больше ему не дано было ощутить, потому что спустя мгновение он провалился
в пустоту, лишенную звезд.
коже и в воздухе нестерпимо пахло перегаром. Его привычное к опасным
ситуациям тело правильно отреагировало и теперь. Ни одним лишним движением
он не выдал того, что пришел в себя. Медленно и незаметно для посторонних
Слот приоткрыл глаза.
противниками. Стервятник выждал еще немного, пока не убедился в том, что
все их оружие составляют ножи и палки. После этого он действовал
стремительно и беспощадно.
на время исключив его из числа возможных соперников, однако другой,
находившийся ближе, успел нанести Люгеру удар в голову. Боль и кровь из
рассеченной брови ослепили Слота. Спустя мгновение он ощутил сильный
толчок в грудь и понял, что защитный жилет принял на себя удар воровского
ножа. К тому времени левая рука Стервятника уже сжимала рукоять
выхваченного из ножен кинжала и он наугад нанес удар, пришедшийся во
что-то мягкое и податливое.
что Люгер не промахнулся. Бродяга рухнул на землю, а Слот вскочил на ноги,
поспешно вытирая с лица кровь. Однако второй вор все еще лежал,
скрючившись, и даже не пытался отползти. Его затравленный взгляд был
прикован к потемневшему кинжалу, мерцавшему в руке Люгера.
оставляет в живых низкого и совсем не великодушного врага. Вероятность
встретиться с бродягой еще раз в многолюдном городе была достаточно мала и
не уравновешивала греха, которым являлось по мнению Люгера убийство
беззащитного человека, пусть даже пытавшегося его обокрасть. Стервятник
старался по мере возможности не усугублять своих и без того немалых
прегрешений. Он был суеверен и считал излишним дразнить силы, которые
могли потревожить и призвать к ответу его бессмертную душу в запредельном
царстве теней.
тени высокого забора.
оцепенение разливалось вокруг. Люгер шел по узкой улице между
полуразрушенными домами и эта улица могла находиться где угодно.
Архитектура не слишком отличалась от той, которая казалась ему привычной.
Город был безлик и неузнаваем в темноте. Несмотря на опасность
преследований, Слот предпочел бы все же, чтобы это был Элизенвар. В этом
случае он мог надеяться на возвращение в свое поместье, свое логово, в
котором его никто не посмеет потревожить. Впрочем, теперь он сомневался и
в этом.
осознавал чудовищность свалившегося на него груза. Его разум отказывался
принять то, что сейчас казалось кошмаром. Стервятник знал достаточно о
магии и зельях, творящих видения, чтобы сразу, без доказательств
реальности произошедшего, отправиться на поиски Звезды Ада.
Люгер притаился под каменной аркой, ведущей в проходной двор, и стал
терпеливо ждать рассвета. Здесь у него было довольно много времени, чтобы
оценить положение, в котором он оказался. Теперь оно представлялось ему не
таким уж безнадежным. Но не следовало забывать о слугах Геллы Ганглети,
которые могли оказаться настойчивее, чем он думал. Его имя и положение не
были известны никому из посетителей таверны "Кровь Вепря", не знали Люгера
также хозяин и прислуга, кроме, конечно, Сегейлы, а Сегейла была теперь
недоступна, как сам Фруат-Гойм. Он поймал себя на том, что в глубине
своего существа уже не сомневается в этом.
и неизвестную ему ранее пугающую пустоту. Это чувство пустоты не имело
ничего общего с жалостью к себе или даже с болью утраты. Оно было гораздо
более гнетущим и нестерпимым; оно не оставляло выбора. С ним нельзя было
жить долго. Именно тогда Люгер впервые убедился в том, что магистр Глан
говорил правду, - уделом Стервятника теперь были поиски или смерть...
других вещах и внезапно ощутил зверский голод. Со всей доступной ему
сейчас радостью он приветствовал первые лучи серого утреннего света и
побрел по еще пустынным улицам в поисках ориентиров, которые подсказали бы
ему, где он находится.
земмурское подземелье, Шаркад, город теней и магистр Ложи Нерожденных? Как
он сам оказался во Фруат-Гойме (если то был Фруат-Гойм) и сколько времени
прошло с тех пор?.. От этих и десятков других вопросов раскалывалась
голова. Еда и постель - все, в чем он сейчас нуждался. Крылья могли быстро
донести его до поместья, но каждое превращение отбирало слишком много сил
и стоило очень дорого. О цене, которую придется заплатить когда-нибудь
позже, Люгер старался не задумываться, - это была печальная неизбежность,
уравновешивающая спасительные чудеса превращений...
рядом с не менее унылой клячей. Кляча тянула за собой повозку, нагруженную
мусором, и, видимо, знала дорогу не хуже хозяина. Мусорщик скользнул по
Люгеру взглядом униженного и настороженного существа и тотчас же отвел
глаза. Стервятник заговорил с ним и не без удовлетворения выяснил, что
находится вблизи южной окраины Элизенвара. Но когда он осведомился о том,
какой нынче день, месяц и год, мусорщик испуганно посмотрел на него и
поспешно погнал клячу прочь. Слот не стал догонять наглеца; по крайней
мере, теперь он знал, что делать.
более осторожно и выяснил, что отсутствовал девятнадцать суток. Слот мало
интересовался географией, однако сомневался в том, что за это время можно
достичь Земмура пешком или на лошади и вернуться обратно, даже если
двигаться без остановки. Но тут могла быть замешана магия и значит, ни о
чем нельзя было судить наверняка...
благополучно. Он приветствовал хозяина тихим ржанием и дрожью, пробегавшей
по мощному телу в предвкушении скачки. Люгер не стал его разочаровывать.
отправился прямиком в свое поместье. Выехав из города, Стервятник направил
коня в лес и тот понес его к дому кратчайшей, хотя и трудной дорогой.
не было предела. А Слот много отдал бы за то, чтобы узнать, как пес
невредимым вернулся с городского кладбища. Старая кормилица при появлении
хозяина не выразила ни малейшего удивления - привыкшая еще к
сумасбродствам Люгера-отца, она давно привыкла и к длительным отлучкам
сына. Добродушно ворча что-то себе под нос, она отправилась в погреб за
окороком и вином.
что-то вроде суеверного страха и сейчас она смотрела на него, как на
покойника, вернувшегося с того света, на спутанные волосы Люгера,
принявшего ванну, и убедилась в том, что перед нею действительно хозяин из
плоти и крови.
родового поместья. Лицо магистра Глана преследовало его, как неотступный
кошмар, и тяжким грузом лежало на сердце воспоминание о Сегейле и
ласкавших ее темных руках оборотней.
одиночестве. Газеус, единственный, кому было дозволено нарушать покой
хозяина в любое время дня и ночи, вошел в библиотеку, толкнув головой
дверь. Теперь пес выглядел настороженно. Он тщательно обнюхал Люгера,
глухо ворча, и лег в углу, а не у ног человека, как это было всегда. Его
поведение удивило Слота. Пес несомненно учуял какой-то новый запах и этот
запах испугал его. Он ощутил присутствие чего-то чужеродного и
враждебного, вторгшегося в дом Стервятника, а может быть, и в его тело.
действительно отмечен каким-то знаком, заключавшим в себе его изменившуюся
судьбу... Люгер долго сидел, глядя на ровное пламя свечей, и понял, что
отныне верной спутницей его ночей стала бессонница.
библиотеке большую часть ночи. Он отыскал на полках свитки старых
географических карт, составленных еще до эпохи войн с северными варварами,
и развернул их на столе.
Океана Забвения, а на некоторых картах вообще не был обозначен. Его
западная граница даже не была нанесена на карты. Фруат-Гойм присутствовал
Белов Вольф
Посняков Андрей
Андреев Николай
Самойлова Елена
Акунин Борис
Соломатина Татьяна