злой, как черт.
борцовского вида шофер занес два больших чемодана - бывший гоп-стопник
Глушак теперь не выезжал даже на два дня, не прихватив с собой три костюма,
груду рубашек, бабочек и галстуков.
которая с пониманием усмехнулась - она давно уже привыкла, что кобели кидают
на нее именно такие взгляды.
незнакомого человека. От него пахло виски, но он не был пьян. Потом взор его
прояснился.
знаешь, почему?
здесь?
Инесса.
мечтаешь влезть в бизнес и чуток порулить. Ты думаешь, у тебя, овцы,
получится.
чемодану, открыл и начал рыться в нем. - И заткнись...
она, с ненавистью глядя ему в спину. Потом взяла себя в руки, подошла к
нему, провела пальцами по его шее, что-то заворковала. Обычно после этого он
размякал, но тут просто оттолкнул ее.
проспектом какой-то фирмы, прошел в кабинет и положил ее в сейф.
будто проспал не четыре часа, а все десять. Чисто выбрился и, возбужденный,
на что-то нацелившийся, отправился вершить свои дела в город. А дел за пять
дней отсутствия накопилось немало. Таможня тормознула фуру с сигаретами, и
надо было разбираться. Да еще оптовики задерживали оплату за поставленный
товар. Тут надо было давить нещадно, используя богатый силовой
инструментарий, которым он обладал, благо немало подкармливал братанов,
готовых биться за его благосостояние. Были и еще кое-какие дела. Одно из них
весьма деликатное.
вчера, и на Инессу смотрел, как чекист на капиталиста. Она почуяла что-то
неладное.
кость. - Ты - подзаборная шлюха!
тут же и придавить. Глаза его наливались тяжелой яростью гориллы, завидевшей
врага. Она видела, что ему хочется с размаху влепить горильей лапой ей по
лицу, снести к чертям челюсть.
лапы, подумав, что от его корявых жестких пальцев наверняка останутся
приличные синяки.
кресло, бросил на ковер "дипломат", вытянул устало ноги. И произнес
утвердительно:
лихорадочно размышляя, какие из ее похождений выплыли на свет божий в этот
раз.
брюлики, ездить на "Тойоте" и греть жопу в соляриях, а ты мне наставляешь
рога.
продолжил он. - Что же за проститутки вокруг все! Никому нельзя верить.
Только себе... Только себе...
накатывает схлынувшая было волна ярости. - Ты что думаешь, Глушак - лох? Я
лох, да?
чрева пачку фотографий. - Это что - фотомонтаж, чудо техники? Или правда?
следил за мной.
натягивая туфли. - Ноги не будет... Чтобы я еще...
комнату, резко толкнул на диван.
с боксером хреновым! Убей! - заорала она, швырнув в него сумку.
какая шлюха...
посидеть. Но ничего не было.
ярость окончательно ушла. - Кстати, там пара фоток - хоть сейчас в "Русский
порнограф".
мисску поганую с конкурса областного в лифте отодрать - тут ты герой!
Вспомни! Все твои дела поганые. Мы же нигде вместе не бываем, кроме
фуршетов! Ты хочешь, чтобы я была монахиней, да!
постели была проституткой, а с другими-монахиней.
Ты же...
зажегся свет, призывно манили яркими этикетками полтора десятка бутылок. Он
достал бутылку виски и прямо из горла отхлебнул приличный глоток, запил все
это баночным пивом из холодильника под баром. - Иди, спи. Утро вечера
мудренее.
рассматривая мелеющую бутылку виски. Им овладела странная прострация. Жена
шлюха и спит с его приятелем. Деньги уперли, притом так получается, что упер
кто-то из хорошо знакомых людей. Что делать? Навести такой разбор по
понятиям со всеми, чтобы все вздрогнуло, как от землетрясения? А что, он
может. Глушак может все. Весь Полесск знает, что такое Глушак в ярости. А
много ее осталось, этой хваленой ярости?.. Осталось. Куда она денется!
насколько неуправляемым может быть ее муж. У него в голове часто замыкало на
безумных мыслях, не так редко он совершал безумные поступки... Вместе с тем
она надеялась обуздать его. У нее всегда это получалось. Мужчины по сути
своей дураки. Женщина, которая умеет играть на их слабостях и где-то
потакать их дури, управляет ими, как хорошей скаковой лошадью. Нет, ей он
ничего не сделает.
Убьет?.. Что же, очень может быть. Или любовник убьет мужа. Сейчас нет
дуэлей, и такие вопросы решаются проще и эффективнее - выстрел из-за угла
или спьяну, с горя - ножом в пузо. Он ведь ничего не знает. Надо завтра
позвонить ему, предупредить.
пережила, муженек уже свыкся с мыслью, что она наставила ему рога, тем более
это был не первый случай. Он приноровился таскать рога и смирился с тем, что
она не может не менять мужиков. Это как кошку заставить не воровать рыбу со
стола. Так что он предполагал, что она выкинет что-то подобное. Но что