — кивнул бородатый. — Извини.
Горьковатый травяной настой взбодрил с первого глотка. Рэни сразу поняла, что последние часы она действовала на полном автомате, не замечая большей части происходящего вокруг. Все силы уходили на подсчеты и размышления. Теперь же свет ударил в глаза, а тепло пиалы приятно пощекотало пальцы. В воздухе пахло сандалом. Девушка оглянулась и нашла источник запаха. Длинноволосый парень, сидевший у стены в обнимку с гитарой, держал в пальцах ароматическую палочку. Заметив взгляд Рэни, он молча передал ей оставшуюся половинку.
Рэни воткнула ее в зачерствевший уже ломоть хлеба, ладонью подогнала к себе струйку дыма. После следующего глотка травяного чая ей захотелось есть. Два пирожка с грибами, здоровенное сочное яблоко и ломтик дыни. Она ела медленно и неторопливо, зная, что очень скоро придется вставать и погружаться в работу, вновь спрашивать, записывать и подсчитывать, пытаться понять тонкую разницу между патронами разного калибра, выслушивать претензии нервной и слишком резкой дамочки, занимавшейся ранеными. Минуты тишины, простых удовольствий — чуть отдающий смолой терпкий чай, сладкая дыня, после которой так приятно облизывать пальцы, терпеливо ждущий ее бородатый, вполне приятный и симпатичный по крайней мере с виду...
Сквозь сандаловый дым, сквозь чайную горечь пробился звонкий девичий голос.
— ...пора повыкидывать эту нелюдь отсюда к псам!
Рэни поморщилась, покосилась на соседа. Тот склонил голову набок и сдвинул широкие светлые брови в прямую черту. Вдвоем они внимательно уставились на девицу. Вполне обычное создание Города: человек, на вид лет двадцать, рыжие волосы заплетены в три десятка косичек, растянутая майка, голубые джинсы. Пафосный голос, уместный лишь на митингах, плохо сочетался с этим обычным внешним видом.
Уставились на нее не только Рэни с Лааном, но еще и почти все, кто сидел в столовой.
— Это же не люди, — вдохновенно продолжила девица. — Это какие-то выродки!
— Что же получается? — сказал сосед Рэни неторопливо; голос у него оказался низкий и звучный. — Люди — это те, кто делает то, что тебя устраивает? А остальные — нет?
— Я не поняла! — вспыхнула рыжая. — Вы что, защищаете эту мразь? Ничего себе, нашли время и место! Вы хоть на улицу высовывались? Вы видели, что там делается?
— Видел, — терпеливо кивнул Лаан. — Допускаю, что меньше, чем ты. Но скажи мне, пожалуйста, при чем тут люди и выродки?
— Те, кто так поступает, не могут называться людьми! Это же ясно кому угодно!
— Мне до сих пор казалось, что люди — это раса, а не набор достоинств.
— А я вот не хочу считать их людьми!
— Хорошо. А если я не захочу тебя считать человеком? Потому что мне не нравится то, что ты говоришь и думаешь?
— Меня? — рыжая подпрыгнула на стуле и негодующе уставилась на Лаана. — Ну знаешь, дядя... Ты вообще кто такой? Ты, наверное, от этих борцов сюда пришел? То-то у тебя куртка такая же...
Лаан расхохотался, к нему присоединилась и половина аудитории, внимательно следившей за перепалкой. Ситуация становилась все смешнее и смешнее. Глупенькая девчонка, должно быть, считала, что по куртке можно узнать о человеке практически все. Рэни задумчиво смотрела на рыжую, сверкавшую ярко-зелеными глазами, и вертела в рукахчашку.
— Лапочка, — сказала она наконец. — Тебе не кажется, что ты здорово ошиблась командой?
— Это еще почему? — переключилась на нее рыжая.
— Да потому, что здесь не судят по курткам и форме ушей. А теперь спроси меня, кто я такая и что я видела, давай! — улыбнулась Рэни, по глазам девицы прочитав, что сейчас услышит.
Девчонка пулей вылетела вон, хлопнув напоследок тяжелой дверью. После секундного молчания грянул новый залп хохота.
— Вот так и редеют наши ряды, — сказала женщина в черной форме. — Неоценимая, невосполнимая потеря...
— Все это не так уж и весело, — когда улегся смех, сказала Рэни. — Уничтожать врагов, которые «нелюдь», сферических в вакууме — легко и просто. Как тараканов давить.Ты хороший, они плохие, наше дело правое, бздям — и нет негодяя. Детство. А вот если знаешь, что этот враг — живой, из плоти и крови, тут уже не у каждого рука поднимется. Вот и остается только закрыть глаза и истошно вопить: «Это не люди! Не люди! Мразь!»...
Женщина в черном опустила на стол чашку, подперла подбородок рукой и уставилась на Рэни. Девушка испуганно отвела глаза и обнаружила, что на нее смотрят почти все. Она испуганно отвернулась к Лаану, вопросительно приподняла бровь.
— Продолжай, неплохо получается, — подмигнул тот.
— Ну... э... в общем, я хотела сказать, что такая дележка на людей и не людей — это как бронежилет для мозгов. Чтоб ни одна мысль ненароком в голову не попала, — смущенно продолжила Рэни. — А то вдруг произведет там какое-нибудь потрясение, придется думать дальше, повзрослеть... ужас, да?
— Бронежилет для мозгов — это каска, — ехидно произнес бритый налысо парень, сидевший неподалеку.
— Хорошо, милый. Следующий раз я подготовлю речь, отредактирую и прочитаю, договорились? — похлопала ресницами Рэни. — А на сегодня импровизированная лекция окончена. И, кстати, о касках и прочих бронежилетах...
Не успела она выспросить из Лаана все нужное, как явилась та самая не понравившаяся Рэни с первого взгляда тетка-медик, и сообщила, что некоторую часть присутствующих зовут наверх на собрание. Рэни с удивлением узнала, что она тоже входит в эту часть, потом вспомнила, что уже несколько часов является Большим Начальником и покорно потопала следом за вредной дамочкой. С медичкой Рэни успела поцапаться уже трижды, каждый раз дело не заходило слишком далеко, обе женщины только обменивались недовольными взглядами и выразительно хмыкали, обмениваясь любезностями, но уже ясно было: это нелюбовь с первого взгляда. У обеих достаточно ума и выдержки, чтобы не позволить нелюбви повлиять на работу, но приязни не будет.
В комнате на третьем этаже Рэни увидела все начальство и еще некоторых весьма примечательных лиц, например, здоровенного и на редкость красивого брюнета, скромно сидевшего в углу с папочкой в руках. Руки были на удивление изящными, все остальное — тоже весьма и весьма ничего. При этом на лице красавчика не было того противного выражения, которым отличались многие парни, знающие, что хороши собой. Девушка поразмыслила и уселась рядом с ним.
Добрых полчаса она скучала, лишь изредка делая в блокноте пометки, когда кто-то говорил ключевую фразу «и еще нам понадобится...». Обсуждали то, что ее волновало мало, а по правде сказать, так и было слегка неприятно: боевые действия. Зато Риайо, Хайо и Лаан то и дело обращались к соседу Рэни, так что она успела вдоволь понаблюдатьза синеглазым брюнетом, узнала, как его зовут и пришла к выводу, что коллега не только симпатичен с виду, но и весьма неглуп. Вот только привычка царапать ногтем деревянный подлокотник кресла раздражала. Едва уловимый скрежет раздражал, как писк комара в дальнем углу комнаты: слышишь его краем уха, но не можешь отвлечься.
— Слушай, ты не мог бы перестать это делать? — шепотом попросила Рэни.
Сосед извинился и перестал, найдя более увлекательное занятие — начал отрывать от листа тонкие полоски бумаги и свертывать их в трубочки. Тетка-медик, заметив их обмен репликами, с недобрым вниманием вытаращилась на обоих. Рэни вздохнула про себя и уставилась в потолок. Уж если два человека не понравились друг другу с первого взгляда, то это всерьез и надолго, и каждое лыко будет в строку... Впрочем, а какое ей дело до чужой приязни и неприязни? С работой обе справляются отлично, как сказал Крылатый, ну и достаточно того. Эмоции отдельно, дела отдельно.
Когда со всеми подробностями тактики и стратегии было покончено, настал черед Рэни. Сначала вся старшая тройка — Лаан, Хайо и Риа — поочередно задали ей сотни две вопросов, потом начали говорить командиры отрядов. Она лихорадочно шкрябала ручкой по листам блокнота, не успевая одновременно слушать и записывать, и так маялась, пока сосед не отобрал у нее блокнот и не принялся записывать сам.
Через полчаса объемистый, на четыре страницы, список был готов. Оказалось, что у брюнета неплохой почерк, разборчивый, но мелкий... и если бы Рэни записывала сама, список занял бы добрый десяток листов. Осознав масштабы работы, она пригорюнилась и тоже принялась рвать бумагу на полоски. Как оказалось, дурная привычка отменно успокаивала и помогала разогнать тоску. Р-раз полоска, и сразу вспоминаешь, кто может обеспечить подвоз продуктов в нужном количестве; два полоска — и соображаешь, что давешний мальчик-наемник очень лихо справлялся с изготовлением боеприпасов, и нужно будет поймать его, пока он не умотал поближе к боевым действиям; тр-ри полоска, иделается ясно, что список хоть и велик, но отнюдь не безразмерен, и к утру, пожалуй, все нужное будет в наличии.
Вайль глядел на свежую сводку, которую уже зачитал, и пытался свести концы с концами. То, что его интересовало, выходило за пределы его компетенции, но пока совещание не кончилось, можно было поразмыслить над загадками и тайнами гражданской войны на завесе. Он задумчиво водил по бумаге карандашом, составляя на обороте сводки простенькую таблицу.
Вот есть семь кланов верхних тенников. До начала всего бардака было два клана непримиримых, два клана лояльных, и остальные — нейтральные. Теперь лояльных трое, а четверо — непримиримые. Дети Молнии и Идущие в Ночи присоединились к Теням Ветра и Звездам Полуночи, а Стражи Тишины встали на сторону штаба миротворцев. Последнее не слишком удивительно, Стражи — клан неагрессивный, среди них больше всего тех, кто действительно работает с Городом, ликвидирует Прорывы, чинит случайные прорехи в тканях завес и вообще по мере сил наводит порядок. А вот что случилось с остальными?
Дети Молнии принимают к себе тех, кому подвластна стихия огня. Шаровые молнии и лавины пламени — не самое серьезное из того, что может опрокинуть на врага любой тенник этого клана. Довольно серьезные противники, их стоит опасаться... но почему? До сих пор они весьма мирно уживались с людьми.
Идущие в Ночи — клан оборотней; ну, эти всегда были нейтральны только на словах. На самом деле у большинства темперамент совершенно зверский; сначала думают, потом делают, даже в человекоподобной форме. Тигр — он и есть тигр, хищник, даже если временно встал на две ноги. Соображают они не очень хорошо — звериное чутье, интуиция, при этом явная недостаточность логики; но именно Идущие и начали тренировать боевые отряды. Значит, им кто-то подсказал? Или сами додумались? Хорошо бы узнать об этом побольше...
С Тенями Ветра все ясно; как считали себя непримиримыми, так и воспользовались первым же удобным случаем, чтобы отстоять свои права. Права... забавно, кто на их правапокушается-то? Еще поди покусись на их права, именно в этом клане большинство обладает способностью ходить через стены, использовать свою силу отнюдь не в мирных целях, да и в изготовлении мощных талисманов им нет равных.
Звезды Полуночи — клан небольшой и слабенький, там только бойцы-мечники, особыми способностями никто не обладает, хотя... теннику из этого клана они и не нужны. Покауспеешь рот открыть, серебристая молния оставит тебя без рук, ног и головы в придачу. Скорость реакции, характерная для всей расы, плюс отличная школа фехтования — да уж, тоже не самые приятные противники. А если учесть, что и характеры у всего клана — не сахар, то малочисленность уже и не утешает. По традиции непримиримые, хотя довольно редко участвуют в каких-то заварушках.
Интереснее другое — все кланы, хоть и держатся друг за друга, не шибко любят собратьев из других кланов. Приоритеты расы — отдельно, дружба — отдельно. Вайль толком не знал, почему так сложилось, но что те же Идущие в Ночи откровенно не любят Теней Ветра, помнил. И вот, с виду — так в одночасье, — все четыре клана находят друг друга, сливаются в радостном экстазе взаимопонимания и объединяются против общего врага. Все логично, вот только одно непонятно: откуда же взялся враг? Банды людей понабежали со всех уровней Города несколько позже, когда прошел слух о массовых беспорядках.
А с чего же, собственно, все началось?..
Три человека зашли в квартал тенников, получили по шее, вернулись с подмогой, подмогу тоже встретили отнюдь не с распростертыми объятьями, кого-то убили, остальным удалось унести ноги. На первый взгляд все началось именно с них, вот только первый взгляд тут ни при чем. Потому что разных охламонов, нарочно или нечаянно свернувших «не туда», и до того было довольно много. А здесь из вполне невинного и легко исправляемого инцидента вышел огромный конфликт. По таракану не то что ударили кулаком, разнеся вдребезги стол — нет, тут уж попросту бросили в комнату гранату. И граната эта была подготовлена заранее, чека выдернута и оставалось только швырнуть ее. Отряды Идущих в Ночи уже были подготовлены и экипированы. Непримиримые воспользовались удачным случаем или старательно подготовили его?
Схема на обороте сводки становилась все более сложной и запутанной. Стрелки и пунктирные линии объединяли кружки и квадраты в единую систему, но вскоре рисунок превратился в хаотичное переплетение линий, где Вайль уже сам не понимал, что с чем связано, что из чего вытекает, и какую причинно-следственную связь он увидел между двумя событиями, обозначенными аббревиатурами. Он скомкал лист и засунул его в карман.
Смутная и непонятная картина... неплохо бы обсудить ее с Лааном. Может быть, тот знает что-то еще.
Собрание было прервано довольно неожиданно. В дверь без стука влетела растрепанная и бледная, как смерть девушка-тенник, нашла взглядом Аэль и изобразила целую пантомиму.
— Я тебя не поняла, — сказала Аэль вслух, поднимаясь с места. — Впрочем, иду. Извините, господа и дамы...
— Да, в общем, пора расходиться, — сказал Хайо.
Воспользовавшись уходом сердитой медички, Рэни решила продолжить знакомство с соседом. Пока остальные вставали, забирали куртки и разгрузочные жилеты, она преградила парню дорогу. Оказалось, что едва достает ему носом до средней пуговицы на рубашке, это немного смутило: пришлось задирать голову, чтобы увидеть лицо брюнета. Он, впрочем, быстро сообразил, что разница в росте мешает разговаривать, сел в кресло. Сапфирово-синие глаза смотрели спокойно и ободряюще, и Рэни не стала думать, садиться ей или стоять, куда девать руки и что вообще делать.
— Ты тут давно? — спросила она.
— С середины дня, — ответил парень. — Или ты имеешь в виду — вообще в Городе?
— И так, и так, — улыбнулась Рэни. — Это я собираюсь познакомиться с тобой поближе, так что рассказывай все, что хочешь.
Говорить с ним было легко и весело; через минуту девушка сообразила, что дело не в собеседнике, дело в ней самой. Ей больше не нужно думать, какое впечатление производит каждая фраза, что о ней думают и как воспринимают. Можно было просто перешучиваться, обмениваться всякими забавными наблюдениями, болтать и смеяться, отдыхая идушой, и телом — она все-таки уселась в кресло, подтащила к себе ближайший стул и водрузила на него усталые ноги.
Они здорово заболтались, не заметив, что остались в кабинете почти одни. Сидевший за столом Хайо давно уже косился в сторону болтающей парочки. Ярослава стояла за его стулом, задумчиво гладя любимого по затылку. Хайо мешала негромкая, но незатихающая болтовня, и еще ему очень не нравилось радостное оживление на лице подопечной. Он хотел загрузить ее работой по самые уши, так, чтобы она на время забыла о том, как кокетничают с посторонними, и зачем вообще это делают. Однако же не прошло и суток, как блондинка нашла себе компанию, распушила перышки и принялась увлеченно щебетать за жизнь. Компания эта не нравилась Смотрителю вдвойне и втройне — Вайль, тот самый парень, про которого он много слышал, а кое-что и видел. В то, что синеглазый красавец стал таким уж здоровым и нормальным, Хайо не верил. Так быстро никто не меняется. И пусть себе общается со своей женщиной, это дело Лаана, Аэль — его подруга... но вот от Рэни ему стоит держаться подальше; а Рэни — от него. Оба целее будут.
Однако ж, блондинка поставила его в тупик. Надо было прекращать веселый щебет, который парочка устроила, сидя в его кабинете и не замечая никого вокруг; но как это сделать? Попросить их уйти — так они же уйдут и продолжат в коридоре, и невесть до чего дообщаются, если вспомнить манеру Рэни вешаться на шею любому встреченному мало-мальски смазливому кавалеру. Но нужно дать ей понять, что такое общение нежелательно.
— Яра, ты не могла бы ей объяснить, что не нужно болтать с этим парнем? — шепотом сказал он, пользуясь тем, что парочка никого, кроме друг друга, не слышала.
— С какой стати? — неожиданно воспротивилась Ярослава. — По-моему, они ничего дурного не делают.
— Я так не считаю.
— А если не считаешь, так сам и скажи, — подруга сердито фыркнула и принялась убирать со стола, демонстративно не поворачиваясь в сторону Хайо.
Обалдев от очередного выражения женской солидарности, Смотритель поднялся из кресла и подошел к сидящим болтунам. Оба замолкли и внимательно уставились на него. Физиономии были донельзя невинные, вот только глаза у обоих поблескивали ярко и лихорадочно. То ли дорвались до задушевных бесед, то ли понравились друг другу в той степени, которая Хайо категорически не устраивала.
— Рэни, я хотел бы, чтобы ты поменьше тратила время на болтовню, — сказал он, не глядя на бывшего гладиатора.
Рэни опешила. В этом весьма и весьма несвойственном Хайо ни по формулировке, ни по тону заявлении ей послышалось нечто подозрительно знакомое. Так с ней разговаривал Грег, точнее, так он начинал разговор, а дальше из него потоком сыпались обвинения и жалобы. Она не так говорит, не с теми и не там, не так сидит, не так смотрит, не так одевается и вообще с ней стыдно выйти в люди.
Она покосилась на изумленно распахнувшего глаза Вайля в надежде, что парень что-то скажет, и тут же одернула себя. Хватит, этих пирожков с котятами она уже наелась досыта! Спрятаться за спину мужчины, потом обнаружить, что спина не слишком широкая и не больно-то крепкая, обидеться на весь свет, что не защитили, не вступились, не помогли отмахаться от глупых претензий... довольно. Она сама в состоянии за себя постоять и отбить у Хайо всякое желание впредь сообщать о том, что ему «хочется». Перехочется!
— Меня не волнуют твои желания. Если ты считаешь, что я не справляюсь с работой, скажи об этом прямо, — глядя Хайо в глаза, отрезала девушка. — Если же я справляюсь, то не твое собачье дело, с кем и как я провожу свободное время. Ясно?
Выходя из кабинета, она оглянулась и увидела, что Ярослава ей дружески подмигивает.
К утру суета не то чтобы улеглась, скорее, закемарила, по-прежнему сидя между членами штаба миротворцев. Воспользовавшись очередной минутной передышкой, Лаан утащил Хайо в ближайшую пустую комнату, наскоро сотворил чайник и две кружки, всучил коллеге тяжелую глиняную посудину и показал на кресло.
— Мне кажется, что ты знаешь обо всем чуть больше, чем рассказал раньше. Я прав?
— Пожалуй, — кивнул Хайо, сдувая пар с радужного зеркальца горячего крепкого чая. Окно в комнате было распахнуто настежь, глупое наивное окно, готовое впустить в себя любого чужака. — Кое-что было рядом. Слишком близко...
Рассказ получился достаточно коротким, но емким. Лаан слушал внимательно, и чем дольше слушал, тем больше ему казалось, что собеседник вообще не отдает себе отчета в том, что происходило у него под носом, не видит связей между событиями и вообще ухитрился слишком ко многому прикоснуться, слишком мало почувствовав.
Все, что Смотритель знал о коллеге, говорило ему, что этого не может быть. Лучший информационщик Города не мог столь явно ошибаться; проще уж было поверить в то, что сам Лаан приумножает сущности без необходимости. Проще, приятнее, легче для обоих — но не удавалось, как Лаан себя ни уговаривал.
— Значит, ты нашел этого посредника, фактически, случайно. Он как бы нечаянно сорвал переговоры, потом была провокация с твоей девочкой. Практически одновременно — начало боевых действий. Но подготовка отрядов началась еще до того... кажется, — Лаан построил в воздухе полупрозрачную жемчужную пирамидку, пытаясь прикинуть соотношение хода времени на разных завесах. — Да, действительно так. Хайо, а тебе не кажется, что тебя крупно подставили?
— Кто?
— Кто — не скажу, но чьими руками — кажется, вполне ясно. Все началось, когда ты с ним связался.
— После — не значит вследствие, — мрачно сказал Хайо, поднимаясь из кресла и отходя к окну.
Лаан покосился на него поверх кружки с чаем, отвел глаза. Спорить со старым приятелем не хотелось, а тыкать его носом в столь явные, легко заметные со стороны ошибкион был не вправе, но Хайо, товарищ с незапамятных времен, кажется, от души приложил руку к творящемуся вокруг бардаку, причем сам того не осознав.
— Ты уверен, что этот Грег — он именно то, что ты о нем думаешь? Такой вот пропитанный спиртом мелкий козлик, и не более того?
— Я уже ни в чем не уверен, — в сердцах бросил Хайо, потом осекся, помялся, повернулся к Лаану спиной. — Я его сам нашел. И сам их свел. Я его проверял...
— Сам свел? — задумчиво повторил Смотритель. — Ну, живы будем, разберемся. Сейчас надо заниматься штабом, и вот что... давай сразу поделим полномочия.
Глава 2
Выбор
Под когтями засохла кровь. Крови было, пожалуй, слишком — не только на руках, но и на всей одежде, на лице, на волосах. Дерран брезгливо передернулся. До сегодняшней ночи ему казалось, что он привык к алой или багрово-черной влаге, к ее запаху и липкости. Хозяин Арены и не подозревал, что настанет час, когда его будет тошнить и от запаха, и от цвета.
Его прозвали Смехачом, за то, что он всегда смеялся, если дело доходило до драки. Он смеялся в дружеском поединке, смеялся, когда убивал. Сегодня смех застрял в глотке, заблудился где-то в сорванных связках. Команда Арены объявила о своем нейтралитете. Дерран не хотел входить в штаб миротворцев, зная, что слишком многие не простят ему предательства, и это скажется на доходах. Но банде «борцов с нечистью» на нейтралитет было наплевать. Они пришли убивать.
Коридоры, тупики и закоулки огромного здания Арены позволяли долго держать оборону, но двое из девяти его ребят не успели забаррикадироваться в одной из комнат. Ихзастали врасплох. Дерран, стиснув зубы, слушал их крики. Всемером на полсотни, и лишь двое, считая самого Деррана владеют какой-то силой, помимо зубов и когтей... о победе мечтать не приходилось. Банда никуда не торопилась — или стремилась выманить оборонявшихся наружу.
Им это удалось. Минута шла за минутой, крики боли и проклятья по-прежнему доносились из-за двери, и Дерран посмотрел на своих людей. Еще несколько минут он мог бы удерживать их за закрытой дверью, но время покорности истекало. Его снесли бы вместе с дверью.
Его всегда считали острым на язык, говорили, что он за словом в карман не полезет. Сегодня в кармане была дыра, а в горле застрял тугой ком. Вылазка была самоубийством быстрым, бездействие — самоубийством медленным. Ему уже наплевать было на свой авторитет вожака, на то, что, запрети он действовать, ему суждено клеймо труса и предателя, на то, что никто и никогда не согласится с тем, что семеро за двоих — неравный размен, да и то никакого размена не произойдет, погибнут все...
За ним у проклятой двери стояли шестеро подчиненных, которые знали, что Дерран своих не бросает. Что быть в его команде значит всегда иметь прикрытую спину. Репутация строгого, но справедливого лидера взяла его за горло и пощекотала под ухом серебряным кинжалом.
— Мы застигнем их врасплох, — выдавил из себя Дерран, надеясь на то, что голос кажется дрожащим только ему самому, а если не только ему, то безнадежность спутают с яростью. — Прикрывайте друг друга.
Он смеялся, убивая, смеялся, пока не охрип. Охранных и боевых заклинаний хватило ненадолго, он никогда не был особо сильным или умелым. В свалке у выхода у него выбили оба ножа, и в ход пошли когти. Дерран не считал, скольких покалечил, сколько раненых с разорванными горлами и выбитыми глазами оставляет за собой. Это были люди, а люди в Городе воскресают почти всегда. В отличие от тех, кто шел за ним.
С Арены вырвались четверо, в том числе один из пленников, и Дерран не знал, ради чего погибли пятеро других, знал только, что они сделали невозможное. За пределами Арены можно было перемещаться привычными им тайными тропами, и четверка укрылась под землей в одном из лабиринтов.
Тенник выгрыз кровь из когтей, сплюнул на камень и оскалился, глядя на лица товарищей. Двое были ранены несильно, бывшему пленнику досталось куда круче: банда развлекалась с серебряным оружием. Сил на то, чтобы лечить такие ожоги, у Деррана уже не было; у него вообще больше не осталось сил, даже на то, чтобы оттереть чужую горькуюкровь с лица. Тем не менее, его даже не ранили — ссадины и синяки не считались.
— Нужно пройти к нашим, — сказал Рейме.
Дерран посмотрел на него, зализывающего рубленую рану на предплечье, и не сказал ничего. Своими для Рейме были Идущие в Ночи. В последний месяц этот клан активно готовился к боевым действиям, Дерран знал об этом лучше прочих. Рейме не входил в отряды боевиков, которые тренировались на Арене. Хозяину Арены хорошо заплатили за помещения для тренировки. Три дня назад он не задумывался, зачем нужны боевики и против кого они будут драться. Глава клана заплатил, ничего больше Деррана не волновало. Мало ли, у кого какие причуды, но хорошо оплаченные причуды — личное дело того, кто платит.
Сейчас он готов был своими руками удавить главу Идущих в Ночи, хоть они и принадлежали к одному племени. Ему было все равно, кто бросил первую спичку в стог сена. Идущие хотели войны, и они ее получили, а Дерран... Дерран получил пять трупов на совести, пропитанную кровью одежду и бессильный стыд. Первый раз в жизни он был счастлив тому, что является бесклановым, и никому, кроме своих парней, ничем не обязан. Впрочем, и половину из них он уберечь не сумел.
Банда знала, где тренировались бойцы. То, что Дерран просто предоставлял помещения (и тренеров, и оружие, и снаряжение — немедленно подсказал внутренний голос), их не волновало. В кровавой каше теперь вообще никого и ничего не волновало, кроме драки, мести, убийства...



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.