Чтение 13–й страницы книги ~За всеми зайцами~

комнаты, прямо посередине, стоял призрак - Франциск Роуэн. От неожиданности
у девушки началась икота.

- Ага, - закричал оживший мертвец, демонстрируя чудесные зубы, - ага, еще
одна явилась! Вырядилась, как проститутка, натянула вместо платья чулок, ну
погоди, ты у меня дождешься.

Селина, как завороженная, смотрела ему в рот.

- Я сразу поняла, что это вампир, - рассказывала девушка, - у папы всегда
были плохие мелкие зубы с бесчисленными пломбами, а у этого чудовища просто
сверкали белоснежные клыки. И когда он двинулся ко мне, я убежала. Всю ночь
бродила по набережным и пришла к вам. Домой не пойду ни за что, вурдалак
наверняка всех давно съел!

И она поглядела на нас.

- Это же просто чушь, - не выдержала Оксана, - что я труп от живого
человека не отличу! Ну бывают иногда ошибки, у нас в больнице недавно двух
Васильевых перепутали. Сказали, что Васильев из 215-й палаты умер, а сестра
подумала, что Васильев из 225-й тапки отбросил, и свезла его в морг. Тот от
наркоза отошел, чуть концы не отдал. Ну так быстренько все исправили: этого
в холодильник, того назад. Но это же больные, просто не видно иногда - жив
или помер. А Роуэна застрелили! Дырища-то какая была во лбу - с тарелку! А в
вампиров не верю. Вурдалаки, оборотни, кикиморы, кто там еще может прийти?

- Астральное тело, - выпалила Маня, - иногда после смерти человека его
близким является астральное тело...

- И упрекает родственничков в мотовстве, - захихикал Денька. Селина
устало вздохнула.

- Оставьте меня здесь спать.

- Надо подготовить постель, - сказала Наташка.

- Я посижу около нее, - вызвалась Оксанка.

- Ты же не знаешь языка, - возразил Дима.

- Ничего, как-нибудь договоримся, чем меньше слушаешь больного, тем лучше
его лечишь, - отмахнулся наш хирург.

И она, аккуратно подхватив Селину под мышки, повела ее наверх.

ГЛАВА 13

Напичканная снотворным, гостья мирно спала. Дима куда-то исчез. Мы же с
Наташкой не могли прийти в себя от изумления.

- Слушай, - проговорила моя подруга, - поезжай к Жоржу, пусть попробует
узнать, что там у Роуэнов происходит.

Я нашла эту идею привлекательной и пошла заводить машину.

У комиссара было отвратительное настроение. Тихо посмеиваясь, его
секретарша Поллет рассказала, в чем дело:

- В девять утра явился какой-то ненормальный и полтора часа мучил
господина комиссара. А когда ушел, раздался телефонный звонок. - Поллет
весело улыбнулась. - Какая-то странная старушка долго объясняла господину
комиссару, что у нее десять дней тому назад пропала дочь. Да так подробно
все описывала: глаза карие, волосы белокурые, вьющиеся. А потом понесла
чушь: рост - 35 сантиметров. Чтобы отвязаться, господин Перье велел приехать
и привезти фото пропавшей. И вот, пожалуйста, бабуля только что здесь
побывала и оставила карточки. Прямо и не знаю, как передать их комиссару,
может, вы выручите, а то он меня убьет. Главное, уже зарегистрировала их как
входящие документы, и теперь надо давать письменный отчет о работе, - с
этими словами секретарша протянула мне конверт.

Я вытащила глянцевый прямоугольник и захохотала во весь голос. С листа
бумаги кокетливо глядела мальтийская болонка.

- Будете смеяться еще больше, когда узнаете, как ее зовут!

- А как?

- Поллет.

Я чуть не подавилась от хохота. Дверь кабинета резко распахнулась, и на
пороге возник озлобленный Жорж.

- Даша, - произнес он, - только тебя не хватало.

- Очень мило, - обиделась я, протискиваясь в кабинет. - Кстати, сегодня
звонила старушка, у которой пропала дочь?

- Ну!

- Так вот, она привезла фотографии.

Жорж заглянул в конверт и злобно уставился на стол, где стояли
сравнительно легкие папки. После того как комиссар запустил однажды в одного
из работников прокуратуры бронзовым пресс-папье, Поллет тщательно следит,
чтобы у него под рукой не было ничего тяжелого, острого, режущего или
колющего. Жорж еще раз покосился на стол и заорал:

- Поллет!

- Да, шеф?

- Я провел сегодня милое утро, выслушивая приметы дурацкой болонки,
надеюсь, ты не зарегистрировала это поступление!

Поллет потупилась.

- Уйди с глаз долой, - прошипел Жорж, - подчиненные меня в гроб загонят.
А ты зачем явилась, кого на этот раз надо перетащить через границу?

Я попыталась спокойно объяснить ему цель визита. Комиссар шумно вздохнул:

- Интересно, как ты себе представляешь работу полиции? Я не имею права
явиться в частный дом и спросить: "Что тут у вас происходит?" Вот если
поступит официальный вызов, только тогда. Сама позвони матери Селины! Она
наверняка обеспокоена исчезновением дочери, и твое желание ее успокоить
вполне естественно. А меня уволь, дел по горло. Как там Хуч поживает, весь
запас сладостей съел?

- Почти, ему помогают дети.

Жорж галантно проводил меня к выходу. Мне показалось, что его вежливость
имела только одну цель: убедиться, что я спокойно покинула здание и не
шляюсь по коридорам, пытаясь что-то узнать о Роуэнах...

Дома царило спокойствие. Селина все еще спала, дети мыли во дворе Снапа.
Привязанный неподалеку Банди выл в ожидании такой же участи, Наташка и Оля
укатили по магазинам, Дима испарился в неизвестном направлении. В гостиной в
полном одиночестве смотрел телевизор Аркадий.

- Мамуля, - обрадовался он, - где пропадала?

Пришлось рассказать о визите к комиссару. Аркашка хмыкнул:

- А может, Селина - наркоманка? Знаешь, какие глюки под кайфом бывают?
Обкурилась или таблеток наелась, вот и мерещится всякая чертовщина,
разгуливающие покойники и злобные вампиры.

Мысль интересная. Наркоманка! Почему бы и нет, я ведь совершенно не знаю
эту девушку. Но Жорж прав, нужно позвонить домашним, они, наверное, ищут ее.

На мой звонок ответил приятный грудной голос:

- Алло.

- Мадам Роуэн?

- Нет, это ее дочь Луиза.

- Вас беспокоит мадам Васильева, помните, я привозила портсигар?

- Да, да, конечно, я вас узнала. Мама плохо себя чувствует и не подходит
к телефону.

- Собственно говоря, могу и вам все рассказать! Сегодня утром к нам
пришла перепуганная Селина. Ночь она провела, бродя по улицам. Что-то вчера
вечером напугало девушку до потери сознания. Сейчас пока она спит.

Луиза молчала. Удивленная отсутствием какой-либо реакции с ее стороны, я
ринулась напролом:

- Скажите, ваша сестра никогда не употребляла наркотики? То, что она
рассказывает, похоже на бред. Вроде встретила в гостиной покойного Роуэна,
тот ужасно ругался...

Луиза бесцеремонно перебила меня:

- Давайте адрес, сейчас приеду, лучше поговорить с глазу на глаз. Я
посмотрела на сына.

- Знаешь, а ты, наверное, прав. Стоило мне заговорить о наркотиках, как
ее сестра перепугалась и уже мчится сюда.

Аркашка пошел к двери.

- Жаль Селину, может, сумеет завязать, если родственники помогут.

Луиза, наверное, наняла самолет. Не прошло и пятнадцати минут, как она
вбежала в холл.

- Где Селина?

Я еще раз удивилась тому, как непохожи сестры. Красавицу Селину не
портили ни грязное платье, ни спутанные волосы, ни отсутствие макияжа.
Аккуратно причесанная, в дорогом шелковом костюме, с серьгами от Картье и
сумочкой от Тиффани, Луиза казалась разряженной нищенкой. Костюм сидел плохо
и не скрывал полноватых ног, руки, сжимавшие сумочку, были короткопалые и
широкие, ногти, ровно покрытые лаком, имели квадратную форму. Хорош только
голос - мягкий, грудной, этакое завораживающее меццо-сопрано.

- Где Селина? - взволнованно повторила Луиза.

- Еще спит.

Луиза облегченно вздохнула. В комнате повисло напряженное молчание.

- Может, кофе? - вспомнила я обязанности хозяйки.

Луиза отрицательно помотала головой и продолжала молчать. Положение
становилось идиотским.

- Думается, следует показать Селину домашнему врачу, - попыталась я
возобновить разговор, - если вовремя начать лечение, положить в клинику...

Луиза перебила меня:

- Она не наркоманка и не пьяница. Все, что сестра рассказала, - правда.

От удивления у меня глаза полезли на лоб. Ну вот, еще одна ненормальная,
у них, наверное, семейное сумасшествие.

- Хотите сказать, что ваш отец вчера вернулся домой и устроил домашним
разнос?

Луиза закивала головой:

- Понимаю, что в это трудно поверить. Мы сами до сих пор не можем прийти
в себя... Вчера, где-то около девяти вечера, Пьер принес торт, и мы сели
пить чай. Мама не нарадуется, что наконец-то осталась одна. И вот, глядя на
торт, она говорит: "Представляете, входит отец и возмущается: торт в будний
день..." Не успела бедная мадам Роуэн захлопнуть рот, как за ее спиной