почему-то называли себя прогрессивным национальным буржуа?
через десять-пятнадцать. Ночные стрельбы они проводят примерно до полуночи,
а затем едут обратно...
вынуждены вас изолировать...
которые несли парник грузчики, мы разобрали дополнительное оружие и
боеприпасы. Камикадзе и Пушка укрылись в кустах в полутораста ярдах от
бензоколонки. Малыш с гранатометом залег у входа в винный погреб. Меня с
ручным пулеметом отправили на крышу офиса, а Комиссар со вторым пулеметом
пристроился под эстакадой для мойки машин. Капитан с носильщиками остался в
кабинете Чарли. Всем нам Капитан велел держать рации на приеме.
несмотря на то, что давно уже стемнело, остывала слабо. Будь дело днем, я бы
уже давно изжарился, как бифштекс. В инфракрасной оптике пулемета была
недурно видна дорога. Кроме пулемета, у меня имелся еще небольшой автомат,
компактная снайперская винтовка с миниатюрным инфракрасным прицелом,
пистолет 45-го калибра и десять гранат. О кинжале, кастете, сюрикенах я уже
не говорю. Было просто удивительно, как все это удалось втащить на крышу...
гору, появился свет фар. Я разглядел две машины: джип и грузовик. Пришлось
доложить об этом по рации Капитану.
бензоколонке, точнее, к Дверям бара. А грузовик вдруг остановился прямо у
кустов, и с него соскочило несколько солдат.
увидеть, как они расстегивают штаны, к тому же они стояли ко мне спиной.
Солдаты приступили к поливу кустов. Радиус действия их естественных шлангов
оказался настолько велик, что они оросили заодно и Пушку, и Камикадзе.
Выдержать такого надругательства ни тот, ни другой не могли. Тишину
разорвали несколько очередей, и бедняги, даже не успев опорожнить как
следует мочевые пузыри, отбыли в лучший из миров. Грузовик газанул и
помчался в сторону бензоколонки. Почти одновременно я и Комиссар открыли
огонь. Две строчки зеленоватых трассеров впились в лобовое стекло кабины. В
ту же секунду грохнуло совсем рядом, это Капитан швырнул гранату в джип, и
осколки провизжали где-то неподалеку от меня, но не зацепили, слава Богу.
Грузовик, в кабине которого уже не могло оставаться ничего живого, некоторое
время катил по шоссе, вихляясь из стороны в сторону, но затем благополучно
свалился в кювет и взорвался. Человек десять еще до этого выскочили из
кузова с поднятыми руками, но Пушка и Камикадзе, с ног до головы облитые
мочой, были беспощадны, и через две минуты стрелять было больше не в кого.
дохляков и проверяли, не дышит ли кто-нибудь. Туда подбежал и Капитан с
носильщиками. Сняв с горящего грузовика огнетушитель, они сбили с машины
пламя, а затем вытащили из кузова ящики с боеприпасами, сняли с солдат
оружие и снаряжение.
получается уж слишком легко. Ничего хорошего, как подсказывал мне прежний
опыт, это не предвещало. Действительно, отсутствие каких-либо иных машин на
шоссе, кроме разбитого грузовика и джипа, вовсе не означало, что этих машин
нет в кустах поблизости от шоссе. Однако, как я позже узнал из газет, некий
дон Мигель де ла Фуэнте, а также сеньора НН, с которой он "находился на
автомобильной прогулке", притушив фары, располагались всего в пятидесяти
ярдах от засады. Услышав стрельбу, они прервали "дружескую беседу", потому
что приняли трассирующие пули, часть из которых пронеслась над кустами, за
фейерверк, и выглянули на дорогу. Увидя горящие машины, трупы и наших
молодцов, собирающих трофеи, эта пара заподозрила неладное. Вернувшись в
автомобиль, они помчались по шоссе в город Сан-Эстебан, находившийся отсюда
в двадцати пяти милях. Дон Мигель тут же побежал в полицию и заявил, что на
бензоколонку Китайца Чарли напали гангстеры. Начальник полиции сказал, что
бензоколонка находится на территории другого округа и по поводу гангстеров
надо обращаться в Санта-Исабель. Впрочем, он не преминул позвонить в
Санта-Исабель своему коллеге и сообщить ему эту радостную новость.
послал начальника полиции Сан-Эстебана к черту. Об этом начальник полиции
Сан-Эстебана сообщил дону Мигелю и велел ему, в свою очередь, убираться к
дьяволу и не мешать людям работать.
и гордым человеком, в его жилах текла кровь испанских конкистадоров, лишь
немного разбавленная индейской и негритянской. Он решил сам позвонить
начальнику полиции Санта-Исабели и сказать ему все, что следует сказать
кабальеро, которого оскорбили. Однако от волнения он набрал вместо последней
цифры "3", цифру "4", а потому попал не в кабинет начальника полиции, а в
штаб 5-го пехотного полка. Дежурный, скучавший у телефона, обрадовался
возможности поговорить с интеллигентным человеком. Он услышал в трубке
ливень ругательств в адрес начальника полиции, не прекращавшийся почти
полчаса, и слушал их с большим интересом. Из потока ругани он как-то
непроизвольно выхватил слова "горят джип и грузовик". Наслушавшись вдоволь
дона Мигеля, этот славный лейтенант повесил трубку, но все-таки напоследок
обрадовал собеседника сообщением, что тот полчаса изводил свой запас
красноречия не по адресу. Лишь после этого лейтенант вспомнил, что третий
взвод первой роты уехал на ночные стрельбы как раз на джипе и грузовике. На
всякий случай он позвонил в роту и обнаружил, что взвода нет. До него начало
что-то доходить. Он позвонил полковнику и доложил, что взвод до сих пор не
прибыл с ночных стрельбищ, а дон Мигель видел горящие машины. Полковник в
отличие от полицейских страдал манией преследования. Когда лейтенант сообщил
ему, что машины горят, полковник решил, что началась война, которую он давно
ждал, чтобы получить какой-нибудь орден. Он тут же связался со штабом
дивизии и заявил, что на острове высажены крупные силы противника. Каково же
было его удивление, когда в штабе этому не изумились, а напротив, обозвали
его ослом, ибо уже весь остров знал, что на Хайди высадились крупные силы
террористов.
разговора с лейтенантом пустить в дело родственные связи. Он позвонил в
столицу Хайди, Сан-Исидро, на квартиру своему двоюродному брату, работавшему
в генеральном штабе. Это был уже немолодой холостяк, который имел привычку
долго крутить верньер радиоприемника в ночное время. Его мучила бессонница.
Совершенно неожиданно на волне "Вое де Лос-Панчос" он услышал уже в третий
раз повторяемую запись выступления Комиссара. В тот же самый момент и
раздался звонок дона Мигеля. Поскольку два события очень удачно совпали,
генштабист тут же позвонил начальнику генштаба, тот тоже настроился на
Лос-Панчос и услышал голос Комиссара. Наконец, все дошло до Лопеса, и в три
часа десять минут диктатор объявил на острове чрезвычайное положение.
Китайца Чарли.
ребята принялись разбрасывать повсюду листовки, которые были размножены на
ксероксе в мэрии Лос-Панчоса с привезенного вместе с оружием образца. Потом
Комиссар, выпустив из винного погреба всех, кто еще держался на ногах,
провел митинг.
войны против диктатуры Лопеса выиграно силами революции! - орал Комиссар с
эстакады для мойки машин. - Тридцать кровавых палачей народа уничтожены,
захвачено оружие и патроны. Мы будем наносить хунте и не такие удары! Долой
диктатуру Лопеса!
считать не слишком пьяных рабочих. Прочие то ли ничего не поняли, то ли
просто не расслышали.
пухленький кулачок, увешанный перстнями. Народ безмолвствовал.
то есть, если компаньеро партизан велит кричать: "Долой!" - значит, нужно
кричать: "Долой!" Только в этом случае нас не расстреляют! Давайте дружно
крикнем, и тогда нас всех отпустят.
сидели не в винном погребе, а в шиномонтажной мастерской и смогли выпить там
только одну припрятанную бутылку.
три-четыре... До-лой! До-лой! До-лой!
можно было подумать, будто их не полтора десятка, а по меньшей мере
полсотни.
революции! Главное - кричать громче и дружнее!
поддерживая друг друга, двинулись по шоссе в сторону Сан-Эстебана, скандируя
без умолку: "Долой! До-лой!"
Сан-Эстебане народные массы.
мертвеца.
когда воздух совершенно неожиданно прорезала длинная очередь из