только захватить власть, но и удержать её. И не просто удержать, а быстро и
решительно навести в стране порядок - ибо нет ничего губительнее кровавой
междоусобицы. Мы должны быть готовыми дать отпор любым врагам, внутренним и
внешним; мы должны быть достаточно сильными для того, чтобы защитить своих
соплеменников в других странах от возможных и вполне вероятных преследований.
Кроме того, мы должны быть готовыми изменить наш образ жизни, наши отношения с
гохем. Пока что нам на руку наша обособленность, никто из чужаков даже не
подозревает, что мы что-то замышляем, но позже, когда анхем займут место,
принадлежащее им по праву... Впрочем, что это я тебе говорю. Ты ведь сам всё
понимаешь.
вынужден охлаждать пыл других своих соратников и единомышленников, говоря им те
же слова, которые недавно говорил ему он, Читрадрива, приводить те же самые
аргументы, настаивая на осторожности. Легко рваться в бой, когда от тебя
требуется лишь начать, а потом... что будет потом - забота самого главного,
вождя, Учителя, который знает, что делать, который в ответе за всё. Теперь
Шиман поймёт - не абстрактно, а вполне реально, осязаемо, - он убедится на
собственном опыте, что власть - это не только возможность повелевать людьми, но
и величайшая ответственность. Это бессонные ночи и полные мучительных раздумий
дни, это необходимость принимать жизненно важные решения и отвечать за них
перед собой и перед другими, это тяжкая, неблагодарная ноша...
стражам как своего наместника и временного заместителя. Говорил он,
естественно, на анхито, поскольку стоявшему у дальней стены трактирщику-гохи
совершенно незачем было знать об их внутренних делах. А после подошёл к
Пеменхату, взял его за локоть и вывел на улицу, на ходу обернувшись к
собратьям-анхем и дружески кивнув им на прощание.
сторонам, убедился, что всё спокойно и ничто не внушает опасений. Затем решив,
что излишняя осторожность не повредит, обошёл вокруг трактира, проверил, хорошо
ли заперты наружные ставни на окнах, и попытался рассмотреть, насколько
позволяла темнота, нет ли каких подозрительных следов на земле. Прислушался.
Всё было тихо и спокойно. Абсолютно спокойно.
его за локоть и угрюмо проворчал:
дать Карсидару выспаться, Сол наверняка до сих пор торчит у него в комнате и
донимает просьбами поведать "ну вот хотя бы ещё одну историю, ну самую
последнюю, ну самую-самую..." Пеменхат слабо улыбнулся - то ли просто так, то
ли потому, что в памяти встали туманные отголоски воспоминаний о собственном
нелёгком детстве, - вновь ударил в дверь и оглушительно гаркнул:
часов назад точно так же к ним стучался Карсидар, а они втроём как раз садились
ужинать. Мог ли он тогда представить, что нелёгкая понесёт его в гандзерию и
что к исходу ночи он притащит в свое заведение этого колдуна... Да ещё такого
странного - гандзака, на гандзака никак не похожего.
очередного удара.
двери. Наконец прозвучал тихий голос:
ли?
снимаемых крепей. Наконец, слегка скрипнув петлями ("Надо бы смазать", -
отметил про себя Пеменхат), дверь приоткрылась, и из щели донёсся тихий шёпот
мальчишки:
мальчишки.
столь странному поведению гостя и, собрав воедино всю свою любезность,
проговорил:
бросая отчаянные взгляды на хозяина и тут же стреляя глазами в сторону
Читрадривы. - Никакого Карсидара здесь нет. Да и не было никогда. Что с вами,
господин?
совершенно невозможную вещь: в то время, как обращённая к Читрадриве сторона
оставалась вежливо-угодливо-невозмутимой, на другой половине лица бешено
заплясал уголок рта и дико завертелся серый глаз.
потребовать объяснений, как вдруг Читрадрива весело расхохотался и произнёс:
удивление, которое он испытал при встрече с полукровкой, и поспешно заговорил:
шпионов герцога Торренкульского? За кого ты меня принимаешь?! И не совестно
тебе...
правой руке он сжимал меч, левую вытянул, целясь в Читрадриву.
потребовать, чтобы Карсидар немедленно вложил меч в ножны и (ради всех богов!)
опустил свободную руку, а то мало ли что может случиться, вдруг сдерживающая
пружину защёлка соскочит...
- продолжил Карсидар, не дав Пеменхату произнести ни слова. - И принял за
гандзака первого встречного, который назвался тебе Читрадривой. Хотелось бы
узнать напоследок, шпион он Торренкуля, охотник-одиночка или просто идиот,
искатель приключений на свою дурную башку... Нет, всё-таки шпион. То-то герцогу
урон будет!
гандзерии, куда ночью не рискнёт сунуться ни один шпион. А арбалет...
какие рисковые парни найдутся во владениях герцога.
своём тарабарском языке, нечто вроде: "Мэс'ншиум?"
из-под прицела окончательно. Просто чуть-чуть расслабился и произнёс немного
мягче:
обучил покойного Ромгурфа... По крайней мере, звучит похоже. Так что, возможно,
ты в самом деле Читрадрива.
заметил гандзак. - Поэтому отвечай как положено.
помощью своего подручного (он мотнул головой в сторону Пеменхата) решил
заманить меня в ловушку. Почём я знаю?
без греха.
бахромой, продемонстрировав седину в крапинку и серьгу.
говорил тебе о моей непохожести на гандзака?
Но ведь я не думал, что настолько!
друге. Как я сказал сегодня твоему гонцу, гохем вэс анхем ло'хит'рарколь
бо-игэйах ло'шлохем. Хотя кое-что мы всё же должны знать. Если мастер Ромгурф
произносил при тебе эту фразу, он наверняка сказал и вторую. Поэтому отвечай:
мэс'ншиум?
в восторге от перспективы намечающейся разборки между мастером и гандзаком. - В
его-то колдовскую башку ты ложкой не стрелял.
нетерпения.
- Воображает, что так-то легко запомнить его чёртову тарабарщину..."
неуверенно произнёс:
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Каменистый Артем
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Лондон Джек