read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



города был чрезвычайно красив, но источник этой красоты был непонятен. С
Россией всегда так, подумала Мария, водя руками по холодной стали, -
любуешься и плачешь, а присмотришься к тому, чем любуешься, так и вырвать
может.
Вдруг самолет дернулся под ней, и она почувствовала, что верхняя
часть стержня как-то странно болтается в ее ладони. Она отдернула руки, и
сразу же металлический набалдашник с дырочками отвалился от антенны,
ударился о фюзеляж и полетел вниз, а от былой мощи осталась короткая
трубка с резьбой на конце, из которой торчали два перекрученных оборванных
провода, синий и красный.
Мария перевела взгляд на кабину. За стеклом был виден неподвижный
белобрысый затылок Шварценеггера. Сначала Мария подумала, что он ничего не
заметил. Потом ей пришло в голову, что он в обмороке. Она растерянно
поглядела по сторонам, заметила, что нос самолета медленно и как-то
неуверенно поворачивается, и ее догадка мгновенно переросла в уверенность.
Почти не соображая, что она делает, она перевалилась с фюзеляжа на плоскую
площадку между крыльями (при этом обрубок антенны порвал ей куртку) и
поползла к кабине.
Фонарь был открыт. Лежа на крыле, Мария приподнялась и закричала:
- Арни! Арни!
Но ответа не было. Она опасливо встала на четвереньки и увидела его
затылок с дрожащей на ветру прядью.
- Арни! - еще раз позвала она.
Шварценеггер повернул к ней голову.
- Слава Богу! - вырвалось у Марии.
Шварценеггер снял очки.
Его левый глаз был чуть сощурен и выражал очень ясную и одновременно
неизмеримо сложную гамму чувств, среди которых были смешанные в строгой
пропорции жизнелюбие, сила, здоровая любовь к детям, моральная поддержка
американского автомобилестроения в его нелегкой схватке с Японией,
признание прав сексуальных меньшинств, легкая ирония по поводу феминизма и
спокойное осознание того, что демократия и иудео-христианские ценности в
конце концов обязательно победят все зло в этом мире.
Но его правый глаз был совсем иным. Это даже сложно было назвать
глазом. Из развороченной глазницы с засохшими потеками крови на Марию
смотрела похожая на большое бельмо круглая стеклянная линза в сложном
металлическом держателе, к которому из-под кожи шли тонкие провода. Из
самого центра этой линзы бил луч ослепительного красного света - Мария
заметила это, когда луч попал ей в глаза.
Шварценеггер улыбнулся. При этом левая часть его лица выразила то,
что и положено выражать лицу Арнольда Шварценеггера при улыбке - что-то
неуловимо-лукавое и как бы мальчишеское, такое, что сразу становилось
понятно: ничего плохого этот человек никогда не сделает, а если и убьет
нескольких мудаков, то только после того, как камера несколько раз и под
разными углами убедительно зафиксирует их беспредельную низость. Но улыбка
затронула только левую часть его лица, правая же осталась совершенно
неизменной - холодной, внимательной и страшной.
- Арнольд, - растерянно сказала Мария, поднимаясь на ноги, - Арнольд,
зачем ты? Перестань!
Но Шварценеггер не ответил. А в следующий момент самолет резко
накренился, и Мария покатилась вниз по его крылу. По дороге она несколько
раз ударилась лицом о какие-то выступы, а потом из-под нее исчезла всякая
опора. Она решила, что падает вниз и зажмурила глаза, чтобы не видеть
летящих на нее деревьев и крыш. Но прошло несколько секунд, и ничего не
случилось. Мария заметила, что двигатель по-прежнему ревет совсем рядом, и
приоткрыла глаза.
Оказалось, что она висит под крылом - капюшон ее куртки зацепился за
какой-то оперенный выступ, в котором она с трудом узнала ракету. Ракета
своей расширяющейся головной частью немного напоминала антенну, с которой
она имела дело несколько минут назад, - увидев это, она решила, что
Шварценеггер попросту продолжает свои любовные игры. Но это было уже
слишком - у нее на лице наверняка было несколько синяков, а из разбитых
губ в рот сочилась кровь.
- Арнольд, - закричала она, отмахивая руками, чтобы развернуться
лицом к кабине, - прекрати! Я так не хочу! Слышишь? Я так не хочу!
Наконец ей удалось увидеть кабину и улыбающееся лицо Шварценеггера.
- Я не хочу так, слышишь? Так, как ты хочешь, мне больно!
- No? - переспросил он.
- Нет! Нет!
- O.K., - сказал Шварценеггер. - You are fired.
В следующий момент его лицо рванулось назад, и невообразимая сила
понесла Марию прочь от самолета, который за несколько секунд превратился в
крохотную серебряную птицу, соединенную с ней длинным шлейфом дыма. Мария
повернула лицо вперед и увидела наплывающий на нее шпиль Останкинской
телебашни. Утолщение на ее средней части быстро росло в размерах, и за миг
до удара Мария ясно увидела каких-то людей в белых рубашках и галстуках,
сидящих за столом и изумленно глядящих на нее сквозь толстое стекло.
Зазвенел разбившийся стакан, затем что-то тяжелое упало на пол, и
стал слышен громкий плач.
- Осторожнее, осторожнее, - сказал Тимур Тимурович. - Вот так, да.
Поняв, что продолжения не будет, я открыл глаза. Я уже мог кое-как
видеть - то, что находилось возле меня, было ясно различимо, но более
удаленные предметы расплывались, а общая перспектива была такой, словно я
находился внутри большого елочного шара, на стенках которого был намалеван
окружающий мир. Прямо надо мной двумя утесами возвышались Тимур Тимурович
и полковник Смирнов.
- Да, - сказал кто-то в углу. - Вот так и познакомились Арнольд
Шварценеггер и просто Мария.
- Я бы обратил внимание, - прокашлявшись, сказал Тимуру Тимуровичу
полковник Смирнов, - на четко выраженный фаллический характер того, что
пациенту постоянно мерещится хуй. Заметили? То антенна, то ракета, то
Останкинская башня.
- Вы, военные, слишком прямолинейны, - отозвался Тимур Тимурович. -
Не все так просто. Как говорится, умом Россию не понять - но и к
сексуальному неврозу тоже не свести. Так что не будем спешить. Важно то,
что налицо катарсический эффект, хотя и в ослабленной форме.
- Да, - согласился полковник, - даже стул сломался.
- Именно, - сказал Тимур Тимурович. - Когда заблокированный
патологический материал выходит на поверхность сознания, он преодолевает
сильное сопротивление, поэтому часто бывают видения катастроф, всяких
столкновений - вот как сейчас. Самый верный признак того, что мы движемся
в верном направлении.
- А может, это от контузии? - сказал полковник.
- От какой контузии?
- А я вам разве не говорил, в чем дело? Понимаете ли, когда по Белому
дому стреляли, несколько снарядов пролетело насквозь, через окна. Так вот,
один попал прямо в квартиру, где в это время...
Полковник склонился к Тимуру Тимуровичу и что-то зашептал ему на ухо.
- Ну и понятно, - долетали до меня отдельные слова, - все
вдребезги... Сначала вместе с трупами засекретили, а потом смотрим -
шевелится... Потрясение, конечно, сильнейшее.
- Так что ж вы молчали столько времени, батенька? Это ведь всю
картину меняет, - укоризненно сказал Тимур Тимурович. - А я тут бьюсь,
бьюсь...
Он наклонился надо мной, двумя толстыми пальцами оттянул мне веко и
заглянул в глаз.
- А вы как?
- Даже не знаю, - ответил я. - Это, конечно, не самое интересное
видение в моей жизни. Но я... Как бы это сказать... Я нахожу занятной ту
сновидческую легкость, с которой на несколько минут получил прописку в
реальности этот бред.
- Видали? - повернулся Тимур Тимурович к полковнику Смирнову.
Тот молча кивнул.
- Я, родной мой, интересовался не вашим мнением, а вашим
самочувствием, - сказал Тимур Тимурович.
- Я чувствую себя хорошо, благодарю вас, - ответил я. - Вот только
хочется спать.
Это было чистой правдой.
- Так поспите.
Он повернулся ко мне спиной.
- Завтра утром, - сказал он невидимой нянечке, - пожалуйста, сделайте
Петру четыре кубика таурепама прямо перед водными процедурами.
- Радио можно включить? - спросил тихий голос из угла.
Тимур Тимурович щелкнул какой-то кнопкой на стене, взял военного под
руку и повел к выходу. Я закрыл глаза и понял, что открыть их опять буду
уже не в силах.
- Мне кажется порою, что солдаты, - запел грустный мужской голос, - с
кровавых не пришедшие полей не в землю нашу полегли когда-то, а
превратились в белых журавлей...
Как только из репродуктора вылетело последнее слово, в палате
раздался шум какой-то суматохи.
- Держите Сердюка! - закричал голос над самым моим ухом. - Кто это
про журавлей завел? Забыли, что ли?
- Ты же сам включить попросил, - ответил другой голос. - Сейчас
переключим.
Раздался еще один щелчок.
- Прошло ли время, - спросил с потолка вкрадчивый голос, - когда
российская поп-музыка была синонимом чего-то провинциального? Судите сами.
"Воспаление придатков" - редкая для России чисто женская группа. Полный
комплект их сценического оборудования весит столько же, сколько танк



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 [ 13 ] 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.