страшных месяцев узаконенного Культа, когда противников режима убивали
прямо на улицах, без суда и следствия. Лишенный жителей, город умирал.
Только немногие здания, из числа самых добротных, использовались под
монастыри, да еще в нескольких местах, наспех расчищенных от старой
застройки, теснились уродливые бараки работников.
доверием, и Андр подобрался, помня о тех неспровоцированных нападениях,
которые храмовник время от времени предпринимал с коварством и
настойчивостью самца-бабуина, оспаривающего у вожака власть.
положив руку Андру на плечо. - Развеемся как следует, а?
неистребимая жажда убийства: в окраинные молельни было проще пронести
оружие.
выкатившийся на середину тротуара череп, чуть подбросил его и хлестким
ударом ноги отправил в темную дыру окна.
Служителями. По двое-трое возникали они из переулков, направляясь в ту же
сторону, что и Андр со Стэном. У последнего их появление вызывало
воодушевление. Гогоча, он обменивался громогласными непристойностями с
товарищами по ордену, изобретательно и злобно издевался над другими
монахами, но те предпочитали отмалчиваться: храмовников побаивались.
рослого Служителя в рясе оружейного надсмотрщика, злорадно гоготнул и
нырнул в узкий лаз. Рассвирепевший надсмотрщик выхватил клинок и ринулся
было следом, но Андр рефлекторно бросил руку наперерез. Детина врезался в
стену и осел на ступеньки, ошалело тряся головой и с трудом выталкивая
ругательства из разбитого рта. Его товарищи, враждебно ворча,
посторонились, и Андр вступил в молельню.
протиснулись мимо четырех здоровенных, вооруженных секирами привратников,
цепко ощупывающих глазами, а иногда и руками, все подозрительные
неровности на одежде входящих, и очутились в громадном кольцеобразном
зале, пол которого сначала полого спускался к центру, а затем вдруг круто
вздымался к далекому потолку, образуя грандиозный, увитый лестницами
конус.
оккупированному полудюжиной окраинных монахов, вышиб ногой стул из-под
одного из них и вызывающе захохотал. Он мало чем рисковал: в "Центральной"
всегда было полно храмовников, а клановая взаимовыручка в орденах
соблюдалась свято, забывались все внутренние распри. Монахи убрались, и
Стэн самодовольно расселся, взмахами громадной руки подзывая Андра. Нехотя
тот подошел и опустился рядом.
ноздри дразнил аромат бодрящего газа, рассеянного в воздухе. Зал
постепенно заполнялся нетерпеливой, шумной, драчливой толпой, возбужденной
предвкушением сильных ощущений. Среди всех выделялись габаритами и
буйством храмовники - горилловое племя, признавшее своим и Андра.
стенам, где на множестве ярких экранов томно танцевали и умело
раздевались, демонстрировали прелести и полное отсутствие стыдливости -
создавали настроение - многочисленные неоновые красотки с чувственно
искаженными пропорциями. Но и это красочное изобилие сейчас раздражало
Андра.
потолке, по периметру исполинской колонны, бледные пятна люков. Гул толпы
оборвался, Служители запрокинули головы, цепенея в ожидании. Свет в люках
постепенно усиливался вместе со звуками жутковатой мелодии, нарастающий
ритм которой почти физически ударял по нервам. Внезапно свет ненадолго
померк, заслоненный выползающим из люков облаком, клубы которого медленно
и тяжело покатились по склону конуса и накрыли людей, расползшись по залу
белесым туманом. И сразу ярче стали краски, зажигательней музыка,
возбужденней толпа. Вот уже кто-то стал напевать музыке в такт, кто-то
заливисто хохотал, кто-то испускал бессмысленные пронзительные вопли.
Вот тебе и ответ: он сумел разбудить в людях зверство. Ты не пробовал
сразиться с многоголовой гидрой?"
сатанеющей толпой, чувствуя, как изнутри поднимается что-то темное и
страшное: всплывает, почуяв слабину клетки, его персональный Зверь. Рядом
бешеным быком ревел Стэн, остервенело колотя пудовым кулаком по столешнице
и сотрясая ножищами пол. Остальные тоже стремительно теряли остатки
человеческого, приходя в дикое исступление, когда хочется рвать, бить,
насиловать, когда полностью снимаются внутренние запреты и вырываются на
волю темные страсти.
спускались навстречу ликующему реву толпы, пританцовывая и нестройно
подвывая гремящей музыке, вереницы одурманенных, полубезумных
Служительниц.
начал свое обычное осторожное кружение вокруг исполинской сферы, еще не
зная, что предпримет сегодня, как вдруг эта казавшаяся неколебимой
твердыня ринулась на него - невероятным, мгновенным скачком. Но удара он
не ощутил, только сознание на миг затуманилось.
круглой комнате. Он стоял спиной к стене, голыми лопатками ощущая шершавый
камень и пытаясь обуздать страх и ярость, распиравшие нутро. А посередине
комнаты, на возвышении, на чем-то пушистом и упругом, похожем на огромную
смятую подушку, удобно расположилась тонкая смуглая девушка, в которой все
было слегка чересчур: пугающе правильное лицо, слишком длинные ноги и шея,
неправдоподобно узкая, будто стянутая невидимым корсетом талия, неприлично
тяжелая грудь и огромная копна иссиня-черных волос. И однако же в этом
постоянном переборе ощущалась завораживающая гармония, безупречное,
идеальное равновесие. Она была прекрасна - без преувеличения, но почему-то
это обрамленное легкой бижутерией великолепие вызывало у Андрея гадливый
ужас, словно под роскошной оболочкой он угадывал что-то отвратительное,
чужое, змеиное.
будто диковинного зверя. Андрей чувствовал себя парализованным,
распластанным по стене немигающим взглядом ее огромных глаз, затененных
пушистыми ресницами, - будто два провала в ничто.
поднаторевшей на людоедстве тигрицы. - Надоело ждать, пока ты на что-то
решишься.
за труп. С трудом он заставил себя отлепиться от стены и шагнуть вперед,
ощутив при этом некоторое облегчение: худо-бедно, но его психоблоки
действовали, сейчас он способен был себя контролировать.
оригинальное!
Андрея, будто на копошащегося далеко внизу муравья. Он пожал плечами и
огляделся. Кругом серый грубый камень. Ни дверей, ни окон, ни углов.
хозяйка!
проворчал он неуступчиво.
по-женски сухие, но изумительной формы и упругости.
улыбка, долженствующая, по-видимому, означать веселость. - Можно повторить
игру.
ролями. Хотя куда тебе - с таким-то бюстом!..
суставы. Захлебнувшись в крике, он опрокинулся на пол, корчась, как
раздавленный червяк.
лежал неподвижно, дыша тяжело и прерывисто, затем уперся дрожащими руками
в неправдоподобно пушистый ковер, тяжело сел, вытер со лба холодный пот.
урок?
кричать.
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Сапковский Анджей
Афанасьев Роман