Чтение 13–й страницы книги ~Жестокий мир мужчин~

- С утра я хотела съездить на кладбище.

- К маме?

- Нет. Я хотела взглянуть на могилы.

- Постой... - Севка смотрел на меня в крайнем недоумении. - Ты имеешь в
виду их могилы?

- Да, - кивнула я.

- А зачем тебе это?

- Есть вещи, которые трудно объяснить.

- Ясно. - Он усмехнулся, повертел головой, точно пытался обнаружить в
комнате что-то необычное и добавил:

- Я сегодня свободен от работы и вообще от всего на свете. Хотел
пригласить тебя за город, будет жарко. Но если ты предпочитаешь кладбище,
что ж, поехали на кладбище.

- Тебе вовсе необязательно, - начала я.

- Я знаю, навязываться некрасиво, но поделать ничего не могу. Думаю, наш
поход не займет слишком много времени, мы успеем искупаться, а вечером я
приглашу тебя поужинать. Как тебе такая программа?

- Здорово. Только в пять у меня встреча.

- Это касается твоего расследования? - проявил он любопытство.

- Да, мне звонил парень, который в ту ночь видел мою машину.

- В какую ночь? - не понял Севка.

- В ту, когда арестовали Илью.

- Разве ты куда-то уезжала в ту ночь?

- Нет, разумеется. Однако парень видел мою машину, и я думаю, что не
только ее. Сначала он был настроен по отношению ко мне очень воинственно, но
вдруг помягчел. Это тоже интересно. В общем, я рассчитываю кое-что узнать у
него.

- Что это за парень

- Не знаю. Думаю, кто-то из ребят Ильи. Зовут его Володя. Из разговора я
поняла, что он живет на Перекопской в пятнадцатом доме, машина стояла под
его окнами. И это меня вдохновляет: вдруг он действительно что-то видел?

- Ася, я не очень понимаю, зачем тебе все это? - осторожно спросил Севка.

- Севушка, - улыбнулась я и даже обняла его за плечи. - Я хочу вернуть
Илью, неужели не понятно? Он считает, что я в чем-то виновата, а последние
сорок восемь часов я склонна думать, что кто-то специально постарался, чтобы
он так считал. Ты улавливаешь ход моих рассуждений?

- Улавливаю. А не проще ли поговорить с Ильей?

- Пять лет он не хотел со мной разговаривать, вдруг не пожелает и сейчас?
Пожалуйста, не сердись и постарайся меня понять.

- Я понял, - кивнул он, вздохнул и сказал:

- Что ж, поехали на кладбище.

Кладбище располагалось километрах в двенадцати от города в березовой
роще. Машину мы оставили возле ворот и, войдя на территорию через калитку,
не спеша двинулись по центральной аллее.

- Думаю, найти их могилы будет не так легко, - повертев головой, заметил
Севка. Я была вынуждена согласиться с ним. - Ты ждешь, что надпись на
могильном камне натолкнет тебя на гениальную идею? - хмыкнул он.

- Что-то вроде этого... сворачиваем, кажется, где-то здесь.

Мы потратили больше часа, прежде чем обнаружили первую могилу.

- Ну, вот, - обрадовался Севка. - Под сим камнем погребен Данилов Сергей
Сергеевич, в старину про таких говорили "душегубец", сейчас их величают
"авторитетами". "Покойся с миром", - прочитал он на плите черного мрамора.

- Да уж. А вот рядом друг и соратник, Тучин Петр Григорьевич.

Памятники были очень дорогие, а могилы ухоженные: бордюр из яркой зелени,
цветущие бархатцы, розы в хрустальных вазах. Вазы, правда, вцементированы в
основание памятника, как видно, былая слава покойничков не избавляла от
банального воровства живых.

- Как насчет идей? - полез ко мне Севка.

- С гениальными туго, - созналась я.

Терина Ивана Кузьмича, по кличке Большой, найти оказалось делом
нетрудным. Как видно, похоронили его днем раньше, могила находилась в
соседнем ряду. Мраморный крест возвышался на два метра.

- Шибко верующий был человек, - развеселился Севка. - Таких надо хоронить
прямо в церкви.

- Успокойся, - улыбнулась я. - Он уже пять лет покойник, а о них, как
известно, плохо не говорят. Идем дальше.

- А как же идеи? - не удержался мой спутник.

- Вот отыщем всех, и они непременно появятся.

Однако отыскать удалось еще только одного: охранника и шофера Тучина.
Тщательно прочесав все вокруг, могил еще двух охранников мы так и не нашли.

- Их могли похоронить в другом месте, - пожал плечами Севка, экскурсия
его изрядно утомила и начала раздражать.

- А ты не мог бы узнать где? - попросила я.

- Господи, ну зачем тебе это?

- Ты не ответил, - еще шире улыбнулась я.

- Хорошо, я узнаю. Мне нужно сию минуту заняться этим или ты подождешь до
завтра?

- Сию минуту вряд ли получится, - усомнилась я. Севка засмеялся, взял
меня за руку, и мы направились к центральной аллее.

- Заедем на озеро и искупаемся. На нашем старом месте, - предложил он уже
в машине. - Жарко сегодня. Градусов тридцать.

- Двадцать восемь, - поправляя волосы, сказала я - По крайней мере,
столько обещали. Едем купаться, до пяти время еще есть.

На пляже было чересчур много отдыхающих, под деревьями сплошной стеной
стояли машины, а детишки устроили возле берега такую возню, что о прозрачной
воде оставалось только мечтать. С трудом мы смогли отыскать место
поспокойнее и искупаться.

- Раньше здесь было тихо, - с тоской заметил Севка.

- Время идет, все меняется.

- Да, - кивнул он, посмотрел на меня и неожиданно брякнул:

- Жаль, что ты меня никогда не любила.

- Какое это имеет отношение к наплыву отдыхающих? - попробовала
отшутиться я.

- Никакого. Просто иногда мне кажется: жизнь не удалась.

Через полчаса мы покинули озеро. В город возвращались в молчании.

- Отвезу тебя домой и заеду на работу, - сказал Севка, когда мы миновали
пост ГАИ.

- У тебя вроде бы выходной?

- Заехать все-таки надо, заодно постараюсь узнать, где похоронены два
охранника.

- Ты прелесть, - сказала я и поцеловала его.

До пяти еще было много времени, и я устроилась на диване, прихватив с
собой папку. Может, Севка прав, я просто развлекаюсь игрой в сыщики.

Севка позвонил около четырех.

- Ларионов Александр Федорович похоронен в деревне Покровка, там
проживает его мать, и сам он родом оттуда, а Егоров Дмитрий Терентьевич по
просьбе родных кремирован, мать его живет в Чебоксарах, она инвалид первой
группы, перевезти тело сына на родину ей было не по силам, а хоронить здесь
не захотела. Могила беспризорной останется. Еще задания есть?

- Адрес матери в Чебоксарах сообщить можешь? Севка, кажется, лишился дара
речи.

- Ты собралась в Чебоксары?

- На всякий случай, - хохотнула я.

- Что ж, записывай. - Я записала, а Севка сказал:

- Я за тобой заеду.

- Ты забыл, в пять у меня встреча.

- Ну и что, поедем вместе.

- Не думаю, что Володе это придется по нраву.

- А как насчет вечера?

- Ты хотел пригласить меня поужинать.

- Тогда заеду в восемь. Надеюсь, к этому моменту ваша важная встреча уже
закончится.

Я повесила трубку, взглянула на часы и вновь уткнулась в бумаги. Егоров
Дмитрий Терентьевич, тот самый охранник, который скончался в больнице. Его
труп кремировали. Почему это меня так насторожило? Вроде бы все объясняется
вполне логично: он не имел здесь родных, мать инвалид, а перевезти гроб с
телом на значительное расстояние - дело хлопотное.

В половине пятого я покинула квартиру и на машине отправилась в кафе
"Русь". Располагалось оно в самом центре, в полуподвале. Вокруг магазинчики,
большой цветочный магазин, парикмахерская и салон "Оптика", машину приткнуть
просто невозможно, я пожалела, что не поехала на такси. Пришлось сворачивать
к универмагу и оставить машину на платной стоянке. Часы показывали без
десяти пять, и к кафе я почти бежала. Не застав меня, парень вполне мог
уйти.

Только три столика были заняты, я села напротив входа и посмотрела на
часы: без трех минут. Подошла официантка, я сделала заказ и уставилась на
дверь. Прошло минут пятнадцать, за это время дверь ни разу не открылась. Я
начала томиться, то и дело нервно поглядывая на часы. По-прежнему ничего не
происходило. Я съела салат, выпила кофе и еще час просидела, глядя в окно.
Володя так и не появился.

В половине седьмого стало ясно, что ждать его бессмысленно. Я
расплатилась, вышла на улицу и огляделась. Прохожим не было до меня никакого
дела. Все-таки еще минут двадцать я ждала возле дверей, потом решительно
зашагала в сторону универмага. Должно быть, парень пошутил и со мной
встречаться вовсе не собирался?

Я села в машину, завела мотор и некоторое время сидела, положив руки на
руль. Потом решительно направилась на Перекопскую. Хочет парень или нет, а
сегодня ему придется со мной встретиться.

Через двадцать минут я тормознула там, где оставляла свою машину вчера.
Посмотрела на окна. Цветы на подоконниках. В открытой форточке сидел черный