Чтение 13–й страницы книги ~Мертвые молчат~

цементном бушлате.

Я поднялся и подошел к настенной карте.

- Есть тут у вас водоем, где можно было бы утопить бочку? Крид подошел ко
мне и постучал пальцем по карте.

- Вот здесь. Это Лысое озеро. В середине глубина достигает шестидесяти
футов. Оно совсем рядом - две мили отсюда. Любимое место для проведения
пикников.

- А еще?

- Только бассейн водопровода, но Флемминг не стал бы им пользоваться,
потому что его постоянно прочищают. Кроме того, он обнесен высоким забором.
Нет, если бочку и утопили, то непременно в Лысом озере, - категорически
заключил Крид.

- Вы собираетесь там искать?

Крид, почесав в голове, уставился на карту:

- Придется. Среди моих ребят есть аквалангист. Он может осмотреть дно, и,
если ему удастся что-нибудь увидеть, мы снарядим механическую лебедку. Это
бочка должна быть тяжелой.

- Я покручусь тут, пока он не посмотрит, капитан. Нет смысла уезжать из
города, когда здесь предстоят такие события. Если мы ее найдем, это будет на
первых полосах всех газет. Когда вы собираетесь смотреть?

- Не раньше завтрашнего дня. Сегодня уже поздно. Толпа зевак на берегу
нам ни к чему. Я начну завтра в шесть утра.

Это означало, что мне придется вставать в пять. Мои инстинкты
взбунтовались при этой мысли, но спорить на эту тему, как я понимал, было
неразумно.

- О'кей, в шесть я буду на месте.

***

Солнце еще только поднималось из-за деревьев, когда я подъехал к двум
автомобилям, стоявшим около полоски воды, называемой Лысым озером. Это было
довольно живописное место. Плакучие ивы вокруг склонялись почти до самой
воды, отражавшей их пышные зеленые кроны.

Поставив машину, я присоединился к Скейфу, который безмятежно курил,
прислонившись спиной к дереву.

- Тут очень живописный уголок, - заметил он. - Могу поспорить, что ты
чертыхался на чем свет стоит, вставая в такую рань.

- Оказывается, игра стоила свеч. Я и не предполагал, что выдастся такое
замечательное утро. - Я посмотрел туда, где стояли Крид, двое полицейских и
парень, облачавшийся в снаряжение аквалангиста.

- На твоем месте я бы не стал пока приставать к ним с расспросами, -
посоветовал Скейф. - Старик по утрам всегда не в духе, а сегодня он не
ложился до трех.

Присев на берегу, я стал заряжать пленку в свой миниатюрный фотоаппарат.

- Надо будет пару раз щелкнуть для моего листка, но я подожду, пока они
будут возвращаться.

Тем временем Крид, оба полицейских и аквалангист забрались в маленькую
лодочку. Полицейские выгребли на середину, затем аквалангист опустился в
воду и исчез в глубине.

- Готов поспорить, что водичка прохладная, - заметил Скейф, зябко кутаясь
в плащ. - Весьма доволен, что в свое время не сообщил капитану, чем мне
приходилось заниматься во время войны. У него долгая память. Харрис
рассчитывал на повышение, когда расписывал старику, каким он был героем, но
пока получил одну лишь холодную ванну. Брр...

Я спустился пониже и попробовал пальцем воду.

- О, не так уж и плохо! Плюс пять, по-моему, никак не ниже.

Скейф бессердечно рассмеялся.

- Это пойдет ему на пользу.

Мы сидели рядом, курили и уже минут двадцать наблюдали за маленькой
лодкой, когда на поверхности показалась голова Харриса. Подплыв к лодке, он
перевалился через борт. Они коротко поговорили о чем-то с Кридом, затем
полицейские принялись грести к берегу.

- Думаешь, он что-нибудь обнаружил? - обратился я к Скейфу, поднимаясь на
ноги.

- Должно быть. Иначе бы Крид отправил его обратно в воду.

Мы направились вдоль берега к тому месту, где должна была причалить
лодка.

- Внизу лежит бочка, - сообщил Крид. На его угрюмом лице появилось
возбуждение. - Тут нет никаких сомнений, и она до отказа набита цементом.

Я сделал снимок Харриса, безуспешно пытавшегося унять лязг зубов. Озеро я
уже сфотографировал ранее.

- Вы намерены сразу же вызвать сюда лебедку? - поинтересовался я у Крида.

- Нет, вечером. Я не хочу видеть здесь ни одной живой души из города.
Помалкивайте об этом. Я считаю, девушка там, на дне; но пока мы не убедимся
наверняка, не хочу никакой рекламы.

Он сел в свою машину и тронулся.

- Я же тебе говорил, что по утрам он не слишком деликатен, - усмехнулся
Скейф. Он посмотрел в сторону Харриса. - Ну, как тебе нравится нырять?

Харрис ответил непечатной бранью.

Обратно в город Скейф ехал в моем "бьюике".

- Даже если в бочке окажется труп девушки, - рассуждал я по пути, -
предстоит еще долгая работа, чтобы отыскать ее убийцу. Ладно, исполнителем
был Флемминг, но все выглядит так, будто кто-то заплатил ему за это, не
правда ли?

- Именно. Ему, насколько мы знаем, не было никакого смысла ее убивать.
Слава Богу, это уже не моя забота. Беспрестанно повторяю себе, насколько
прекрасно быть всего лишь скромным сержантом полиции. Не хотел бы я сейчас
оказаться на месте Крида. Нам еще предстоит многое узнать о девушке. Нам
нужно узнать, кому потребовалось от нее избавиться. Если исходить из
известных нам фактов, непохоже, чтобы она стояла кому-то поперек горла, но
так ли это было на самом деле? Как говорится, все это еще покрыто мраком
неизвестности.

- Если ты будешь так рассуждать, то скоро превратишься в писателя, -
улыбнувшись, заметил я, останавливая машину у полицейского управления. -
Придется тебе тогда трудом зарабатывать на хлеб насущный. Ну, что же,
вечером увидимся?

- Приезжай на озеро к девяти. Я буду там. Похоже, эта бочка задаст нам
работенку. Может, понадобится и твоя помощь. Пока.

Предстоящая ночь обещала быть долгой и трудной, и поскольку ничего
лучшего я придумать не смог, пришлось отправиться в гостиницу и как следует
отоспаться.

Я проспал до трех часов пополудни, а затем решил вернуться в полицейское
управление.

Скейф сидел в своей конурке, громко именовавшейся кабинетом, изучая папку
с делом Бенсон. Наполненная окурками пепельница подсказала мне, что за этой
работой он провел большую часть утра.

- Откопал что-нибудь? - осведомился я, присаживаясь.

- Опять ты, - откинулся он в кресле. - Нет, ничего существенного. Я
надеюсь, что мы не найдем сегодня девушку. Это было бы весьма неприятное
зрелище. Я так и не могу придумать путного объяснения, почему Флемминга
наняли убить ее.

- А тебе не кажется, что он убил еще и Джоан Никольс, и Фармера?

- так я и думаю, - кивнул Скейф. - Во всяком случае, все к этому
клонится, хотя у нас нет пока доказательств.

- Я могу понять, почему убрали Фармера: он участвовал в похищении, Хессон
тоже. Но вот почему умерла Джоан Никольс, мне совершенно неясно.

- Медицинское заключение гласило, что ее смерть наступила от несчастного
случая, - спокойно заметил Скейф. - Я в это не верю. Она справлялась в
"Шэд-отеле" о Фэй Бенсон, а вернувшись домой, сломала себе шею. Странное
совпадение. Ваши люди занимаются ее прошлым?

- На нее у нас отсутствуют материалы. Крид временно спрятал ее дело под
сукно, пока не будет установлена причастность Николы к похищению, если это
вообще удастся когда-нибудь установить.

- Как обстоит дело с остальными девушками из ее парижской труппы? Они
местные?

- Одна и? них живет в Уэлдене. - Скейф перелистал страницы досье. - Это
Джанет Шелли. Вот адрес: Аркадия-драйв, двадцать пять.

- С ней уже встречался кто-нибудь из ваших людей?

- Пока нет. Есть ниточки и поважнее, до нее еще доберемся.

- Сдается мне, что Джоан Никольс может оказаться важной фигурой в деле.
Сегодня днем я свободен. Могу встретиться и побеседовать с Шелли. Какие
будут возражения?

- Никаких, но на меня, пожалуйста, не ссылайся, - ухмыльнулся Скейф. -
Хочешь с ней встретиться - пожалуйста. А я вернусь к своим делам. Старик все
еще киснет. Он не придет в восторг, если узнает, что я убил столько времени
на болтовню с тобой.

Я поднялся.

- Если что-нибудь узнаю, позвоню тебе.

- Друг мой верный! - с иронией произнес Скейф и, примостившись поудобнее,
вернулся к своей распухшей папке.

***

Аркадия-драйв оказалась тихой улицей на окраине города. Ряд одноэтажных
домиков выходил окнами на покрытый жухлой сорной травой пустырь, украшенный
несколькими большими щитами с рекламой.

Должно быть, сразу после постройки домики выглядели привлекательно, но
теперь их лучшие времена остались позади. Своим унылым видом они напоминали
человека с падающими доходами, пытающегося сохранить представительность и
сознающего, что долго он так не протянет.