Чтение 13–й страницы книги ~Череп на рукаве~

баре, где я встретил её прошлый раз. У наших рекрутов большим успехом
пользовались отчего-то дамочки попышнее, и потому число шлюх "приятной полноты"
всякий раз оказывалось непропорционально большим

Гилви явно скучала. Сидела на высоком табурете, закинув ногу на ногу
- так, чтобы продемонстрировать торчавшие из-под короткой юбки подвязки, - и
покачивала чёрной лакированной туфелькой на невозможно высоком каблуке. Перед
ней стоял запотевший бокал со шнапсом, но не похоже, чтобы она к нему
притрагивалась.

- Гилви, привет.

Она повернулась, заулыбалась, откидывая со лба и глаз длинную
белёсую чёлку.

- О, Рус, здравствуй. Ба! Что я вижу? На повышение пошёл? Ефрейтора
заимел? Поздравляю, поздравляю, молодец! Ну, такое дело надо отметить. А вот
что-то тут сегодня так тихо, не знаешь?

Я оглядел бар - и в самом деле полупустой. Прошлый раз тут, как
говорится, яблоку некуда было упасть.

- Болтают, будто первый, второй и пятый взводы на ночные занятия
бросили, - сказал я, усаживаясь рядом. - Что-то срочное.

- А вы как же?

- А мы, пятый взвод, - пока ничего, бог миловал. Выпьешь
чего-нибудь?

- Выпить? Выпить - это мы всегда пожалуйста, - Гилви обвела стойку
рассеянным взглядом. Бармен возле пирамиды пузатых и стройных бутылок разом
подобрался, ни дать ни взять - тигр, к прыжку готовый.

Tiger, tiger, burning bright,

In the forests of the night,

What immortal hand or eye

Wrought that dreadful simmetry?

(Тигр, тигр, жгучий страх,

Ты горишь в ночных лесах.

Чей бессмертный взор, любя,

Создал страшного тебя?

Пер. К. Бальмонта)

- Что-что? - удивилась Гилви.

- Стихи такие, - объяснил я.

- А по-каковски это? Близко вроде - а непонятно...

- По-английски.

- А-а-а... ты и английский знаешь?

- Угу. Что ж тут странного? Столько книг хороших на Нём написано...

- Кни-иг? А что, на общем их нет, что ли?

- Не все. Блейка, например, нету.

- Э, э, Рус, - испугалась Гилви. - Только не говори мне, что...

- Ты что, он не запрещён, - поспешил я успокоить девчонку. - За кого
ты меня принимаешь?..

- А кто вас, русских, знает, вы все как один чумовые, - пробурчала
она. - Ну, ладно. Молодец ты, что английский знаешь. А я вот не сподобилась...
- она вздохнула.

Вообще, я знал, у "подружек" не было принято ныть и жаловаться на
судьбу. Да и не так плохо они жили.

- Ну ничего, ещё нагоню, - с нарочитой бодростью проговорила она. -
Ты думаешь, чего я тут сижу? На университет коплю. Да и льготы нам, подругам,
положены. Слушай, чего мы тут сидим, Фреду выручку делаем? Ко мне-то пойдём,
нет?..

Я аккуратно положил на стойку две монеты в одну марку каждая и
поднялся. Бармен Фред проводил меня кривым взглядом. Как бы не обозлился на
Гилви, что мало раскручивала солдатика...

..."Подружка" по имени Гилви жила в двух шагах от бара, в маленькой
двухкомнатной квартирке - чистенькой, аккуратненькои, где даже пыль, похоже,
летала только повзводно и в установленных для полёта местах. Повсюду
красовались вязаные разноцветные коврики и половики - похоже, Гилви занималась
этим делом всё свободное время.

- Чай будешь? - крикнула она мне, скрываясь в кухне.

- Да, пожалуйста! - откликнулся я, доставая книгу. - И давай мне эту
бумажку, которая для бухгалтерии...

Гилви вынырнула из кухни, как-то странно взглянула на меня.

- Ты опять ко мне, как в читальню, пришёл, что ли? Я кивнул

- Гмс... - она как-то неопределённо пожала плечами, вновь
отправляясь к плите. - Ну, дело твоё...

- Сейчас как раз "Властителей душ" показывать станут, - сказал я,
заглянув в валявшуюся на подзеркальнике программку кабеля

Гилви что-то промычала. Почти сразу же засвистел чайник, и я вошёл
на кухоньку, предвкушая горячую кружку в руке и интересную книгу на коленях -
пусть даже с ней всё время хотелось спорить и возражать её каждому слову.

- Спасибо, - я принял чашку из Гилвиных рук. Рядом с блюдцем
появился серо-голубой "Листок учёта интимных услуг", имя: Гилви Паттерс,
персональный общегражданский номер... номер ВУС... личный номер ИВ С... Я
быстро проставил, где надо, против названий "услуг" птички с галочками и
крестиками, широко расписался, аккуратно вывел в квадратиках слева внизу свой
собственный военный номер. Всё в порядке. Гилви получит по высшей ставке.

- Спасибо, - теперь поблагодарила она. Правда, с каким-то странным
выражением в глазах, но я этому значения не придал. Меня это не касалось. Мне
хотелось просто посидеть в тишине - или даже под бормочущий телевизор - и
почитать, неспешно попивая горячий чай. И - ух ты! - даже с вареньем. Из
широкогорлой древней стеклянной банки, сейчас таких уже не делают.

- Сама варила? - не удержался я от вопроса.

- Угу. Попробуй. Бабушка научила. Говорят, у меня неплохо
получается. Я попробовал.

- Бабушка не зря старалась, - сказал я. - Здорово, Гилви. Не, на
самом деле здорово! Малина классная...

- Спасибо, - Гилви неожиданно зарделась. - Ну... так я пойду, да?

- Ага, конечно. Телик включи, мне он мешать не будет.

- Ая?

- Что "ты"?

- Я тебе мешать не буду?

- С какой стати? - удивился я. - Нет, конечно.

Она выразительно подняла брови, но ничего не сказала. Повернулась,
ушла в комнату. Я отхлебнул чаю и раскрыл книгу.

...К концу дня 11 июля 1943 года 5-я гвардейская танковая армия
сосредоточилась в районе контрудара. Командующий Воронежским фронтом маршал
Ватутин усилил армию генерала Ротмистрова 2-м гвардейским танковым Корпусом,
2-м танковым корпусом, 1529-м самоходно-артиллерийским полком, 522-м и 148-м
гаубичными артиллерийскими полками, 148-м и 93-м пушечными артиллерийскими
полками, а также 16-м и 80-м полками гвардейских миномётов. Вернувшись в штаб,
вечером 11 июля генерал Ротмистров передал своим частям приказ Ватутина,
гласивший: "На рассвете 12 июля во взаимодействии с войсками 1-й танковой и 5-й
гвардейской армий нанести решительный удар с целью разгрома противника
юго-западнее Прохоровки и к концу дня выйти на линию Красная Дубрава -
Яковлева".

Я бы хотел оказаться там. В аду и грохоте столкнувшихся танковых
лавин. Пятая гвардейская танковая армия, устремившаяся в самоубийственную
атаку, - без малого две пятых машин (тридцать девять процентов, если быть
точным) в её боевых порядках составляли лёгкие Т-70, не представлявшие
практически никакой угрозы для тяжёлых "тигров", "пантер" и Т-IV - кроме как с
дистанции пистолетного выстрела.

... Численность танков в танковых корпусах 5-й гвардейской танковой
армии на 11 июля:

18-й танковый корпус: "Черчилъ" - 21; Т-34 - 103, Т-бОи Т-70-63;

29-й танковый корпус: KB - 1, Т-34 - 130, Т-60 и Т-70 - 85; СУ- 76 -
9; СУ-122 -12...

233 "тридцатьчетверки" и 148 лёгких танков, бесполезных даже в
ближнем бою...

Там умирали мои предки. На скверных "тридцатьчетверках" с ещё более
скверной оптикой - против первоклассных боевых машин Рейха, поражавших русские
танки с двух километров - против жалких пятисот метров, с которых пушка Т-34
ещё могла осилить немецкую броню.

Пятая гвардейская потеряла в том бою три четверти своих танков. Но
задачу она выполнила. Рейх не прошёл в Прохоровку. И пусть тот же Гланц задним
числом теперь уверяет, что танковый корпус СС "и не собирался наступать".
Пусть. Я знаю правду.

Чай быстро кончился в кружке. Как хорошо, когда можно просто
протянуть руку за чайником и...

- Рус! - негромко окликнула меня Гилви.

Я повернулся. И не то чтобы обомлел - не мальчик, слава богу. Но что
изрядно удивился - это точно.

Она стояла в дверном проёме. Как сказал бы какой-нибудь литератор -
полуобнажённая. Хотя я сам предпочитаю более простое "полуголая". Во всех
обязательных к ношению "подружками" подвязочках, чулочках и прочих деталях
женского нижнего туалета, названиями коих я никогда не интересовался. Далька,
например, и лифчика-то отродясь не носила.

Очевидно, Гилви, в свою очередь, как и dame гаупт-манн, следовала
каким-нибудь методичкам Академии Военной Психологии.

Наверное, всё это должно очень сильно возбуждать. Не знаю, может
быть, я ненормальный - с точки зрения методичек. У меня лично всё это вызывает