Чтение 13–й страницы книги ~Остров надежды~

напором повзрослевшего разума.

Только он еще не осознавал этого...

Сказки отца о людях внезапно обернулись реальностью.

Откуда взялась Яна? Кто те люди, что погибли, защищая ее убежище? Кто
такой Андор и как вообще может существовать робот, не пытавшийся убить его?
Быть может, он неисправен?

Семка медленно брел в мрачных недрах изуродованных кораблей своих предков
и впервые пытался постичь окружающий его мир кладбища звездолетов...

Коридор изогнулся.

Семка прошел поворот и оказался перед разрушенной дверью. Массивная
плита, сорванная с направляющих в момент гибели корабля, пролетела несколько
метров и косо вонзилась в стену коридора, у самого потолка, так и оставшись
торчать в ней. Выше и ниже плиты змеилась широкая трещина. По ее краям,
полузатянутый внутрь, располагался разный хлам: несколько кресел, какие-то
тряпки, дискеты, бумаги, части приборов и оружия...

Подойдя ближе, он заметил среди других предметов впечатанное в трещину
человеческое тело в разодранной полетной униформе. Остекленевшие глаза
хранили предсмертную муку...

Семка непроизвольно попятился, внезапно подумав, что где-то точно так же
плавает в вакууме труп отца.

И вдруг... он с ледянящей ясностью понял - все наполняющие сфероид
мертвые тела были когда-то живыми!..

Это потрясло его до глубины души.

Сознание мальчика не могло охватить всей чудовищности окружающей его
реальности, но и того понимания, что забрезжило перед ним, хватило с
избытком.

Он долго и бесцельно брел по запутанным переходам, машинально
перепрыгивая из одной пробоины в другую. Привычный и понятный мир стального
лабиринта внезапно изменился, словно с него содрали личину обыденности.
Почему он раньше не задумывался над этим?.. Семка чувствовал, как чтото
новое, страшное и непонятное вторгается в его жизнь, сделав ее еще более
неуютной, сложной и одинокой, словно ему было мало иных бед...

Он должен будет повзрослеть, чтобы понять - именно в тот момент, после
смерти отца, встречи с Яной и Андором, его разум заработал внезапно и
болезненно, цепко выхватывая из памяти все, что так старательно пытался
внушить ему Андрей и что в конце концов поможет ему сложить хрупкую и
страшную мозаику понимания окружающего его мира...

...Три последующих дня прошли в заботах. Семка добрался домой. Он долго
отсыпался в своей каморке, потом сделал несколько вылазок до ближайших
складов, чтобы пополнить запасы пищи и воды, но из его действий ушел обычный
азарт борьбы.

Он не мог понять своего состояния и злился.

Несколько раз, бросив все, он поднимался на поверхность сфероида и
подолгу сидел, глядя на кровавую туманность, вздыбленные контуры боевых
кораблей и далекие искорки звезд.

Сердце Семки глодала тоска, ведь он знал, что где-то рядом есть еще одна
жизнь. Даже мысль об Андоре уже не так тревожила мальчика.

"Я убью его", - подумал Семен, решив таким образом проблему робота.

Наконец, к исходу третьего дня, он не выдержал и пошел.

Глава 6

- Семка! Сема!.. Как я рада, что ты вернулся!..

Яна налетела на него как вихрь, бросилась на шею, и копна ее шелковистых
волос накрыла гермошлем мальчика золотым дождем.

Он на секунду растерялся, но искренняя радость мгновенно сломала хрупкий
лед настороженности. Семка откинул забрало шлема. Люк за его спиной
автоматически стал на место.

Глаза Яны сияли.

- Мы с Андором так волновались... - призналась она.

Мышцы мальчика напряглись. Правая рука машинально легла на рукоять "MG".

- Где он?

Яна невольно проследила взглядом за его рукой, и в глазах девочки
мелькнул страх.

- Не знаю. Он ушел и не сказал, когда вернется.

Пальцы Семки соскользнули с рукоятки оружия. Какая разница? Он больше не
даст застать себя врасплох, и в его сознании участь андроида была
предрешена. Сейчас ему не хотелось думать о роботе, радость Яны переполняла
его пьянящим и незнакомым ощущением счастья. Это было новое, приятное и
странное чувство, нечто более сильное, чем глоток кислорода или удачный
выстрел...

- Ты больше не уйдешь? - с плохо скрытой тревогой спросила Яна.

- Нет, - мотнул головой Семка. - Я насовсем.

Он снял гермошлем и вслед за Яной прошел в центральный салон. На столе у
распахнутого шкафа лежала открытая на середине книга. Рядом стоял бокал с
розовой жидкостью. Яна села на диван.

- Я так боялась... - сказала она, наблюдая, как Семка расстегивает
крепления скафандра. - Андор говорил, что ты обязательно вернешься, но я не
верила ему...

Семка нахмурился. Мысль о роботе становилась навязчивой, как зубная боль.

Несколько секунд они молчали, не в силах справиться с обуревавшими обоих
чувствами и не зная, что сказать друг другу. Оба были слишком взрослыми для
своих лет. Их повседневные проблемы раздавили бы своим грузом любого
десяти-двенадцатилетнего ребенка. Но подсознательно они оставались детьми.
Их мир был прост до абсурда и в то же время - мучительно сложен. Им были
незнакомы увертки взрослых людей - они не умели лгать, их сознание не было
замусорено теми комплексами и условностями, что веками вырабатывала
цивилизация...

Они могли говорить только то, что чувствовали... и это делало души
ранимыми, как оголенный нерв. Жизнь обоих дала трещину, привычный мир
рушился, чтобы восстать синтезом двух душ, слиянием двух опытов и двух
личностей...

Яна смотрела, как Семка складывает скафандр. Он вторгся в ее жизнь,
которая протекала среди нереальной смеси образов, взятых из фильмов и книг.
Он разрушил ее мир, показал пустоту и мрак, что царил за такими хрупкими и
ненадежными стенами ее жилища.

Ей было страшно до слез. Она сама не помнила, как вернулась тогда домой,
но тишина и пустота после исчезновения Семки оглушили ее...

Он тоже пережил нечто подобное. Мальчик не мог ответить на вопрос, почему
его тянуло сюда как магнитом, и вот сейчас эта напряженная тишина больно
била по обоим...

Они были слишком чисты, наивны, мудры... и жестоки - два кусочка живой
протоплазмы, затерявшиеся в необозримом мраке Вселенной, среди пустоты,
холода и смертельного хаоса металла...

Слабая улыбка тронула губы Семки. Черты его лица вдруг разгладились, он
хотел что-то сказать, но Яна, заметив перемену, не смогла сдержать
клокотавших где-то у сердца чувств. Радость, облегчение, непонятная горечь и
уж совсем странная для десятилетней девочки нежность - все выхлестнулось
наружу одним порывом - она вдруг подбежала к нему и, обхватив руками шею
Семки, прильнула, сотрясаясь от рыданий.

Он испугался и чуть отстранился, взглянув в ее лицо.

Яна счастливо улыбалась, а по щекам текли слезы.

* * *

Утром, еще до того, как в отсеках, сменяя тусклое ночное освещение,
начали разгораться плафоны дневного света, она проснулась. Некоторое время
Яна лежала, веря и не веря в то, что случилось вчера.

Потом она почувствовала беспокойство. Андор ушел, и его нет уже два дня.
Ее наставник и раньше надолго покидал защищенные апартаменты, но Яна не
беспокоилась за него, ведь она не знала, что находится там, за главным
шлюзом. Вернее, она знала это теоретически, но одно дело слышать, а другое -
увидеть собственными глазами.

Она вздохнула и встала. Заглянув в соседнюю комнату она несколько минут
стояла в полной темноте, прислушиваясь к прерывистому дыханию Семки. Потом
пошла на кухню и стала готовить завтрак. Впервые в жизни Яна не знала, даже
не могла предположить, что сулит ей наступающий день. А вдруг Семка снова
заставит ее надеть скафандр и перешагнууь порог главного шлюза? Ей было
страшно... Сотни прочитанных книг настойчиво стучались в ее сознание. То,
что раньше было вымыслом, декорациями, медленно, но неумолимо обретало
реальные черты. Есть другие люди. Есть огромные шары, называемые планетами.
Она не единственная в своем роде, ее комнаты не центр Вселенной...

И тут же ее мысли перескочили на Андора. Где он? Она искренне
беспокоилась за своего учителя.

А родители? Семка говорил, что у него был отец, которого убили боевые
машины. Где же тогда ее папа и мама?

И вдруг...

Яна едва не упала. Ее ноги ослабли от чудовищной мысли. Папу Семки убили
роботы... А если и ее родителей тоже? Чьи обгоревшие тела он показывал ей в
изуродованном тамбуре?..

Мир сфероида вторгался в ее сознание.

...После завтрака Яна затащила Семку в библиотеку. Он пошел неохотно.
Андор не появлялся, но в этих комнатах было достаточно других машин, которые
внушали ему опасения, в том числе и тот неподвижный аппарат, что стоял в
библиотеке.

Яна искренне смеялась, не понимая, как можно бояться универсального
библиотечного процессора.

Они были как две половинки одного громадного сознания. Половина Семки
вмещала в себя весь практический опыт выживания в нечеловеческих условиях