предстоит работать в трудных точках. Поживете с нами, поймете, как мы
довольны, что нам предоставили эту лужу...
безбрежность подавляла воображение. Сознание того, что сколько ни плыви,
не встретишь ничего, кроме островков и скал, торчащих из воды, что нет
здесь материков и даже крупных островов, придавал океану завершенность. На
Земле океаны. Здесь Океан.
перистых облаков, кисеей прикрывавших солнце. Лишь далеко в стороне
толпились черные тучи, еле поднимавшиеся над горизонтом. Вернее всего, там
был ад, там трудились вулканы.
около пятисот километров. Остров представлял собой кривую гору, которая,
казалось, долго и натужно вылезала из океана и ей удалось приподнять над
водой одно плечо. Второе осталось под водой. Оттого голова горы была
склонена набок, и от нее начинался полукилометровый обрыв в глубину. Зато
другой край острова был покат и обрамлен широким пляжем, усеянным камнями
и небольшими скалами.
широкую полосу бурунов, круживших вокруг рифов, и шлепнулся на мелководье.
небольшой серебряный купол.
Вода у берега была покрыта тонкой коркой льда.
здесь невысока.
с далеко нависшего над берегом острого носа катера, потом протянул руки, и
Ван, нагнувшись, передал ему ящик с банками. Щеки резало холодным ветром.
Все, кроме Павлыша, опустили прозрачные забрала. У ветра была сила и
свежесть молодого мира.
шлемофоне глухо, будто издалека.
металлические ребра. Домик был рассчитан на любые неожиданности.
море. А там мы его подберем.
тепло.
стояли рабочие столы, машины, контрольная аппаратура. За перегородкой были
склад и спальня.
Всю бы жизнь прожил всухомятку, но жена не разрешает.
Иерихонский, подходя к столу. - Кто был в гостях?
диагноста тянулась лента. Груда лент валялась на полу.
знаю, я не буду далеко отходить от дома, не буду купаться в море и
сражаться с драконами. Я только погляжу на закат и вернусь.
исследованиями, хотя тут драконов раньше не было.
усилился, и пришлось опустить забрало. Снежинки с размаху лупили по шлему,
отчего мир стал туманным, будто Павлыш пробивался сквозь тучу белых мушек.
Он повернулся к ветру плечом и спустился к воде. Лагуна, защищенная грядой
рифов, была спокойна, волны медленно наползали на берег, хрустели ледком
закраин и уползали назад, оставляя водоросли, мелкие ракушки и кусочки
пены. За галечным пляжем торчали черные зубы камней, каменистая осыпь,
тоже казалась черной от того, что солнце било в глаза, выше по склону
поднимались из черноты светлые струйки пара, и ритмично ухал грязевой
паразитический кратер, выплевывая сгустки дымящийся грязи. Грязь стекала к
берегу волнистыми, как табачный дым, ручейками, застывая у воды. Если на
этом острове и есть какие-нибудь живые существа, они должны быть закованы
в броню и приспособлены к тому, чтобы поглощать минеральные соли горячих
источников. Или они спускаются к воде и собирают на берегу скудные отбросы
моря.
домика быстро уменьшался и стал почти неразличим среди скал и камней.
Павлыш шел с той же скоростью, с которой скатывалось к склону горы солнце.
Он собирался дойти до косы и поглядеть, как светило уйдет за горизонт.
Гора нависла сзади как большой сонный зверь. Облака исчезли, словно
поспешили за солнцем туда, где тепло и светло. Лед у берега уже не
поддавался ослабевшим ударам волн, не ломался и не скапливался длинной
грядой осколков вдоль кромки воды, а будто маслом прикрыл лагуну, и лишь
кое-где в матовом масле проглядывали открытые пятна цвета закатного неба.
Павлыш решил, что пора возвращаться.
в воду, поднял столб воды и крошек ледяного масла. Павлыш взглянул вверх
по склону: не мчится ли оттуда лавина? Нет, камень сорвался потому, что с
горы медленно спускался местный хозяин. Видно, решил полакомиться
ракушками на берегу.
по теневому склону. Больше всего он был похож на высокую черепаху с метр
ростом. Ног ее не было видно.
убежищу, отрезая Павлышу дорогу домой. Он остановился в нерешительности.
Может, это было случайным совпадением и черепаха его не видела, может,
делала вид, что не замечает Павлыша.
панциря змеями вылетели блестящие щупальца, охватили неровность камней, и
черепаха легко прыгнула, повисла на секунду, покачиваясь на щупальцах, и
мягко опустилась на площадку у грязевого кратера.
гибких.
медлительной. Она лишь притворялась такой. Павлыш осторожно, чтобы не
привлекать внимания этой твари, пошел вдоль кромки воды, надеясь, что
черепаха не успеет перерезать ему путь. Черепаха, словно разгадав
намерения человека, быстро покатилась вниз по склону, помогая себе
щупальцами и конечностями, и тогда Павлыш, охваченный иррациональным
ужасом перед первобытной жестокой силой, исходившей от чудовища, бросился
бежать. Ноги разъезжались по гальке, снег полосовал забрало.
что в черном иллюминаторе убежища мелькнуло чье-то лицо. Если его увидели,
то успеют открыть дверь.
спиной, стараясь перевести дух. Теперь оставалось лишь нажать кнопку,
впустить в переходник воздух, открыть внутренний люк, рассказать обо всем
и услышать ровный голос Вана: "Я же предупреждал об осторожности".
почувствовал, что люк за спиной медленно открывается.
рычаг и закрыть. Но Павлыш потерял присутствие духа. Он увидел, что за
край люка держится блестящее щупальце. И он кинулся вперед, чтобы открыть
внутренний люк и спрятаться в убежище. Он знал, что внутренний люк не
откроется, пока переходник не наполнится воздухом, но надеялся на то, что
внутри уже знают, что происходит, и потому отключат автоматику.
внешний люк. Павлыш обернулся, прижался спиной к внутреннему люку и поднял
руки перед грудью, хотя понимал, что щупальца черепахи куда сильней его
рук. Дело решали секунды. Поняли они, наконец, там, внутри, в чем дело?
щупальцем в рычаг внешнего люка, запирает его. Другое щупальце концом
лежало на выключателе. Оказывается, свет включила черепаха.
не видели? Или, может, испугались?
полушария на ее панцире.
говорилка маломощная. А вы здесь новенький?
черепаха поддержала его щупальцем.
мчались. Местные формы жизни устрашающе действуют на отважный Дальний
флот.
Над кастрюлями поднимался аппетитный дымок. На столе были расставлены
тарелки. - Ты будешь ужинать с нами, Нильс?
хочется нажраться? Или хотя бы сесть по-человечески за стол. Удивительное
дело: организму это не требуется, а мозг все помнит, даже вкус черешни или
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия
Журавлев Владимир
Шилова Юлия