каждое его слово. Где-то там должен быть ключ. Я чувствую - должен! Может,
Андрей Михайлович на само твое появление как-то особенно отреагирует... Не
знаю. Ты должен все замечать. Мы обязаны вернуть Козмина из прошлого.
скорее всего, из первой половины семнадцатого века.
следовала черная "Волга". Окна ее были зашторены. Я не видел, кто в ней
находится.
умеет делать?
Понятно, синтезатор голоса. Главное, верно сформулировать вопрос.
эффектами второго порядка. Отмороженные в бане пальцы или кошелек с
долларами.
изменилось. На невысоком каменном крылечке белели два раскрашенных
гипсовых сфинкса, подаренных Козмину кем-то из местных скульпторов.
Юренева и исчезли. Видно, все тут хорошо контролировалось.
гостиная с камином.
сестер, больного неопрятного старика...
стенах знакомые литографии, а еще лиственничная доска под икону:
благообразный лик Андрея Михайловича, шаржированно вписанный в нимб.
лежала медная кочерга, а на затертой медвежьей шкуре - когда-то она висела
на стене - скрестив ноги, сидел чукча Йэкунин.
Михайловича избороздили многочисленные морщины. В гостиной было душновато,
но старик натянул на себя широкую, сползающую с худых плеч куртку.
Вельветовые широкие брюки на резинке, тапочки...
сковороды куски черного, как уголь, мяса. Наверное, сивучьего. У сивучей
все тело пронизано кровеносными сосудами, кровь спекается... Чукча Йэкунин
таскал мясо из сковороды прямо пальцами. Он не боялся обжечься. Он с
наслаждением облизывал жирные пальцы, потом вытирал их о полу куртки.
Узкие тундряные глаза туманились от удовольствия. Не знаю, заметил ли он
нас?
напитался дымком и жиром, диковатой, прежде не свойственной старику
уверенностью.
я. Встречал такое в литературе. Чукча Йэкунин сам ел быстро и с аппетитом.
Он шумно жевал, с удовольствием лез пальцами в сковороду.
Юренева. Что-то дрогнуло в его зрачках.
голосом ответил:
оглянулся на молоденькую женщину в белом халате, в такой же косынке,
неприметно и уютно устроившуюся за дубовым старинным буфетом. Возможно,
медсестра. Вот взгляд только... Жесткий ясный взгляд. Мнимая медсестра
успокаивающе кивнула Юреневу и быстро, цепко осмотрела меня.
скамеечке еще один человек. Не человек, человечек - бледный, худенький,
тихий, как мышь. И вельветовый костюмчик на нем был тихого мышиного цвета.
Наверное, переводчик, догадался я. И, подтверждая это, он тут же вступил в
беседу, переводя нам сказанное чукчей Йэкуниным.
мне он спросил:
замаслились.
за буфетом:
братом по реке Угителек ходили. Кости мамонта собирая, ходили.
СССР, почетный член Венгерской академии и Национальной инженерной академии
Мексики, почетный доктор Кембриджского университета (Великобритания),
Тулузского университета имени Поля Сабатье, иностранный член Национальной
академии Деи Линчеи, почетный член Эдинбургского королевского общества и
американского Математического общества, почетный доктор натурфилософии
университета имени братьев Гумбольдтов (Берлин) и чего-то там еще, чего я
уже не помнил, человек известный всему цивилизованному миру, сидел на
затертой медвежьей шкуре, подобрав под себя кривые ноги, и с наслаждением
утирал жирные пальцы полами куртки; и это он, член-корреспондент Академии
наук СССР, увидев меня, спросил: какой юноша пришел?
безумия, я это видел.
раньше. Но охотник Йэкунин! Но чужая гортанная хриплая речь! "В кашне,
ладонью заслонясь, сквозь фортку крикну детворе: какое, милые, у нас
тысячелетье на дворе?.."
взгляд на Юренева и улыбка сползла с его худых скул.
Тундровый, оленный он чукча или чукча с побережья? У него выговор
странный. Он фразу не всегда правильно строит.
с Юренева, он сжал кулаки, резко подался вперед. Глаза его, только что
Посняков Андрей
Шекли Роберт
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Майер Стефани