забавнейшее, будто существо только что вынули из мультфильма.
Анастасия.
стояла каменная колонна, увенчанная крылатой фигуркой с крестом в руках,
а по бокам расходились веером нарядные желтые здания. Мальчик был здесь
впервые, на этой круглой площади, расчерченной штриховыми линиями непо-
нятного назначения, но ему показалось, что он просто забыл, когда его
сюда приводили. Он взглянул на мать. Она торопливо шла рядом, озираясь
по сторонам, потому что машины разъезжали по площади в самых замыслова-
тых направлениях. На площади лежал старый грязный снег, собранный в не-
ровные гряды, плоские камни мостовой вокруг колонны поблескивали ледком.
му они с матерью шли, тускло светился на фоне туч, а наверху рассекал
лохматые их пряди крохотный резной кораблик.
погнал его перед ними, то раскрывая, то складывая. На бегу лист превра-
тился в собаку с грязной шерстью, свисавшей сосульками под брюхом, и
поджатым хвостом. Мальчик взглянул вверх и увидел в облаках что-то пос-
тороннее - какие-то темные полосы, несомненно составляющие единый рису-
нок, но размытые и нечеткие. Еще через секунду он сообразил, что рисунок
похож на человеческое ухо, только больно уж огромное, занявшее полнеба.
Толстые размытые линии рисунка вдруг сместились все разом, и вместо них
появилось в небе над ангелом радужное пятно, тоже размытое и большое.
Оно было похоже на гигантский человеческий глаз со зрачком посредине, со
вниманием и интересом приглядывающийся к земле. Мальчик прижался ближе к
матери, но не перестал глядеть вверх. Мать мельком взглянула на него.
кушкой крылатого ангела на площадь стремительно надвинулись три огромных
бледных пальца, сложенные в щепотку. Мальчик увидел блестящие, коротко
остриженные ногти и сеточку линий на пальцах - большом, указательном и
среднем. Каждый палец был раза в четыре толще гранитной колонны, к кото-
рой они тянулись. Пальцы осторожно ухватились за кончик колонны и слегка
дернули ее вверх, отчего под ногами по площади прошло дрожание. Затем
пальцы, покрепче ухватившись за колонну, с усилием произвели враща-
тельное движение, как если бы площадь и вся Земля были волчком, а камен-
ная колонна - его осью.
из-под ног. Здания по краям ее побежали, сменяя друг друга - желтоватые,
зеленоватые, - и золоченый шпиль с корабликом вспорол облака. Мальчик не
успел ухватиться за протянутую ему руку матери. Он увидел лишь ужас у
нее на лице и, оторвавшись от мостовой, полетел вверх, к небу, оставляя
сбоку шестерку бронзовых коней, рвущуюся куда-то с крыши. Сам он не ус-
пел испугаться, успел подумать только: "Ниточка порвалась..." - и прос-
нулся.
и быстро стучит сердце. Ниточка не восстановилась. Ощущение зыбкости и
полета, испытанное им во сне, не ушло. Все в комнате было на месте: пла-
тяной шкаф, секретер, круглый аквариум на подоконнике, но все вещи будто
сделались невесомы.
мы", - подумал мальчик. Он осторожно отогнул край одеяла и спустил ноги
на пол. По-прежнему было зыбко. Пол будто уходил из-под ног, и ему приш-
лось прижать сверху коленки ладонями, чтобы почувствовать его прочность.
Наконец он встал и сделал несколько шагов к окну. Ему показалось, что
рыбки в аквариуме плавают среди звезд. Он уперся лбом в холодное стекло,
и рыбки испуганно метнулись от него, лишь звезды остались неподвижны.
зу. Он затаил дыхание, наблюдая за ними, а потом подтащил к окну стул и,
взобравшись на него, взглянул в окно поверх аквариума.
фонарями, одинокие маленькие машины, ползущие по улицам. Мальчику прихо-
дилось летать на самолете, но сейчас ощущение было совсем иным. Бесшум-
ный плавный полет привел его в оцепенение. "Это мне снится..." - подумал
он, а сам, опершись до боли ладонями об узкие края аквариума, заворожен-
но следил за картиной ночного города, проплывающего внизу.
ренги домов, под одинокими фонарями набережных. Твои чугунные мосты от-
зовутся на слабый шелест моих шагов, твои улицы сохранят мои адреса,
стекла твоих витрин, отразивших мою жизнь, глянут на новых прохожих, вы-
мытые прилежными весенними мойщиками. Здесь, в твоих каменных норах, жи-
вут жалкие и великолепные существа - моя забота, люди - рожающие и любя-
щие, ненавидящие и смеющиеся, завоевывающие в борьбе квадратные метры
жилплощади и уходящие затем в твою болотистую землю.
вых, Подковыровых и Разночинных улиц, и на Невском, и на Васильевском
вдоль бесчисленных линий. Они ориентированы тобою, твоими прямыми углами
и стенами, и редко кто может позволить себе вольность спать, как захо-
чется, обратив голову к своей звезде...
чтобы досмотреть этот прекрасный сон в его тепле.
стрелою врезается солнечный луч, упершийся в пол у самой его кровати.
стене, прочертил по ней ослепительную полосу и исчез, будто его и не бы-
ло. Мальчик вскочил с кровати и подбежал к окну.
ный голос матери.
кольку его всецело захватил вид за окном. Там было другое окно, с полук-
руглой фрамугой сверху, а за ним открывалось какое-то полутемное прост-
ранство. То, внешнее, окно было метрах в двух от Егорки. Он силился по-
нять, что же случилось, как вдруг из полутемного пространства за внешним
окном, где угадывались очертания каких-то предметов, выплыла фигура в
белом и, недовольно морщась, потянула за веревку, свисающую сверху. Раз-
дался резкий звук, и на лицо Егорки упал тот же солнечный зайчик, что
исчез из комнаты минутой раньше. Егорка наконец понял: зайчик был отра-
жен от фрамуги внешнего окна, потому и втыкался в пол столь круто; фигу-
ра же в белом, подошедшая к окну с той стороны, как раз и открыла фраму-
гу, вернув зайчик. Решение этой маленькой загадки слегка успокоило
мальчика, хотя оставалась главная загадка: откуда там это непонятное ок-
но?
ва, и медленно-медленно стал отступать в глубь комнаты, чтобы грозная
фигура с круглой головой (он как-то сразу решил, что фигура грозная) не
дай Бог его не заметила. Но она заметила.
шись к своему стеклу, принялась вглядываться в Егорку. Тут и он разгля-
дел незнакомца.
сой головой и умными глазами, под которыми обозначались коричневатые ме-
шочки. Он был в нижнем белье: белых кальсонах и белой сорочке с длинными
рукавами. Смотрел он на Егорку чуть насмешливо и с любопытством.
и неизвестно - пришел ли он домой...
стороны.
омут. Егорка отправился в комнату родителей.
лежала в том же, в чем видел ее Егорка за ужином: в шерстяной кофте и в
брюках. На журнальном столике у дивана стоял в подсвечнике оплывший ога-
рок красной свечи, а рядом возвышалась горка бумажных клочков... письма,
что ли? На металлическом с чеканкой подносике, использовавшемся обычно
для кофейного угощения, Егорка увидел кучку черного пепла.
привлекая Егорку к себе, отчего ему сразу сделалось хорошо на душе и
уютно.
дядька? - она мгновенно сунула ноги в тапки, бросилась в прихожую. - Ты
шутишь, Егор? - обернулась она к сыну.
Белоусов Валерий
Прозоров Александр
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Березин Федор