помощнику ее вопрос. Сеньор Оливарес ничего не сказал в ответ. Он
по-прежнему разглядывал Нику, и понять его взгляд ей было уже нетрудно -
тут мало что изменилось за прошедшие три столетия. Так же, не сказав ни
слова, он круто развернулся на каблуках и вышел из каюты вместе с
переводчиком.
Оливарес, похоже по всему, вскорости заявится сюда. Вмешательство Клима -
а он, конечно, не останется в стороне - здесь ни к чему хорошему не
приведет...
Она не должна забывать ни про рану дона Мигеля, ни про мушкетную пулю.
Надо отнестись ко всему с полной серьезностью, не делая каких-либо скидок
на иллюзорность суровой действительности.
бородатая голова помощника капитана, каюту которого сейчас занимала Ника.
Он опасливо покосился вверх, на палубу, на дверь каюты, потом подозвал ее
движением пальца.
матросами "Аркебузы".
нетрудно.
приз. Капитана убило ядром, упокой, Господь, его душу. Нас всех ссадили в
эту шлюпку, мы поплывем на Кубу. Здесь миль сорок, если волны не будет -
доберемся. Полезайте к нам, мисс, мы спрячем вас в лодке.
брата - шлюпка переполнена, вы сами видите. Ваш брат - англичанин, испанцы
ему ничего не сделают. А вам может быть плохо, понимаете?
палубы. Где-то на корме послышался дробный топот, похожий на пляску,
хриплые голоса затянули нестройно что-то похожее на песню, очевидно,
захватчики добрались до винных запасов "Аркебузы".
переводчик. Он принес глиняную чашку, накрытую салфеткой, и бутылку,
поставил все, на стол. Еще раз оглянулся на дверь.
Оливарес. Он только взглянул в сторону матроса, и тот бочком выскользнул
из каюты.
опасности скользнуло холодком в сознании.
добрый ямайский ром!" Оливарес стоял слишком близко, она чуть отступила.
За его поясом по-прежнему торчала рукоятка пистолета. Ника подумала, что
могла бы легко выдернуть пистолет, но пока решила этого не делать.
Движение было мягким, совсем не угрожающим. Ника не шевельнулась, и тогда
он властно притянул ее к себе.
известно, мужчины в таких обстоятельствах обычно начинают с этого. Но
сеньор Оливарес придерживался других методов обращения с женщинами - его
рука грубо скользнула за воротник ее рубашки.
размахнуться.
делается, только в кино. Но рука у нее была крепкая, тренированная на
шпаге, - словом, пощечина получилась классически звучная, а сеньор
Оливарес такого отпора, видимо, не ожидал, он даже покачнулся, переступил
с ноги на ногу и отступил на шаг.
канату". Ника скользнула к окну. Теперь между нею и сеньором Оливаресом
находился ящик, который заменял вторую табуретку в каюте. Окно было
большим, в крайнем случае можно в него выскочить. Можно дотянуться и до
шпаги, словом, как считала Ника, продолжений у нее достаточно. И хотя она
внимательно следила за Оливаресом, краем глаза успела взглянуть в окно и
увидела, как к "Аркебузе" подходила большая шлюпка с одним гребцом. На
корме шлюпки сидела женщина в красном платье с низким лифом и с черной
кружевной шалью на черноволосой, как у цыганки, голове.
отношение к сеньору Оливаресу. Взять с собой в плаванье женщину - такое
мог позволить себе только капитан корабля. И его помощник...
мере того, как краснела его левая щека, ястребиные глаза наливались
гневом.
движением пальца пригласила его подойти.
в лодке улыбнулась радостно и помахала ему рукой. Но тут же разглядела за
его плечом лицо Ники, которая и не собиралась прятаться. Улыбка у женщины
тут же погасла, темные глаза прищурились презрительно: конечно, она не
принадлежала к числу женщин, которые прощают посторонние увлечения своих
избранников, по ее виду догадаться об этом было нетрудно. Оливарес
попытался загородить Нику спиной, но опоздал.
палубы веревку.
пороге он остановился, посмотрел на Нику через плечо, как бы говоря, что
еще попытается вернуться при первой же возможности.
только за сеньором закрылась дверь, она заглянула в миску, которую принес
рыженький переводчик, нашла там кусок мяса, завернутый в две лепешки. В
бутылке - вино, слабенькое, вполне приятное на вкус, видимо, заменявшее
здесь чай. Ника поела с аппетитом, неожиданным для нее, - мир, хотя и
воображаемый, а есть хочется по-настоящему, странно!
глоток, приоткрыл глаза, даже хотел приподняться, но тут же сморщился и
опустился обратно на подушку.
по-испански. Мы с ним уже побеседовали.
кажется. Ты поесть не хочешь?
спокойном море. Каюту заполнила призрачная полутьма. Ника закрыла все же
дверь на крючок (от вторжения он не смог защитить, но предупредить хотя бы
мог).
почувствовала себя увереннее, хотя, если поразмыслить, шпага была весьма
ненадежной защитой, однако она положила ее в изголовье лежанки, рукояткой
поближе к себе, улеглась рядом с Климом. Прижалась спиной к его широкой и
надежной спине и вроде бы совсем успокоившись, даже заснула.
лунного света проникали в каюту. В дверях стояли две темные фигуры. Ника
услышала злой приглушенный шепот женщины... Догадаться уже было нетрудно -
сеньор Оливарес хотел повторить визит, но его на пороге перехватила
женщина. Видимо, он был изрядно пьян и упорствовал, но и женщина
действовала решительно и энергично. Ника услышала звук пощечины и невольно
подумала, что на пощечины сеньору Оливаресу сегодня определенно везло.