чемоданах на антресолях. Раз в году их открывали, перетряхивали,
перекладывали содержимое высушенными цветами лаванды и вновь задвигали
под потолок. Я обняла Амалию Густавовну и почувствовала, что под одеждой
практически нет тела. Госпожа Корф походила на больную канарейку.
увижу яичко.
роман придумал про фрейлину, кошку и царскую милость. А портреты в
гостиной! Он ведь с самым напыщенным выражением лица вещал, указывая на
написанные маслом лица.
времени мы скрывали свое происхождения. Рядом его жена и моя мать
Зинаида, урожденная Вяземская. Слева - дед, ему принадлежало имение под
Москвой...
чуть не начал кланяться Рыкову в пояс. А теперь выясняется, что "графья"
- самые обычные дворники, да еще и воры в придачу. Нет, поймите меня
правильно, снобизма во мне нет, но, если ваш папенька сапожник, столяр
или электрик, не следует прикидываться человеком дворянского
происхождения. Вот у меня, например, родители работали на Ивановской
мануфактуре ткачами, а прапрабабка и вовсе была крепостной у барина. И
что, я стала от этого хуже? Происхождением начинают гордиться и
чваниться, когда больше нечем похвастаться. По-настоящему благородный
человек ни за что не станет ставить себя выше других...
Рыкова.
звонить порядочным людям. Но Юрий Анатольевич Рыков к числу порядочных
не принадлежит, поэтому сейчас ему мало не покажется.
затолкала в рот носовой платок и прошепелявила:
полно мелких пакостных тайн. Внезапно перед глазами предстала плачущая
Амалия Густавовна, и я окончательно озлобилась. Ну держись, Юрочка. Я
из-за тебя потеряла сон, но и тебе сейчас не спать.
которые такое о вас рассказали!..
Помните такую? Она вас любила. Кстати, ваш папенька-дворник и
маменька-поломойка ее попросту обокрали.
вдохновенно добавила:
есть у вас за душой еще кое-что!
Сколько?
каблуком.
глупое желание назваться именем хорошо знакомой ему женщины и
торжествующе сообщила:
тебя ее нет, я - твой кошмар, твой страх, твоя предсмертная дрожь.
Впрочем, можешь просто называть меня любительницей омолаживающих кремов.
Юрий Анатольевич сейчас несется к аптечке за валокордином. Впрочем,
насчет кремов, это я зря. Вспомнила не к добру про Шилову и брякнула бог
знает что. А вообще здорово вышло, так ему и надо. Обязательно найду
яйцо и вручу его Амалии Густавовне.
Глава 8
возглас удивления. Во всех окнах горит свет, а около подъезда стоит
белый микроавтобус, сильно напоминающий "Скорую помощь", только без
красного креста.
мятой майке. В руках он держал окровавленную простыню.
вопль Кеши:
мгновенно появилась Ирка с чайником.
еще утром бывшая нормальной комнатой, превращена в операционную. Большой
стол, за которым мы едим, накрыт простынями, его освещают торшеры,
которые собрали из всех комнат, у стола орудуют фигуры в халатах. На
полу таз с окровавленной ватой и марлевыми тампонами, резко пахнет
лекарствами.
на газовый.
прислонилась к стене. Похоже, там идет операция.
ужас! Неужели с бедными женщинами так же поступают.
спать не смогу. Меня заставили помогать...
пряталась, толстенькая такая, есть отказывалась.
представляешь, как все перепугались, когда она застонала и дергаться
начала.
приключились судороги, кинулись звонить Дениске. Тот примчался и мигом
понял, что это потуги. Везти Юню в клинику было уже невозможно, поэтому
бригаду хирургов вызвали на дом. Слава богу, сейчас все позади, щенки
живы, мать, похоже, тоже.
просто мышата, а не собачки.
девять, всего пятнадцать. Нет, тринадцать. Опять неверно. Пять плюс
девять, это сколько? Поняв, что не способна решить данную сложную
задачу, я заорала:
коридоре подпирать стенку. Через пару минут Аркашка высунулся из комнаты
и поманил меня пальцем. Я, стараясь не смотреть в сторону обеденного
стола, добрела до подоконника и уставилась в таз.
ярко-рыжих кутят с длинными мордами. Я обомлела. Мопсы появляются на
свет почти черными, потом они начинают "перецветать", светлеть, но
рождаются темными, рыжими - никогда, и морды у них тупые, как у
троллейбуса, а эти были несколько похожи на лисят.
рыжие, конопатые". Эх, любовь зла, похоже, Юня мужа себе на помойке
нашла.